Бунтарка

Автор: Олбария Бета: Эллин Рейтинг: R Жанр: Romance, angst Пейринг: Элла Хенстридж (НЖП) и сын Северуса Снейпа (НМП) Дисклаймер: Естественно, это всё не моё, да и не претендую я на мир Гарри Поттера, его миллионы – его маме! И чесслово – я не ставила себе целью копировать какие-либо фанфы, поэтому все совпадения должны быть просто совпадениями… Идея некоторых особенностей героев взята из японского мульта «Аватар: Легенда об Аанге». Честно сознаюсь в наглом плагиате, но уж больно мне это понравилось! =) Саммари: Бунтарка – она и в жареном виде бунтарка. А как запахнет жареным, когда дочь чистокровных, но чересчур уж незаметных волшебников попадет, как вы догадались, в Хогвартс! Пока она осматривается и осваивается в школе, происходят довольно странные вещи. А что может в этом случае сделать бунтарка? Естественно, залезть в эти странные вещи с головой, а потом думать, как же оттуда выбираться! Предупреждения: Частично AU. ООС персонажей. Смерть персонажей. А, и еще. Тетя Ро не дала мне никаких шансов заполучить живыми и здоровыми Северуса и Дамблдора, поэтому я сделаю по-свински – я уберу некоторые сведения, полученные в шестой и седьмой книгах, а в основном это будет обычный фанфик «послеГарриПоттеровского» периода. И хочу попросить прощения за обилие испанских фраз – думаю, вы поймете меня, у каждого человека должны быть его небольшие (в моем случае – огромные) слабости… =)) Посвящение: Конечно, моей бете Эллин, которая все-таки решилась помочь мне с этим бредом, тем более я ей давно обещала что-то подобное. =)) А еще моей сестре Настасье, потому что именно с ее комментариев и начался мой критический взгляд на сие «творение»… =))) Отдельное спасибо: Вере Викторовне Камше aka Gatty и ее неподражаемому остроумию в «Хрониках Арции» и «Отблесках Этерны». Рокэ Алве и Луи Трюэлю, которые вдохновляли меня всегда и везде, а в этом бреде – особенно. Эллин, потому что она меня достала своим «плагиатом», за что ей, конечно, огромное мерси! =)) И Настасье за моральные пинки. Статус: Закончен (27 июля 2008 года) Коллажи: (c) Олбария, 2008 год

Глава 1 Приезд, или Неприятности начинаются Бунтарка? Да, я бунтарка. А что? Я выросла в довольно строгом соответствии с аристократическим этикетом («Пшла отсюда, домовуха!»). Меня гоняли по разным магловским школам, чтобы я была образованной («Семью восемь - ?» - «Ммм… сорок восемь?»). Меня водили на разные министерские церемонии, чтобы я имела представление о будущей жизни среди магов («Ой, мам, а что это за шпень в черном халате и с цилиндриком?» - «Элла, это Министр Магии!»). Много еще чего… А теперь меня отправляют в школу Чародейства и Волшебства Хогвартс. Мама очень хорошо отзывалась о директоре оной школы, Дамблдоре, кажется, - она сама у него училась. Что ж, мне предстояло самой узнать, каково это – быть ученицей сильнейшего мага в мире. А пока я со всеми удобствами располагалась в купе Хогвартс-Экспресса. - Элла! - Ну? - Ты забыла снять серьги! В мое время в Хогвартсе не разрешали ходить с украшениями! - Да ну и пусть их! - Элла!! - Ну ладно, ладно! Но ты мне их пришлешь хотя бы на Рождество? - Ты же сама к нам приедешь. Вот и хорошо, доченька. Все, пока-пока! Удачи тебе, родная! Я закатила глаза. Мамина забота уже приелась. Ну вот скажите мне, что ей не понравилось в этих миленьких черненьких сережечках в виде свернувшихся восьмерками змей, а? Закинув ноги на соседнее сидение, я достала MP3-плеер и наушники. Мать бы убила за такое, ну и что? Провода, естественно, запутались, и как им не надоест! - Черт бы побрал эти наушники! – проворчала я, запутывая их еще сильнее. – Черт, черт, черт! - Давай помогу. О, а это еще кто такой? Какой милашка! Я прямо даже прослезилась. Черные волосы, какие-то странные тряпки (блин, даже маглы такого не носят!), палочка в руках и красивые-красивые черные глаза… - Валяй! - Ну, это же просто. Undoknot! - Прикольно… - протянула я, быстро соображая. Почему же я не догадалась использовать магию? А еще туда же, волшебница!.. – Тебя как зовут, свет моих очей? Милашка удивленно поднял брови, но все-таки ответил: - Аларик. Или, как отец называет, Эллари. Не удержавшись, я хихикнула. - Круто, а я Элла… Слушай, Рик (можно я так?), ты в первый раз в Хогвартс? Милашка покачал головой. Я сникла. Блин, неужели он настолько меня старше? А по виду не скажешь, такой зайка… - Во второй! – гордо произнес «зайка», аккуратно присаживаясь на многострадальное соседнее сидение. Мне почему-то стало немного стыдно, и я все ж таки убрала ноги. – В прошлом году мне пришло письмо от профессора МакГонагалл, я приехал, и меня распределили в Слизерин! А там мой папа – декан! Я замерла. - Придержи-ка коней, дружочек, - я дерзила по привычке, просто потому что была растеряна. - Ты хочешь сказать, что твой отец – профессор Северус Снейп? Черноволосое чудо кивнуло и гордо показало припасенную мантию со слизеринским значком. У меня даже язык отнялся. И я посмела так разговаривать с сыном самого профессора Зелий? Мать бы меня убила, но ведь это солнышко так не похоже на гада-отца, которого она всей душой ненавидела, пока была еще ученицей! Решено, ее гриффиндорская честь пойдет к чертям, а я пока постараюсь расположить к себе сыночка самого придирчивого преподавателя Хогвартса. - И как тебе школа? – невинно спросила я, откладывая MP3-ишник. – Понимаешь, мне только одиннадцать, я так боюсь попасть в Хаффлпафф, маму так бесили эти «добряки», и я так хочу познакомиться с ребятами, мне так бы хотелось сдать все экзамены… Рик улыбнулся. Что ж, уже прогресс. Если настроить его на добродушный лад, можно так много всего интересного узнать… Тьфу ты, ну ты! «Так, так, так…» Раскудахталась! - Там все просто, Элла! - Блин, в голову всякие мысли нехорошие лезут… Нет, я не влюбилась, нет! Я еще маленькая, да! Но почему тогда мне так (тьфу!) нравится, когда он на меня смотрит и улыбается?! – Ходишь на уроки, потом обедаешь в Большом Зале, затем можешь делать все, что душе захочется. Только надо обязательно подготовить все задания, особенно по Зельям! – Он понизил голос: - Скажу по секрету (никому, ясно!), я могу тебе помочь! Отец – Мастер Зелий, и у меня тоже неплохо получается всякую бурду варить. Ну, типа сонного зелья или антипрыщевого… Так что если будут проблемы – обращайся! Я была польщена. Такая честь, такая честь! Чего бы у него еще спросить? - Одиннадцать часов! Отправляемся! – крикнул рыжий староста, открывая дверь купе. Увидев Рика, он на пару секунд остановился: - Привет, Снейп! Как дела? – А заметив меня в компании с этим второкурсником, он усмехнулся и, не дожидаясь ответа, побежал дальше. - Убил бы, да все равно отомстит… - улыбнулся Аларик, снова поворачиваясь ко мне. - И за что ты его так, можно поинтересоваться? – не удержалась я, хотя точно знала, что если сыночек хоть немного похож на папочку, то он промолчит. Но нет, Рик не переставал меня удивлять. - Можно. – Он снова улыбнулся. Кажется, я ему нравилась… - Это сын Джорджа Уизли. Если ты не знаешь, на Диагон-аллее есть магазин «Волшебные проказы близнецов Уизли». Так вот – Джордж и есть один из этих близнецов. А его сын – Том – только что мило мне напомнил, что я снова забыл отдать ему деньги за… неважно, за что!.. Я тоже улыбнулась. Определенно, мать что-то напутала с профессором Снейпом. Если у него такой общительный и жизнерадостный сын, то почему же он сам должен быть плохим? - Рик, слушай, я не обижу тебя, если спрошу, как зовут твою маму? Как ты уже понял, я в мире магов почти что ноль, хотя и родилась чистокровной волшебницей. Меня все называют бунтаркой, видимо, так и есть – не люблю я волшебную палочку, вот хоть убей! А так мне очень интересно, с кем же меня жизнь свела… Мой новый друг кивнул и, состроив официальное лицо (что у него не сразу получилось), начал: - Я, Аларúк Снейп, сын Мастера Зелий Северуса Снейпа и профессора Чар Гермионы Грейнджер-Снейп, хочу узнать те же самые данные и у тебя, Элла! Я тихонько рассмеялась (вообще ненавижу людей, которые смеются громко и вызывающе), но, наткнувшись на притворно грозный взгляд Аларика Северуса Снейпа, чопорно попыталась поклониться (сидя это не получилось) и, стараясь скрыть глупую улыбку, отчетливо проговорила: - Я, Элла Эттина Хенстридж, дочь главы Департамента Магических Аварий и Катастроф Мэттью Хенстриджа и главы Отдела Дезинформации Департамента Регулирования и Контроля за Магическими Существами Аманды Хенстридж, ответила на твой вопрос? Рик закрыл рот и внезапно расхохотался. Я тоже не удержалась от смеха. - Как ты все это запомнила? – с трудом спросил юный Снейп, вытирая выступившие слезы. - Знаешь, за шесть лет шатания с предками по всяким министерским церемониям запоминаешь и не такое… - Я наконец успокоилась и, откинувшись назад, спросила: - Ничего, если я ноги сюда положу? Так удобнее! Рик пожал плечами. - Конечно. Я что, против? – И тоже вытянул ноги, только по направлению к моему сидению. Я задумчиво теребила проводки от наушников. В голове не укладывалось, как могла Гермиона Грейнджер (если я правильно поняла) выйти замуж за уже немолодого Северуса Снейпа и родить такое чудо? Общительный и жизнелюбивый мальчишка совсем не подходил под мамино описание сына чудовища времен Темного Лорда. Может, только если гриффиндорская честь да воспитание á la миру мир… Хотя нет, о чем это я? - Я немножко покемарю - всю ночь Мерлину молилась, чтоб в Хаффлпафф не приняли… Мне показалось, или он снова улыбнулся? А, не все ли равно? Включив моих любимых Kooks’ов, я прикрыла глаза и довольно быстро отключилась и от мыслей, и от мерного постукивания колес. Сколько я так пролежала, не знаю, но, по-моему, долго. Очнулась я только тогда, когда Рик потряс меня за плечо и, бесцеремонно вытащив из моего уха наушник, сказал, что через час уже приедем и пора переодеваться. Я хотела с гневным мычанием отнять у него MP3-ишник, но он оказался сильнее – схватив меня за руки, он начал медленно поднимать мою многострадальную тушку с сидения. Мы смеялись, да так, что едва не пропустили тот момент, когда в купе снова заглянул Том Уизли – сказать, чтобы переодевались и что до приезда осталось чуть больше получаса. Только тогда я поняла, что все еще в джинсах, в разбойного вида бежевой рубашке и в осенних черных сапожках. Черт! - Э-э… Рик… Ты… не мог бы… ну, выйти?.. Я переоденусь… Аларик усмехнулся и заявил: - Или переодевайся так, или накинь мантию и не мучайся! В комнате и переоденешься! Я хмыкнула и потянулась к застежкам рубашки. Мой маневр удался – Рик побледнел и, взявшись за ручку двери, отвернулся: - Ну ладно, ладно. Может, все-таки потом, в школе, переоденешься? Я мило улыбнулась его спине и снова потянулась к застежкам. Снейп, кажется, побледнел еще сильнее, хотя это казалось невозможным, и открыл дверь. В коридоре он улыбнулся мне и, повернувшись лицом к окну, постарался не оглядываться. Я быстро справилась и с рубашкой, и с сапогами, а вот пуговица на джинсах сначала долго упрямилась. - Элла! Быстрее! – не оборачиваясь, бросил Рик. – Еще минут пятнадцать! Почти подъехали! - Да-да, хорошо! – откликнулась я, продолжая воевать с пуговицей. Наконец все было готово. Рик вернулся в купе, накинул мантию и, убрав палочку в карман, еще раз улыбнулся. - А в магловской одежде ты выглядишь лучше… - задумчиво протянул он, потянулся в мою сторону и поправил задравшийся воротник. Сначала я хотела ударить его по руке, потом решила, что с друзьями так не поступают, и, в конце концов, проворчала: - Эй, беспалевная личность! Раннее взросление и все такое? Он рассмеялся и пояснил: - Просто детский сад! У тебя воротник задрался!.. - Ладно. Спасибо. Поезд явно начал останавливаться. Было уже довольно темно, а определять время по звездам я так и не научилась. А ночь была просто чудовищно звездной, но луна пропала. Хотя… может, она просто с другой стороны поезда? Есть хочется… - Слушай, а как мы будем добираться до Хогвартса? Мать мне так и не рассказала… Рик укоризненно скривил губы, но все же ответил: - Темнота!.. А еще туда же - чистокровная волшебница… На лодках вы поедете! С Хагридом! – увидев мое тупое удивление, он соизволил пояснить: - Мне с вами нельзя. Второй и дальше курсы едут в странных каретах, которые сами двигаются. А первый курс – на лодках, по Озеру, с нашим лесничим Хагридом. Он добрый, но отец его не любит. Говорит, он бородатая коряга, озабоченная только тем, чем бы накормить целую стаю каких-то туповатых зверей, которые годятся только на потроха для гнойного зелья… Я фыркнула. Да, эти слова вполне вязались с образом профессора Снейпа. Правда, увидев оного Хагрида в конце платформы, я невольно схватила Рика за руку. Он ободряюще улыбнулся и, слегка подтолкнув меня в сторону гиганта, направился к старосте Слизерина. Нахмурившись, я рискнула подойти к лесничему. Мда… Что я могу сказать? Такой громила вряд ли может быть хорошим другом, но ведь Гарри Поттер когда-то его очень любил… Я – не Гарри Поттер, а потому скажу прямо: Хагрид мне не нравился. Я любила рыбалку? Теперь – нет. Хлипкие лодчонки с укрепленными на носах факелами. Никаких весел. Только четыре места. Никаких удобств. Одно радует – с нами не сел Хагрид. Ах, нет, радует еще и второе – вид со стороны озера просто потрясающий! Нет, на замок я не смотрела (я что, замков не видела?) – я во все глаза рассматривала Запретный Лес и звездное небо. Луна так и не появилась, так, значит, новолуние? Круто… Около часа мерного покачивания (я чуть не уснула, прости Мерлин!) – и наконец-то теплое помещение. Вблизи Хогвартс, конечно, не такой, как издалека, но тоже впечатляет. Светятся почти все окна. В основном запомнились только теплицы («Мати шлёпы, дача тети Мериам возвращается!»), огромные окна Большого Зала и какой-то подонок, наступивший мне на ногу. Ничего, он своего еще дождется – я злопамятная… Я едва удержалась от мерзкого хихиканья. Ладно, пора бы уже и заходить… Двери Зала закрыты – кто бы сомневался! На пороге с постной рожей стояла какая-то высокая строгая тетенька в широкополой шляпке. По виду – вылитая профессор МакГонагалл, хотя мама ее описывала поприветливее. Ничего, где наша не пропадала? - Здравствуйте, дорогие первокурсники! – Голос точь-в-точь, как я и представляла. – Я профессор МакГонагалл, преподаватель трансфигурации и декан факультета Гриффиндор. Сейчас вы все войдете в двери Большого Зала, встанете перед четырьмя факультетскими столами и будете ждать своей очереди. Когда назовут вашу фамилию, вы должны будете выйти вперед и сесть на табурет перед вами. Я надену вам на голову Распределяющую Шляпу, и она уже определит, какой факультет станет вашим домом на семь лет обучения в Хогвартсе. В школе существуют четыре факультета – Гриффиндор, Слизерин, Хаффлпафф и Рэйвенкло. Гриффиндорцы – храбрые и отзывчивые. Слизеринцы – хитрые и изворотливые. Хаффлпафф принимает добрых и всегда готовых помочь. А Рэйвенкло – умных и чистых душой. Как только Шляпа скажет, куда принимают вас – вы встаете и присаживаетесь за большой факультетский стол. Все понятно? Раздался нестройный гомон, и МакГонагалл (Минерва ее зовут, вроде бы) легко открыла гигантские створки. Свет буквально ослепил меня – свечи плавали в воздухе надо всем и вся. Странно, но первым, кого я увидела, когда наконец-то смогла хоть что-то рассмотреть, был директор Альбус Дамблдор. Этот седовласый старичок мне не понравился категорически. Благодаря своему отличному зрению я могла разглядеть мельчайшие детали его образа - особенно меня раздражала серебряная лента на длинной бороде и очки-полумесяцы. Странное дело – у папиного сотрудника были такие же очки, и они меня совершенно не бесили, а тут… Первокурсников по меркам Хогвартса было катастрофически много. Оглядываться в поисках Рика я не стала – еще не хватало, чтобы он решил, что я за ним бегать буду! – но рассматривать учителей у меня не было никакого желания. Поэтому я все-таки не выдержала и стала крутить головой. Воздушные свечи меня убили, такой забавной вещи не было даже у меня - надо будет маму попросить сделать в моей комнате так же. «Знамена» каждого факультета, висящие над столами, завораживали плавными движениями, хотя я могла бы поклясться, что ветра в Зале не было. Не знаю, какое мне нравилось больше – мой любимый желтый цвет был на «флагах» со львом и с барсуком. Красный, тоже один из моих любимых цветов, был только на «знамени» со львом, поэтому я прониклась к этому неизвестному еще мне факультету неопределенными хорошими чувствами. *** - Вот ведь какой гвоздь в заднице, прости господи! – тихонько рассмеявшись, произнесла профессор Грейнджер, наклоняясь к уху мужа. Северус согласно кивнул и добавил: - Чувствую, с этой девчонкой мы еще намучаемся… Кто она? Гермиона пожала плечами и снова начала разглядывать прибывших малышей. «Малыши» тихо переговаривались и с ужасом или с интересом поглядывали на трехногий табурет. МакГонагалл наконец-то принесла Шляпу и список и громким, хорошо поставленным голосом произнесла: - Белинда Булстроуд! Вперед вышла маленькая щупленькая девочка со светлыми волосиками и острым носиком. На табурет она смотрела без всякого выражения, и было понятно, что ей абсолютно точно известно, куда ее отправят. - Слизерин? – тихо спросила Гермиона. - Похоже на то. Все их семейство было там… Шляпа даже не стала думать – секунда, и: - Слизерин! МакГонагалл, не дожидаясь, пока Белинда уйдет, вновь подняла список повыше. - Лара Датти! Еще одна курносенькая девчушка почти выбежала к табурету – видать, переживала. - Датти? А есть вообще такие? – удивилась миссис Грейнджер-Снейп, сжимая под столом руку супруга, но тот никак не отреагировал. - Рэйвенкло! - Брюс Каннингс! Гермиона улыбнулась. - Сын самого Младшего Помощника Министра Магии решил посетить нашу недостойную школу… Какая прелесть… - Хаффлпафф! Распределение шло своим чередом, и к каждому новому имени профессор Чар находила хоть пару слов. Северус отвечал редко, но иногда его губы изгибала усмешка. Гермиона по-прежнему осталась той деятельной гриффиндоркой, которая не могла смолчать, когда появлялась возможность поехидничать. - Скоро уже эта девчонка? Я хочу узнать, кого благодарить за «близнецов Уизли – два в одном», да еще и в юбке, - не выдержал Снейп, нетерпеливо поглядывая то на Минерву, которая не спеша зачитывала все новые имена, то на неизвестную первокурсницу. - А ты только посмотри, - заметила Гермиона, кивком головы указывая на Аларика, - Эллари, похоже, только ее и ждет… - Кого? МакГонагалл? – рассеянно поинтересовался Мастер Зелий, отрывая взгляд от маленькой непоседы. - Конечно, любимый. Эллари только ее и не хватало! – улыбнулась миссис Грейнджер-Снейп. Прошло еще минут пятнадцать. Учеников становилось все меньше – почти все расселись за факультетскими столами. МакГонагалл уже с надеждой поглядывала на философствующую Шляпу, но молчала, пока ученик не вставал с табурета. Наконец, осталась только вертлявая девчонка. Северус вздохнул с облегчением и откинулся на спинку кресла, Гермиона тоже расслабилась. - Элла Хенстридж! – провозгласила Минерва, опуская пергамент и отступая к преподавательскому столу. Церемония измотала даже ее, что же говорить о голодных студентах? Шляпа вновь заладила, что в такое трудное время очень сложно сделать выбор между всего четырьмя факультетами, потому что в одном малыше может сочетаться ум и храбрость или доброта и хитрость, а поди ж ты разбери, чего в нем больше. Элла уселась на табурет, не дожидаясь профессора, надела Шляпу, чем ее несказанно удивила, и громко заявила: - Эй, Шляпа, давай кончай свои тирады! От них за милю несет нравоучениями! Зал замер. Раздалось несколько смешков (но и только!) среди старшекурсников, которые вспомнили свое благоговение перед старой Распределительной Шляпой, с которой уважительно обращались не только Дамблдор и МакГонагалл, но и Лорд Волдеморт, и Гарри Поттер… Потом, когда дар речи вернулся к возмущенному такой наглостью артефакту, она, наконец, решила помучить нахалку. - Элла дэль… Точнее, Элла Хенстридж… Хитра. Изворотлива. Горда. Эгоистична. Храбра до безрассудства. Добра, но злопамятна. Умна, хоть и по виду не скажешь. Я даже не знаю, милая моя… В тебе очень много качеств Годрика Гриффиндора, еще больше – Салазара Слизерина, ты умна, а это ценила Ровена Рэйвенкло, да и, что таить, добра в тебе немеренно, за что ты попала бы в милость к Хельге Хаффлпафф. – В ее голосе послышалось неподдельное удивление. - Альбус, я действительно не знаю, куда ее определить! Северус и Гермиона абсолютно одинаково повернули головы к директору – а Дамблдор безмятежно улыбнулся и поднялся с кресла. - Этого следовало ожидать. Так, может быть, спросим саму Эллу, куда же она хочет больше? - Ой, зря… - простонал Рик, но его не услышали. Девчонка прямо даже расцвела. Ну оно и правильно - сам директор Дамблдор попросил ее выразить свое мнение! Профессор Чар интуитивно поняла, что это был опрометчивый шаг, но слов уже не вернешь – Элла набрала воздух в легкие. - Блин, даже не знаю, чесслово! – Зал вновь замер. - Мне очень нравится картинка одна – вот та, желтый лев на красном фоне, - гриффиндорцы заулюлюкали, старшие хохотали в голос, - но мне уже сказали, что это Гриффиндор. А мой друг – он в Слизерине. А раз так – я не хочу в Гриффиндор. – Послышался шутливый стон со стороны ало-золотого факультета. - В Хаффлпафф просто из принципа не хочу. В Рэйвенкло – тоже. – Кто-то, под смех остальных, громко свистнул. - Там мой папа учился, ему не нравился старый декан. – Захохотал весь зал, а Гермиона мысленно поблагодарила Мерлина, что профессор Флитвик уже два года как ушел на покой. – Что остается? Правильно, Слизерин. Ну что, Шляпка? Так всё или нет? В Слизерин мне можно, а? Зал хохотал не переставая, и учителя на разные голоса вторили ученикам. Гермиона закрыла лицо трясущимися руками, а Северус почти открыто улыбался. Кто-то особо громкий крикнул, что у близнецов Уизли появилась достойная помощница, взрывы смеха продолжались довольно долго. А Элла сидела и с улыбкой наблюдала за делами языка своего. Чего она сказала смешного, она не понимала, но следить за радостью остальных было приятно. К тому же появился отличный шанс познакомиться с целой кучей веселых и жизнерадостных людей. Наконец всё смолкло. Дамблдор снова поднялся, поднял руку, будто кто-то еще разговаривал, и произнес: - Что ж, Элла Хенстридж. На мой взгляд, тебе бы больше подошел Гриффиндор – тем более если вспомнить, что уже упомянутые сегодня близнецы Уизли были именно на этом факультете, - но если ты хочешь учиться на Слизерине вместе со своим новым другом, то, конечно, это твой осознанный выбор. Но помни, дорогая: ты можешь разочароваться в этом выборе, а изменить свое решение уже будет нельзя. Садись, Элла. Девчонка подпрыгнула как на пружине, добежала до стола под зелено-серебряным гербом и, улыбаясь, села рядом с Алариком. Гермиона посмотрела на мужа с выражением «Я-же-говорила-а-ты-мне-не-верил-вот-и-не-верь-дальше» и тоже улыбнулась. Настроение было явно выше среднего, и это сделала одна малолетняя волшебница, причем без применения веселящих чар. Что делается, люди добрые? Мир меняется, еще десять лет назад волшебники с ужасом оглядывались на историю, а теперь появляются такие вот дети, которым наплевать на неприятности и которые могут вывести из себя даже Распределительную Шляпу. Время Гарри Поттера, время Темного Лорда, время зла и гадостей ушло, если вновь появляются эквиваленты Фреда и Джорджа Уизли… - А теперь, - дождавшись, пока крики со слизеринского стола утихнут, продолжил Альбус, - я думаю, что самое время поужинать! Когда наконец-то появилась еда, большинство студентов готовы были съесть и слона, но больше всех старалась Элла. Гермиона счастливым взором оглядела Зал и наткнулась на тяжелый взгляд Евангелины Саванрон, которая всем своим видом показывала, что скоро начнутся открытые боевые действия, причем на территории противника. Профессор Грейнджер всегда гордилась своим умением читать человеческие души, но даже она не сразу сообразила, почему в яркой и безбашенной Евангелине проснулась такая ненависть. И к кому? К малышке Хенстридж! А поняв, миссис Грейнджер-Снейп похолодела. Если мисс Саванрон считала себя самой лучшей, самой известной и самой отвязной девчонкой Хогвартса, то теперь она точно постарается убрать малолетнюю соперницу. Пока что союзников у нее нет, но кто знает, сколько напористой гриффиндорке понадобится времени для укрепления собственных позиций и интересов? В любом случае, как декан Рэйвенкло, она, Гермиона Грейнджер-Снейп, должна принять какие-либо меры, хотя бы поговорить с профессором МакГонагалл. А Северус должен приглядеть за маленькой оторвой… А пока можно просто отдохнуть. Они с мужем приехали в Хогвартс только две недели назад, учебные планы до сих пор не были сданы, а задания и расписание не подготовлены. Что ж, профессор Грейнджер, вот и влипла ты – на ночь уже есть занятие, забудь об отдыхе. Надо доделать все, чтобы завтра не попасть впросак. А девочка-то ничего, Элла… Да. И язык у нее, должно быть, острый. Сегодняшние ее слова можно списать на детскую непосредственность, а поди ж ты догадайся, что же будет через год-два? Все-таки надо присмотреть за ней, уж больно порывистая она… Как бы беды не случилось. Например, из-за всё той же Евангелины. *** Я от души смеялась за столом, но вскоре поняла, что еще немного – и я точно свалюсь лицом в десерт. Аларик был со мной полностью согласен, а потому, едва Дамблдор снова поднялся, мы поздравили себя с возвращением на грешную землю. Видно было, что директор не только объелся всей той вкуснятины, что приготовили домовики, но и жутко устал. Оно и понятно – он уже старый, этот профессор Дамблдор, куда ему сидеть целый вечер… Все замолчали, в глубине души надеясь на то, что уже конец, уже можно идти в комнаты и спать… А то, что завтра начнутся уроки – никого не волновало. Уроки – это мелочи, ведь главное в Хогвартсе – это Хогвартс! Школа Чародейства и Волшебства! Куча малолетних волшебников, с которыми можно целый день преотлично проводить время! - Итак, думаю, все уже насладились трудами наших любимых и уважаемых домовых эльфов, поэтому теперь самое время пойти в свои спальни и, с удобством разместившись на мягких теплых кроватях, заснуть и набраться сил для завтрашних занятий! Раздался всеобщий стон со стороны гриффиндорского стола, но и только. В основном ученики, весело переговариваясь, поплелись к дверям. В холле я услышала голос старосты, зовущего всех первокурсников Слизерина к нему. Черт, вот знала же, что с Риком меня не пустят! Ну да ладно… Сейчас я завалюсь в ванную, хорошенько умоюсь и спать-спать-спать… Все переживания на завтра - сегодня сил уже не хватает! Высокий темноволосый староста вновь крикнул, чтобы все подошли к нему, а потом, коротко кивнув и улыбнувшись мне, велел быстро и без толкания всем идти за ним. Я уже настроилась идти наверх, покататься на лестницах, но не тут-то было – темноволосенький свернул в подземелья. Первое разочарование. Так вот о чем говорил Дамблдор! Все ясно… Ну ничего, из-за жизни в подземельях жизнь в Хогвартсе не кажется ужасной, а потому пора идти! Пропустив всех однокурсников вперед, я пристроилась в самом хвосте процессии (уж не знаю, почему - может, просто устала от шума?). Множество лестниц, некоторые даже спиральные. Красиво, но холодно - мантия явно не спасает… Ничего, я тут наведу порядочек! Только вот высплюсь хорошенько… Зевнув, я продолжила путь, хотя голова настойчиво отказывалась запоминать дорогу. А вот и… тупик! Почему все стоят? А, вот и вход… Черт, я же пароль прослушала, вот клуша! Проход оказался на удивление большим, а гостиная… Мать моя женщина, вот это огромная комнатка… Размерами напоминает Зал для Торжественных Церемоний папиного Департамента. Высоченные потолки, темные стены, зеленые панели, два изображения герба Слизерина, по камину на каждую стену и куча, просто огромная куча диванчиков и кресел. Староста выпрямился (господи, твоя воля, так он сутулился?) и громко произнес: - Вот гостиная Слизерина. Если кто-то не расслышал пароль – Цефалоцереус Сенилис. Итак. Спальни девочек – справа, мальчиков – соответственно, слева. Поднимаетесь на третий этаж и занимаете свободные комнаты. Там разберетесь. Когда сядете на выбранную кровать, отчетливо – можно негромко – произнесите свое имя. Через пару секунд рядом с этой кроватью появятся ваши вещи. Вопросы? - А как домовики узнают, чьи именно это вещи? – лениво поинтересовалась долговязая рыжая девчонка, имя которой я давным-давно забыла. Староста прищурился, но ответил: - Домовики – узнают! В крайнем случае (но этого случая не будет), найдутся ваши вещи, не переживайте! А, да, ванные – в каждой комнате. Думаю, разберетесь сами, не маленькие уже. «Немаленькие» с громкими воплями похватали за руки своих друзей, с кем собирались жить семь лет в одних комнатах, и устремились в сторону лестниц. Староста на мгновение замялся, а потом, видя, что я никуда не спешу, быстрым шагом направился ко мне. Мысленно чертыхнувшись, я мило улыбнулась и представилась: - Элла Хенстридж. Чем обязана? Черноволосенький смущенно улыбнулся и без обиняков произнес: - Да знаю я. Тебя теперь вся школа знает… Круто ты про Флитвика сказанула, я-то еще у него учился… Да, кстати, я Альбус Поттер, староста школы. - Очень приятно, - все еще улыбаясь, я пожала плечами. – Слушай, Альбус, а что, если я ошиблась и мне все-таки не стоит учиться на Слизерине?.. Бывает такое? Младший Поттер усмехнулся: - Ну, тогда поздно что-то исправлять – решение не изменить. Тебе все равно уже придется учиться здесь… А что, не нравится? Я честно задумалась. - Да вроде как и нравится, просто я всегда не любила темноту и зеленый цвет… Змеи еще туда-сюда, но не на каждом же шагу! А, в общем, я еще не освоилась. Думаю, надо привыкнуть… Альбус присел на корточки передо мной и при этом оказался не намного ниже. Он даже попытался взять меня за руку, как ребенка, и я едва удержалась, чтобы не вырваться. Но зачем терять друга-старосту только из-за того, что он считает меня маленькой? Вот глупость-то!.. - Да, тут надо привыкнуть… - вздохнул Альбус. – Я ведь тоже должен был, по логике, попасть в Гриффиндор, ведь мои родители были именно оттуда, а попал в Слизерин. И ничего, привык, хотя брат и допекал… - он чему-то усмехнулся, но потом его глаза вновь стали серьезными. – Но вот что я тебе скажу, Элла. Никогда и никому не давай садиться тебе на шею! Если будут приставать всякие гады с других факультетов, которым казалось, что до сегодняшнего дня они были круче Гималаев – ты лучше ответь им как-нибудь поостроумнее. Они должны понять, что ты хоть и маленькая еще, да с головой на плечах, иначе тебе здесь будет не выжить. Я видел, как профессор Грейнджер сегодня смотрела на тебя - ты ей понравилась, это точно. Да ты многим понравилась! – он снова улыбнулся и заглянул мне в глаза. Почему-то мне это так понравилось, что я даже забыла, что он старше меня минимум на шесть лет. – Но еще я видел, как на тебя смотрела Евангелина с Гриффиндора. Ой, держись от нее подальше, Элла! Такая стерва, ужас просто! - Ладно, - я снова пожала плечами. – Что ж, Альбус Поттер, староста школы, пошла я спать, а то завтра на трансфигурации вместо кошки у меня получится лом… Он улыбнулся этой глупости и, как и Рик после поезда, аккуратно подтолкнул меня к лестницам. - Дерзай, Элла Хенстридж! Но если все-таки кто-то пристанет – не забывай, с тобой пол-Хогвартса как минимум! Я по привычке хотела поклониться, потом до меня дошло, что это не Зал Департамента Магических Аварий и Катастроф и здесь не надо кланяться Министру Магии, и я быстро пробежала по лестнице. Но тут меня ждала еще одна неожиданность – я заглянула во все комнаты третьего этажа, и везде было занято! Медленно спустившись обратно к Альбусу, который все еще сидел в гостиной, я негромко, но с чувством произнесла, обращаясь скорее к себе, чем к нему: - Вот блин!! Поттер-младший вздрогнул и резко повернулся ко мне. - А, снова ты, Элла… Что случилось? Мест больше нет? Ему казалось, что это шутка?! Ну так вот тебе, Альбус Поттер, староста школы! Получай! - Ага. Занято везде, мест нет вообще! Одна девчонка могла пустить меня вместо себя, но я не люблю перекладывать свои проблемы на других… И что же мне теперь делать? Альбус взлохматил свои и без того торчащие во все стороны волосы и растерянно произнес: - Может, у парней есть свободные места? Я саркастически хмыкнула. - Ага. И семь лет я буду жить с парнями! Блеск! Ал, может, есть еще что-нибудь? - Не знаю. Мы могли бы разместить тебя со старшими, хотя бы со второкурсницами, но, думаю, у них тоже перебор. В прошлом году ребят было не намного меньше, чем в этом… Ладно, пошли к профессору Снейпу, он уже решит, что делать… Я кивнула и направилась вслед за старостой. Парень мне нравился, но если это и есть сын легендарного (по моим меркам) Гарри Поттера, то он должен был нас хотя бы посчитать, что ли… Ладно, сделанного не воротишь, а Белинду надо будет потом как-нибудь поблагодарить… Хорошая девчонка, даже место уступить хотела… Смешные птицы! Комнаты профессора оказались довольно далеко от гостиной Слизерина (видно, отец Рика не желал слышать извечный ученический шум). Я снова успела замерзнуть, но Альбус даже не сбавил шаг. Староста негромко постучался, и через пару секунд дверь резко открылась. На пороге стоял полностью одетый профессор Снейп, сзади была видна профессор Грейнджер, но мой старший друг на нее даже не взглянул. - Ну что еще, Поттер? Вы вновь забыли, что гостиная находится немного южнее? Я скривилась, но понадеялась, что в темноте этого не увидели. Рассказы мамы становились явью. Может, Рик и не похож на отца, но отец его похож на сложившийся у матери образ просто потрясающе. Нет, профессор мне определенно нравился, хотя бы тем, что у него родился такой клевый сын, но его интонации у меня вызывали неопределенные ассоциации. Не очень-то хорошие. - Нет, профессор. Но спасибо за заботу. Мисс Хенстридж не хватило места. Все комнаты забиты до отказа, а жить со старшекурсницами, наверное, не очень хорошо… - Правильно, Северус, - вступила мама Аларика. Вот эта тетенька мне очень даже нравилась – густые каштановые волосы, причем вьющиеся, веселая улыбка и нестрогий вид. Обожаю таких людей! – Не дело жить отдельно от сокурсников, надо бы еще одну кровать наколдовать… - Профессор Грейнджер, все комнаты абсолютно заняты. Абсолютно во всех и так уже по пять-шесть человек. Это слишком много! – вновь зачастил Альбус. Я даже успела удивиться, что этот взрослый дяденька может так заботиться о такой малявке, как я. Профессор Снейп нахмурился. Профессор Грейнджер – тоже. Блин, и почему со мной столько неприятностей? А ведь Дамблдор предупреждал, что я могу пожалеть о своем выборе. Но ведь в том-то и дело – я не жалела, просто странно, что именно со мной происходят такие вещи. Рик, наверное, уже спит… Ему-то проще, у него комнаты старые остаются… - Вот что, мистер Поттер, мисс Хенстридж, - заговорила мама Эллари. – Сегодня вам, Элла, придется переночевать в моих комнатах. Я вас туда провожу. И не надо отнекиваться – ничего страшного, сегодня мы все слишком устали, чтобы спорить. Завтра мы с Северусом постараемся устроить вам комнату, а сегодня… Ладно, что языками трепаться – вперед! Мастер Зелий удивленно поднял бровь, но промолчал, только кивнул жене и отошел вглубь комнаты. Я даже заглянуть туда не успела – профессор Грейнджер уже вышла в коридор. Она тоже была полностью одета, и это почему-то даже не удивило. Я уже настолько хотела спать, что мне было абсолютно все равно, где именно улечься. Главное, чтобы было мягко. - Альбус, вы можете идти, - профессор улыбнулась сыну своего лучшего друга и, заговорщицки оглянувшись, добавила: – А, да, подожди! Я, наверное, никак не соберусь, а ты напиши, пожалуйста, матери, что я ее жду на следующей неделе, ладно? Джинни обещала ко мне зайти! - Хорошо, тетя Гермиона, - просто ответил староста и, кивнув мне на прощание, уверенно направился куда-то дальше по коридору. «Тетя Гермиона» усмехнулась и, взяв меня за руку, пошла в противоположную сторону. - Ну что, Элла, как тебе Хогвартс? – поинтересовалась она, уже выходя из подземелий. Я вновь окинула взглядом холл и огромный витраж, изображающий герб школы, и честно ответила: - Не знаю, профессор. Пока что забавно, но я слишком устала, чтобы разглядывать местные достопримечательности… Ничего, у меня еще семь лет впереди, вот потом и отвечу на этот вопрос, хорошо? Мама Рика улыбнулась, и мне почему-то запомнилась эта улыбка – улыбка маленькой девочки, которая уже давно привыкла к чудесам, но все равно еще по-детски радуется им. Черт, что за мысли, а? Вот дожила… Мы долго поднимались наверх. Самостоятельно двигающиеся лестницы меня уже не впечатлили, потому что в глаза словно песка насыпали, и творящееся вокруг волшебство уже просто не цепляло. Наконец, последний коридор, длинный и прямой, и почти в самом конце – три двери. - Вот мои комнаты, - спокойно объявила «тетя Гермиона» и указала на первую дверь. – Это кабинет, и чтоб я тебя там не видела! Это гостиная, там я обычно с друзьями разговариваю. А вот это, - она достала палочку и произнесла какую-то магическую муть, от чего третья дверь медленно, но беззвучно открылась, - это спальня. Я сегодня переночую у Северу… профессора Снейпа, а с утра я к тебе зайду. Не думаю, что ты запомнила дорогу, Элла, - улыбаясь, пояснила она. Я нерешительно прошла в комнату, которая оказалась на удивление небольшой и уютной. Камин, огромное окно (а может, и два - всю стену закрывали темно-оранжевые шторы), большая кровать с балдахином, две тумбочки, изящный гардероб и письменный стол. Вот и все. Даже в моей комнате было больше вещей! - Вот там – ванная, - указала на незаметную дверь профессор, - а вещи твои я сейчас попрошу домовиков принести. Или ты сама? - Сама, - кивнула я и присела на краешек великолепной кровати с бордовым балдахином. - Ну вот и хорошо, - снова улыбнулась мама Аларика. – Да ты не стесняйся, Элла, располагайся! Глава 2 Первый день на новом месте Вы говорите, что в волшебной школе все волшебное? Даже пробуждение? Нифигушечки подобного! Разнежившись в теплой мягкой кроватке профессора Грейнджер, я абсолютно не хотела вставать. Летом я обычно просыпалась не раньше одиннадцати, когда матери приходило в голову отправить меня в школу – не раньше девяти, а тут… В семь-тридцать, если мои магловские часы в Хогвартсе работали правильно, пришла мама Рика. Естественно, я с трудом открыла глаза и чуть было не запустила в разбудившего меня подушкой. Правда, мне повезло, что голова у меня все-таки работает быстро - я сразу же вспомнила, где я, кто я, зачем я, и все такое прочее. Профессор даже не стала ругаться – рассмеялась и стянула с меня одеяло. Не знаю, что бы я сделала, окажись на месте миссис Гермионы моя мать, но тогда я только расхохоталась и попробовала это одеяло вернуть. Утренняя смешная «драка» разбудила меня уже по-настоящему. Профессор Чар с улыбкой наблюдала за моими попытками подняться, потом все-таки смиловалась и помогла доковылять до ванной. Домовики постарались на славу – все мои вещи, начиная от зубной щетки и заканчивая гелями для умывания, были аккуратно расставлены, но с тем расчетом, что в ближайшее время я из этой комнаты свалю. Большое зеркало в золотой раме мне показалось чересчур броским, но не мне было решать, что нравится моей «спасительнице». Почистив зубы (вода льется буквально из ниоткуда, я даже испугалась, когда струйка профильтрованной воды ударила из-под основания зеркала в раковину), я по привычке стала критически осматривать свое отражение. Не знаю, льстило ли волшебное зеркало хозяйке, но мне показалось, что мерзкая стекляшка чуть ли не с ощущаемым удовольствием показала мне мои растрепанные темно-русые волосы, серо-зеленые глаза и кучу светлых веснушек. Бледность кожи меня не насторожила – я уже давно привыкла к собственной аристократичной белизне. Насторожила меня прическа: моргнув, я поняла, что мои теперь уже аккуратно уложенные волосы, обычно львиной гривой покрывающие голову и часть плеч, блестели и переливались разными оттенками – от золотистого до рыжего. Причем челка была «набок» и еще и кричащего платинового цвета! Отшатнувшись, я неожиданно устыдилась своего порыва. Осторожно подойдя к странному зеркалу, я еще раз, с превеликим тщанием, рассмотрела свой новый образ и пришла к выводу, что так даже лучше. Обычно я только причесывала волосы и этим ограничивалась, а теперь мне показалось, что всю жизнь я проходила именно с этой изящной причесочкой. - Элла! Давай быстрее! Скоро завтрак! – произнесла «тетя Гермиона», заглядывая в ванную. А потом внезапно переменилась в лице. – Флорентин! Как ты посмел?.. Я же… я же запретила тебе!.. Я с удивлением следила за дальнейшими действиями профессора, которые мне показались чересчур картинными - хотя кто ее знает, эту маму Рика? Миссис Грейнджер-Снейп вытащила на свет божий палочку, взмахнула ею в сторону зеркала, по-прежнему усердно показывающего мое отражение, хотя я уже отошла, и произнесла очередную волшебную муть. Мое изображение в стекле зарябило, потом зеркало покрылось паром, будто кто-то долго лил рядом горячую воду, потом вновь стало обычным зеркалом, но перебрало несколько отражений. Среди них я успела заметить Рика и профессора Снейпа, но все остальные были незнакомыми. Наконец, стекляшка остановилась на изображении какого-то существа, похожего на человека, только с очень длинными пальцами и огромным пористым носом. - Флорентин! – грозно начала профессор, но осеклась и внезапно рассмеялась. – Ой, Элла, этот гад дурил тебя чем-то, да? – И добавила, дождавшись моего кивка и оценивающе разглядывая мою прическу: - Как раз в его духе. Правда, красиво надурил… Эх ты, дурилка картонная, Флорентин, ты же обещал мне больше не показываться здесь! Существо подобострастно сложило на груди ручки - может, изображая кролика, а может, и разыгрывая раскаяние, - а потом довольно противным голосом выдавило из себя: - Ну Гермиона, ты же говорила не трансформировать тебя, а не новеньких твоих гостей… Я и не удержался… А твоя гостья очень красива, разве молодой госпоже не понравился ее новый образ? Меня аж передернуло от этого мерзкого уродца, но я все же кивнула. А «тетя Гермиона» усмехнулась и провела пальцами по золоченой раме. - Давай договоримся по-новому, Флорентин! Я разрешаю тебе жить в этом зеркале, но только до тех пор, пока ты вновь не попробуешь кого-нибудь «переделать». Хорошо? - Не очень хорошо, - проскрипело зеркальное существо, - но ладно. Договорились! Спасибо! И исчезло. Профессор Грейнджер повернулась ко мне и улыбнулась. Мне в голову снова пришла мысль, что эта женщина уже давно привыкла ко всяческим чудесам, но до сих пор восхищается ими. - Эти зеркальные духи такие недотепы! Так, ладно, давай, одевайся скорее, и пойдем! Нас ждать не будут! Через десять минут мы уже бодро шагали по коридорам и ездили на лестницах. Странно, но я неожиданно почувствовала, что выспалась. Профессор показывала мне разные коридорчики или картины и говорила, куда ведут эти открытые или потайные ходы. Несмотря на то, что она не верила, что я все это запомню, я все-таки старалась замечать хоть какие-то детали, позволяющие отыскать эти места. Когда мы вышли к дверям Большого Зала и «тетя Гермиона» пожелала мне приятного дня, я немного нерешительно направилась к слизеринскому столу. Рик уже ждал меня - приветливо помахав, он похлопал рукой по скамейке рядом с собой. Я радостно улыбнулась и ускорила шаги. Со всех сторон я то и дело чувствовала на себе восхищенные или просто веселые взгляды, но не останавливалась – у меня еще будет время познакомиться со всеми поближе… …Время завтрака прошло, пора было направляться на уроки. Мои вещи все еще были в комнате профессора Грейнджер, поэтому сначала пришлось идти в гостиную Слизерина, чтобы получить расписание, потом – за сумкой с учебниками, и только потом – на первый в моей жизни урок трансфигурации. Профессор МакГонагалл уже была мне знакома, но когда я вошла в класс и увидела только учеников, прилежно сидящих над открытыми учебниками, я удивилась. Серую кошку я в расчет не принимала, хотя стоило бы… Честно говоря, сейчас я уже не помню, что меня подвигло подойти и погладить это довольно милое создание – если учесть, что я ненавижу домашних животных во всех видах: хоть жареных, хоть вареных. Серая прелестница потерлась мордочкой о мою ладонь, потом резко спрыгнула на пол – и я едва успела отскочить, когда передо мной во всей красе предстала профессор трансфигурации и декан Гриффиндора. И ведь говорила мне Дженни, что Минерва МакГонагалл – зарегистрированный анимаг, и почему я ее не слушала?! - Мисс Хенстридж, я понимаю, что вам довольно далеко было идти от комнат профессора Грейнджер до кабинета трансфигурации, но почему бы вам просто было не сесть за парту и не спросить задание? Я наклонила голову к правому плечу и постаралась состроить самое милое и невинное лицо, на какое только была способна. Видимо, у меня получилось, потому что МакГонагалл неожиданно улыбнулась мне и указала на свободное место. Правда, это свободное место оказалось на последней парте, но ничего. А то, что моей соседкой стала Белинда Булстроуд, стало для меня буквально подарком. - Итак! – провозгласила профессор, присаживаясь на край собственного стола. – Как вы уже знаете, я профессор Минерва МакГонагалл, преподаватель трансфигурации и декан Гриффиндора. Я это повторяю потому, что видеться мы будем только на уроках, мне хотелось бы узнать и запомнить вас получше. В этом году первокурсников больше, и не только на факультете Слизерин, но и на всех остальных (за исключением Хаффлпаффа, к сожалению), но я постараюсь все же уделять достаточно внимания всем ученикам. Давайте договоримся: если у вас есть вопросы – поднимайте руку; за разговоры вслух без разрешения будут сниматься баллы с факультета; за правильные ответы на уроке баллы будут добавляться. Вопросы? Мы с Белиндой переглянулись, и я подняла руку. МакГонагалл удивленно подняла брови с видом «А-что-с-первого-раза-не-поняли?», но все же милостиво кивнула. - Да, мисс Хенстридж? Я собралась с мыслями и начала: - У меня несколько вопросов, профессор. Первый: за неправильные ответы будут сниматься баллы? Второй: будут ли экзамены в конце каждого года? И третий: можно ли у вас будет научиться анимагии? В классе зашевелились. Некоторые особо смелые даже обернулись в мою сторону, но большинство по-прежнему вглядывались в лицо МакГонагалл. Профессор задумчиво потерла ладони и все так же задумчиво произнесла: - Отвечу по порядку, мисс Хенстридж. За неправильные ответы баллы не будут сниматься, но я бы хотела вас попросить не отвечать, если вы не уверены. За незнание заданного материала, конечно, будут какие-либо наказания (вплоть до дополнительных домашних заданий), но если вы просто немного ошиблись при разборе новой темы – естественно, никаких снятий баллов не будет. Но, - МакГонагалл наставительно подняла палец к потолку, - если вы правильно ответите на вопрос неизвестного еще материала, я могу добавить вашему факультету от пяти до десяти баллов. Ответ на второй ваш вопрос, Элла, лежит на поверхности – конечно, экзамены будут. Послышался разочарованный полувздох-полустон, но и только. - А что вы хотели? – поинтересовалась профессор. – Каждый год мы проходим уйму нового материала. В конце учебного процесса, в июне, вы должны будете пройти тесты или написать небольшие контрольные работы по пройденным темам. На первом курсе, естественно, вам будет легче, чем на пятом, но не забывайте – все эти знания вам понадобятся и при сдаче СОВ и ЖАБА и при поступлении в какие-либо высшие учебные заведения. А, прошу заметить, когда вы будете сдавать экзамены, установленные Министерством, вам понадобятся все ваши знания за прошедшие курсы. - Девятый и одиннадцатый класс, - вздохнула я, вспоминая свои споры с тетушкой Мериам насчет магловского обучения. - Но чтобы сдать все хорошо, не обязательно зубрить весь материал в конце года! – добавила Минерва. - На первых двух-трех курсах мы будем писать контрольные и тесты после каждой большой темы. И те результаты, которые вы покажете на этих работах, и будут результатами вашего обучения. И еще одна деталь – директор Дамблдор все еще оставляет за собой право отменить экзамены при каких-либо обстоятельствах. Класс вновь воодушевился. Я улыбнулась и все-таки напомнила о себе: - Профессор, так можно ли будет научиться у вас анимагии? Мне рассказывали, что так называемые Мародеры – Сириус Блэк, Джеймс Поттер и Питер Петтигрю – научились этому искусству самостоятельно и без регистрации в Министерстве Магии. Возможно провернуть это все еще разок? Минерва побледнела, но все-таки ответила: - А с какой целью вы интересуетесь, мисс Хенстридж? Регистрация анимагов обязательна, а то, что названные вами люди не проходили этот процесс, говорит не в их пользу. Тем не менее, - справившись с голосом, продолжила она, - если вы действительно желаете, то я могу вас обучить. Но только в том случае, если вы не будете использовать анимагию в каких-либо корыстных целях. Первый курс факультета Слизерин школы Магии и Волшебства Хогвартс разом загомонил. Одни выражали протест тому, что такая возможность выпала только мне, другие вопили, что это незаконно, а третьи просто начинали закипать и завидовать. Только сейчас я поняла, что же наделала. Не стоит настраивать учеников против себя – анимагия анимагией, но терять потенциальных друзей из-за нее не стоит… - Ладно, профессор, не надо, - произнесла я и, дождавшись тишины, добавила: - Я спросила это, в принципе, только для того, чтобы убедиться, что природные анимаги тоже могут обучать себе подобных. Лишних врагов мне абсолютно не надо, а шепотков в спину – тем более. Если без зависти не обойтись, то анимагия мне и задаром не нужна! Ребята примолкли - видимо, оценили мой порыв. Жаль, конечно, отказываться от такой возможности, но что поделать? Черт с ней, с анимагией, потом сама научусь! - А теперь перейдем к самому главному вопросу! – нагло заявила я. – Во сколько звонок? Все засмеялись. - Хорошо смеется тот, кто смеется последний, а последним у нас будет экзамен, - наставительно произнесла МакГонагалл, снова поправляя шляпу. - Герой!.. – прошептала Белинда, наклоняясь к моему уху. - Да что там… - ответила я, тоже шепотом. – Хотя жаль, конечно… *** - Она умеет быть самой собой, не оглядываясь на других… - Но она не умеет сдерживать себя. - Ну и что? Зато какой характер, Северус, ну скажи же, что ты оценил! Молчание. - Ну, в общем-то, да. Вчерашние ее слова просто убивают, но если так пойдет и дальше, девчонка наживет себе врагов. - А ты за нее переживаешь, да? Снова молчание, но короткое. - Возможно. Пока еще рано делать какие-либо выводы, Гермиона, но, похоже, я ее понимаю лучше, чем кто-либо. - Ты, Северус, не в счет – ты вообще тяжелый случай… А ты о чем? - Я тоже слишком долго был одним из многих, но особенным. У меня было трудное детство - аристократические предрассудки, мания чистой крови, Волдеморт, наконец. Через какое-то время я понял, что больше не хочу слышать шепота в спину, к которому я уже привык, видеть отведенные в сторону глаза и настороженные взгляды учителей. А еще больше я не хотел, чтобы меня кто-то видел, и особенно – Поттер с Блэком. Потом была присяга Лорду, убийства, издевательства и прочие радости жизни. Но при всем этом я все равно оставался чужим в стае. Обидно, но так. Потому у меня и было столько «недругов». Одни завидовали, другие ненавидели, третьи не понимали, четвертые объединяли всех предыдущих… Короче, мрак! - Но теперь-то все в прошлом! Забудь о плохом и просто живи! К тому же, у тебя есть я! - Ну да, - тихий смех, - все пропало! - Уймись, «чужой в стае»! Вновь смех. В учительской – никого, но надолго ли? Молчание. - И все-таки мне жаль ее. - Но почему? - Я по себе знаю, что отличаться от всех не очень-то хорошо. - Только не начинай снова, а? - Ладно. Только хочу тебя попросить – пригляди за ней, ладно? Мне она чем-то нравится, но ей будет трудно, очень трудно… - Знаешь, Северус, а по тебе даже и не скажешь, что тебе она приглянулась. Вчера ты на нее даже не посмотрел - вечером, я имею в виду… Ты ей поможешь? Хоть немножко, хорошо? Я-то пригляжу, а все-таки она на твоем факультете, мне часто в слизеринской гостиной появляться не стоит… - Ладно, Герми. Кстати, с ней же еще Эллари. Мальчишка пока видит в ней только забавную девчонку, но потом, возможно, найдет в ней подругу и возлюбленную… - Как поэтично, Сев! – добродушный смех. Как это не похоже на их прежние отношения! – Рик пока еще маленький, и, возможно, он не надолго с Эллой… Это сейчас она симпатизирует многим, а потом? Когда все та же Евангелина начнет действовать, от девчонки могут отвернуться слишком многие… - Не хотелось бы ломать жизнь еще и ей… А Саванрон та еще девица! На первом курсе она чуть не разнесла мне пол-лаборатории, когда приходила на отработки, на втором попыталась кинуть мне за шиворот жабью лапу, на третьем уже пыталась строить мне глазки, на четвертом решила пригласить меня на Бал, но обломала зубы… Еще три года я ее не выдержу! - Надо бы что-то сделать, чтобы сбить с нее спесь. И, думаю, главное – покровительствовать Элле. А может, и нет… Задумчивое молчание. - А если все-таки от нее отвернутся именно из-за нашего к ней внимания? Ты об этом подумала? - Нет, в том-то и дело… А, что это мы уже по ней панихиду собираемся заказывать? Девчонка еще и сама, может, выкарабкается, а мы только мешать будем. - Но приглядеть за ней все-таки стоит… - Да, наверное. У тебя сегодня кто? - Пара у четвертого Хаффлпаффа, потом урок у первого Гриффиндора и урок у первого Слизерина. Вот, заодно и посмотрю, на что эта Элла Хенстридж годится!.. - У них сейчас пара трансфигурации, надо у Минервы спросить ее мнение… Или, может, не стоит? - Как не стоит? А вдруг она чего интересного увидела? Думаю, надо бы, чтобы она за мисс Саванрон приглядела. - А, ну да… Займешься? А то у меня уже следующий – шестой Рэйвенкло, потом пара у второго Слизерина, а через перерыв еще и третий Гриффиндор! - Хорошо, Герми. Когда займемся комнатой для Эллы? - Ой, не знаю. У меня завтра денек посвободнее, может, сегодня она снова у меня переночует? - А ты, как всегда, у меня? Снова смех. - Конечно, а ты что, против? - Ни в коем случае, ни в коем случае! *** - А где кабинет Снейпа? – спросила я, подходя к группе своих однокурсников, среди которых заметила Белку. - Элла, ты что, не знаешь, где у нас будет урок? – поинтересовалась та самая долговязая рыжая девчонка, которая мне так не понравилась вчера. Правда, я давно научилась скрывать свои чувства, хоть и могла казаться легкомысленной дурехой, помешанной на магловских штучках, поэтому я мило улыбнулась и, стараясь говорить непринужденно, произнесла: - Извини… уж не знаю твоего имени… за то, что я такая раздолбайка и знаю строение Министерства Магии, но совершенно не представляю, куда идти, когда в расписании стоят Зелья… Не подскажешь, а? Или ты и сама не знаешь? Девчонка презрительно выпятила губу, похоже, считая себя умнее и круче. Нет, я не имела ничего против этой ее позиции, лишь бы меня не трогала! А то, что я действительно не разбираюсь в коридорах Хогвартса, конечно, неприятно, но поправимо. … Я снова села с Белиндой (чем мне нравилась эта остроносая белобрысая мелочь, не знаю, но с ней было как-то спокойно) и снова за последнюю парту. Профессор Снейп вошел в кабинет своей уже описанной мне матерью легкой и стремительной походкой и, остановившись у собственного стола, резко развернулся. Что-то мне не понравилось в том взгляде, который он бросил в мою сторону, хотя этот взгляд мог быть адресован еще как минимум трем ребятам, сидящим недалеко от меня. Легкое презрение, вызванное скорее привычкой, чем реальным чувством, смешивалось с какой-то острой жалостью и с проблеском понимания. Не знаю, как я все это поняла, – обычно я не страдаю подобной ерундой, как разглядывание и считывание чужих душ – но поняла абсолютно точно. В голове пронеслись чьи-то слова о том, что судьба была очень неблагосклонна к Северусу Снейпу, поэтому он может отменно скрывать свои чувства, хотя чувства эти могут быть как положительными, так и отрицательными. Но судя по этому взгляду, который я успела осмыслить, отец Рика все-таки меня жалеет и понимает. Это надо как-то использовать в своих целях, но сегодня только первый день учебы!.. Голос профессора вывел меня из задумчивости. Снейп произносил обычные в его исполнении слова о том, что он может научить, как «околдовать разум и обмануть чувства, разлить по бутылкам известность, заваривать славу и даже закупорить смерть». Меня едва не пробрал смех, но я неимоверным усилием сдержалась. Не хватало еще при всех вывести Мастера Зелий из себя. Так можно однажды и не проснуться… Сейчас, если посмотреть на профессора Зелий Северуса Снейпа, я не могла бы сказать те же слова, что и моя странноватая мать и ее еще более странная сестра. Пока шла война с Волдемортом, профессору приходилось скрывать свой настоящий образ ради поддержания имиджа нелюдимого шпиона, а теперь, поженившись на красавице Гермионе Грейнджер, он даже как-то «расцвел». Все-таки зря мама его ненавидела, такого голоса не найти даже у певцов, хотя некоторые интонации можно было бы еще списать на похожесть с голосом солиста Gregorian. А его нынешний довольно красивый видок был бы даже приятным, если бы не извечная усмешка на губах и не менее извечная бледность. Хотя уж тут-то чья б корова мычала! Что за мысли? Я первокурсница, мой друг – сын данного профессора, и я ничего с этим поделать не смогу. А если этот профессор еще и женат на профессорше, то тут я и вовсе не советник! А перемыть косточки нынешнему красавцу-Снейпу я еще всегда успею… - Мисс Хенстридж, - я вновь вернулась с небес на землю. – Не подскажете ли мне, что будет, если я применю безоаровый камень вместе с водой или хотя бы с тыквенным соком? Я мысленно благословила Рика, который давно уже был знаком со всеми примочками собственного папаши. Еще вчера на торжественном ужине он мне рассказал пару секретов, как можно расположить профессора Снейпа к себе всего двумя словами. И эти два слова – ответ именно на этот вопрос. «Обычно, - говорил Эллари, - отец задает вопрос насчет безоара, который применяют вместе с водой или другой жидкостью. Чтобы он отстал и понял, что ты не безнадежна, надо всего лишь ответить, что безоаровый камень растворится». Все было просто до безумия, а потому я твердо ответила, прямо глядя профессору в глаза: - Камень растворится. Не знаю, может, мне показалось, но он улыбнулся! Еще одна победа в таком духе – и можно будет спокойно приходить к Снейпу в комнаты и, попивая чаёк, просить помочь с домашкой… Все-таки великая вещь – дружба! Рик мне так помог, а я даже не поговорила с ним сегодня толком… - Прекрасно, мисс Хенстридж, пять баллов Слизерину… - О, а это что? ОН УЛЫБАЕТСЯ??? Мерлинова борода, значит, это правда, он будет мне подыгрывать!! Юппи! – А сегодня мы будем разбирать состав элементарного сонного зелья. Завтра, когда у вас будет пара с Гриффиндором, вы будете самостоятельно варить его. Вопросы есть? Прекрасно, - не дожидаясь какой-либо реакции, добавил он. – Рецепт на доске, перепишите его в ваши конспекты. Я тяжело вздохнула, с легкой ненавистью глянула на перо и чернильницу и, стрельнув глазами по сторонам, быстро достала из маленького кармана сумки обычную магловскую ручку. Вроде, никто не заметил (кроме Белки, разумеется), поэтому я со спокойной совестью принялась переписывать странные для меня названия ингредиентов. Дойдя до четырнадцатого пункта, предписывающего «помешивать десять минут против часовой стрелки при температуре не выше 40 градусов до легкого оранжевого оттенка», я остановилась и опустила уставшую руку. Мне вновь показалось, что я в ненавистной магловской школе, когда уже на втором уроке я была готова провалиться сквозь землю или заснуть. А лучше – и то, и другое. Но Белинда очень больно ткнула меня локтем в бок, поэтому пришлось вспомнить о школе Магии и Волшебства и вновь уткнуться в неудобные пергаменты, по которым гелевая ручка никак не желала нормально писать и быстро высыхать. - Попробуй все-таки пером, - тихо посоветовала Булстроуд мне на ухо. – Совсем немного – и привыкнешь, иначе тебе трудно будет… - Да ну к черту это перо! Ручка лучше! – гневно прошептала я. - Ну как знаешь, - пожала острыми плечами моя подруга. От ее тона мне стало даже стыдно. - Извини, - все еще тихо извинилась я и все-таки взяла в руки абсолютно неудобное перо. Обмакнув его в чернильницу, я первым же неудачным взмахом поставила огромную кляксу. Шепотом чертыхнувшись, я плюнула на сегодняшний день и вновь схватила ручку. Сразу же потеплело на душе, после чего я в который раз попыталась заставить проклятые синие чернила высыхать. Когда рядом со мной что-то прошелестело, я даже вздрогнула - настолько была поглощена своим занятием. Оказалось, это был насмешливый отец Аларика, который с отстраненным любопытством наблюдал за моими действиями. Его взгляд стал последней каплей, и я, легко отбросив ручку, откинулась на спинку стула. - Достало, - прошипела Элла Эттина Хенстридж и с надеждой посмотрела на профессора Снейпа. – Профессор, что мне делать? Перо неудобное, а на пергаменте ручка не высыхает и сильно мажется! Кажется, мои проблемы его позабавили, но лицо Снейпа осталось все той же насмешливой маской. Черт бы побрал все эти средневековые обычаи – пергаменты, перья, совы!.. - Мисс Хенстридж, а вы попробуйте на обычной бумаге! – наклонившись ко мне, почти прошептал профессор, и я готова была поклясться, что в его голосе вновь проскользнула нотка понимания. Странно, но никто даже не обратил на нас внимания, хотя настолько явная предрасположенность самого придирчивого преподавателя к не блещущей умом первокурснице должна была насторожить даже здешних привидений. Или Северус Снейп умело отводит всем глаза, как волшебники прошлого? Тогда-то все объясняется… - На обычной? – нахмурилась я и недоверчиво глянула в эти черные-черные глаза, которые унаследовал и Рик. – В тетради, что ли? А разве тут можно? Снейп вновь скривил губы в знаменитой усмешке и ответил: - Тут можно. А на экзаменах вам, Элла, придется все-таки пересилить свою любовь к магловским изобретениям. - Я шутливо понурилась, но профессор все-таки заметил мою улыбку. - Продолжайте, мисс Хенстридж. … - Спасибо, профессор Снейп! – я таки не удержалась и подошла к нему после урока. Спрашивается, зачем? А черт меня знает. Захотелось еще немного побыть в обществе понравившегося мне учителя. Странно, почему его ненавидела и моя мать, и знаменитый Гарри Поттер, и даже сама Гермиона Грейнджер? Хотя тогда и времена были другими… Моя мать была под воздействием Сириуса Блэка, с которым встречалась и которого боготворила, Золотого Мальчика профессор не любил из-за отца, а Гермиона была все-таки лучшей подругой Спасителя Волшебного Мира. Поэтому, в принципе, ничего странного в этом и не было, тем более старый облик зельевара не особенно привлекал к нему чужие взгляды. - За что, Элла? – этот человек не переставал меня удивлять. Он говорил УСТАЛО? Не может быть, ведь только начало года! - Ну… - я замялась. – За все. За понимание, за помощь… Я не знаю, что было бы, если я не встретилась бы с вашим сыном… Мастер Зелий усмехнулся. - Значит, Эллари и тут руку приложил… Молодец, парнишка!.. Я удивленно подняла бровь и, закидывая сумку на плечо, произнесла: - Рик прикольный парень!.. Вам очень повезло с сыном, профессор. Ладно, спасибо, до свидания! *** - …И великий волшебник тех времен Жорес изгнал нечестивых гоблинов с населенной людьми земли, дабы просвещать оных людей основами волшебства. Гораздо позже его знаменитая сентенция «Главное – власть, а остальное придет со временем» стала девизом восстания гномов, прошедшего в 698 году до нашей эры. Те времена – времена правления Жореса - описаны довольно плохо, но если верить Эрнандо Лицийскому, гоблины не пытались бунтовать еще полтора века… - Всё? – простонала я, поднимая голову с парты. - Ага, всё… - точно так же простонала Белка, в каком-то ступоре убирая конспект и перо в сумку. Я даже не успела ничего сказать – распахнулась дверь, и в кабинет Истории Магии быстрым шагом прошла профессор Синистра, красивая женщина, преподающая Астрономию. Она тихо сказала несколько слов на ухо профессору-привидению и, когда он кивнул, так же быстро вылетела из кабинета. Мы с Белиндой переглянулись и, похватав сумки, бросились в Большой Зал. Нет, ничего интересного там не происходило, просто уже было время обеда, да и находиться в ужасно скучном и тоскливом кабинете профессора Бинса было невозможно. Рик вновь меня опередил, но что поделаешь – такова судьба. А может, у них уроки сокращены? - Привет, Эллари! Как денек? Мой милашка улыбнулся и указал на место рядом с собой. - Привет. Все хорошо, но я уже отвык от всего этого. Учеба, домашние задания, экзамены, зачеты… Тоска смертная! Одна радость – вру, две! – это мамины и папины уроки. И даже не потому, что их ведут мои родители, а потому что Зелья лично для меня – пустячок, а Чары мне нравятся просто из принципа… А ты как? Я честно задумалась, кидая сумку в ногах. - Знаешь, не поняла еще. Вроде интересно, но Бинс меня убил. Буквально. В упор да из трех ружей… Я на первом же уроке заснула! Хотя это-то и не удивительно – ненавижу историю и все, что с ней связано. Через пару минут, пережевывая какую-то чудовищно вкусную муть, я добавила: - Хофя када-фо я хофела штать арфео-охом… Фу ты, в смысле, археологом… Рик улыбнулся. - Ну, ты побольше говори, пока жуешь – я тебя так лучше понимаю! Я прищурилась и, накалывая вилкой картофелину из огромного блюда, мстительно добавила: - Но арфео-о-ом я так и не штала… Мафь наштоява, шо ната ушисся в Хогфарссе… Рик уже смеялся. - Эй, Элла, я же пошутил! Я так вообще ни слова не понимаю! Я состроила сочувствующую гримасу и принялась за картофелину. Через пятнадцать минут, когда я выпила четыре стакана тыквенного сока и доела все, что было у меня на тарелке, мы с Эллари спокойно вышли в холл. - Так, сейчас в гостиную и за уроки? – поинтересовалась я, закидывая сумку на плечо. - А почему бы и нет? У вас завтра что? Я попыталась вспомнить, но в голове у меня ничегошеньки не осталось после Истории Магии, а потому я просто ответила: «А кто ж его знает!» и полезла в сумку за расписанием, которое мне сегодня дал профессор Снейп. - Завтра же четверг? Тогда пара на Зельеварении с Гриффиндором, пара на Чарах с Рэйвенкло и… все, получается. - Везет, - улыбнулся Аларик и, подхватив мою сумку, направился ко входу в подземелья. Я усмехнулась и побежала за ним. Уроков было мало, просто я привыкла делать задания в тот же день, когда они были даны. Чтобы потом не мучиться. Поэтому я честно попыталась припомнить все то, о чем мы говорили на трансфигурации. Заклинание для превращения воды во фруктовый сок никак не желало получаться, но когда сзади подошел Рик и, аккуратно взяв меня за локоть, стал направлять руку, я даже вздрогнула от яркой вспышки. Даже уже было дернулась к кубку, но Аларик меня опередил – одним глотком он выпил все то, что я надеялась выпить после долгих упражнений. Комично заломив руки, я дала ему подзатыльник и велела принести мне еще воды, а лучше – малинового сока. После этого сынок профессоров задумчиво протянул, что сок был именно малиновым… Шутливая драка подушками, благо в гостиной были только мы и Белка, притаившаяся в углу с какой-то яркой магловской книжкой, подняла и без того отменное настроение. Дождавшись, когда Рик домучает свой конспект по Защите от Темных Искусств, я предложила пойти прогуляться. На вопрос «Куда?» только пожала плечами и заявила, что я тут первый день и он, как благородный аристократ, должен показать благородной аристократке свое нынешнее жилище. Эллари улыбнулся и предложил пробежаться к Бездонному Озеру, а потом быстро оглядеть замок. И вот мы сидели на берегу под немилосердно палящим солнцем и болтали ногами во все еще по-летнему теплой воде. Рик мне рассказывал о здешних учителях, об истории факультетов и вообще случаи из своей прошлой жизни в Хогвартсе. Мы хохотали как безумные, а я все удивлялась, как маглы могут не видеть такой громадины и особенно – этого Озера. - Ну тут и вовсе все просто, - заявил Эллари. – Маглы – они же совсем глупые, так отец говорит. Дамблдор наложил на замок столько всяких защитных заклинаний, что они, во-первых, не видят Хогвартс и его окрестности, а во-вторых, начинают ощущать ужасное беспокойство, когда подходят на небезопасное для нас расстояние. И уходят. А мы их даже увидеть не можем… Я шутливо плеснула в него водой. - Ладно. Ты что-то там говорил про Дамблдора и Трелони. Мне уже интересно! Рик засмеялся. - Да и говорить-то особо нечего! Дамблдор, конечно, молодец и все такое, но отец часто говорит, что он бы предпочел, чтобы директором была МакГонагалл или мама. Не знаю уж почему, но это так. Он говорит, это глупо – казаться старым маразматиком и при этом быть самым сильным магом мира. А Сивилла Трелони… - мальчик снова захлебнулся хохотом, - это вообще отдельный номер! Ты ее еще не видела – огромные очки, огромные глаза, тонкая как щепка, куча браслетиков и бус и какая-то дурацкая шаль на плечах. А еще ты не видела ее кабинет – Том мне рассказывал. Там душно, как в Преисподней, воняет как в парфюмерном магазине и эти ее магические шары и книги предсказаний… Умора! - А чего смешного-то? – улыбнулась я. – Всего лишь тетеньке хочется привлечь к себе внимание. Это ведь она предсказала Великую Битву? - Ага. А когда оказалось, что Гарри Поттер жив, а Волдеморт мертв, она скакала по Астрономической Башне и кричала, что благодарит всех богов этого мира за то, что они наделили ее пророческим даром… Тут уже и я не удержалась от смеха. Я еще не видела Сивиллу Трелони, это правда, но по описанию, данному Риком, мне уже не хотелось ходить на Предсказания. Может, как и Гермиона Грейнджер, о которой даже книгу выпустили, устроить сцену у фонтана и не ходить на уроки полоумной учительницы? Ладно, время еще есть – Предсказания же только с третьего курса… - А профессор Бинс? Профессор Флитвик? – отсмеявшись, поинтересовалась я, наклоняясь к воде и погружая в нее руку. Рик немного задумался, потом откинулся на спину, поудобнее устроился на траве и начал: - Тут даже профессор Дамблдор мало что сказать сможет. Профессор Бинс когда-то очень давно был настоящим человеком, преподававшим Историю Магии. Говорят, он был просто очарован Жоресом Люциусом, остановившим восстание гоблинов, - я не удержалась и вздохнула, вспоминая сегодняшний урок, - но я точно не знаю, правда ли это. А однажды он заснул в учительской, а утром встал и, как ни в чем не бывало, пошел в свой кабинет. При этом оставил свое тело на диване, а сам стал духом. Ну, умер просто и даже не заметил. И вот теперь он все время проживает в своем любимом кабинете и совершенно не хочет уступить свое место какому-нибудь другому учителю. Представляешь? - Угу, - грустно ответила я, но, взглянув на выбегающих из замка кричащих девчонок, улыбнулась. – А про Флитвика я, в общем-то, знаю только одно – он был маленького роста и очень не нравился моему отцу! Рик засмеялся. - Такое тоже бывает. Я его не застал, он ушел из школы за год до моего появления в Хогвартсе, но мама говорит, он был очень деятельным волшебником. Жаль его… - А что такое? – поинтересовалась я - просто для того, чтобы что-нибудь спросить. - Точно не знаю, но он в больнице Св.Мунго сейчас, мама говорит, произнес неправильное заклинание, когда убирал класс. Все стекла в кабинете разбились, а осколки полетели прямо на профессора. Я без понятия, как он выжил и жив ли еще сейчас, но в ближайшие лет пять в школе его вряд ли увидят… Папа говорит, Дамблдор его навещает каждую неделю. - Да, действительно жалко, - протянула я, хотя на самом деле не испытывала никаких чувств к нелюбимому отцом профессору. – Слушай, мне вот сейчас какая мысль пришла в голову. А почему ты в Хогвартс-Экспрессе сел именно ко мне, а не к своим друзьям? Рик вздохнул и грустно сказал: - А у меня слишком мало друзей. В основном, все со старших курсов, поэтому сидеть с ними в одном купе у меня просто сил не хватило бы. А еще есть старосты, которые и вовсе ехали в отдельном вагоне, куда нас не пускают. Среди однокурсников у меня почти нет друзей, только так, «временные союзники», как выражается отец. Некоторые боятся со мной общаться только потому, что мой папа – профессор Северус Снейп, о котором до сих пор можно много чего плохого сказать. Некоторые считают, что я слишком скрытный, - я хмыкнула, - но это не так. А, мне-то что, теперь у меня есть такой друг, как ты, и я рад, что вчера больше просто не было свободных купе в том вагоне, куда меня забросило… - Да… - задумчиво протянула я, водя рукой под водой. – Я тоже рада, что ты тогда сел ко мне, я уже почти привыкла к тому, что в мире волшебников меня считают помешанной на магловских штучках. Но ведь в мире маглов меня считали чуть ли не самой клевой девчонкой класса! Поэтому я, честно говоря, даже немного удивилась, когда ты появился. За те минут пятнадцать, что я просидела до отправления поезда, ко мне заглядывали раз сто, но каждый раз уходили подальше… Ой, ладно, грустно это, не будем так говорить, оки? - Хорошо, - легко согласился Рик, которому, наверное, тоже было не очень-то приятно думать об этом. – Ты не возражаешь насчет прогулки по замку? Ну хотя бы по башням «верхних» факультетов? Я немного оживилась. - «Верхних» факультетов? Это, в смысле, Гриффиндор и Рэйвенкло? – Рик кивнул. – Конечно, пошли. А нам можно в их гостиные? - Неа. Там другие пароли, да и я их не знаю – мама не рассказывает, а о МакГонагалл и вовсе не говорю. Ну так что, пошли? - Пошли, - я уже вскочила и, подхватив босоножки, бросилась по траве к Хогвартсу. Настроение улучшалось довольно быстро – я вообще люблю бегать, а когда еще и тепло, и ветер дует в лицо… Ммм… *** - Она действительно странная… - Ну почему же странная, Северус? Просто ты ее понимаешь очень хорошо. - Я немного не о том, Гермиона. Она мне напомнила сегодня Драко Малфоя… - Хорька?! - Да. Только мы же договаривались, что ты так его больше не будешь называть!.. - Хорошо-хорошо, больше не буду, честное профессорское! - Очень смешно!.. Она тоже без стыда и совести подошла ко мне после урока, а потом улыбнулась и убежала… Драко поступал так же. - Но хо… Малфой же не оставался с тобой наедине! Он же наверняка хотел что-то передать через тебя Люциусу или просто немного побыть с родным крестным… - Слушай, не издевайся, Мион, а? И без тебя тошно… - Почему это? - Элла снова заставила меня вспомнить старые времена – Драко, Люциус, Белла, Волдеморт, наконец… Я потом долго сидел один в кабинете, Мион, и знаешь, о чем я подумал? - И о чем же? Короткое молчание. - Элла может попасть в ту же ловушку, что и я. - Опять ты за старое?.. Нормальная у нее жизнь, сегодня только первый день, с ней Эллари, он поможет и поддержит! Хватит уже трястись за девчонку сильнее, чем за собственного сына! - Кстати об Эллари, - усмешка, - он подсказал Элле ответ на мой излюбленный вопрос. - Почему ты думаешь, что он подсказал? Может, она сама знает… Я же знала! - Мион, ты всех оцениваешь по себе. Она не могла этого знать – я посмотрел у нее в воспоминаниях. Она все десять прошлых лет была фактически на попечении магловских родственничков, родители ее брали с собой только на семейные обеды и на министерские церемонии. Хотя она и считает, что почти всегда была у них под носом и ее любили как младшую и желанную дочку. Но она действительно еще ребенок – ей кажется, что все отлично, а потом она поймет, что родители ее отталкивали. Как и меня… - О, Мерлин! Снова здорово! Северус, забудь ты о своих сравнениях! Я когда-то встречала Аманду и Мэттью, они кажутся вполне добрыми людьми, заботящимися о благе собственной дочери! Они хотели, чтобы Элла выросла образованной не только в магическом плане – чего я пока не наблюдаю, - но и в магловском! Она же не обязательно будет всю жизнь жить в Британии на родительском попечении! Да и вспомни Дженни!.. - Это-то так, но… - Нет, помолчи пока! Они хорошие люди, любящие и заботливые. А ты на них нападаешь ни с того ни с сего… - Но ее воспоминания, Гермиона! - Ей может так только казаться, или ты истолковал ее мысли не так! А, впрочем, чего мы только о ней и говорим? - Да об Элле Хенстридж говорит пол-Хогвартса, и, кажется, еще долго будут говорить… Она умудрилась на первом же уроке Истории Магии заснуть! - Неудивительно. - Да, возможно. И еще одна деталь – она не умеет писать пером, Гермиона! На пергаменте, как ты знаешь, гелевые ручки плохо пишут, но она пол-урока провозилась именно с этим. Я ей посоветовал писать в обычной магловской тетради, хоть что-то будет… - Ну вот и молодец. Эх, Северус, как же я тебя люблю! Даже когда ты говоришь вот таким вот тоном, мне тебя расцеловать хочется… Можно? - А может, потом? Сейчас МакГонагалл придет… - Зачем это? - А кто ее знает?.. - Эй, ты куда? - А ты не забыла о том, что Элле еще комнату делать надо? - Опять ты об Элле Хенстридж! Или ты хочешь мне отказать?.. - Не надо мне угрожать, Герми! Короткий смех, потом звук открываемой двери, цоканье каблучков по каменному полу и тихие шаги. Флорентин ухмыльнулся, появляясь в зеркале, и, глянув в окно, тихо произнес себе под нос: - Девчонка опасна. Она занимает всех. Вокруг нее вертятся жизнь и мысли Хогвартса… Глава 3 «Нереальная реальность», или сны иногда сбываются «22 сентября. Я не знаю, зачем я начала вести этот дневник - никогда не занималась подобной ерундой, - а сейчас даже название дала – «Нереальная реальность». Но сегодня у нас был первый урок полетов на метлах (мадам Хук только вчера прилетела из Австралии), и я наконец-то поняла, в чем мое предназначение. Да-да, это говорю я, разгильдяйка Эл! Было просто великолепно – я первая смогла призвать метлу! Когда все стали подниматься в воздух, многие попадали (особенно эта дурища Мэлоди), а я нормально взлетела и ничего! Мадам Хук сказала, что если у меня будут такие же таланты, как и у Гарри Поттера или хотя бы как у Анжелины Джонсон, то на втором или третьем курсе меня могут взять в команду Слизерина по квиддичу!! Рик говорит, это просто прекрасно, тем более что он тоже в следующем году будет принят! Клёво… 3 октября. Отвратительный денек. МакГонагалл устроила проверку по тем четырем заклинаниям, которые мы изучили, а я как назло забыла второе! Задание было просто зверское – надо было сначала показать профессорке все четыре заклинания, а потом еще письменно рассказать о действии одного из них! Естественно, все выбрали первое (превращение воды в сок) – оно самое элементарное, а мне МакГонагалл дала отдельное задание – четвертое (изменение цвета пера вместе с первородным предметом)! Нет, я знала его, но я запуталась в терминах… А как можно описать процесс изменения гусиного пера на перо грифа, например? Вот я и завалила все… Но ничего, вроде все пока нормально (кроме настроения). Рик рассказывает, что его отец решил сделать профессору Грейнджер какой-то очень дорогой подарок на день рождения, а она отказывается… Если этим подарком окажется еще одно зеркало, куда сможет перебираться Флорентин, то я ей не завидую… Комнату мне сделали уже давно, живу я одна, и дверь выходит прямо в гостиную! Мне-то повезло, а остальные иногда злобно косятся в ту сторону. Попросить профессора Снейпа как-нибудь сделать ее невидимой, что ли? И еще один прикол – эта дверь признает только учителей и меня! Что они с ней сделали – не знаю, но это просто круто! То есть в комнату без моего разрешения могут войти только профессора и привидения… Это тоже круто, но остальные, особенно эта рыжая корова Мэлоди Розье, начинает завидовать и закипать… Вот это плохо, но пока ничего ужасного не произошло… 18 октября. Сегодня день рождения профессора Грейнджер! Она пришла сегодня на урок вся такая очень красивая, веселая и добрая. Сказала, что у нее слишком хорошее настроение, чтобы портить его и нам, и мы весь урок просидели просто так, наелись конфет и вообще повеселились. Рик тоже весь счастливый ходил, а профессора Снейпа я еще сегодня не видела. Но Эллари говорит, его отец подарил матери огромную коллекцию французского парфюма и классное бордовое платье с золотым поясом и рукавами. Я его не видела, но, наверное, это что-то просто божественное… Рику придется уехать ненадолго, но он говорит, скоро вернется и все-все расскажет. Его родители тоже едут, поэтому у нас хоть уроков меньше будет… Кстати об уроках! Профессор Дамблдор (он же Защиту от Темных Искусств ведет) рассказал нам об экзаменах. Надо будет тренироваться, тренироваться и еще раз тренироваться! Даже сейчас придется ударными темпами все запоминать, а то потом я точно Защиту провалю… Конечно, в ней особой нужности сейчас и нет – Волдеморта нет, Гриндевальда тоже, так что же, нам еще одного злодея ждать? Да ну… глупость какая! 12 ноября. Первый матч по квиддичу! Юппи!! Хаффлпафф – Слизерин!!! Я просто в восторге, тем более Слизерин выиграл со счетом 190:30!!! Весь вечер пробузили, но об этом позже. Естественно, я сегодня не удержалась и пошла на матч. Рик так много мне рассказывал про нашу команду, что мне дико захотелось посмотреть на них при серьезных обстоятельствах. И, что самое интересное, они оправдали мои надежды на все 189 процентов! Сыночек Маркуса Флинта, Сержи, был просто неотразим. Во-первых, какая посадка (мне до такой как до Китая… ммм… весьма оригинальным способом), во-вторых, талант, талант! Его не пропьешь ну просто никак! Жалко, что он, лучший вратарь Слизерина чуть ли не за всю историю Хогвартса, в этом году уже уходит из школы… Кларенс Булстроуд превзошел все ожидания, поймав снитч, да еще и минут за двадцать пять, но какая игра, какая игра!! Когда Амели Шарон забила первый гол, стадион буквально взвыл от восторга – все было сыграно просто блестяще! Когда она же забила второй – кто-то догадался выпустить маленький фейерверк над слизеринской трибуной, и потом профессор МакГонагалл минуты две пыталась убрать едкий дым (узнаю, кто купил хлопушку у братьев Уизли - прибью!!). В общем, все было просто великолепно, и мы с непередаваемым ощущением победы дружно поплелись в гостиную. Гостиная не выдержала такого количества радостно вопящих придурков, и пришлось открывать некоторым мою комнату. Именно там собралась команда, туда пришел профессор Снейп, который поздравил нас с первой победой в этом году, немного поколдовал над украшением моего «гнездышка» и убежал проверять работы четвертого курса. Просидели мы долго, чуть ли не до двух часов ночи, а потом заявился Альбус Поттер, который уже слегка выпил (еле на ногах держался), и разогнал всех по комнатам. Но все равно было круто, следующий матч ни за что не пропущу!! 23 декабря. Завтра начинаются новогодние каникулы! Обожаю Рождество! Только я вот думаю, ехать мне домой, или тут, в Хогвартсе, остаться. На осенние каникулы я-то оставалась в школе, с ребятами, а на Новый Год я обещала маме приехать. Хотя она мне не писала уже месяц - может, и не стоит? И ведь Рик еще тоже не знает, едет он или нет – его родители пока не решили. А если он уедет, на кой черт мне оставаться тут? Блин, кошмар какой-то, честно не знаю, что мне делать. Домой не хочу – тут ребят много остается. Но я обещала. Да и к родителям я что-то не хочу… Опять тетя Мериам приедет, снова начнутся разговоры про обязательность магловского воспитания у нынешнего поколения волшебников, потом, когда она уедет, предки опять начнут закатывать мне скандалы (типа чего я так не люблю тетю, почему я так с ней разговариваю, почему я не люблю собственных родителей, почему не уважаю старших и так далее). Тоска смертная! Надо только дождаться, когда решат «тетя Гермиона» и «дядя Северус», ехать им или нет. А тогда уже и решать самой. Конечно, хотелось бы встретить хоть одно Рождество вдали от дома, тем более домовики приносят подарки от всех, кто вообще хочет подарить… А что мне делать? Со Слизерина в лучшем случае останется только Альбус, Эллари и я, а с Гриффиндора и Рэйвенкло – очень много моих друзей. Встретили бы Новый Год в гостиной, потом бы с ребятами на улице побегали… Но если уедет Рик – уеду и я. 26 декабря. Я все-таки осталась! И Рик тоже! И профессор Грейнджер и профессор Снейп! И Альбус, и Белка, и близняшки с Гриффиндора, и братья с Рэйвенкло, да и все остальные! У меня прямо счастье полное! Вчера мы с Риком, Белиндой и Альбусом просидели до пяти часов. Сначала украшали елку, потом готовились под бой часов выстрелить хлопушками, потом, когда все сделали, сбегали за родителями Рика (чтобы с нами встретили Рождество). А потом, когда каминные часы, которые мы сделали очень большими, наконец-то пробили двенадцать, мы «хлопнули» погромче и принялись за притащенную Альбусом еду. Все было так замечательно, что мы даже расстроились, когда «тетя Гермиона» со смехом утащила «дядю Северуса» с собой из гостиной. Но все прошло просто круто, а когда я сегодня проснулась и выбежала в гостиную, все уже сидели там и разгребали целую гору подарков. Оказывается, на нас четверых их набралось сорок три, шестнадцать из которых были мне! Причем не только от родителей и друзей, но и от профессоров и даже от дедушки Дамби! Я подарки перечислять не буду, но лучший, по-моему, это крутая метла. Ее мне предки Рика подарили. Я была в восторге, а ребята – тем более. Белка с таким выражением лица наблюдала, как я снимала с метлы упаковку, что мы все вместе не удержались и захохотали. Альбус осмотрел ее со всех сторон и заявил, что у школы до сих пор допотопные Молнии, и теперь у Слизерина будет чем бить Рэйвенкло. Я представила, как Поттер будет бегать с этой метлой за учениками Рэйвенкло по школе, и мне сразу захотелось попробовать «мою красавицу» в деле. Ребята согласились, и мы, одевшись, выбежали во двор школы. Там же встретили Тома Уизли, братьев Лавгуд и близняшек Джонсон. Все были в восторге от моего подарка, а когда я взлетела, они еще долго кричали, чтобы я пролетела вокруг Хогвартса. Не знаю, была ли это хорошая идея, но я с удовольствием пролетела. Правда, засмотрелась на Запретный Лес, а потому пропустила довольно высокий шпиль, об который и долбанулась. Нет, ничего плохого ни мне, ни метле, но все равно обидно. Хотя что поделаешь – я не профессиональный игрок в квиддич (точнее, вообще не игрок), а потому проколы есть. Ничего, когда вернулась, все разом предложили поиграть в снежки, и началось… Мы весь день провели на улице, плюнули даже на торжественный обед, а когда приплелись в гостиную, с нас просто ручьями стекала вода… Было круто, но к вечеру у меня разболелась голова и горло, поэтому даже не знаю, может, стоит домой все-таки съездить? Рик посоветовал обратиться к мадам Помфри – она поможет, да и не хочу я после сегодняшнего домой, и тут весело. А выслушивать нотации тети Мериам я и вовсе не желаю! 8 марта. Я просто в восторге! Рик мне сегодня подарил книгу по квиддичу, сказал, что это от него и он желает мне всегда оставаться такой же бесшабашной «мародеркой» и никогда не падать духом. Я была умилена, но все-таки книжку убрала. До лучших времен. Даже не знаю, чего еще рассказать. Первый курс обучения в Хогвартсе скоро закончится, опять придется ехать к родителям, которых я так весь год и не увидела, но до этого еще надо сдать экзамены. Я точно уверена в Защите (правильно - что я, зря зубрила все?!), Чарах и Зельях, но История Магии у меня почти на полном нуле, Уход за Магическими Существами – тоже, а трансфигурация примерно пятьдесят на пятьдесят. Половину материала знаю точно, а там уж посмотрим… С гербологией все нормально, немного еще «подтяну» – и можно будет сдавать. Блин, все мысли только об экзаменах – профессора запугали, теперь ни о чем другом не думается. Метла пока лежит на полке, но время от времени мы с Риком выходим на поле, чтобы немного полетать. Он меня учит, как играть в квиддич, а я пробую разные варианты – то перекидываю ему квоффл, то пытаюсь поймать снитч, то бладжеры отбиваю. Хуже всего получается защищать кольца, а лучше всего - «загонять» в них мяч. Думаю, в следующем году подам заявку профессору Снейпу на принятие в команду. Может, чего путное и получится… 14 марта. Получилось не очень-то красиво… Блин, ну я и влипла… Если короче, то Мэлоди Розье сегодня заявила, что я, сволочь такая, отобрала у нее «статус и привилегии». Уж не знаю, что она имела в виду под привилегиями, но когда она сказала, что мои родители сильно промахнулись, когда решили, что хотят ребенка, я не выдержала. МакГонагалл и мама Рика меня отменно обучили – прыщевое заклятье получилось очень хорошо. Правда, Мэлоди успела выпустить элементарное Серпенсортиа, а со змеей я еще не умею драться… И я не змееуст, чтобы говорить на парселтанге… В общем, в конце концов вмешалась профессор Спраут, которую позвал Почти Безголовый Ник. Только тогда я заметила, что в коридоре мы далеко не одни, за Мэлоди стояла Евангелина Саванрон, которая и натравила на меня эту рыжую дурищу, а за мной стояло полфакультета и мои друзья с Гриффиндора и Рэйвенкло. Потом, когда Спраут увела Мэлоди, ко мне подошел Альбус Поттер и попросил пройти с ним в гостиную. До дверей нас провожали «мои» ребята, а Рик остался с Альбусом. Всех остальных как ветром сдуло, а Поттер сказал мне, что еще одна такая выходка – и придется звать уже и родителей. Я, честно говоря, вообще не поняла, почему всю вину скинули на меня, но сегодня вечером директор зовет меня и сволочь Розье к нему в кабинет. Одна отрада – Рик останется со мной, как он сказал, до конца, Альбус улыбнулся и подтвердил то, что он тоже будет за меня у Дамблдора, стало немного полегче. Белка спряталась за спинами остальных, поэтому я могу считать, что ряды трусов и бездельников пополнились новыми претендентами на корону главного придурка… Блин, погано на душе, а через полчаса надо уже идти к директору…» *** Ха! Эта дурища наказана на целую неделю, а мне ставят дополнительную оценку по Чарам… Бывают же повороты событий… Прям даже не понимаю, чего во мне нашли все эти профессора, тем более говорят, что Дамблдор поддерживает только гриффиндорцев. Короче, погань обернулась более-менее хорошим настроением, и я снова, в который уже раз, поднялась на Астрономическую Башню, села между зубьев и опустила ногу вниз. Не знаю, почему, но я обожаю высоту и ветер в лицо, а вот эта расслабленная поза мне вообще помогает отдохнуть и собраться с мыслями. На Башне было довольно холодно, но лично я давно привыкла к отсутствию тепла, да и погода в Хогвартсе оказалась гораздо более благоприятной, чем у нас в Северном Поместье. Пора привести мысли в порядок, разложить их по полочкам. За последний год произошло слишком многое, чтобы отмахиваться от прошлого. Ровно год назад – 14 марта – умерла моя любимая сестра. Дженни была необыкновенной: веселой, заводной, жизнерадостной, могла легко дать мне фору. Но почему-то судьба распорядилась так, что ее жизнь окончилась в семнадцать лет. Как все случилось – не знает никто, даже родители, просто Дженни однажды отправилась на прогулку со своим парнем и не вернулась. Парень этот тоже исчез, потом его долго искали, но он, наверное, уехал из страны и сменил имя. Мама была буквально убита, к нам стала чаще наведываться тетя Мериам, отец полностью ушел в работу, дядя Эдмонд на какое-то время исчез, а я получила письмо из Хогвартса. Сначала я даже забыла про сестру, но сегодня и на Рождество я о ней вспомнила с ужасающей силой. Дженни Хенстридж была необыкновенной волшебницей – счастливой и любящей буквально всё и вся. Видимо, это ее и погубило. Казалось, парень ее любил бескорыстно, чуть на нее не молился, но все же предал. Ради кого-то. Я вздохнула и подняла глаза на звездное небо. В ту ночь тоже было звездно, а мама смеялась и рассказывала о каком-то случае в Министерстве. Потом раздался ужасный звон – это зашумели волшебные часы, заколдованные на Дженни. У нас у каждой были такие, но стрелки на ее часах внезапно обвисли. Мама закричала, появился отец, потом начались какие-то поиски с помощью магии, через камин прибыла тетя Мериам и аппарировали другие родственники. Меня отправили в спальню, но я все равно слышала слишком многое. Мама говорила, что Дженни еще жива, но не может поддерживать связь, отец отвечал, что если они в ближайшее время ее не найдут, то все ниточки растеряются. Тетя Мериам визжала, что они бездарные ослы, которые не уследили даже за «маленьким ребенком». А что оставалось мне? Я завалилась на кровать, потом все-таки встала и со злостью сорвала несколько плакатов со стен. Легче не стало, а потому я открыла окно и села на подоконник – вот точно так же, как и сейчас. И встретили меня все те же звезды, не пожелавшие помочь моей сестре. Я поступила глупо, но я все-таки попыталась выкинуть из головы такую классную и замечательную сестру, хотя это сначала даже и не получалось. Потом я закрутилась в подготовке к Хогвартсу, мама никогда не говорила про Дженни и на людях казалась отчаявшейся, но заботящейся о своей «единственной отраде» – второй дочери… Все было нормально, я познакомилась с Риком и остальными ребятами, без которых вряд ли бы выдержала здесь столько времени. Евангелина меня ненавидит, я это поняла сразу, но почему – для меня загадка. А сегодня Дамблдор – может, все-таки случайно? – упомянул Дженни. Он сказал, что только у нее блестяще получалось прыщевое заклинание, у нее и еще у Лили Поттер, но о ней «не стоит». А потом я вспомнила все – и отчаяние, и злобу, и ненависть… Я закусила губу, чтобы не расплакаться. Вообще-то плакала я очень редко, разве что на похоронах и вот сейчас, но сейчас и случай подходящий – я одна и мне можно. Лучше о Дженни не надо, лишний раз только рану бередить… Рик сразу заметил, как я помрачнела там, в кабинете, но ничего не сказал, а когда я ушла, даже за мной не пошел. А, да, его же Альбус попросил оставить меня наедине со своими мыслями. Сносно владеть палочкой я так и не научилась – некоторые заклинания получаются, а некоторые (в основном, элементарные) - ни в какую! Хорошо хоть, Эллари со мной и не бросит меня. Таких друзей мало, но у меня появились именно такие. И Луи и Гарри Лавгуды, и Альбус Поттер, и Том Уизли, и Ричард и Николас Джонсоны, и Аларик Снейп – все они со мной! Это радостно, но почему-то мне кажется, что моя мать была бы не очень счастлива узнать, что я общаюсь в основном только с мальчишками. Тем более со старшими… Хотя не знаю, ведь профессор Грейнджер, да и профессор Снейп тоже, - они ведь хорошо ко мне относятся, я могу запросто к ним приходить, даже чтобы просто поболтать… Отец Рика однажды упомянул своего прошлого «любимчика» - Драко Малфоя, и я, честно говоря, немного испугалась. Мне-то как-то не хочется в Азкабан!.. С экзаменами все гораздо проще – я действительно была абсолютно уверена в Чарах, Зельях и Защите (естественно, ведь это мои любимые предметы, да и учителя мне очень помогали), немного надо было подтянуть трансфигурацию и гербологию, а вот все остальное я точно намеревалась с треском провалить… - Элла? Ты здесь? Я чудом удержалась на парапете - настолько ушла в свои мысли, что даже не слышала, как открылся люк на Астрономическую Башню и кто-то прошмыгнул на площадку. Профессор Синистра? Но сегодня не должно быть уроков! Да и я с ней не знакома еще… - Блин, кто здесь? – не выдержала я, когда молчание слишком уж затянулось. Кто-то облегченно вздохнул и отправился разыскивать меня. Я решила, что вряд ли этот человек пришел сбрасывать меня с Башни, а потому так и осталась сидеть, глядя на безмолвные звезды. Красиво… И луна почти полная, светло и ярко… - Это я, Аларик, - прошептал мальчик, выходя из-за выступа стены. Я вздохнула, но на звук так и не повернулась. - А чего шептать-то? – довольно громко поинтересовалась я, не желая скрывать свое отвратительное настроение. - А чего кричать? – в тон мне ответил Рик, аккуратно присаживаясь на соседний зубец и с опаской поглядывая вниз. – Не боишься упасть? Тут же так высоко… - Ну… - протянула я, делая вид, что с интересом обдумываю эту заманчивую идею. – Не знаю, может быть, потом… - глядя, как округлились его глаза, я не удержалась от грустной улыбки. – Но сначала надо отомстить этой гадине, Евангелине… Это правда, что это она натравила на меня Мэлоди? – Я вновь вернулась к звездам. Рик неуверенно улыбнулся, тоже глядя на небо. А я не могла оторвать взгляд от ярко блестящей звезды, которую привыкла считать своей покровительницей. - А ты все еще называешь эту стерву по имени? - А что мне еще остается? – этот разговор «вопросом на вопрос» начинал меня бесить, но орать не хотелось, настроения не было даже на то, чтобы отправить друга в сад и дальше. - Элла, - проникновенно, что меня взбесило еще сильнее, начал Рик, - ты, главное, успокойся. Дамблдор попросил тебя забыть этот нехороший случай, ему не нужна месть ради мести. Пойми, Хогвартс – школа настолько мирная, что родители абсолютно не боятся отправлять сюда своих детей. А если что-то случится с такими яркими личностями, как Лина или Мэлоди, у директора появятся никому не нужные проблемы… Ты слышишь меня? Я молчала. А что мне следовало ответить ему? Для Рика все просто: Дамблдор – добро, Евангелина – зло, а посередине – он и его родители и друзья. И он совершенно не хотел ничего менять в своем этом прозябании – даже не существовании, нет! Глупо все как-то, не стоило мне вспоминать про Дженни, только настроение себе испоганила, теперь вот срываю злость на ни в чем не виноватом младшем Снейпе… Глупо… - Ну так что, ты сможешь забыть этот случай? – тихо спросил Аларик, как мне показалось, с надеждой глядя на меня. - Нет, вряд ли, - протянула я, бездумно водя пальцами по пыльному зубцу стены. – Я все-таки злопамятная, да и Дамблдор сегодня упомянул одно… имя, от которого мне стало не по себе. - И ты будешь мстить? – все так же тихо уточнил Рик, и я почему-то не удержалась от улыбки. - Нет, конечно. Я хоть и на Слизерине, но все-таки имею представление о Чести. Если я начну мстить этой корове, я быстрее вылечу из школы, чем по-настоящему отведу душу. Тем более ты даже не знаешь, как сильно иногда мне хочется устроить кому-нибудь какую-нибудь подлянку… Я осеклась. Рик удивленно поднял на меня глаза. - Что такое? - Точно… - протянула я, не замечая гадкой улыбочки на собственном лице. - Что такое, Элла? – спросил Эллари, с возрастающим беспокойством наблюдая за мной. Глядя на его искреннее замешательство, я почему-то хихикнула. - Нет, ничего, Рик. Но ты мне поможешь? - Да в чем, Эл? Ты хоть объясни, что ли! Если это будет в моих силах, то я помогу!.. - Вот и славно… - я задумчиво глянула на рисунок, который абсолютно бездумно рисовала. На пыли вырисовывалось нечто вроде четырех завитушек, расположенных на воображаемых вершинах ромба и «разворачивающихся» каждый раз немного по часовой стрелке. Рик бросил взгляд на этот рисунок и улыбнулся. - Говорят, когда ты что-то рисуешь, не вдумываясь, то ты рисуешь отражение своей души… - Вот глупость-то… - я со все возрастающим интересом стала запоминать свое случайное «творение». – Знаешь, а может, ты и прав… Ладно, не будем об этом. *** Боль? Да, много боли… Кому нужна ее жизнь? Зачем? Она не лучшая, но и не худшая - может, это ее и погубило? Нет, о смерти сейчас не стоит думать, иначе она придет раньше срока… Где она? Так темно… И холодно. Что случилось? Почему она попала сюда? В голове остро бьется мысль – если ОНИ вернутся, будет больно, очень больно. А поэтому надо сидеть тихо, чтобы ОНИ решили, что она еще не пришла в сознание. Но как же холодно… - Девчонка! Она пришла в себя! Какой громкий и резкий голос… Сколько ИХ тут? Проклятая темнота!.. Что же делать? Отсюда можно как-то выбраться, но как? - Ты знаешь, в чем секрет твоего отца, девчонка? – еще один, красивый, но холодный голос, яркий свет палочки в лицо, глаза помимо воли закрываются. Что случилось? Кто ОНИ? Что ИМ надо? - Ты знаешь? – первый, женский голос, громкий и какой-то немного хриплый. - Нет… - губам больно, но что поделаешь? Слова тянут как клещами, боль растет, но пока что она еще терпима. О каком секрете ОНИ спрашивают? И о каком отце? - Ты лжешь, - тихий, грозный голос. Да где же она? Как здесь очутилась? – В чем секрет твоего отца? - Говори, ничтожество!! – вновь женский голос. Голова от него раскалывается, а эхо только добавляет кошмарных ощущений. Она с трудом открывает глаза, но все равно ничего не видно – слепящий свет идет как будто отовсюду. - Где Ювер? – губы не слушаются, но этот вопрос – главный, она не имеет права его не задать. - Да здесь твой Ювер! – издевательски хохочет женщина, что-то шуршит, но она так и не поняла что. – Продал он тебя! Глаза наконец перестали болеть, и она рассмотрела довольно большую комнату без окон. Недалеко от нее стояла та самая женщина, держащая за волосы молодого человека, который был явно без сознания. Ее лицо выражало презрение и брезгливость, а волосы были так неопрятны, что невольно в голову пришло сравнение с горной ведьмой. За женщиной стояли двое бугаев в безразмерных черных мантиях и в масках, а совсем рядом на корточках сидел какой-то очень красивый мужчина с темно-рыжими волосами и пронзительными глазами неопределенного оттенка. В руках у него была палочка, и направлена эта палочка была на нее. - Что… что вам надо? – да, губы она искусала до крови, каждое слово дается с трудом. - Нам надо, красавица, - насмешливо произнес сидящий ближе всех и небрежно взмахнул рукой, - чтобы ты рассказала нам, в чем секрет твоего отца. - Моего отца? – неужели это ее голос, хриплый и какой-то неживой?! Что же с ней делали здесь, если она чувствует себя совершенно разбитой? - Да, красавица. Секрет Мэттью Хенстриджа. Секрет? Но у «отца» не было секретов от семьи… Или были? Кто эти люди? Зачем ИМ ее отец? К тому же Мэттью Хенстридж… Он обычный служащий Министерства, каких тысячи. - У него… не было… секретов, - с трудом прохрипела она, боясь оторвать взгляд от лица красивого, но, без сомнения, жестокого человека. - Были, Дженни Хенстридж! Были!.. Только вот скрыл он от семьи, что ли? - Она лжет! – взвизгнула женщина, выпуская из рук Ювера, который свалился к ее ногам безжизненной марионеткой, у которой обрезали ниточки. – И ты ей веришь, Мартин? - Да, Белла, я ей верю! – возвысил голос рыжеволосый красавец, названный Мартином. – Потому что даже Веритасерума не надо - на ее очаровательном личике можно легко прочитать, что она ничего подобного не знает! Надо было вылавливать младшую, она может знать побольше!.. Она наконец поняла, что ее семья в опасности. Что с отцом и остальными? Что же делать? Что ИМ сказать? - Не смейте… трогать Эллу! – голос выправляется, значит, она его просто сорвала, но прошло достаточно времени. – Ей… всего десять… Раздался душераздирающий хохот, от которого заложило уши, а эхо только помогло звуку разлететься на все этажи, несомненно, огромного здания. Где она? Почему так болят руки и нога? Ее били? Но почему она ничего не помнит? Обливиэйт? Да вряд ли… - А что ты можешь нам сделать? – издевательски поинтересовалась неопрятная женщина, подходя ближе и тоже присаживаясь на корточки. Глаза у нее темные-темные, а на шее блестит ромбовидный кулон с черным камнем посередине. Где она ее видела? Когда? Мартин назвал ее Беллой… Беллатрикс Лестрейндж? Нет, не может быть, ее же… нет, ее не поймали… ее и еще шестерых Упивающихся Смертью… Но что они делают в Лондоне? Что она могла ответить? Ничего, только гордо промолчать, спасая тот клочок чести, тот маленький огонек в душе, что у нее еще остался. Как же больно и холодно… Все-таки что это за здание? Что с Ювером? Он мертв? Нет, не может быть! - Ничего? Ну так вот, красавица, - как ни в чем не бывало продолжил названный Мартином, - мы оставим тебе жизнь, но только если ты приведешь к нам свою младшую сестренку! - Нет! Никогда! – ее хватило только на этот полный отчаяния шепот, а потом она вновь, с огромным облегчением, потеряла сознание. *** - Элла! Проснитесь, мисс Хенстридж! - Очнись, Эл! - Элла, проснитесь! Что с вами? Господи, какие громкие голоса… Что им от меня надо? Я кричала во сне? Неужели?.. Нет, не может быть! А кто меня зовет? Я с трудом открыла глаза, губы внезапно заболели, я почувствовала, как на руке саднит длинная и глубокая царапина. Что случилось? - Это же был сон, правда? – всхлипнула я, совершенно не соображая, что делаю. Меня аккуратно усадили и прижали к себе. Это был профессор Снейп, он медленно гладил меня по спине и молчал. Черт, неужели это правда? Это не может быть правдой, просто я сегодня вспомнила Дженни, и она пришла ко мне во сне! Но почему же в таком виде?! - Сон, конечно, сон… - прошептал Северус Снейп, бич гриффиндорцев и покровитель колб и перегонных аппаратов. На сердце у меня становилось полегче, но все равно ужас от увиденного сковывал всю мою детскую душу. Мне никогда не снилось страшных снов – а теперь такой кошмар, еще, возможно, оказавшийся правдой… - Там была Дженни… - всхлипнула я, еще сильнее прижимаясь к профессору и краем глаза замечая стоявшего рядом Рика. Не знаю, может, мне показалось, но Северус Снейп вздрогнул. Значит, тоже вспомнил яркую веселую девчонку, которая так и не закончила обучение в Хогвартсе. Истерика вновь взяла свое – слишком многое накопилось в душе. Сколько мы так просидели? Целую вечность, даже больше. Но когда я наконец успокоилась, мне стало мучительно стыдно за свою слабость. Сегодня какой-то косой день, что же делать? - Простите, профессор, я не должна была… так… ну… Действительно, а что я не должна была делать? Рыдать на руках у самого придирчивого преподавателя Хогвартса? Да, наверное. Но после сонной «реальности» надо хоть немного отойти, иначе те же самые образы потом будут приходить все чаще и чаще… Что же сказать? Да и Рик тут, блин, как неудобно-то перед ними… - Пустое, - просто ответил Снейп, поднял голову, глянул на сына, который, недолго думая, протянул мне какой-то кубок. Успокаивающее зелье? Или сонное? Профессор на такие штучки мастер. – Вы кричали, некоторые, - он усмехнулся, вновь взглянув на Аларика, - проснулись и сразу же побежали за мной, так как дверь ваша очень хитро заколдована. Будем надеяться, что ваша психика не пострадала. Я выпила горьковатую на вкус жидкость, сразу определив, что это все-таки успокаивающее зелье. Спать мне не хотелось, но надо было выговориться. Дженни… Неужели это все-таки правда? - Профессор, там была Дженни… - повторила я, поворачиваясь к окну. Сейчас я была бы рада даже Гремучей Иве, но пришлось довольствоваться только частью квиддичного поля. – Ее избили и спрашивали про что-то… про какой-то… - я нахмурилась, пытаясь вспомнить. – Про какой-то секрет нашего отца. А она сказала, что у него нет секретов от семьи. - И кто же там был еще? – довольно равнодушно поинтересовался Снейп, ставя пустой кубок на ночной столик. Рик, насколько я могла услышать, стоял у двери и, скорее всего, думал, как бы ему побыстрее отсюда слинять. В обществе отца он явно не мог вести себя как обычно. Я снова нахмурилась, припоминая подробности. Одно имя сильно цепляло за сознание острыми коготками – Белла. Но как же звали ее помощника? И помощника ли? Скорее всего, это Белла была в милости этого человека, а не наоборот. - Там точно была Беллатрикс Лестрейндж и двое в черных плащах и в масках, а еще – очень красивый рыжеволосый мужчина. Имени точно не помню, но, кажется, Мартин. Вроде бы больше никого. А Ювер ее продал… - внезапно эта мысль навалилась всем грузом. Ювер… Взбалмошный, бесстрашный, веселый… И продал бедную Дженни Хенстридж!.. У меня закружилась голова, но я все-таки заметила, как профессор резко встал и прошелся до двери. Взялся за ручку, помедлил и будто через силу произнес: - Элла, прошу вас сохранять спокойствие. Вам сейчас лучше отдохнуть. Я освобождаю вас от уроков на завтра, но потом извольте привести свои чувства в порядок и выспаться. Мион… профессор Грейнджер зайдет к вам еще днем. Пойдем, Эллари. Глава 4 Экзамены и с чем их едят Кто сказал, что время лечит и через три месяца можно забыть о своем горе? Я рада за него, он оказался прав. Перед первым экзаменом я уже была в форме, старалась меньше вспоминать про ту ночь, когда меня буквально наизнанку выворачивало от слез, и Рик был со мной полностью согласен. Профессор Снейп как-то отстраненно улыбался, он часто казался ужасно усталым, но, похоже, все самое кошмарное было еще только впереди. Профессор Грейнджер была все такой же ласковой и понимающей, на следующий день она действительно пришла ко мне, спокойно выслушала, задала несколько вопросов, касающихся внешности тех злодеев, и все! Больше меня никто этой темой не задевал, я будто выпала ненадолго из жизни, но, вернувшись, вновь взялась за старое. Эллари оказался отличным товарищем, а Луи, Гарри, Ричи и Ник стали относиться ко мне как-то даже более трепетно, как мне кажется. Да, возможно, я ошибаюсь, но как объяснить, что они, несмотря на собственные проблемы с учебой, в меру сил занимаются со мной трансфигурацией? Лавгуды часто смеются, Джонсоны носятся со мной по квиддичному полю, хотя у них на носу сдача СОВ, а Рик и вовсе ходит за мной по пятам. А иногда он заявляет, что он понимает Гарри Поттера и Рональда Уизли, которые крепко подружились с его мамой. Да, друзья у меня отпадные, но даже они не смогут помочь мне на этих долбаных экзаменах. Первым испытанием была Защита. Мне дико помог случай – к Дамблдору прилетела сова, которая его ненадолго отвлекла, а я успела подсмотреть у Белки ответ на третий вопрос. Уж не знаю, был ли на самом деле экзамен сложным или нет, но у меня все получилось почти само собой. Я слегка перепутала лишь на теории, да и то только потому, что с ней я никогда не дружила, и это меня немного, но взбодрило. Уход за Магическими Существами, как я и ожидала, я завалила по всем параметрам. Мне надо было всего лишь рассказать, чем можно кормить румынских жуков-скарабеев, которые в результате глупого мутационного заклинания стали размером с хорошего коня, а я как назло потеряла тогда конспект. Меня немного оправдало то, что я ударными темпами учила все остальные предметы, и профессор Граббли-Планк спросила меня дополнительно о природе снитчей, которые тоже считались Волшебными Существами. Я сильно удивилась, потому что всегда думала, что снитчи – это порождения квиддичной магии, придуманной каким-то там волшебником древности, но честно ответила, что природа этих мячиков магическая, поддерживаемая силой заклинания, заставляющего их крылья двигаться, а то, что они сами выбирают направление и обладают специфической памятью – это уже последствия их «общения» с целыми поколениями магов. Профессор обрадовалась хоть какому-то результату и поставила мне вместо «Тролля» милосердное «Слабо». Да, наверное, я просто очень везучий человек, потому что на гербологии я внаглую почти все спросила у профессора Спраут. Я не знаю, как у меня это получается, но я умею вкрадчиво спрашивать два каких-либо ответа, а если они оба не подходят, я как-то умудряюсь вытянуть из преподавателя нужный. Мне везло, но только до той степени, когда еще есть смысл везти - когда меня попросили рассказать про элементарные мандрагоры, я без всякой запинки оттарабанила давно выученный материал. Воистину, человеческая память может быть очень странной вещью – я внимательно слушала Уход, а выучила гербологию… Потом была передышка в виде трех дней на подготовку к зельеварению. Нам следовало приготовить то зелье, которое попадется по жребию, а для тех, кому нужно исправить какие-то оценки, были приготовлены дополнительные рефераты. У меня проблем с этим предметом не было, поэтому все три дня я прошаталась без дела по верхним этажам Хогвартса, иногда вместе с Риком или Альбусом, который старался рассказать мне как можно больше перед тем, как уйти из ставшей уже родной школы. Да, он был на седьмом курсе, а подготовка к ЖАБА вытягивала все силы, но он старался. Он показывал мне портреты знаменитых волшебников, рассказывал про Мародеров и их Карту, мы вместе рассматривали квиддичные награды Гарри и Джеймса Поттеров, и это были одни из самых веселых дней за мое пребывание в Хогвартсе. Надо заметить, что я сдержала слово и не пыталась мстить Евангелине и Мэлоди. Им и без меня досталось как от профессоров, так и от родителей. Если честно, у меня бывали заскоки и я устаивала им небольшие подлости, довольно безобидные, но действенные. Дурищи буквально плевались ядом и желчью, пока доказывали Дамблдору, что это я устраиваю все это, но прямых доказательств (и тем более свидетелей) не было, поэтому до поры до времени я чувствовала себя в безопасности. Учителя относились ко мне немного покровительственно, а когда мы оставались одни с профессором Снейпом или Грейнджер, все «оковы» спадали. Я продолжала про себя, посмеиваясь, называть их «дядя Северус» и «тетя Гермиона», но если мама Рика относилась к этому абсолютно спокойно, то ее муж часто начинал отвечать мне в похожей манере, и вот эти изящные разговоры с насмешками и полуулыбками вечером в гостиной или в его комнатах доставляли мне настоящее удовольствие. Я не чувствовала себя зависимой от этих уже родных людей, я заняла место Драко Малфоя для профессора Снейпа и Джинни Уизли для профессора Грейнджер. Это было просто великолепно, а обучение только начиналось! *** Дорогая Элла! Я не уверена, что все еще имею право называться вашей матерью, но я хочу вам сообщить, что нас с вашим отцом сильно огорчают ваши письма и то, что вы так и не приехали к нам хотя бы на каникулах. Я понимаю, что учеба в такой школе, как Хогвартс, занимает много сил и времени, но вы могли бы хоть немного вспоминать о родных людях, которые вас любят и ждут, но к которым вы относитесь довольно бесчестно… Черт, черт, черт-черт-черт-черт!!! Как я могла забыть о собственных родителях, которые просто выпали у меня из памяти, пока я до одури носилась с друзьями, болтала с профессорами, летала на метле и учила конспекты?! Это такая подлость, какую я себе точно не прощу! Хотя почему это не прощу? Еще как прощу! Они были со мной слишком уж вкрадчивыми (особенно если припомнить последнее письмо, где мама тонко намекала мне, что пора бы уже выкинуть дурь из головы и заняться делом), а я что, должна им отвечать взаимной любовью? Я знала, что это мерзко – так думать, - но поделать с собой ничего не могла. Рик прочитал полный текст письма, которое принес семейный филин Себастьян Клемент Ричард Старший, да еще и в таком виде, а потом засмеялся и сказал, что мои родители – «просто очуменные люди». Я с полным недоумением на лице поинтересовалась, с какого этажа он свалился, а он указал мне на первые буквы каждой строчки, и я улыбнулась. «Дятел и то умнее, чем моя дочь, приезжай скорее, мы просто ужасно соскучились!» Нормальненько… Офигеть можно. И как я не догадалась, что моя мама не может в таком тоне говорить с любимой дочкой, которая или из вредности, или из-за занятости не приезжает домой, чтобы навестить родителей! Хотя чего сейчас-то мучиться от совести – завтра мой день рождения, а потом еще каких-то две недели, и – домой, отдыхать, радоваться жизни и готовиться к новому учебному году!! - Элла… - начал Рик, но я уже догадалась и кивнула. - Что угодно, лишь бы не напоминалки или дурацкие модные журнальчики! Терпеть не могу бездарно подготовленные подарки! Эллари улыбнулся и, усевшись за слизеринский стол, подтянул к себе какой-то тортик. Я с притворным возмущением отобрала у него свою ложку, но все-таки позволила съесть чуть ли не половину моего десерта. Эх, как же я целых два месяца проживу без «моих» ребят? И получится ли в следующем году поступить в команду по квиддичу? Столько вопросов, а впереди – экзамен по Зельям! Профессор Снейп ухмыляется, о чем-то говоря с «тетей Гермионой». Интересно, почему ко мне приклеилось это обращение? Ведь Альбус все-таки сын лучшего друга Гермионы Грейнджер, которую Северус Снейп называет не иначе, как Мион, а я… я всего лишь удачливая выскочка, которая неожиданно для самой себя нашла в первый же день в волшебной школе и друзей, и врагов. Мда… Евангелина смотрит коршуном, хотя уж ее-то я точно не трогала! Да, я действительно «забацала» себе в друзья ее давно ставшего бывшим парня, Николаса Джонсона, но это же не причина ненавидеть меня! Он мне покровительствует, он считает меня просто забавной мелкой девчонкой, которая по недоразумению смогла привязать к себе не только слизеринцев, но и гриффиндорцев, и всех остальных. Он не думает обо мне, я просто развлечение, младшая сестренка, глупая, несмышленая, но ужасно смешная… И, что самое главное, я на это не обижаюсь, я это принимаю как должность, я этому радуюсь! Наверное, это и есть самое главное мое отличие от Мэлоди и Лины. Профессор Снейп однажды заявил, что он терпеть не может обеих. Мэлоди – за весь их род, потому что еще будучи Упивающимся Смертью, отец Рика ненавидел выскочку-Розье. А Евангелину Саванрон – за малодушие, завистливость, показное поведение и все такое прочее. Да, наверное, он прав. Не знаю. «Дядя Северус» умеет сказать то, о чем думает, в таком виде, что ты будешь считать, что и ты так думаешь и это тебе первому в голову пришла такая мысль. Все-таки многолетняя служба шпионом на «двух фронтах» сказывается не только на поведении, но и на внутреннем волшебстве. В один вечер, я сейчас это неожиданно вспомнила, мы сидели в гостиной, и почему-то больше там никого не было (хотя кто его поймет, это магическое расширение?). Профессор наколдовал себе крепкого кофе, я жевала шоколадку, и сначала мы долго молчали. Он чему-то улыбался и смотрел на танец пламени, а я глядела в потолок, не желая его отвлекать. А потом он внезапно серьезно на меня посмотрел и заявил: - Почему ты думаешь, что я рассержусь? Я даже подавилась кусочком фундука, но быстро откашлялась. Мне говорили, что профессор Снейп умеет читать чужие мысли, но я думала, для этого нужны заклинания и дурацкие взмахи палочкой, ан нет! Значит, Волдеморт его и этому обучил. Интересно, а Дамблдор тоже так умеет? - Да не думаю я так, - хмыкнула я, облизывая большой палец – детская привычка, но я всегда была дикаркой. – Просто мне показалось, что сегодня не ваш день, и если вы выгнали всех, чтобы просто посидеть рядом со мной весь вечер, а не провести этот же вечер в обществе жены, то не мне решать, когда вам что-либо говорить. Если хотите мне что-то сообщить – вот она я, я слушаю! Он усмехнулся и отложил уже опустевшую чашку. В его черных глазах я не увидела вообще ничего, только отблески огня в камине, да и то недолго. Но когда он повернулся ко мне и негромко заговорил, я не удержалась и самодовольно улыбнулась. - Мисс Хенстридж, я даже не знаю, зачем я все это говорю, но сегодня мне пришло в голову, что, не будь Аларика, я бы хотел себе такую дочь, как вы. Знаете, - он вновь повернулся к камину, - сегодня какой-то странный день. Дамблдор не появился за завтраком, МакГонагалл ходит загадочная, а Трелони вновь вещает, что грядут Темные Времена. Неудивительно, что настроение у меня какое-то философское. - Но почему бы вам не обсудить это с профессором Грейнджер, а не со мной? – лениво потянулась я. – Все-таки она ваша жена, а я не ваша дочь. - Дерзите, Элла? – усмехнулся Северус Снейп и откинулся на спинку дивана. Мне эта поза напомнила Рика – он именно так сидел на этом же месте, заложив руки за голову и таинственно глядя в потолок. Блин, о чем я думаю? Это же его сын, чего я хотела-то! - Нет. Констатирую факт, - с абсолютной серьезностью уточнила я. Мастер Зелий Северус Снейп хмыкнул. А потом пошел своим чередом обычный хогвартский вечер, каких было уже довольно много. *** Экзамен в день рождения… что может быть лучше? Наверное, только экзамен на Рождество… И как меня угораздило родиться 12 июня? Хотя нет худа без добра – с самого утра профессор Снейп улыбался гораздо чаще, чем обычно. Мда… Проснулась я сегодня в просто отпадном настроении. Первым, что я увидела, зайдя в ванную, было зеркало. И надо ж было такому случиться, там отражался Флорентин! Он как будто разговаривал с кем-то невидимым за рамой, но, заметив меня, улыбнулся (хотя улыбкой это очень сложно назвать…) и помахал рукой. - С днем рождения, Элла Хенстридж! Я пожала плечами. - Спасибо, Флорентин. Только я не разрешала тебе появляться в моем зеркале. Зеркальный дух хитро прищурился и нацелил на меня длиннющий палец. - Знаешь, в чем твоя проблема, Элла Хенстридж? – Я хмыкнула, но промолчала. – Ты не умеешь скрывать свои мысли и эмоции. Вот и сейчас, не дождавшись моих объяснений, ты уже попробовала сделать вывод и, естественно, ошиблась. Он испытующе глянул на меня, хотя это и не произвело никакого впечатления, потом вздохнул и продолжил: - Ладно, Элла Хенстридж, я объяснюсь. Действительно, ты мне запретила здесь появляться. Но моя госпожа, Гермиона, сегодня попросила меня сделать тебе от нее подарок. Ты рада? Я вновь пожала плечами и улыбнулась. - Ну, смотря какой подарок… - протянула я, проводя рукой под золотистой рамой зеркала. Магическая вода хлынула мгновенно, и я, стараясь за Флорентином разглядеть собственное отражение, начала умываться. Дух вновь омерзительно улыбнулся (наверное, все-таки осклабился). - Значит, тебе интересно. Это хорошо. Итак, - он попытался придать скрипучему голосу торжественные нотки, - госпожа Гермиона попросила меня сделать тебе сегодня хороший вид! Экзамен у вас начинается только после обеда, - добавил он, увидев, как я резко подняла голову, - поэтому я успею. Ты согласна, Элла Хенстридж? Я удивленно улыбнулась и потянулась к гелю для умывания. - Да, конечно, Флорентин, только как же ты вылезешь из зеркала? Я думала, духи не… - Меньше слушай всяких остолопов! – перебило меня зеркальное существо. – Конечно, мне не выйти отсюда, но ведь и зеркальные духи владеют вполне сносной магией! Ну, приступим? Я хихикнула. - Ну давай рискнем. Только если будет что-то не так, ты же исправишь? Флорентин вновь осклабился. - А зачем тогда госпожа нам дала целых полдня на подготовку к выходу? – поинтересовался он, мерзко шевеля огромным пористым носом. Я скривилась, но послушно позволила появившемуся в зеркале паучку облазить все мое отражение. Лицо существо оставило без внимания, на руках немного задержалось, но только для того, чтобы поправить отражающиеся магловские часы, а вот с волосами оказалось сложнее. Как я поняла, паучок исполнял мои мысли: если я хотела поправить челку, он это делал, если хотела изменить цвет прядей – тоже. Сначала я не разобралась, но исчезнувший было Флорентин противно проскрипел из-за рамы, чтобы я думала об образе, а не о подарках. Да, волосы мне поправили, но тут пришел черед наряда. Зеркальный дух прямо мне сказал, что никаких школьных мантий госпожа Гермиона не позволила, а потому паучок сейчас чего-нибудь придумает. Я улыбнулась. Ну, придумает так придумает… Результат превзошел все ожидания. Никогда не думала, что мне идет зеленый цвет, но это факт! Светло-зеленое короткое платье из какой-то легкой ткани, с серебряной каймой по подолу и рукавам, буквально засыпанное блестками. А еще - красивые серебристые босоножки на огромной платформе. Я аккуратно провела рукой по волосам, сияющими глазами разглядывая собственное отражение, и только потом вспомнила, кого за это надо благодарить. Флорентин вновь проскрипел что-то про то, что пора бы и закругляться, так как время завтрака уже давно прошло, а мне еще надо повторить один рецептик. Только сейчас я поняла, что была абсолютно не голодна – еще один подарок магического паучка? Я попробовала пройтись по ванной и едва успела схватиться рукой за раковину. Мда… Значит, еще придется убить время на то, чтобы научиться ходить на платформе… Зеркальный дух, как мне показалось, с облегчением появился в поле видимости. Тут случилось еще кое-что – волшебный уродец протянул руку к моему отражению и помог ему встать. Голова отказалась это переваривать, а, очнувшись, я поняла, что твердо стою на обеих ногах. Черт, а это еще что? Я удивленно воззрилась на появившийся на запястье браслет. Сначала мне показалось, что это обычный длинный лист какого-то растения, но, приглядевшись, я поняла, что это металл! Но насколько же красивый и правдоподобный! А на месте возможных колючек – мелкие камешки. Красота… - Это от кого? Флорентин пошевелил губами, о чем-то раздумывая. - Я не знаю, как назвать этого человека. Он мне не господин, но он муж госпожи… Ты его знаешь? - Профессор Снейп? Мне?! – я даже ушам своим не поверила. Господи, твоя воля! Как же они меня любят! Такие дорогие подарки, и все мне! Да они даже Рику такого не устраивают! Наверное… - Круто… - выдохнула я, а зеркальный дух самодовольно оскалился. - Ну ладно, Элла Хенстридж, прощай! Я передам госпоже Гермионе, что ее подарок тебе понравился! И осторожней на лестницах: упадешь - я тебя ловить не буду! Я хихикнула. - И тебе приятного дня, Флорентин! Дух исчез, а настроение было просто великолепным. Еще никогда мой день рождения не начинался с таких вот сюрпризов. Дома я спала до двенадцати, а когда приходила в гостиную, там уже были все в сборе – и начинался обычный скучный день, немного «разбавленный» поездками в парки аттракционов или аквапарки. Вот и все прелести. А сегодня… Я, держась за двери и стены, доковыляла до кровати, после чего с облегчением упала на мягкие покрывала. Иногда все-таки проскальзывала предательская мысль, что живу я одиноко, от всех почти скрываясь, но сегодня подобного не было – сегодня я была бунтаркой Эллой, эгоисткой и разгильдяйкой. Посторонних мыслей не существовало – они просто не удерживались в затуманенной счастьем голове. Стук в дверь отвлек меня от созерцания браслетика, но вместо привычного «Войдите!» я крикнула «Сейчас подойду!». Почему? А кто меня знает? Я постаралась побыстрее добраться до двери, и каждый шаг казался мне все увереннее и увереннее. На пороге стоял улыбающийся Рик, правда, его было почти невозможно увидеть за целой связкой магловских гелиевых шариков. Господи, вот это денёк! Все мечты сбываются! Хотя неудивительно - профессор Снейп владеет окклюменцией, что тут удивляться! - С днем рождения, Элла! – послышался многоголосый крик из-за шаров, и только потом я разобрала, что громче всех кричали Белка, Альбус, Рик и… Мэлоди? Она-то сюда как затесалась? Я усмехнулась, потеснила этих кричащих оболтусов и торжественно прошла на середину гостиной Слизерина. Восторженный писк Белинды, понимающая улыбка Альбуса и восхищенные глаза Рика – это все, что я успела заметить перед ярчайшей вспышкой. Правда, опомнилась я быстро – почти нежное Вингардиум Левиоса, и Мэлоди Розье с дикими визгами неторопливо поднимается в воздух. Хохот со стороны прикаминных диванчиков означил присутствие еще как минимум половины факультета, а то, что означенная половина факультета ржала над рыжей дурищей, только сильнее грело мне душу. Вот это день рождения, вот это я понимаю! - Ну что, Мэлоди, поздравила? – лениво поинтересовалась Лоа Гёдé, красавица-пятикурсница, которая с самого начала года с жизнерадостным любопытством следила за нашим противостоянием. Лоа никогда не смотрела на меня как на соперницу, а потому мы быстро сошлись, но ее круг интересов был гораздо ýже моего. Розье что-то всхлипнула, факультет вновь заржал. Альбус с напускной серьезностью поправил значок старосты школы, а потом с не менее напускным гневом начал: - Мэлоди Розье! Как вы посмели покушаться на жизнь ученицы Хогвартса? Профессор Дамблдор никогда не одобрял насилия, а тем более подло, из-за угла, а потому я объявляю, что я, от имени профессора Северуса Снейпа, вас… - Правильно, Альбус, - послышался голос со стороны двери, - наказываю. Только, пожалуй, я справлюсь с этой задачей и сам. – Все резко повернулись, но тишину нарушили лишь тиканье часов и редкие всхлипы Мэлоди. – Но, в честь праздника мисс Хенстридж, я передаю ей право выбрать наказание для мисс Розье. Рыжая забилась в воздухе, но перебороть заклинание у нее не получалось – моя палочка все еще указывала на нее, а Альбус от себя добавил еще заклятие немоты. Сердце пело, тем более что появился такой шанс отомстить, да еще и прилюдно! Естественно, дурища побежит сразу жаловаться Лине, та придумает еще какой-нибудь способ заставить меня предоставить ей доказательства моей предвзятости, а вот потом… Но мои мстительные намерения были прерваны странной мыслью - я внезапно представила себя на ее месте. Мэлоди сейчас слабо трепыхалась футах в пяти над полом, красная как рак, только что слезы не текли. И зачем я так? Все-таки месть хорошая штука, но надо уметь властвовать собою… И откуда у меня такие мысли? Я мысленно хихикнула и, направив палочку в сторону свободного кресла, резко ее опустила. Поттер снял Силенцио, а факультетские зеваки разочарованно взвыли. Я косо глянула на профессора Снейпа, все еще стоящего в дверях, а потом громко произнесла: - Ребят, ну не надо жестокости! Она не виновата! – все непонимающе воззрились на меня. – Неужели вы не видите, что она под воздействием Евангелины? Да они же спят и видят упечь меня на божественное попечение святого Мунго! На глупых не обижаются, с тупых ничего не берут… Так может, пусть сама выгребается? Лоа усмехнулась и, первая поняв мой замысел, взяла инициативу в свои многоопытные руки: - Действительно, ребят, ну чего мы разошлись-то? Эл правильно сказала, что на дураков не обижаются. Пускай Мэлоди Розье будет одна – да хоть и под крылышком этой стервы Саванрон! – мы-то будем выше этого! Но если кто хочет выказать свою мстительность и свою глупость – вот она, перед вами! - Глупость? – хмыкнул профессор Снейп, подходя ближе и усаживаясь в кресло перед дурищей. Я неожиданно отметила, что он держится с ней как-то брезгливо, а в глазах его застыло трудноуловимое презрительно-холодное выражение. И я вновь поймала себя на мысли, что понимаю профессора все лучше и лучше. – Ладно. Раз уж вы все решили, так пускай и будет. Мэлоди Розье, вы согласны на отчуждение? Последнее слово меня почему-то насмешило, и я не удержалась от глупейшей улыбки. Рик разделил мое настроение, и мы уже вдвоем незаметно давились от хохота. Альбус умоляюще на нас косился - ему-то хотелось узнать, чем все закончится, - а Белка даже, похоже, забыла, что надо дышать. Но Мэлоди подняла опущенную голову. - Мой дядя Мартин вам всем устроит такое отчуждение! Зашатаетесь! – прошипела она, сорвалась со своего места и унеслась в свою комнату. Профессор пожал плечами и насмешливо констатировал: - Тяжелое респираторное заболевание на основе острого осознания своей значимости и резкого понижения самооценки. Обычный случай… Почти все захихикали, а я похолодела - нехорошее предчувствие кольнуло в указательный палец правой руки, и это было совсем нехорошо… «Дядя Мартин»… Где я слышала это имя? Почему оно так царапнуло память? Но сегодня был не тот день, когда можно предаваться плохим предчувствиям, а потому я, повернувшись к декану, выпрямилась. Блестки на платье засияли чуть ярче, ощущая мое настроение, а «лиственный» браслетик слегка нагрелся. - Спасибо, профессор. - За что? – Снейп-старший поднял левую бровь, что меня еще сильнее рассмешило. - За подарок, - улыбнулась я. - Ну тогда и вам спасибо, Элла. - А мне-то за что? - За благодарность, - как само собой разумеющееся уточнил профессор. Факультет разулыбался, Рик наконец сподобился выпустить магловские шарики, которые резво взлетели к высокому потолку, а Альбус с Лоа в один голос закричали: - С Днем Рожденья! Все-таки это был самый-самый счастливый день в моей жизни!.. *** Правда, на экзамен по Зельям доброта профессора Снейпа не распространилась. Он, конечно, сделал мелкую поблажку на то, что мы все-таки только первый курс, но зверствовал по-прежнему. Мне повезло с другом – Рик знал зельеварение лучше большинства однокурсников и с видимым удовольствием учил меня этой науке. И сегодня это ох как пригодилось! - Мисс Булстроуд, вам не кажется, что вы загубили ваше зелье? – насмешливый голос рядом, как я к нему уже привыкла! Белинда сжалась, с опаской поглядывая на кипящее светло-фиолетовое зелье. Судя по тому, что ей досталось элементарное сонное, результат у нее был сугубо отрицательный – варево должно было приобрести прозрачность воды, но с несильной оранжевой тенью у центра котла. Хм… Ну что ж, бывает, не смертельно. - Ты забыла добавить корень папоротника, - почти неслышно произнесла я, стараясь незаметно подсказать подруге выход из положения, пока еще не стало совсем уж поздно. Тут в моем котле громко булькнуло, и я вновь отдала все внимание приготовлению успокаивающей настойки, забирающей пятнадцать лет жизни при неправильном применении. Интересно, Снейп на себе будет пробовать результаты или на наказанных? Маленькая капля неготового зелья упала мне на новенькие магловские джинсы, которые я одела сразу же после того, как профессор ушел из гостиной Слизерина. Рик начал было протестовать, но потом все же согласился, что платье для экзамена по Зельям мало подходит. Я оделась почти так же, как и в первый вечер в Хогвартсе – джинсы, бежевая футболка и кеды. Безобидная капелька оставила аккуратное масляное пятнышко, но я даже не обратила на это особого внимания. Так, теперь добавить пресловутый корень папоротника, общий для многих успокаивающих и сонных зелий, мешать пятнадцать секунд против часовой стрелки, а потом убрать магический огонь и дать настояться двадцать минут. Почему именно двадцать – я не помню, но это было как-то связано с чугунной основой котлов. Черт, главное, чтобы не спросили именно это! - Мисс Хенстридж, вижу, вы закончили. Двадцать минут у вас есть, а пока вы расскажете мне теоретическую часть. – У меня челюсть поползла вниз, но я сдержалась от каких-либо высказываний. Теоретическая часть! На первом курсе! Кошмар!! - Да, конечно, профессор Снейп. Он как-то нехорошо усмехнулся, а потом я впервые прокляла знаменитый дар знаменитого зельевара. - Почему именно двадцать минут вы должны держать ваше зелье без пламени? И почему бы вам не добавить туда кусочек кожи мандрагоры? Я очаровательно улыбнулась, отложила черпак, сложила ручки на парте и только потом прекратила изображать из себя убежденную дуру. Вздохнула, попыталась собраться с мыслями и на одном дыхании выпалила: - Время зависит от материала котла, а кожа мандрагоры превратит настойку в основу для Желтого яда. Я права? Зельевар улыбнулся одними глазами, после чего задал следующий вопрос: - В чем отличие действия Желтого яда от обычного лунного камня? - Желтый яд выпивает магию почти на два месяца, после чего она может раздробиться, а лунный камень забирает ее на полный лунный цикл, но отдает сразу и без остатка. - Зачем люди используют лунный камень? - Во времена Волдеморта им пытали работников Министерства, которые не имели семей. Камень, который вмещал всю магию волшебника, разбивался на глазах у «подопытного», после чего он открывал все тайны. Это имело смысл – большинство не знают, что магию из лунного камня уничтожить нельзя, она вернется через три-четыре часа. - Отлично, мисс Хенстридж. За теоретическую часть у вас «Превосходно». Проверим, что же у вас вышло на практической… - Да все нормально! – брякнула я, но быстро одумалась. Еще не хватало сделать ошибку и заявить, что ты самый лучший! А вдруг через пять минут настойка станет не бледно-красной, а ядрено-желтой? Вот тогда-то профессор и повеселится… Но нет, все-таки сегодня был удивительный день! Зелье не только получилось, но и даже не пролилось, когда я пыталась его перелить из котла в пробирку. Снейп-старший с насмешкой за мной наблюдал, а когда я принесла колбу к его столу, объявил всему классу: - Итак, первая оценка уже есть. Мисс Хенстридж, «Превосходно». Можете быть свободны. Я счастливо вздохнула и, быстро похватав свои вещи, побежала в гостиную. У Рика в это время был еще экзамен по гербологии, а потому я решила начать собирать вещи. Глава 5 Лето? Какая гадость! Именно с такой мыслью я сегодня и проснулась. Мне абсолютно не хотелось уезжать из Хогвартса, здесь был мой настоящий дом, без притворства и без аристократического лоска. Вновь придется таскаться на министерские церемонии, выслушивать причитания тети Мериам и вежливо улыбаться отцу. И за что мне такая мука?! День не задался с самого утра – зазвонил будильник. Весь прикол в том, что у меня нет будильника. Призывая проклятия на голову того неудачника, который решил надо мной так жестоко пошутить, я приоткрыла глаза. Никого не увидела. Вспомнила, что моя комната заколдована и прийти сюда могут только учителя. Дальше пошел тяжелый мыслительный процесс. Во-первых, это не мог быть Рик. Во-вторых, профессору Снейпу в такую рань здесь делать нечего. В-третьих, профессору Грейнджер тут также нечего делать, хотя я была уверена, что она уже не спит. В-четвертых, профессор Дамблдор тут уж ну точно ничего не забыл. Кто остается? Вот в том-то и вопрос. Я открыла глаза пошире, но увидела только темно-зеленый балдахин. Чертов ночник, который я всегда выключала, но который через пару минут сам включался, горел мягким, каким-то вкрадчивым светом. Из гостиной доносились некие малопонятные шорохи, свидетельствующие о том, что кому-то тоже уже не спится. Я с трудом повернулась на бок, окончательно разлепила глаза и чуть не свалилась с кровати. На одеяле грациозно лежала сверкающая выдра, с легким любопытством наблюдающая за моими действиями. Первая мысль была «Какого хрена ко мне пустили животное?!». Вторая – «А кто бы это мог сделать?». И третья – «Черт, профессор Грейнджер же все слышит через Патронуса!!». Когда первое потрясение прошло, я проглотила остаток непечатных выражений и вежливо улыбнулась: - Простите, профессор Грейнджер, я не думала, что вы пошлете ко мне собственного материального Патронуса, чтобы разбудить! Выдра потянулась, показала остренькие зубки и негромко произнесла голосом «тети Гермионы»: - Элла, простите, что так врываюсь, но профессор Снейп уехал, и мне придется следить за двумя факультетами. У меня к вам просьба – пройдите, пожалуйста, по комнатам и разбудите остальных! Я просто физически не успею! Только тут до меня дошло, что это не материальный Патронус, а всего лишь его отражение, повторяющее заданные слова. Спроси я его сейчас что-нибудь – он не ответит. Что ж, придется подниматься и бежать по шести этажам подземелий, чтобы разбудить весь факультет. А если меня не послушаются? Особенно старшие? Особенно Мэлоди? А ну и черт с ними! Не послушаются – так останутся в школе. Дожидаться следующего рейса Хогвартс-Экспресса… Я мерзко захихикала и рванула в ванную. Флорентина, хвала Мерлину, не было, а потому я очень быстро умылась, оделась и схватила палочку. На ходу раздумывая, куда бы ее засунуть, я выбежала в гостиную, где и обнаружила почти весь факультет во главе с Альбусом. Староста школы времени даром не терял – он, оказывается, всех разбудил, поднял, чуть ли не пинками пригнал в гостиную и только потом с чувством выполненного долга решил достучаться до меня. Эх… и чего я так торопилась? - Элла! Ну вот и ты! А я только-только решил тебя разбудить! – начал Поттер, но не закончил мысль. – У тебя все вещи-то собраны? Я промычала что-то нечленораздельное, рванула обратно в комнату, плотно прикрыла дверь и принялась за последние сборы. Одежда была сложена уже давно. Всякие кремчики и гели – тоже. Оставались учебники, но их я закинула в сумку. Так… Еда! Чего же такого стащить в Большом Зале? Хотя ладно, деньги есть – куплю что-нибудь в Экспрессе. Еще что-то? Так, письма, подарки, метла. О! Метла! А куда ее-то девать? Не на плече же нести! Или уложить в футляр, тонко намекнуть домовикам, что этой вещи будет «бо-бо», если они ее тронут, и что им будет «бо-бо», если они ее сломают?.. Мда. Когда я собиралась в Хогвартс, все было гораздо проще! В общем, минут через двадцать я все-таки показалась из своей комнаты. Альбуса я уже не видела, зато в поле зрения попали Белка и Мэлоди. Рик тоже пока что не появлялся. Дверь гостиной резко открылась, в нее пробежала уже знакомая мне сияющая выдра, и все моментально замолчали. Видимо, старшие ученики уже знали, что если профессор Грейнджер присылает собственного Патронуса, то это серьезно. - Дорогие ученики! – громко начала выдра, вставая на задние лапки. Кто-то хихикнул «Мы не дорогие, мы уцененные», но этим и ограничились. – Профессору Снейпу пришлось срочно уехать, а потому я прошу вас дисциплинированно пройти в главный холл, а оттуда – в Большой Зал. В холле оставьте свои вещи, домовики сразу же доставят их в поезд. После завтрака старосты должны будут отвести своих подопечных к Хогсмиду, где вас всех будет ждать Хогвартс-Экспресс. Вопросы? Я, наконец, увидела Альбуса, который гордо поправил значок старосты школы и кивнул Патронусу. - Хорошо, профессор Грейнджер. Некоторые первокурсники спрашивали, во сколько поезд приезжает в Лондон? Выдра вновь показала острые зубы и подчеркнуто холодно ответила: - Расписание поезда от учителей Хогвартса не зависит, но приблизительно в четыре-пять часов пополудни. Толпа слизеринцев зашепталась, сзади кто-то крикнул, что надо поторопиться, но громкий голос Альбуса перекрыл всё: - Кто не согласен – прошу оставить свои мысли при себе. Итак, сначала иду я, потом первокурсники, следом – второй курс и так далее. Завершает все Патронус. Вперед не переть, не толкаться и не беситься в подземельях. Как выйдем из Хогвартса – милости прошу! Все всё поняли? Многие закивали, а я аккуратно пробилась к Белке, потом мы вместе протолкались поближе к Альбусу, и только потом этот олух вышел из дверей гостиной. Итак, теперь придется долго блуждать по темным и холодным подземельям, потом толкаться в холле, потом что-то быстро перекусывать в Большом Зале, и только затем – бежать до Хогсмида. Я не представляла, далеко ли это, но, судя по лицам старшекурсников, удовольствие было явно ниже среднего. Хорошо хоть вещи останутся пока что тут. Лишь бы ничего не потерялось!! Кто-то тихонько дернул меня за рукав. От неожиданности я чуть было не выронила сумку, но вовремя успокоилась – это был Рик, который каким-то непостижимым образом смог пробраться в толпу первокурсников. - Элла! – он говорил шепотом, поэтому приходилось напрягать слух, чтобы расслышать хоть что-нибудь в разговорах слизеринцев. – Садись в двенадцатом вагоне! Туда и все остальные подойдут, хорошо? Я улыбнулась, на секунду расслабляя затекшую руку, держащую тяжелую метлу. - Конечно, хорошо. Там и встретимся! Он ободряюще улыбнулся и исчез в шагающей толпе. Как он умудрился пройти по этому человеческому потоку вместе с вещами – загадка, но Патронус, кажется, этого не заметил. Вот и холл! Слава Мерлину, все остальные факультеты уже в Зале, иначе пришлось бы еще сильнее толкаться… Альбус остановился. Что такое? Профессор Снейп! Легок на помине! - Слизеринцы! – его красивый бархатный голос разом перекрыл все разговоры. И как ему это удается? А ведь многие его за это боятся… - Сохранять тот же порядок, есть быстро, но без суеты и паники. Вещи складывать аккуратно. Не переживайте, все останется в целости и сохранности. Во избежание недоразумений запомните своего соседа. «Летний лагерь!» - мелькнуло в голове, потом накатило противное ощущение, которое когда-то меня не покидало в сборищах вопящих придурков, которые не могут разобраться, куда им положить вещи и что взять с собой. Путаница невообразимая, но Альбус сориентировался быстро – он палочкой оставил в воздухе сияющие слова о том, чтобы все, кто уже готов, без толкотни проходили в Большой Зал. Я, по-моему, первая уселась за слизеринский стол, досадуя на количество учеников в этом году. А что будет в следующем? Юных волшебников становится все больше, Темные Времена прошли, люди не боятся радоваться жизни… Черт!! Мимо прошелестел мантией «дядя Северус», я поняла, что особо расслабляться не стоит, и принялась за еду. Ну, пудинг так пудинг… Ну, вишневый так вишневый… Ну, опостылевший тыквенный сок так опостылевший тыквенный сок… Ну и что? Зато целых два месяца всего этого не будет!! Я украдкой посмотрела на гриффиндорский стол, нашла глазами усердно поедающих омлет Джонсонов, улыбнулась и вновь взялась за ложку. Слизеринцы начали подходить небольшими группами, а когда я наелась, Альбус только-только вошел в Зал. И мне их всех ждать?! Чтобы хоть как-то скоротать время, я неторопливо поднялась со своего места, прошлась вдоль болтающих однокурсников, дошла до гриффиндорцев, помахала далеко сидящим Ричи и Нику, улыбнулась и вышла из Большого Зала. За мной никто не последовал, я была чуть ли не первая. Вещей в холле уже не было. Пройдясь из угла в угол, я внезапно ощутила себя очень одинокой. Всю жизнерадостность как будто выпили, осталась только тоска. И жалость к себе, любимой. Хогвартс показался вдруг удивительно родным… Я медленно опустилась на третью ступеньку главной лестницы, вздохнула и попыталась улыбнуться. В этих стенах прошли самые лучшие дни в моей жизни. Здесь я нашла отличных друзей и просто замечательных врагов (врагу не пожелаешь таких врагов). Здесь я расположила к себе половину школы во главе с лучшими профессорами. Здесь я поняла, что я не только магловоспитанная малолетняя девица, но и чистокровная волшебница. Правда, тоже малолетняя… Из Зала повалил народ. Сначала Хаффлпафф, потом некоторые ребята из Гриффиндора. А потом все вперемешку. Похоже, преподаватели махнули рукой на дисциплину и отпустили всех. Старшие должны были следить за младшими, а младшие хоть немного слушаться старших. Это радовало – значит, можно будет идти не с Белкой, а с настоящими друзьями. Из огромных дверей Большого Зала выбежала уже хорошо знакомая мне выдра, рванула ко мне, остановилась шагах в двадцати, потом повернулась и, постоянно оглядываясь, побежала обратно. До меня дошло, что меня элементарно зовут. Что от меня нужно профессору Грейнджер? Вот новость-то… Учеников становилось все меньше и меньше. Луи и Гарри я не видела, Джонсоны какое-то время были в поле зрения, но потом пропали, Рика с Альбусом и Томом я вообще не могла найти. «Тетя Гермиона» ласково мне улыбалась, рядом с каменной физиономией восседал бледный как призрак профессор Снейп, чуть дальше Хагрид громко сморкался в огромный носовой платок, и я даже успела удивиться, что все преподаватели остались в Хогвартсе, никого не послав с учениками. - Спасибо, что пришла, Элла, - улыбаясь, произнесла профессор Грейнджер. – Признаться, я уже подумала, что ты ушла. Ты так быстро поела… Поезд только через два часа, можно не торопиться. - Да ладно, - усмехнулась я. – Я всегда была торопыгой… Родители Эллари как-то странно переглянулись. - Аларик попросил нас пригласить тебя к нам в гости. Его сразу же утащил Томас Уизли, а потому все же придется передать его приглашение мне, - негромко произнес профессор Снейп, изящно откладывая вилку и нож. Я пожевала губами, обдумывая эту идею. - Не знаю, господа любезные… Родители, наверное, захотят подольше побыть со мной, ведь я так к ним и не приехала на каникулах. Если что, можно я вам пришлю сову? - Да, конечно, - снова ласково улыбнулась Гермиона Грейнджер-Снейп, сразу переставшая быть строгим профессором Грейнджер. – Как надумаешь – пиши. Ричи! Подойди-ка сюда! Джонсон с готовностью околачивающегося поблизости подлизывающегося студента приблизился к преподавательскому столу, только что честь не отдал и не брякнул «Служу Королеве и королевским ВВС»… Я неожиданно усмехнулась и, никого не дожидаясь, вприпрыжку понеслась к выходу из Большого Зала. *** - А, вот ты где! – воскликнул некто темноволосый, просовываясь в приоткрытую дверь купе. Я открыла глаза и чуть не выронила из рук MP3-шник. - Что это… за ужас?.. – ошалело поинтересовалась я, стараясь сдержать смех. Рик с гордостью оглядел то, в чем он был, брякнулся на сидение и выглянул в коридор. - Ребят, тут она! В купе протиснулись Джонсоны и Лавгуды, с некоторым опозданием – Том, а потом и Белка, которая через пару секунд слиняла к подружкам. Я в некотором ступоре наблюдала, как эти великовозрастные дылды пытаются разместиться в тесном «помещении», а потом улыбнулась и предложила: - Рассаживайтесь по трое на сидение, а я кому-нибудь на колени, оки? Ребята были не против – не моему двенадцатилетнему весу их смутить! Луи, Гарри и Ричи уселись рядом, я сразу же плюхнулась им на ноги, завалилась на спину и с удобствами разлеглась, потянулась и блаженно заулыбалась. Том попытался пошутить насчет раннего взросления, но его выпад был молниеносно отбит заявлением Гарри о том, что он еще сомневается, сколько лет было последней подружке Уизли – десять или одиннадцать. Все засмеялись, а не блещущий дисциплиной староста внезапно вспомнил, что ему пора приводить в чувство расшалившихся детей. Я заметила, что Альбус и один прекрасно справится, а ребята меня только поддержали. Поезд наконец-то тронулся. За окнами замелькали красивые, но по-своему унылые английские пейзажи, а я внезапно вспомнила свою комнату в Северном Поместье – большую, светлую и вечно заваленную всякой дребеденью. Сразу же захотелось домой, но долго предаваться унынию я просто не умела, а потому мгновенно втянулась в оживленное обсуждение планов на следующий год. - Мы с Гарри честно решили в следующем году серьезно заняться Зельями, - разглагольствовал Луи. - Снейп с нас и так три шкуры дерет, а нам еще к ЖАБА готовиться… Кстати, Аларик, твой отец не говорил тебе, он сильно будет придираться на шестом курсе? Эллари пожал плечами и с улыбкой поправил смешную черно-белую кофту, которую маглы ну точно на дух не переносили. - Ты сам-то как думаешь? Естественно, отец мне ничего не сказал. И так же естественно, что он будет придираться так же, как и всегда… Все снова засмеялись, но каждый явно вспоминал какой-то свой случай. Лично я вспомнила свой первый урок, когда вместо упреков за магловское воспитание получила совет не мучиться и писать обычной ручкой в обычной тетради. Сейчас то время казалось таким далеким, а что же будет через шесть лет? - Ребят, а что, если меня примут в команду по квиддичу? – задумчиво нахмурившись, поинтересовалась я. - Кларенс тебя загоняет, - убежденно заявил Ричи. До меня неожиданно дошло, что в следующем году он, возможно, займет место бывшего капитана команды Гриффиндора, а потому вполне авторитетно может сказать, гожусь я в квиддич или нет. - А это плохо? – усмехнулась я, поудобнее устраиваясь на руках у этих шестнадцатилетних оболтусов, которые не побрезговали подружиться с такой малявкой, как я. – Вам же лучше, если у Слизерина на тренировке убьется охотник… - Типун тебе на язык! – засмеялся Джонсон. – Вот Ангелику Белл тоже гоняли, и ничего! Жива, только на тренировках жалуется постоянно… - Ну а если серьезно? Ричи изобразил некую физиономию, которая должна была показать, что он очень серьезен, а потом задумался. - Я не думаю, что Кларенс будет рисковать, принимая в команду второкурсницу, - ответил за брата Николас. Гарри смерил его уничтожающим взглядом, но промолчал. – Хотя бы потому, что Амели Шарон еще не скоро покинет школу, а второй охотник… как, бишь, его… Найджел? в общем, он тоже еще пока что в довольно хорошей форме, чтобы заменять его кем-то. И не надо на меня так смотреть! - Да, Гарри, не стоит, - я улыбнулась другу. – Ник правду говорит, и я не собираюсь на него бросаться за это – все ж я не Мэлоди Розье! Тем более что я даже не особо знакома с Кларенсом – только парой слов после первого матча перебросились. - Если бы капитаном был Сержи Флинт, то тогда другое дело! – убежденно и несколько утешающе заявил Эллари. – Но он уже выпустился из Хогвартса… А жаль, отличным вратарем был! - Да, с ним только Оливер Вуд мог сравниться… – добавил Луи. Моя голова лежала на ногах у Ричи, а потому я прекрасно могла видеть лицо старшего Лавгуда - очень светлые, почти платиновые волосы, вздернутый нос и огромные раскосые серые глаза. Когда-то я ненавидела блондинов, начитавшись про Люциуса и Драко Малфоев, а теперь вот моя вера в «блондинистую порочность» сильно поколебалась. – Однажды – еще до того, как в команде Гриффиндора появился Гарри Поттер – он отбил тринадцать мячей, а пропустил всего один! - И Гриффиндор, конечно, выиграл? – рассеянно поинтересовался Ричи, никогда не любивший историю. - Нет, - покачал головой Ник. – Ты, братец, должен знать, что в тот раз Хаффлпафф первым поймал снитч, а Гриффиндор сподобился забить только два квоффла. Это был второй или третий матч Вуда, он после этого всегда требовал от своей команды не затягивать со снитчем. - А, ну да… - усмехнулся Ричард, а потом подмигнул молчавшему до сих пор Тому. – Извините, друзья, пойду-ка я в тамбур. Мое место чур не занимать! – он шутливо помахал у меня перед носом палочкой, тонко намекая на свое знаменитое Заклятие Насморка. Я отмахнулась и, когда он поднялся, а Гарри аккуратно уложил мою голову себе на согнутую руку, точно так же шутливо подтолкнула Джонсона к выходу. - Проваливайте, курильщики! И каким образом волшебники смогли перенять эту отвратительную привычку у маглов? – с притворным возмущением поинтересовалась я у оставшихся. Все усмехнулись, напоминая мне о том, что Уизли всегда были со странностями, а Ричи с Томом стали лучшими друзьями с самой первой встречи. Когда за ребятами закрылась дверь, я все-таки добавила: - Так что с командой-то? Думаете, не примут? - Понимаешь, Элла, - дипломатично начал Луи, - квиддич – суровая игра, грубая. Кларенс просто не захочет рисковать победой в Кубке. Если что-то случится с тобой – тьфу-тьфу, конечно! – ему придется находить кого-то другого. Амели с Найджелом просто так никуда не исчезнут, разве что третий кто-то… – Заметив, как я упрямо нахмурилась, он заговорщицки улыбнулся. – Но это же не значит, что вы с Риком не сможете стать загонщиками! - Хочешь сказать, что старые игроки закончили Хогвартс? – быстро переспросила я, не замечая, как у меня загорелись глаза. – Но это же просто супер! Мы с Эллари будем загонщиками, Амели с Найджелом и кто-то там еще – охотниками, Кларенс – ловцом, а… кто-нибудь – вратарем! Круто ж, правда, Рик? Снейп-младший улыбнулся: - Мда. А ты подумала о том, что нас могут просто не принять в команду? А пусть даже и примут! Булстроуд же взбесится! - И что? – я легкомысленно отмахнулась. Потом почувствовала, что рука Гарри начинает уставать, и встала. Парни удивленно следили за мной, а я спокойно пересела на руки к Луи, спиной прислонилась к стенке, а ноги закинула на колени младшего Лавгуда. Николас усмехнулся и заявил: - Из тебя в будущем может вырасти отменная стерва! - После Лины Саванрон тебе уже ничего не грозит! – парировала я и очаровательно улыбнулась. Ребята засмеялись, припоминая Нику давний романчик с гриффиндорской красавицей. А потом пошли вечные разговоры обо всем и ни о чем, каких бывали уже не сотни и даже не тысячи. Эллари выразил сожаление по поводу того, что Альбус закончил Хогвартс, Гарри добавил, что хочет навестить профессора Флитвика, Луи заявил, что следующий год просто обязан быть замечательным, а я со странной улыбкой смотрела в пустоту. Эти люди – моя настоящая семья. «Тетя Гермиона» и «дядя Северус» - мамочка и папочка. Альбус – дядюшка, вечно занятой и вечно ничего не успевающий. Аларик – братец, который постоянно считает себя ответственным за меня. Луи и Гарри – блондинистые кузены, которым подавай только девушек и развлечения вроде квиддича. Николас – серьезный и дипломатичный дядя, который время от времени учит уму-разуму. Ричи… ну, Ричи и есть Ричи. Они с Томом должны были бы быть родственниками, но судьба распорядилась так, чтобы Ричард и Николас Джонсоны стали близнецами, которые, на мой взгляд, были разными, как день и ночь – их даже спутать было невозможно. А я для них всех была младшей сестренкой, неразумной и забавной, с которой можно поболтать, пошутить, полетать, поупражняться в трансфигурации и красноречии… И мне это просто до безумия нравилось! Я никогда раньше о таких серьезных вещах не задумывалась, а сегодня почему-то накатило… - Хееей, Мэээн! – появившийся в купе Том Уизли отвлек меня от созерцания маленькой трещинки на стекле. - Щас тут тележка проедет. Будете что-нибудь покупать? Я просто вперед побегу!.. - А чего хочешь-то? – лениво поинтересовался Гарри, доставая из внутреннего кармана куртки кошелек. - Да Берти Боттс и лягушек… Можно еще пастилу, но эт на ваш выбор! Тут до меня дошло, что я единственная в этой компании дама, а потому можно надавить на жалость и не тратить собственные деньги, а пустить их себе на пользу. Внутренний эгоизм взял верх над совестью, и я с милой улыбкой на лице и детской непосредственностью в глазах попросила: - Гарри, а мне что-нибудь купишь? А то у меня денег не осталось, а есть хочется! Лавгуд улыбнулся, поправил и без того безупречно уложенные светлые волосы и кивнул. - Конечно, Элла. Что будешь? - Шоколаду. И много! – заявила я, поджимая ноги, чтобы Гарри поднялся. – Извини, Луи, сейчас я пересяду. - Да ничего, - старший братец младшего Лавгуда приобнял меня за плечи, от чего мне стало очень тепло и как-то по-особому уютно. Вспомнились вечера с профессором Снейпом, когда он пил крепкий кофе и рассказывал что-то из жизни в Хогвартсе, а в его комнатах было так же уютно и по-домашнему приятно. – Сиди-сиди, мне не тяжело! - Угу, - глубокомысленно протянула я, поправляя джинсы. Если сейчас уже проедет тележка, значит, ехать еще часа три-четыре… Черт, да это же так мало!! Том действительно убежал, и я пересела-таки на его место. Подошла тетенька-продавщица, полчаса впаривала нам про новые сладости от какой-то новой китайской компании, потом, наконец, отчалила, и мы все с огромным аппетитом набросились на все то, что Гарри купил на четырнадцать галлеонов. - Швейцарский шоколад… ммм… что может быть лучше? – протянула я, наклоняясь за новой порцией любимой шоколадки. Николас усмехнулся. - Мясо. Я посмотрела на него, как на душевнобольного. - Мясо лучше шоколада? Да в себе ль ты, друг? Все засмеялись, а Луи, бывший ярым вегетарианцем, заявил: - Воистину мясо явно не может быть лучше шоколада! В этом я Эллу поддерживаю! Но, подруга, ты, по-моему, скоро останешься с одними пеньками вместо зубов… - Ой-ой-ой!.. – насмешливо скривилась я. – Напугал! Современная магия – это вам не магловское оборудование… Аларик хмыкнул. Все остальные с глубокомысленным видом уставились кто куда, ожидая продолжения давнего спора. - И все равно у маглов есть хорошие стороны! – оправдал их надежды Луи, подкрепляя свои слова тремя конфетами Берти Боттс. Правда, затем он дико скривился, а я издевательски-утешительно поцокала языком и протянула: - Не надо обо мне плохо думать! – Когда Лавгуд прокашлялся, выплюнув ту гадость, которая ему попалась, я продолжила: - Луи, ну ты подумай головой и послушай ушами! Маглы – они же полный примитив! Ты просто не жил среди них! - А ты жила! – усмехнулся юноша, доставая из упаковки шоколадную лягушку. - Представь себе! - И что же ты у них делала, скажи на милость? - Ж-и-л-а! – по буквам произнесла я, легкомысленно выбрасывая фантик от конфеты в приоткрытое окно. – Тетя Мериам не пользуется магией - потому что ее дядя был сквибом, и она привыкла все делать своими руками. А я довольно часто оставалась именно у нее! В ее доме простые горничные, повара и так далее – и они все маглы! Луи патетически вздохнул. - Ладно. Убедила. Но маглы действительно умеют делать удивительные вещи! – Я снова подняла голову и улыбнулась. Магловскую технику я уважала, но обычное пренебрежительное отношение чистокровных волшебников к лишенным магии существам затронуло даже меня. – Например, они не умеют заставлять воду и щетку самим мыть посуду. Что они сделали? Придумали электрическую машину, которая моет эту посуду, но довольно долго. - И что? – любознательно поинтересовалась я под одобряющие взгляды Рика и Ричарда. Николас, как всегда, в стороне, а Гарри поддерживает брата. – Зато они не понимают, насколько жизнь становится проще, если вместо огромного количества электроэнергии использовать один единственный Люмос! Луи на секунду нахмурился. - Но они просто не умеют его вызывать! – нашелся он и довольно глянул на Гарри. – Правду говорю? Правду! - Это-то так. Но что им мешает познакомиться с волшебниками и взять на свое попечение домовиков? - А где ты столько домовиков возьмешь? – насмешливо вопросил Луи, отправляя в рот следующее лакомство. – Их осталось не так уж много, и большинство живет в Хогвартсе, благодаря чему мы каждый день нажи… наедаемся! Я махнула рукой. - Ой, ладно, почти убедил! – Все заулыбались, только Ник остался со все такой же отрешенной физиономией. Луи гордо и несколько напыщенно поправил волосы. Глядя на это, я мстительно добавила: - Но все равно они просто зоологические примитивы! *** - Ну ладно, ребят, давайте! – крикнула я, направляясь к родителям. – Пишите, ладно? До меня донеслись какие-то восклицания, но отдельные слова расслышать было невозможно из-за шума вокзала. Но наверняка ребята обещали писать как можно чаще. Вот и мама. Как всегда, бледная, закутанная в теплую шаль, хотя на дворе июль, с мягкой и понимающей улыбкой. Папа рядом, улыбается и машет. Как пингвины из «Мадагаскара»… А на магловской части вокзала наверняка нас дожидается тетя Мериам – куда ж без нее! - Элла! Привет, негодяйка! – улыбнулась мама, поправляя кольцо на пальце. – Ну почему же ты к нам не приезжала, а? Мне почему-то стало как-то тоскливо. Снова. Блин. Хочу в Хогвартс. - Чего молчишь-то, юная леди? – вступил отец, обнимая маму за плечи. – Домой не хочется? - Ну… в общем, да… - виновато протянула я, потому что за показной веселостью папы могло скрываться что угодно. - Так бывает. Нашла хороших друзей? – мама мягко обняла меня, отец взялся за тележку, на которой уже лежали мои вещи, и мы неторопливо побрели к выходу с платформы 9 ¾ . - Да… - я сама не заметила, как заулыбалась. – Очень хороших. Но они все меня старше, мам! Аманда Хенстридж незаметно скривилась, но это могло сойти за обычное недовольство шумом вокзала. Неужели ей так отвратительна мысль о том, что у меня взрослые друзья? Или она боится, что они меня обижают? Вот черт, сказала глупость, а теперь отдувайся!! - Но они нормальные? Без плохих привычек? - Без! – я честно округлила глаза, вспоминая Ричи и Тома. Не знаю, может, моя мимолетная улыбка меня выдала, но отец усмехнулся. - Да? А как же Томас Уизли? Я подняла бровь, совсем как профессор Снейп. - Кто, прости? Том Уизли? Мы с ним общаемся гораздо меньше, чем с тем же Алариком Снейпом… Я поняла, что сказала глупость, когда мама уронила только что скрученное с пальца кольцо. Потом до меня дошло, что я сказала двойную глупость – отцу в Министерстве могли много чего рассказать… Что же делать? - Но они все очень и очень хорошие! И они помогали мне с подготовкой к экзаменам! Они со мной летали на метлах! Учили меня! – торопливо добавила я. - Снейп… - холодно произнесла мама, поднимая кольцо. – Значит, он решил еще и так мне досадить… Никак не может простить мне, что я его так ненавижу! Я мысленно стукнула себя по лбу. Мне только этого не хватало! Теперь мать будет меня каждый день «пилить» из-за того, что я заимела в друзья не самую лучшую компанию. Сказать ей про Альбуса Поттера? Или про Джонсонов, чьи родители были не последними людьми в Министерстве? Про Луи и Гарри не стоит – их мать, Луна, хоть и помогла Гарри Поттеру сокрушить Волдеморта, но растила детей сама, дала им свою фамилию, да и вообще люди до сих пор часто со смехом вспоминают и Ксенофилиуса Лавгуда, и саму Луну. Но их хотя бы не ненавидели. А мать вбила себе в голову, что профессор Снейп ее до сих пор помнит и хочет ей отомстить. Вот блин… От ответа меня спас магловский мобильник – хоть в Хогвартсе половина магловских изобретений не работала, я почему-то его туда потащила. Долго рылась в карманах сумки, но наконец-то нашла свой давно полученный на Рождество телефончик. - Милена? – от удивления я даже не заметила, что произнесла это вслух. – Она меня еще помнит? Миленой была моя бывшая одноклассница в магловской школе, которая когда-то чуть ли не хвостом бегала за мной, а потом вроде как и подзабыла. Что ей от меня нужно? - Да? – довольно мило спросила я. - Элла? Это ты? Ну наконец-то я до тебя дозвонилась! Где ты пропадала? Я горю желанием тебя увидеть! Мне столько надо тебе рассказать! – затрещала магла в трубку. - Милена… - протянула я, подавляя вздох. – Ладно. Я скоро приеду домой, там и созвонимся, хорошо? - Нет-нет, мне надо договориться сейчас, через десять минут должен прийти Майкл. Ой, ты же помнишь Майкла?.. Он такой классный! Он теперь бойфренд моей сестры, поэтому я часто с ним вижусь. Он знает столько приколов, Элла, ты бы знала! - Милена… - Да-да, прости, я заговариваюсь! В общем, Майкл скоро придет, он обещал мне показать новую игру на комп. Короче, Элла, давай встретимся завтра днем, часиков в три-четыре, идет? - Милен… Ну я должна отдохнуть с дороги… - С дороги? А где ты была? Я думала, вы переехали! Но твой дядя сказал, что ты вернешься летом, когда приедешь из Кембриджа! Как там, Элла, рассказывай! Хотя ладно, мне бежать надо! Жду тебя завтра в «Святой Мелании»! Все, целую! И отключилась. Я вздохнула, неторопливо убрала телефон в карман джинсов и виновато глянула на родителей, которые с понимающими улыбками смотрели на меня. - Я не стала тебе об этом писать, Эл, - спокойно произнесла мама, вновь начиная крутить кольцо. – Милена нас замучила! Дядя Эдмонд убедил ее в том, что ты сейчас учишься в Кембридже. Видимо, она все-таки вспомнила о тебе… - Блин! – я запрокинула голову и опустила плечи. – Что ей от меня надо, а? - А что она хочет? Завтра мы все пойдем в аквапарк! – вступил папа, за что я ему была особо благодарна. – Я не собираюсь пропускать празднование приезда моей дочери из Хогвартса из-за какой-то маглы! Я улыбнулась и припустила к машине. Я ошиблась – тети Мериам не было. Ну и черт с ней! Или Мерлин – не важно! Итак, час на выезд из Лондона, час на доезд до поместья О’Льар и пару минут на прибытие в Северное Поместье. Ах, да, я же еще не говорила: О’Льар – это официальный магловский наш дом, который мы так называем из-за города (Оул) и из-за его мэра (Леар). Все вместе для нас – О’Льар, где мы проводим зиму, потому что Северное Поместье так только называется. Машина… Мягко говоря… Роскошный черный Ламборджини, который я возненавидела уже через полминуты! Уж такая я неженка, что не могу ездить на машине! Плохо мне, просто отвратительно. Особенно сзади. Особенно одной на огромном сидении. Но машина роскошная, даже я, не особо в этом разбирающаяся, могла это сказать. Роскошь чувствовалась во всем – моя семья была не из бедных, хотя нынешний Министр Магии и не одобрял показных преимуществ перед маглами. Вы говорите, что поездка в красивейшей и удобнейшей машине пролетает незаметно? Я так не считаю. На выезде из Лондона меня едва не вывернуло, хотя я всеми силами гнала от себя тошноту. А когда до меня дошло, что магию мне сейчас применять нельзя, и вовсе стало нехорошо. Целых два месяца рядом с бледной гадостью и напыщенным павлином. Вдали от квиддича и полетов на метле. Вдали от магии и разговоров с «дядей Северусом». Черт!! А вот и О’Льар! Наконец-то!! Светлое здание, довольно большое, три этажа, изящная стена с витыми воротами – красота… Но как же тоскливо!! Я поняла, что еще немного – и у меня начнется самая настоящая истерика. И что мне делать? Запереться в О’Льар и не выходить оттуда до первого сентября? В принципе, идея хорошая – жить тут можно хоть целый год, при этом не выходя из здания. Но я же тут повешусь со скуки… - Пойдем, дорогая, - мягко и как-то особенно приторно позвала меня мама, до этого приказавшая охраннику открывать ворота. Сэр Клемент неторопливо открыл все замки, незаметно снял магическую защиту и магическую же систему оповещения, а потом почтительно поклонился нам. Я со скучающим и скорбным видом смотрела на сад перед поместьем, мать покровительственно похлопала привратника по плечу, отец же вообще не удосужился на него взглянуть – только ключи кинул. Но когда я проходила мимо сэра Клемента, тот слегка улыбнулся и подмигнул мне. На душе стало чуть поспокойнее… Большая гостиная так и осталась чистенькой и светленькой – камин горит, фонтанчик журчит и вообще идиллия! Отец подошел к каминной полке, взял небольшой горшочек и кинул летучий порох в огонь. В который уже раз пламя вспыхнуло не рыжим, а зеленым; в который уже раз я закрыла глаза и твердо произнесла: «Северное Поместье», хотя в голове промелькнула предательская мысль сказать «Хогвартс»; в который уже раз я неаккуратно шмякнулась на пол главного зала моего дома… За что мне это, господи? - С возвращением! – довольно воскликнул отец, одним взмахом палочки зажигая свечи в канделябрах. На пороге зала тут же появились пять домовиков, которые смотрели на нас преданными желтыми глазками… *** Что может быть скучнее семейного праздника? Вот и я не знаю. Тетя Мериам и дядя Эдмонд, бабушка Джуди, кузина Андрия и кузен Андерий, мама и папа – все они сидели в большой гостиной, разговаривали и заливали свои проблемы лучшим вином нашего Северного Поместья. А я, я тупо сидела в своей комнате, светлой и грустной, но все же родной. За окнами бушевал ветер, размашисто капал дождь, тучи быстро неслись по небу, и вообще… Нет, против погоды я ничего не имела. Я имела против только то, что мне уже полтора месяца никто не писал. Яркие постеры, которые раньше всегда радовали мой глаз пестротой и беспорядочностью, теперь пылились на полках. Моя двухэтажная кровать, где внизу находились стол, шкаф и тумбочка, а наверху – собственно кровать, тоже уже не радовала светлостью вишневого дерева. В обычнейшем магловском зеркале никогда не появлялся Флорентин, а привычка на ночь задергивать полог меня доконала окончательно. Я нервно усмехнулась своим мыслям. Еще не хватало впасть в жесткую депрессию в двенадцать лет! Что же со мной творится-то? Тихий скрип открывающегося окна, мягкий звук прыжка, слышно, как по каменному полу царапаются маленькие коготки. Хм… Я резко обернулась, готовясь выхватить палочку, и застыла. Около моей кровати на задних лапках стоял Патронус профессора Грейнджер, держащий в зубах небольшой магловский конвертик. Я улыбнулась и неторопливо подошла к сияющему созданию. - Здравствуйте, профессор. Как дела? Выдра промолчала, только подняла мордочку повыше и потрясла ею, как будто прося забрать ее ношу. Вспомнишь солнце – вот и лучик!.. Я протянула руку к обычнейшему (я даже хмыкнула) конверту, но Патронус отстранился. - Это еще что такое?! – недоуменно поинтересовалась я скорее даже у самой себя, чем у магического создания, и наугад предложила: – Заклинание? Может, мне показалось, но Патронус усмехнулся. Причем мимика была чисто как у профессора Грейнджер! Я на секунду задумалась, а потом неохотно потянула из кармана палочку. - А какое? – уныло поинтересовалась я у молчаливого собеседника, но ответа, как и ожидалось, не последовало. – Давай размышлять логически! – Я усмехнулась, поняв, что брякнула. – Если ты – Патронус профессора Грейнджер, значит… значит, ты должен подчиняться какому-то заклинанию, которое мы обе слишком хорошо знаем. Что-то, что у меня получалось отлично именно на Чарах… Но что? Патронус промолчал, только еще раз потряс мордочкой. Я нахмурилась, вспоминая все заклинания, которые у меня неплохо получались. Результат вдохновлял – двенадцать заклятий Чар и трансфигурации и три заклинания с гербологии. Мда. - Ну не каждое же проверять… За такое и в Министерство упечь могут… - задумчиво протянула я, крутя в руках свою волшебную палочку. Как сейчас помню, что я чуть не разнесла в клочья магазинчик Олливандера, который после Темных Времен вновь вернулся к своему ремеслу. Четырнадцать палочек пришлось отложить – каждая искра могла запросто спалить половину Диагон-аллеи. Но пятнадцатая, которую старик дал мне с превеликой осторожностью, – двенадцать дюймов, перо первой весенней ласточки – внезапно меня послушалась, будто только и ждала, когда я умудрюсь не разбить ни одной вазы или лампы. Выдра нетерпеливо мотнула головой, а до меня внезапно дошло. - Вингардиум Левиоса! – слегка улыбаясь, произнесла я, следуя извечному совету профессора «рассечь воздух и взмахнуть». Патронус не взлетел, но только потому, что он поглощал любую магию, а вот письмо он выронил. Я хмыкнула и наклонилась за конвертом. Почему магловский – не знаю, но на ощупь он был очень теплым. - Неужели сообразила? – поинтересовалась выдра, насмешливо поднимая лапку. – Я думала, придется тебе подсказывать… - Профессор Грейнджер! – заулыбалась я, кладя письмо на выдвинутый стол и присаживаясь на корточки перед сверкающим серебряным существом. – Вот так встреча! Так значит, теперь это модно – не посылать сов, а посылать собственных Патронусов, тем более говорящих, чтобы отнести послание? Выдра выдавила нечто, что при отсутствии воображения сошло бы за злобный оскал, а при присутствии его – за милую улыбку, а потом направилась к распахнутому окну. - Не язви, Элла Хенстридж! Всего хорошего, дорогая! Ответ я уже не понесу! Я снова хмыкнула и, проследив за изящным прыжком исчезнувшего в воздухе существа, схватила письмецо. Как я и думала (а чего тут думать-то?!), оно было от Аларика, который наконец-то обо мне вспомнил. «Дорогая Элла! Извини, что так долго не писал, просто мы с родителями ездили на Крит, а там, как ты понимаешь, совы вызвали бы живейший интерес синоптиков и прочих бездельников. Поэтому пишу только сейчас и громко прошу тебя извинить! Если в двух словах, то «просто отпад», как ты выражаешься. Думаю, ты поняла, что если я сейчас начну все-все рассказывать, письмо получится километровым, поэтому я расскажу все при встрече. Мы сейчас в мамином малом палаццо в Италии, так что не удивляйся, что я послал Патронуса, а не сову – получилось бы слишком долго. А теперь непосредственно к теме. Двадцать девятого августа у меня день рождения. Приглашаю тебя и всех-всех наших (только для твоих родителей – мама и отец согласны!). Потом мама согласилась приютить всех вас до первого сентября, а потому упрашивай давай своих родителей – и вперед! Жду двадцать восьмого – Патронус поможет собраться и подскажет адресок. Все понятно? Все понятно! До скорого! Аларик». У меня непроизвольно вырвался смех. Видимо, я сама не осознавала, насколько скучала по «моим» ребятам. А теперь, когда Рик мне все-таки написал, все напряжение вырвалось наружу. Черт!! Глупая улыбка никак не хотела сходить с лица. Мимоходом взглянув в зеркало, я поняла, что все-таки схожу с ума - наиглупейшее выражение лица соперничало по глупости только с пунцовостью щек. Вот блин! Раз дверь, два дверь, лестница наверх, анфилада четырех комнат, лестница вниз, зал для торжественных приемов и, наконец-таки, большая гостиная. Огромные двери даже не скрипнули – домовики знали, за что их держат в Северном Поместье. Как я и предполагала, на диванах разместились родители, старшие кузены уселись прямо на пол, бабушка Джуди – в глубокое кресло перед камином, а дядя Эдмонд (ох, как же я его за это люблю!), наплевав на приличия, сидел на подоконнике. Тети Мериам уже нет - и почему меня это не удивляет? - Мам! Пап! Рик приглашает меня на его день рождения! – с порога начала я, но через два шага остановилась. – Вы привидение увидели? - Здесь был Патронус? – без обиняков поинтересовалась мать, закидывая худую ногу на другую. Отец держал ее за руку, а я чувствовала, что взгляды всех направлены именно на меня. И что мне отвечать? «Нет, здесь была обычная сова»? «Нет, сюда заскочил ручной зверек Аларика»? «Да, Патронус тут побывал, но недолго»? Тогда какого фига он смог вообще сюда попасть? - Ну… - замялась я, успешно разыгрывая беззаботность. – Да. Андерий мгновенно взорвался: - А как он сюда пробрался? Думаешь, здесь защиты мало? Я скривила язвительную физиономию, но особо умничать не стала. - А ты думаешь, я хуже тебя осведомлена, что здесь защиты немеренно? - Элла, - этот мягкий голос меня убивает на месте. И как отец может так разговаривать? Не знаю уж, как говорил Люциус Малфой, но, мне кажется, делал он это именно с такими интонациями… - Ты же прекрасно знаешь, что Северное Поместье, хвала Мерлину, защищено не хуже последнего штаба Ордена Феникса. Простой Патронус не мог проникнуть на эту территорию! Я не выдержала и потрясла в воздухе письмом. - А думаешь, это я сама написала? Я что, виновата, что профессор Грейнджер сейчас в Италии, а совы там довольно большая редкость? - Профессор Грейнджер? – мгновенно поинтересовался дядя Эдмонд, за что ему от меня отдельное спасибо. – Гермиона Грейнджер-Снейп? Она преподает в Хогвартсе? Я быстро оценила ситуацию и поддержала эту тему: - Конечно, она преподает в школе, дядя Эдмонд! Если я не ошибаюсь, уже лет десять-одиннадцать… А два года назад она заменила профессора Флитвика как декан Рэйвенкло… Вы знаете, что случилось с Филеасом Флитвиком, дядя? Не знаю, может, брат Мэттью Хенстриджа и должен был быть похож на Мэттью Хенстриджа, но нет… Отец зацепился бы за «тетю Гермиону», ее мужа и сына, а также за их житье-бытье, друзей, зарплаты и всякое прочее, а вот дядя Эдмонд просто спокойно потер левое запястье. - Нет, дорогая. А что-то случилось? - Ну, в общем, да. Флитвик применил неправильное заклинание при уборке класса, разбитое стекло его буквально пронзило, и теперь он в больнице святого Мунго… Представляете? - А чего бы и не представить? Мне говорили, что в преподавательском составе Хогвартса было несколько замен, но чтобы так кардинально… Я улыбнулась и вновь посмотрела на родителей. - В общем, как хотите, а я поеду к Рику! Тем более что тё… профессор Грейнджер пообещала, что лично проводит нас всех на Кингс-Кросс, и до первого сентября мы будем жить в ее малом палаццо. Вот. Поеду двадцать восьмого, чтобы устроиться – думаю, они будут не против! Отец противно скривил уголки рта, и мне это вновь до отвращения напомнило старшего Малфоя. Уж не знаю, что было бы сейчас, если бы снова не вмешался дядя Эдмонд, которого я обожала с самого раннего детства. - Мэтт, Эми, ну чего вам стоит отпустить девочку? – он постоянно касался левого запястья. Почему я этого не замечала раньше? – Тем более, зная ее характер, могу предположить, что она все равно сбежит. Мать поправила браслетики на руке и сделала лицо оскорбленной невинности. Я кое-как сдержалась, чтобы не скривиться. Интересно, и когда это я начала так относиться к собственной семье? - Мне кажется, - начала она, - Элла еще слишком мала, чтобы ездить куда-то в Италию, и тем более к Снейпам! Не думаю, что это хорошая идея, Эд! Сердце в пятки не упало, но только потому, что не с моим общим оптимизмом пускаться в панику. Если не пустят – поставят охрану. Поставят охрану – не выберусь. А даже если и выберусь – как я потом домой попаду? Загрызут же за лето, блин!.. - Эми, я берусь проследить, чтобы она беспрепятственно попала к своему другу, - абсолютно безмятежно произнес дядя. Я внезапно отметила, что кузены и бабушка напряженно следят за развитием событий, а в том, что, когда я уеду, тут начнется самая настоящая словесная бомбардировка, даже сомневаться не приходилось… Напряженная тишина. Дядя спокойно смотрит на моих родителей; они смотрят друг на друга, будто общаются мыслями; бабушка делает вид, что ее привлекает только огонь в камине; Андерий исподлобья смотрит на дядю Эдмонда, а Андрия вообще сидит с отсутствующим видом. Мда. Ну и обстановочка… - Хорошо, Эд, - приглушенно произнесла мама, а отец положил руку ей на плечо. – Но только под твою ответственность. Ты же знаешь, как Элла нам всем дорога… Может, мне показалось, но она слишком отчетливо выделила слово «дорога». Мне это не понравилось, но я молчала – еще не хватало сейчас вывести их из себя. Так… если дядюшка поедет со мной, то тетя Гермиона оставит его на чай; если оставит, то раньше вечера они точно не разойдутся; а если не разойдутся – значит, мы сможем беспрепятственно осмотреть с Эллари палаццо… Вот круто-то!.. Я тихонько развернулась и аккуратно прикрыла за собой дверь. Тихие голоса из гостиной ясно дали понять, что сейчас они орать не будут, а вот перед отъездом… Хм… Возвращалась к себе я медленно. Медленнее, чем обычно. Если бы сейчас Натан, главный домовик, меня заметил, то могло бы быть очень плохо, потому что этот брюзжалка никогда не упускал возможности попенять мне то на внешний облик, то на плохой аппетит, то на какие-то мои слова - но нет, сегодня определенно был особенный день. Что ж, я все-таки поеду к Рику. Увижусь с ребятами. Поболтаю с профессорами, если они не будут слишком заняты. Наберусь душевных сил для обучения на втором курсе. Уже неплохо… Я улыбнулась своим мыслям и прибавила шаг. Еще две ступеньки, шмыгнуть за портьеру, нажать на маленький выступ – и вот она, моя комната! Тайный ход, которым я сейчас прошла, был моим собственным секретом, потому что вряд ли даже эльфы знали о нем. Северное Поместье было старым, даже слишком, а в старые времена умели хранить тайны… *** Двадцать восьмое августа!!! Я спрыгнула с кровати, улыбнулась своему отражению и вприпрыжку понеслась в ванную. Сегодня настроение мне не мог испортить никто, даже вездесущая Милена. Я встречусь с Алариком, с Луи и Гарри, с Томом и Ричи, с Николасом, наконец!! Бедный «дядя Северус», он на целых четыре дня раньше встретится с толпой оболтусов, которые ему уже несколько лет мешают спокойно жить! Хотя кто сказал, что профессор Снейп будет на празднике? С него станется уехать в свое родовое поместье, запереться там, доделать все дела и потом спокойно по каминной сети добраться до Хогвартса! Я хихикнула, представив нынешнего холеного профессора в темной заброшенной усадьбе, где кроме столетних домовиков живут только пауки и тараканы. Иметь такое живое воображение – огромная опасность при разговорах с мастером окклюменции, но что поделаешь? Вода показалась чересчур холодной, но это пустяки – утренний душ был просто необходимой летом и абсолютно неотъемлемой частью моей жизни. Быстро одевшись и вновь улыбнувшись себе в зеркале, я внезапно подскочила от громкого хлопка в комнате. Патронус? Но в прошлый раз он попал сюда и без подобных фокусов… И как же анти-аппарационный барьер? Как оказалось, волновалась я зря. Нарушил тишину действительно Патронус – только не выдра, а лань! - Профессор Снейп? – неуверенно спросила я, подходя чуть ближе и на всякий случай доставая палочку. Лань грациозно кивнула, а потом романтичное наваждение, которое внезапно меня наполнило, так же внезапно меня и покинуло – Патронус заговорил абсолютно не вяжущимся с этим образом голосом мастера зелий: - Приятно тебя видеть в добром здравии, Элла Хенстридж. Надеюсь, в тебе остались хотя бы капли вежливости! - Не волнуйтесь, профессор, от меня ваша психика не пострадает! – ехидно заявила я, убирая палочку в задний карман джинсов. – Итак, все мои вещи для школы были собраны еще вчера, осталось только собрать всякие безделушки – и я могу отправляться! Лань переступила «с копыта на копыто» и с любопытством посмотрела на меня. - Когда прибудет твой дядя? – я с недоумением подняла глаза, а потом, вспомнив, хлопнула себя ладонью по лбу. - Он здесь, в Поместье, только я не знаю, где именно. Надо бы спросить у домовиков… Молчание. Я вновь вернулась к сборам маленькой на вид кожаной сумочки, в которую уже отправились мобильник, новенький iPod и запасной портал до О’Льар. Что еще туда кинуть, я не знала, но мелочей хватало. Например, куча браслетиков, которые я люблю до глубины души, и пресловутые черные сережки в виде змей-восьмерок. Слава Мерлину, родителей на Кингс-Кросс не будет!! Так, учебники в чемодане, одежда – тоже, множество кремчиков и лаков – в отдельном кармане, метла прикреплена к специальному держателю. Что еще? - Предлагаешь мне звать домовиков? – я даже вздрогнула от голоса профессора, про которого уже почти забыла. - Черт! – я махнула рукой в сторону двери и легко повела пальцами – заученное еще с детства движение, открывающее любые двери Северного Поместья или вызывающее кого-то из эльфов. Афри не замедлила появиться, хотя я бы предпочла Эмили – та хотя бы не пищит. – Афри, где сейчас дядя? - В западном секторе, госпожа. - Я рада за него. Сходи к нему и попроси проводить меня туда, куда договаривались! Эльфиня кивнула и растворилась в воздухе. Я на мгновение скривилась, но тут же вспомнила про Патронуса – лань все еще стояла, с любопытством следя за каждым моим движением. - Профессор Снейп, - позвала я, закидывая сумочку на плечо и поправляя отросшие за лето волосы. – Профессор! А кто будет на празднике? Я имею в виду, из взрослых? Сверкающее создание задумчиво повело ушами. - Гермиона точно будет. Я, может быть, уеду в Хогвартс – надо еще учебные планы до ума довести. И какое-то время у нас прогостит твой дядя. Тебе хватит? Я саркастически хмыкнула. - Просто блеск… А вы, случайно, не в курсе, все ли приедут из ребят? - Томаса Уизли не будет. Молчание. - А почему? – решилась я. Снова молчание, правда, на этот раз лань явно обдумывала, что сказать. - Во-первых, Эллари не самого высокого мнения об этом человеке. Во-вторых, Томас разнес бы половину палаццо. В-третьих, его попросту не отпустил отец – они вместе что-то делают для магазина близнецов Уизли. Я улыбнулась. - Ну что ж, и этого достаточно. Значит, Джонсоны и Лавгуды прибудут. Это хорошо… Договорить я не успела – дверь открылась, и на пороге возник полностью собранный дядя Эдмонд. Я неожиданно поняла, как же он не похож на моего отца: различий было море – и глаза, и волосы, и поведение, и взгляд… Да и характеры у них тоже слишком сильно отличаются… - Дядя Эдмонд! – радости в моем голосе было много, хотя откуда-то взялась какая-то непонятная грусть. Почему-то стало очень жалко уезжать из Северного Поместья, еще на год оставлять эти родные стены. Хотя почему на год? Может, стоит приехать на каникулах? Нет, придется ехать в О’Льар, хотя это тоже неплохо. Что за мысли?! - Привет, Элла. Готова? Афри сказала, что пора… - дядя осекся, заметив Патронуса. – О, профессор Снейп! Приятно вновь свидеться. Как поживаете? Лань усмехнулась (почему-то мне показалось именно так). - Неплохо, Эдмонд. Я думал, Эллу будет сопровождать Лионель… Дядя подошел ко мне и положил руку на мое плечо. Мне от этого стало очень уютно, я поняла, что брат отца действительно очень меня любит. А кто такой Лионель? - Он… - Эдмонд на мгновение замялся. – Он не смог прибыть, Северус. Сам знаешь, времена были неспокойные… Я уже ничего не понимала. Какой-то Лионель, которого «дядя Северус» считал моим дядей… Неспокойные времена… Понимающие глаза Патронуса… Что-то за всем этим скрывалось, но что? Лань кивнула и указала головой на окно. - В общем, я пойду за остальными – Эллари попросил навестить мисс Хенстридж первой. Знаешь, где малое палаццо Мион? Дядя покачал головой. - Не имею чести быть знакомым с твоей женой, Северус. Надеюсь это исправить. Так куда нам аппарировать? Патронус назвал какой-то адрес, из которого я поняла только «Италия» и «палаццо Звезд». Что ж, мне хватит и этого. «Палаццо Звезд»… звучит красиво… Я вздохнула и напоследок оглядела свою комнату. «У меня не бардак, у меня организованный нелинейный беспорядок, - подумала я. – Ну правда же! Приеду следующим летом и обязательно уберусь. Обязательно!» Лань вновь усмехнулась, глядя на меня огромными умными глазами, и аппарировала. - Ну, пора и нам, - негромко произнес дядя Эдмонд и, предостерегая мои вопросы, добавил: - За справками обращайся позже. Сначала надо выбраться из Поместья. Готова? Ну пошли… *** Северное Поместье исчезло за поворотом довольно быстро. Вещи болтались в воздухе немного позади нас, а мы с дядей молча шли по дороге до конца анти-аппарационного барьера. Меня обуревали не самые веселые мысли, но глупая улыбка не сходила с губ. - Меня просто бесит выражение твоего лица! – усмехнулся дядя, беря меня за руку, как маленькую. - И что? – язвительно поинтересовалась я, начиная вразнобой раскачивать руки. – Круто же – за несколько дней до нового учебного года фактически сбежать из дома в обществе любимого дяди, провести последние дни каникул с лучшими друзьями, а потом ни разу не приехать домой в течение десяти месяцев… Дядя Эдмонд резко остановился и присел передо мной на корточки. Мне очень не понравился его взгляд, но я не позволила себе выказывать какие-либо эмоции. - Элла, – дядя сглотнул. – Я очень тебя прошу – не зли своего отца! Прошу не просто как человек, но и как родной тебе человек, который тебя от всей души любит. Я не могу тебе объяснить всего – еще не время, да и не место, говоря между нами. Но я действительно не желаю тебе зла и не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. И еще. Я хочу тебя попросить обязательно, - он выделил это слово, - связаться со мной, если с тобой станет происходить что-то странное. Например, если те приемы, которые у тебя получаются в Поместье, начнут получаться и в другом месте. Или если ты встретишь каких-то людей, которые будут задавать ненужные вопросы насчет твоих родственников. Я похолодела, но кивнула. - Вот и молодец, - Эдмонд вздохнул с облегчением, будто с его сердца упала гора, и растрепал мои волосы. – Я надеюсь на тебя, Элла. И не забывай: даже если внезапно все от тебя отвернутся – у тебя есть я и Андрия. Поверь, она очень хорошая, просто почти всегда молчит. Не обижайся на нее – она тебя тоже любит. Так же, как и я. Я усмехнулась. - Значит, про Андерия такого сказать нельзя? Дядя замялся, но я заметила в его глазах отблеск его всегдашней улыбки – улыбки дерзкого испанца, которая у отца – я сейчас это поняла – никогда не выходила как надо. Отец улыбался не дерзко, не весело, а высокомерно и надменно. Что ж, значит, я пошла не в отца и не в мать, а в дядю… - Ну как тебе сказать… - Эдмонд встал и легко потянул меня вперед. – Андерий похож на свою покойную бабушку по матери, потому он такой… эээ… вспыльчивый. А тебе я желаю пока что не лезть с головой в это де… ммм… в эту гадость. Поняла? - Угу, - я улыбнулась. Мы прошли еще немного, а я вспомнила еще об одном вопросе. – Дядя Эдмонд! - Ау? - Кто такой Лионель? – я даже прищурилась. От чего – не знаю. От предвкушения, от любопытства, от странного ощущения, что это важно – ну не знаю! Дядюшка ухмыльнулся и посмотрел на меня. Его ярко-зеленые глаза сверкнули на летнем солнце, а я неожиданно поняла, что подгадала как раз нужное время – дядя все еще с хорошим настроением, а потому очень удобно выспрашивать у него все, что душеньке угодно. - Это тоже твой дядя, наш с твоим отцом брат. Глупый, надменный и гордый мальчишка! – Эдмонд скривил губы в усмешке, но у него получилось немного не так, как у профессора Снейпа. – По одной версии он, несмотря на завещание нашей матушки, поступил на службу к Темному Лорду. Что поделать, предателям всегда достается по первое число… Его убили. Видно, Северус об этом не знал и, когда ты написала им, что тебя будет сопровождать дядя, решил, что это будет Лионель, который всегда был твоему отцу ближе самого младшего брата. Я с любопытством глянула на дядю. - А вы были самым младшим братом? - Ну, в общем, да. Матушка умерла при родах, четвертый братик так и не родился. Поэтому можно считать, что я был младшим. Я вздрогнула. - Женщины не должны умирать родами… - ошалело протянула я, не замечая, что качаю головой. – Это же страшно так… А как же новые технологии в магии и высокие познания в волшебной медицине? Дядя пожал плечами. Он говорил все это без напряга, как человек, который все уже давно оплакал и теперь только повторяет для безобразно необразованной племянницы – или как человек, который к этому совершенно непричастен. - Глупо это говорить, но мать отказалась от помощи колдомедиков. Она говорила, что все предопределено и судьбу не изменить. Она знала, что умрет при родах, говорила это задолго до смерти, жалела только о том, что маленький не родится… - Она была предсказательницей? – спросила я, мысленно хлопая себя по лбу за свое невежество. Кошмар какой – не знать ничего о собственной бабушке! Правда, оправдание было – дядя Эдмонд редко появлялся в Северном Поместье, отец вообще редко со мной о чем-либо говорил, мама, как и я, ничего не знала, а об остальных даже не говорю. Тетя Мериам, сестра мамы, умеет только бурчать и орать за нерасторопность. Бабушка Джуди вообще далека, думаю, от мира сего. Кузены глупые как пробки… Вот блин!! - Нет, конечно нет! – улыбнулся дядя. – Ей об этом сказал Мартин, потом она сама это поняла – интуиция, знаешь ли… Мартин. В который раз уже у меня по спине пробежал холодок. Что в этом имени такого, что я вздрагиваю при нем? Где-то, значит, я его услышала, но теперь вспомнить не могу… - А кто такой Мартин? – на моем лице ничегошеньки не дрогнуло, а глаза, как я надеялась, все еще сверкали любопытством. Дядя задумчиво пожевал губами. - Ну как тебе сказать? Давний друг твоего отца, хороший предсказатель, какое-то время активно помогал Темному Лорду, а потом внезапно исчез. Думали, что его убили, но нет – появился после Темных Времен, живой и здоровый. Вот так-то. А чего ты вдруг спросила? Я решила молчать до конца, тем более что если профессор Снейп захочет рассказать о том, что я увидела во сне – он расскажет в любом случае, а вот мне можно и поврать немного… Стоп! Сон?.. - Да просто Мартинов в мире выше крыши, я думала, что это родственник Ричи. Дядюшка улыбнулся еще раз. Открыто и доброжелательно. Мне стало стыдно, потому что я все вспомнила – и страшный сон, и тупую ненависть к убийцам моей сестры, и шипение Мэлоди про «дядю Мартина»… - Ладно, Элла. Мы, вроде, уже вышли за анти-аппарационный барьер… Ты не чувствуешь? Все-таки это ты бываешь здесь чаще, чем я… Я неуверенно огляделась. Вроде бы пейзаж не изменился. Хотя кто его знает? В Министерство мы обычно попадали через камин, магловский мир вокруг Северного Поместья я знала очень плохо, а потому сказать что-то точно не могла. - Не знаю, дядя Эдмонд… Вроде, да. - Ну вот и хорошо. Иди сюда, Элла. Сейчас аппарируем в палаццо Звезд! Глава 6 День рождения Аларика Сказать, что я была в шоке – значит не сказать ничего. Я просто стояла перед гигантскими воротами в каком-то ступоре. Дядя Эдмонд с любопытством оглядывался, у него были силы хотя бы заставить себя двигаться… Значит, это и есть палаццо Звезд?! Круто… Все было роскошным – начиная от ворот и заканчивая парками и фонтанами. Скульптуры на крыше и на главной лестнице изображали в основном рысей, но попадались и львы с павлинами. Кричащая, просто вопящая красота дополнялась огромным количеством цветов, у половины которых я даже названий не знала… Честно говоря, я не представляла, как среди подобного великолепия можно жить! Дядя неторопливо подошел к витым створкам и аккуратно прикоснулся к теплому металлу, а я внезапно почувствовала слабую волну воздуха, прошедшую примерно от пальцев Эдмонда до дверей палаццо и обратно. Тут же у меня ненадолго зазвенело в ушах, но неприятное ощущение прошло в ту же секунду, как я заметила в окне здания профессора Грейнджер и Рика. Хозяева палаццо буквально выскочили на громадную лестницу. Первым, что я заметила, было ошеломляюще красивое, но все-таки неуловимо домашнее платье «тети Гермионы». Я представила себя в таком наряде и поняла, что поторопилась брать с собой подарок, переданный Флорентином… Рик метнулся к мраморным перилам, легко с них съехал и опередил мать на пару секунд – сказывалось то, что отца явно не было поблизости. Расстояние до ворот они преодолели вместе, а в это время я отметила, что дядя Эдмонд подозрительно долго не может отвести глаз от профессора. Мне это показалось забавным, и я локтем ткнула его в бок. Ответной реакции я не дождалась, потому что Рик сподобился куда-то нажать, и створки неслышно поползли в разные стороны. - Элла!! – Снейп-младший сгреб меня в объятья, от чего я поняла, как сильно он умудрился вырасти за два месяца. Год разницы давал о себе знать, и рядом со мной стоял уже вполне симпатичный подросток. Неожиданная мысль заставила улыбнуться – раньше я недолюбливала людей с готической внешностью… Когда Эллари наконец отпустил меня, я вздохнула поглубже. Тут же в легкие пробился запах множества цветов, от чего все, что меня окружало, сделало плавный оборот вокруг моей скромной персоны и вновь встало на свои места. В глазах заплясали черные точки, но довольно быстро исчезли: дядя Эдмонд галантно целовал руку зардевшейся «тете Гермионе», Рик теребил рукав парадной мантии, над цветами порхали разноцветные бабочки, а мраморная рысь скалилась на гостей. - Добро пожаловать в палаццо Звезд, Элла, мистер Хенстридж! – провозгласила профессор Грейнджер, обводя рукой окрестности. – Ну как вам наше жилище? Дядя Эдмонд смотрел на нее такими преданными глазами, что я поняла – влип по самую шею. Рик тоже перехватил взгляд моего родственника и даже поежился. Мы переглянулись. - Все просто отпад, «тетя Гермиона»! – нагло заявила я, хватая дядю за руку и таща его в сторону лестницы. Взрослый мужчина, которому было никак не меньше тридцати лет, человек, которого я считала самым стойким однолюбом, шел за мной как послушный козлик, отчаянно пытаясь оторвать взгляд от красавицы-преподавательницы. – А когда прибудут все остальные? Рик плелся рядом, улыбаясь, он тоже не мог оторваться – только не от матери, а от меня! Эта мысль остро кольнула мне в указательный палец правой руки (как и всегда, впрочем) – и я поняла, что надо обо всем этом поговорить с профессором Снейпом. В смысле, о том, что я замечаю множество малопонятных деталей, и о том, что я почти у каждого человека могу понять что-то по его глазам. Миссис Грейнджер-Снейп улыбнулась. - Как только Северус всех оповестит и проследит, что они аппарировали. При имени мужа профессора дядя Эдмонд заметно вздрогнул. Вот блин, что мне теперь с ним делать?! Лучшему Мастеру Зелий ничего не стоит «случайно» отравить соперника… Определенно, обязательно надо поговорить и с ним, и со всеми по отдельности! - С ними тоже кто-то прибудет? Запрет на магию вне школы никто не снимал! – я старалась говорить бодро и жизнерадостно, чтобы хоть чем-то отвлечь дядю от созерцания лица Гермионы. - Да, конечно! – Эллари явно полностью меня поддерживал. – Только Тома не будет. Его отец не пустил. Я усмехнулась, продолжая буксировать Эдмонда к лестнице. Первые ступеньки хоть как-то отвлекли дядю, а потому я поспешила продолжить игру «Заставь влюбленного осла вспомнить о покойной жене и о том, что его новая любовь уже давно замужем и имеет сына». - Дядя Эдмонд! А когда вы соизволите уехать из палаццо? Тут, думаю, будет очень шумно… - я состроила милую гримаску, призванную быть напоминанием родственничку о том, что пора бы уже и валить отсюда, потому что скоро тут соберется целая толпа очень странных студентов. Дядя поднял на меня пустые зеленые глаза, и я похолодела. Вот блин! Довела родственника! И что он тут забыл? Нужно было встретиться с профессором Снейпом? Познакомиться с его женой? Проводить меня до палаццо? Да к черту все причины! Ему ничего не было нужно – просто он переживал за меня! А то, что «тетя Гермиона» такая красавица – не моя и не ее вина, поэтому переживать не о чем. Через какое-то время Эдмонд забудет об этой встрече и вновь будет оплакивать свою Вирджинию… Хорошая версия, но почему я в это не верю?.. - Что, прости, Эл? – тихо спросил дядя, постепенно обретая способность здраво мыслить. – Шумно?.. Да, думаю, скоро тут будет весело… Хорошо, не буду вам мешать. Я мысленно назвала себя полной идиоткой. Теперь он будет долго на меня злиться из-за того, что я отвлекла его от такой распрекрасной женщины, как «тетя Гермиона»! И как из этой ситуации выкрутиться? Ответ пришел сразу же – даже звать не пришлось. - Мион! – услышали мы почти у самого входа в палаццо. – Открой, пожалуйста! Я чуть не запрыгала от радости, хлопая в ладоши. Сейчас я буквально обожала Северуса Снейпа, который не мог подобрать лучшего момента, чтобы остудить чувства моего влюбленного родственничка. Что ж, все вышло как нельзя удачнее… Профессор Грейнджер кинулась к воротам (почему бы просто не воспользоваться палочкой или не попросить домовиков?!), а мы с Риком шмыгнули в двери, и… и я тупо остановилась, широко раскрыв глаза и боясь пошевелиться. Чтобы не разрушить первое впечатление об этом чудеснейшем месте. Я думала, что красивее парка О’Льар быть не может… Я жестоко ошибалась! В глаза бросалось все – скульптуры, гардины, ковры, лестницы, двери, картины, цветы… Шикарное великолепие вытесняло все эмоции, кроме одной – кроме восторга. Перед нами располагалась гигантская лестница, изящные перила которой были увиты цветами. В обе стороны уходили неправдоподобно длинные анфилады комнат, а по всему холлу стояли мраморные рыси и львы. Палаццо Звезд не хотело отпускать мое воображение, а потому я просто стояла, не в силах сдвинуться с места. Рик потянул меня за руку в сторону правой анфилады, и я наконец вспомнила, что я здесь не одна. - Эл! Ну пошли! Пока эти не вернулись… Я дебильно хихикнула и позволила другу увлечь себя в комнаты. Описывать все, что я увидела, не имеет смысла - это было бы слюнявое расписывание каждой детали, так как общую картину я все никак не могла ухватить. Эллари ухмылялся, глядя на меня, но благоразумно молчал, а я, как и дядя Эдмонд пару минут назад, послушно плелась за моим «поводырем». - Вот моя комната, - негромко окликнул Снейп, указывая на какую-то изящненькую деревянную дверь с косяками в виде переплетающихся лоз винограда. – Ну и как тебе палаццо Звезд? Я попыталась выразить все свои мысли в несколько слов и поняла, что это невозможно. Эмоции били ручьями, но было очевидным, что уже через пару часов моя голова будет попросту переполнена и я не смогу реагировать на все это пышное великолепие. - Просто отпад! – выдохнула я, проводя рукой по голове очередной рысьей скульптуры. – И долго ты тут живешь? Рик ненадолго задумался и честно ответил: - Около шести лет. Или что-то вроде того. А чего ты спрашиваешь? Я снова не смогла сформулировать свои мысли, а потому брякнула первое, что пришло в голову: - А не боишься заблудиться? Эллари громко расхохотался, и меня это почему-то не раздражало. Впервые в жизни. Хм… Я начинаю изменяться под воздействием целой толпы великовозрастных идиотов… - Заблудиться? В палаццо Звезд? Это невозможно! – убежденно заявил завтрашний именинник. – Во-первых, тут все комнаты просматриваются насквозь – поместье состоит исключительно из анфилад! Во-вторых, в любой момент можно вызвать домовика, который не только покажет дорогу, но и алую ковровую дорожку под ногами расстелет! - Еще бы, за такие-то деньги… - хмыкнула я, обводя комнаты восхищенным взглядом. – Постой, а как же залы, гостиные, холлы? Или они тоже в виде анфилад? Аларик улыбнулся. - А ты еще это увидишь. Естественно, это тоже часть системы. Двери есть только в «ответвлениях», которые тоже построены в виде просматриваемых комнат. - То есть, - я нахмурилась, пытаясь совладать с разбегающимися мыслями, - здесь даже спрятаться негде? Рик усмехнулся и потянул меня дальше. - Запоминай дорогу! От моей комнаты до гостевых можно пройти множеством путей. Из любой точки поместья куда-либо вполне способен отвести и Луиджи (это наш главный домовик), он знает все палаццо и потому беспрепятственно проведет быстро и тайно. Но если придется как-то добираться до меня самой – считаешь семнадцать «ответвлений» и на восемнадцатое поворачиваешь. Это и есть гостевые, там пятнадцать комнат, три из них отданы сейчас вам. Опять же, это анфилада, поэтому на каждой арке будут стоять несколько заклинаний… Я убито вздохнула. - Ничего не поделаешь, - начал оправдываться Рик, останавливаясь возле восемнадцатой двери. Я ошалело помотала головой – до сих пор не могла привыкнуть к столь необычному построению здания. – Мама настояла, что так будет лучше для всех. Но, - он хитро усмехнулся, прикасаясь к маленькой звезде, вырезанной на светлом дереве, - никто не сказал, что эти заклинания нельзя обойти… Дверь стала какой-то полупрозрачной, и Эллари быстро проскочил внутрь комнаты. Я не заставила себя ждать и тоже вошла в странный проход. Ощущение было из разряда не самых приятных – примерно так же можно было пройти сквозь привидение – но, по крайней мере, быстро прошло. Холодок исчез, и я вновь обрела способность видеть и слышать. Хотя, конечно, зря… Меня буквально оглушил щебет разноцветных птичек, сидящих на подоконнике огромного окна, в нос ударил запах цветов, а глаза пришлось зажмурить от яркого солнца. - Ну как? – довольно поинтересовался Аларик, многозначительно обводя рукой мое жилище на несколько дней до нового учебного года. Я вновь затруднилась с точным выражением мыслей, но мои уже широко раскрытые глаза сказали достаточно. Снейп счастливо улыбнулся. – Вот – смотри! – арка. Вроде бы обычнейшая. А теперь смотри! Он опять куда-то нажал и беспрепятственно прошел внутрь. Я не поверила своим глазам – Я ЕГО НЕ УВИДЕЛА!.. В арке по-прежнему виднелась стена следующей комнаты, вход в третью, четвертую, пятую (перспектива, блин!)… небольшой гардероб и угол шикарнейшей кровати, но Рика там явно не было! Правда, не прошло и пяти секунд, как именинник вновь появился рядом со мной. - Теперь поняла? Я ошалело покачала головой и села на пол, сжав виски руками. Внезапно накатила тошнота и головная боль, но все тут же прошло, как только Эллари присел рядом. - Что случилось? – с непередаваемым участием спросил он, а я уже в который раз обругала себя за косноязычие. - Стало плохо… это бывает!.. – он даже хмыкнул. Естественно! Небось вспомнил, после чего начались эти приступы… Ну и пусть его! – Ничего, все уже прошло. Слишком много сегодня эмоций, надо умыться, и все станет на свои места. Рик усмехнулся, поднялся и помог встать мне. - Ладно, если ты говоришь, что тебе это поможет - ванная вон там! – он указал на неприметную дверцу рядом с кроватью («Блин, хоть здесь балдахинов нет!»). – Проводить или сама справишься? Я ехидно усмехнулась и дала ему шутливый подзатыльник. - Если тебе завтра будет тринадцать, а мне пока только двенадцать – это не повод считать, что я маленькая, слабенькая и беззащитная! – заявила я, направляясь в указанную сторону. Рик хмыкнул и как-то по-старинному мне отсалютовал – приложил два пальца ко лбу и потом резко их отвел. - Ну удачи тогда! Появится такой уродец в зеркале – я тебя предупредил! - Флорентин, что ли? – я это спросила уже в ванной, отмечая про себя, что «тетя Гермиона» своих привычек не изменила – вода по-прежнему текла прямо из-под рамы зеркала. Услышав удивленное покашливание за спиной, я состроила немного надменное личико. – Думаешь, я с ним не знакома? *** - О! – внезапно воскликнул Рик, отрываясь от расписывания своего жилища. – Хлопок аппарации! Слышала? Я прислушалась к собственным ощущениям. Нет, вроде ничего не почувствовала… Хм, странно. На таком расстоянии от ворот вряд ли можно услышать не такой уж и громкий звук… Может, дядя Эдмонд прав, и живущий где-то долгое время человек начинает «чувствовать» свой дом? - Пошли посмотрим, кто прибыл! – не дожидаясь моего согласия, завтрашний именинник уже тянул меня за руку к голой стене. Я сначала немного удивилась, потом просто положилась на его опыт проживания в этом месте, а потом с неким любопытством заметила на сиреневых обоях еле различимую звездочку. Подобные звездочки за полчаса разглядывания комнат попадались нам уже раз двести, поэтому я была ничуть не удивлена, когда часть стены немного отодвинулась и открыла нам светлый проход, завершившийся тупиком, из которого, естественно, выход был скрыт очередной нарисованной звездой. Я начала понимать, почему палаццо назвали Звездным… И вновь мы были в огромном холле. Первым, что я увидела, когда Рик нажал на рисунок и стена немного отъехала в сторону, была оскаленная рысья морда. Я даже испугаться не успела – послышались голоса, и Эллари попросту вытолкнул меня из перехода. Мы были за гигантской лестницей, и ошеломляющий по силе запах цветов выбил из головы все мысли. - Хорошо, Эд. Конечно, мы проследим за Эллой. Заглядывай на каникулах! «Дядя Северус» явно ухмылялся, для него-то чувства и мысли моего влюбленного родственника не были тайной… Так, хватит прятаться, пора выходить! Кто же все-таки аппарировал - Лавгуды или Джонсоны? Мы вышли как раз вовремя, чтобы увидеть, как дядя Эдмонд жмет руку Снейпу-старшему. Заметив нас, он приветливо помахал, жестом подозвал меня к себе, а я отметила, что, видимо, разговор с мужем красавицы-профессора расставил в голове родственничка все по своим местам. Что ж, уже лучше, не придется мучиться от совести… - Ну все, пока, Эл. Увидимся еще… летом, - дядя улыбнулся, а я немного покраснела – ведь действительно уже не хотела ехать домой на каникулах. – Привет Дамблдору с МакГонагалл, а на входе в Хогвартс помаши ручкой Гремучей Иве! У нас с ней особая любовь… - С кем? С МакГонагалл? – ухмыльнулась я, крепко обнимая присевшего дядю. Он хмыкнул. – Ладно, пока, дядя Эдмонд. Постарайся больше не злить родителей, оки? «Тетя Гермиона» открыла дверь, и мы всей толпой высыпали на мраморную лестницу. Я сразу же запрыгнула на перила и ловко с них скатилась. Каким-то восемнадцатым чувством поняла, что профессор Снейп усмехнулся, а Рик скромно спустился, поддерживая мать за руку, потом размышления ушли – у ворот переминались с ноги на ногу Луи и Гарри. Прямо на земле валялись их чемоданы, а на плече у младшего Лавгуда сидела красивая темная сова. Можно было бы расписывать все в замедлении – как мы с Эллари бросились к витым створкам, как еще более повзрослевшие братья удивленно на нас воззрились, как я впервые заметила на одном из «витков» светящуюся золотом звезду, как сова грациозно взмахнула крыльями и унеслась в сторону леса, как ворота тихо раскрылись, как мы все радостно приветствовали друг друга… Но я этого делать не буду, потому что все произошло очень быстро. Луи сердечно обнял меня и пожал Аларику руку, а Гарри просто хлопнул нас обоих по плечам и вернулся к проблеме поднятия неподъемных чемоданов. Как я потом поняла, их доставила мать, но, так как ей надо было спешить на какую-то конференцию («А кто такие марглы?»), она быстро смоталась. К нам подошли родители Рика, а пока они левитировали вещи, дядя Эдмонд аппарировал. Вот и все. Контакты с Северным Поместьем порваны. - Слышь, Эл, - позвал меня Луи, когда «тетя Гермиона» закрыла ворота, - пошли отойдем немного в сторону, пошушукаемся… Я улыбнулась и жестом показала Аларику, что идти за мной вовсе не обязательно. Отойдя за какие-то кусты и вновь наткнувшись на мраморного льва, я повернулась к одетому во все белое Лавгуду. - Ну? Чего? - Слушай, Эл, что ты хотела подарить Эллари завтра? – вопрос прозвучал несколько необычно, но я пожала плечами и ответила: - Вот завтра и увидишь. А что? Луи немного помялся. - Понимаешь… как бы это объяснить… думаю, будет не прикольно, если мы втроем подарим одно и то же… - Он засунул руки в карманы и потупил серые глазки. Меня это неожиданно рассмешило, но я постаралась себя не выдать. - И что же вы хотите подарить? - В том-то и дело, что мать унесла с собой наш подарок… - признался Луи, и вот тут-то я рассмеялась. Просто не выдержала. Его видок был таким просящим, что у такой эгоистки как я это могло вызвать только смех. - Ой, Луи, блин!.. – выдавила я. – Не бойся, одно и то же мы точно не подарим! Он неуверенно улыбнулся и поправил челку. Эта его черта – при волнении поправлять волосы – была до боли знакомой, и дальше изгаляться над беднягой у меня просто не было сил. - Ладно, не парься, - бросила я, беря его под руку и «буксируя» сквозь кусты, - подарим все вместе! - Спасибо, Эл! – с очень искренним облегчением произнес Лавгуд. – Ты настоящий друг! - А вы – настоящие свинтусы! – хихикнула я, разводя в стороны ветки не известного мне куста. - Ой, да ладно тебе, - началась обычная трепка языками, которой наша компания так славилась на весь Хогвартс. – Тоже мне, нашлась «подруга дней моих суровых»… - Это такое новое ругательство? И вообще откуда? – с любопытством поинтересовалась я, вслушиваясь в незнакомые слова. – И что значит? Это какой язык? - Русский, бестолочь! Пушкин! Я презрительно подняла бровь. - Не знаю такого. Это стих? - Угу. Грустный. - Ну и пусть его! - Согласен… К хозяевам и Гарри мы присоединились уже около лестницы. Профессор Снейп методично поднимал наверх чемоданы («Мати шлёпы, у меня и то меньше!»), профессор Грейнджер что-то делала с цветами, Рик мялся возле родителей, а Гарри пытался оглядеться. Я вспомнила свои ощущения получасовой давности и хмыкнула. - А, вот и вы! – улыбнулась «тетя Гермиона» и отвернулась от куста с ярко-желтыми цветами. – Ладно, пускай Северус пока разберется с чемоданами, а мы пойдем в гостиную. Кто-нибудь есть хочет? Все покачали головами, а я задумчиво провела рукой по мраморным перилам. - А почему Ник и Ричи так долго? Лавгуды пожали плечами, показывая, что не знают, Эллари покосился на ворота, а профессор Снейп проворчал: - Только не говорите, что опять придется куда-то аппарировать… «Тетя Гермиона» улыбнулась и обняла мужа за плечи. От этой романтической сцены у меня мурашки по коже пробежали, и я поспешила отвернуться. То же самое проделали и остальные ребята, а потом мы с Риком парой знаков позвали Лавгудов в палаццо. *** - Эл! Ты не спишь? – из состояния некоей дремоты меня вывел голос Луи. Я резко села, но вставать не стала – Лавгуд уже уселся на краешек моей кровати. – Прости, что так врываюсь… - Луи смущенно улыбнулся. – Эллари рассказал мне, как можно входить и выходить, вот я и пользуюсь… Я усмехнулась. - Неудивительно… И что же тебя привело ко мне? Луи неловко поправил челку и вздохнул. - Понимаешь… даже не знаю, как это объяснить… - Да как можешь, так и объясняй! – не выдержала я, начиная беспокоиться. Становилось холодно, поэтому я легко поднялась, в одной пижаме прошлепала до раскрытого окна и постаралась его прикрыть. Сначала не получалось, но, в конце концов, удалось хоть немного уменьшить щель между стеклом и рамой. Повернувшись, я наткнулась на какой-то растерянный взгляд друга. – Что случилось-то? - Я тут услышал кое-что недавно… - пробормотал он, но из-за отменного слуха я слышала слишком многое – и растерянность, и неловкость, и нежелание говорить. И что с ним такое? Его сюда никто не тянул… Разве что Гарри заставил. Или Ричи? Хотя нет, вряд ли… Им до тайн Вселенной слишком далеко… - Если тебе про это будет тяжело слушать, я лучше пойду… - Да что такое?! – он явно выкручивался, и я чуть не рявкнула, но вовремя сообразила, что время позднее, а я, возможно, единственная в палаццо Звезд засыпаю в полтретьего ночи. Немного успокоившись, я села на кровать, сложила по-турецки ноги и накрыла их одеялом. - В общем… раньше я был очень дружен с твоей сестрой, Дженни… - Любовь с первого взгляда? А как же Ювер? – съехидничала я, но потом прикусила язычок – Луи выглядел слишком растерянным. - Ювера я тогда не знал. В общем, недавно я узнал, что некие люди очень хотят дознаться до вашего с ней отца. Возможно, это те самые, кто ее убил. А Ювер… - Лавгуд вздохнул. - Ты знаешь, что он сейчас числится в розыске в большинстве стран Европы за подобные «подставы»? Я вздохнула. - Знаю, - наши взгляды вновь встретились, и я уже в который раз подумала, что надо бы поговорить о моих странных способностях с профессором Снейпом. Глаза Луи блестели, и не только от едва заметных слез («Неужели он действительно ее любил?»), но и, как мне показалось, из-за чьей-то воли, подчиняющей его. Я прищурилась, начиная прислушиваться к своим ощущениям. Нет, чужого присутствия не ощущается, хотя кто его знает… Проверить не помешает. – Погоди-ка! Немного сосредоточиться, закрыть глаза, провести правой рукой над раскрытой ладонью левой, резко «толкнуть» воздух в сторону светловолосого рэйвенкловца, легко потянуть невидимую миру «паутинку». Нет, действительно ничего нет. Открыв глаза, я наткнулась на полнейшее недоумение со стороны моего друга и хмыкнула. - Не считай меня сумасшедшей, Луи, просто у нас в Северном Поместье очень часто можно что-либо сделать с помощью пары движений рукой. В данном конкретном случае я проверяла, не наложен ли на тебя Империус, хотя, узнай об этом в Министерстве, меня бы прирезали. - За что? – непонимающе спросил брат Гарри, быстро оглядываясь по сторонам («Искал работников Министерства?» - мысленно хмыкнула я). - За использование магии воздуха, дурень! Или ты думаешь, что я тебе фокусы показывала? Луи улыбнулся, и мне показалось, что его напряжение постепенно уходит. Ну и ладушки! - Ладно, что бы ты ни делала, спасибо. Мне все равно стало полегче. А вообще я пришел для того, чтобы предупредить тебя. Я понимаю, что доводить Лину с Мэлоди – это твое хобби, но будь осторожна! Альбус рассказывал, как Розье взбесилась, когда ты на свой день рождения ее в воздух подняла, а потом заорала что-то про какого-то Мартина. Так вот. Мартин – один из бывших подопечных Лорда Волдеморта, какое-то время просидел в Азкабане за приготовление запрещенных Министерством зелий, а потом вроде как его отпустили. Теперь, скорее всего, они с остатками Упивающихся Смертью продолжают дело Темного Лорда, только теперь у них уже много меньше сторонников. Теперь-то ты поняла, что, если они захотят добраться до твоего отца, то после Дженни они возьмутся за тебя? Я вздохнула. - Что ж, такова моя жизнь-жестянка… Да ну ее в озеро Лох-Несс, Луи! Зачем загадывать дальше, чем на завтра? Я хочу быть бабочкой-однодневкой, которой вообще наплевать на собственную судьбу, а до судеб мира и вовсе как, - я задумалась, подбирая сравнение, - как на телеге до вершины Эвереста. - И все же будь осторожнее, оки? - Оки, - я улыбнулась, поняв, что таки научила этих чистокровных оболтусов выражаться по-своему. – А теперь расскажи-ка мне, дружочек, почему у вас материнская фамилия и почему Луна Лавгуд, героиня Темных Времен, бегает от бывших соратников, даже не повидавшись с ними? Луи усмехнулся. - Ловко ты… Хотя верно. Ну, если начинать с самого начала, то все было примерно так. Возможно, я говорю не очень-то поэтично, но у нее был роман с Невиллом Лонгботтомом, которого потом его бабушка, - он скривился, - заставила жениться на Парвати Патил. Невилл, как говорит мама, всегда был немного идиотом (прости, дядя Невилл, за эти слова, но она всегда говорила в такой манере), а потому он и согласился. После этого встал вопрос жизни и смерти – наш дедушка умер в Темные Времена, а маме было слишком трудно самостоятельно выпускать «Придиру». В общем, нашелся добрый человек – Симус Финиганн, от него, собственно, мы и пошли. – Луи хмыкнул. – Но терпеть маму не можем зачастую даже мы, а потому отец попросту сбежал. Мать решила, что нечего лишний раз всем напоминать об этом позоре, и дала нам собственную фамилию. Вот и всё. А друзей бывших кичится из-за своих детских страхов показаться глупой. - Но с чего ты взял, что она боялась? – задумчиво протянула я. – Профессор Снейп мне как-то рассказывал, что на самом деле ваша мама была совершенно не такой, какой ее описывают в восхваляющих Поттера книгах. Или она так сильно изменилась? - Ну… - задумался Луи. – Вроде как и нет, просто раньше, я знаю, она была слишком отрешенная, чтобы что-либо замечать, потом, вроде, стала стыдиться немного остальных за прежнюю жизнь… В общем, как бы то ни было, теперь она несколько другая, у нее нелегкий характер и вообще. Я хмыкнула. - Хорошая оценка собственной матери! - А куда деваться? - Мда. А чего подарок-то она забрала? - Да случайно, - ухмыльнулся Лавгуд. – Она его с собой принесла, вот и забыла в кармане. А достучаться до нее мы не можем – наш дом к каминной сети не подключен, портала у меня нет, сову послать – поздно уже. Вот так вот. А ты чего дарить-то собралась? Я мысленно хихикнула и, не моргнув глазом, сообщила: - Мужские стринги и кожаное белье! – Глядя на ошалевшее лицо друга, я рассмеялась. – Мда. Доверчивые вы какие, вьюноша! Пора бы повзрослеть! Луи с облегчением вздохнул и поправил волосы. - Ну ладно, а то я уж было подумал… не важно, что! Мы рассмеялись, а потом я наконец соизволила толково ответить: - Говорить сейчас не буду, завтра – ну да, сегодня уже! - увидишь, тем более что Эллари встает рано, а до рассвета всего пять-шесть часов. Подождешь. - Все, убедила! – усмехнулся парень, а потом завалился на спину, глядя в потолок. Я умилилась от осознания того факта, что этот оболтус – действительно мой друг. Такого открытого проявления чувств я еще точно не видела, разве что у Рика… - Ты знаешь Лоа Гёде? - Угу, - глубокомысленно протянула я, наблюдая за тенями шумящих за окном деревьев и кустов. – Знаю. Клевая девчонка. Только очень уж ветреная. - И что ты о ней думаешь? – Мне показалось, что Луи очень надо это знать, поэтому задумалась. - Честно говоря, точно не знаю. Она прикольная, очень веселая, ненавидит Мэлоди с Евангелиной, постоянно болтает с Ангеликой Белл, вечно не хочет учиться… Не знаю я, что о ней говорить. Классный человек, но все-таки не моего типа… - Да… - несколько рассеянно сказал Лавгуд, а мне в голову неожиданно пришла мысль, что он, должно быть, влюблен, а я сейчас ему все это высказала. *** Все прошло более чем невинно. - С днем рожденья! – завопили мы всей толпой, подбегая в гостиной к красиво одетому Эллари, волосы которого были стянуты сзади в хвост темно-синей лентой. Он смущенно принимал поздравления, а когда мы с Лавгудами посмели предложить ему один подарок на троих, понимающе улыбнулся. Ситуацию спасла профессор Грейнджер, которая со смехом прикатила какую-то накрытую шелковой тканью тележку. Все с любопытством ждали, когда Рик снимет серебристо-зеленую ткань, а потом разом придвинулись, чтобы как следует разглядеть странный подарок. На обычной металлической магловской тележке лежало огромное количество всяких разных вещей. Первым, что, естественно, бросилось в глаза, была очаровательная метла с таким количеством наворотов, что у прибывшего утром Ричи глаза на лоб полезли. Остальные скромно промолчали, хотя тот же Луи точно не отказался бы от подобного летающего средства. Рядом с метлой лежала загадочного вида алая бархатная коробочка, перевязанная золотистой лентой. Эллари лихорадочно раздумывал, как бы ее открыть, когда я, ничтоже сумняшеся, волнообразно повела пальцами правой руки наверх. «Тетя Гермиона» удивленно поглядела на меня, но этого никто не заметил – коробочка открылась, а в ней оказались несколько очень красивых волшебных палочек. Аларик чуть ли не с трепетом взял одну (причем это была именно та, которая мне понравилась больше всего – черная с четырьмя пока что малоразличимыми знаками на рукоятке) и попытался ей взмахнуть. Как это ни странно, палочка откликнулась мгновенно – по гигантской гостиной пронесся маленький вихрь, взлохмативший бахрому на тяжелых шторах и скинувший с головы очередной мраморной рыси шутливый венок из одуванчиков. Профессор Грейнджер сначала с удивлением и еще каким-то трудноуловимым чувством посмотрела на черную деревяшку, но, взяв себя в руки, смешно зацокала языком, совсем как белка, и предложила сыну попробовать какую-нибудь другую. Луи было влез, что палочка отреагировала очень хорошо, но «тетя Гермиона» была непреклонна - Рик пожал плечами и с улыбкой взялся на следующую палочку. После четвертого снопа искр миссис Грейнджер-Снейп сдалась и сказала, что первая действительно очень хороша, но она бы посоветовала вот ту, обычную, без выкрутасов. - А в чем принципиальное отличие? – встрял обстоятельный Николас, внимательно разглядывая каждую «отвергнутую» палочку. Ричи хмыкнул – он всегда хмыкал, когда его брат начинал задавать никому не нужные, чрезвычайно нудные вопросы. – Они же хоть и разные, но подобраны-то наверняка только для Эллари. - С точки зрения субъективного объективизма вы, безусловно, правы. Но если рассмотреть проблему с неудобной точки зрения, то придется отметить, что палочки делались на заказ и с заранее наложенным на материалы заклинанием исполнения желаний. Отличие должно быть хотя бы в том, что каждая палочка из ныне представленных имеет способность самостоятельно решать, имеет ли смысл в какой-либо ситуации применять то или иное заклятие, что феноменально удобно при сдаче экзаменов. А также, зная склонность моего сына к экспериментам в области заклинаний и Чар, я сделала акцент на то, чтобы при создании данных магических проводников энергии были применены заклинания, исключающие использование Непростительных заклятий, а также заклятий, причиняющих физическую боль. Однако это не означает, что эти запреты невозможно обойти, - не моргнув глазом, произнесла профессор Чар. Со стуком попадали челюсти. - Ч-чего? – с зарождающимся смехом переспросила я, а потом громко расхохоталась, впервые в жизни. Моему примеру последовали все остальные, и вскоре к нам присоединилась и сама миссис Грейнджер-Снейп. Когда все более-менее успокоились и даже Ник вытер выступившие от смеха слезы, я все же уточнила: - Так что именно вы сказали, профессор? Я поняла только слова «заклинание», «экзамены» и «палочки»! Луи фыркнул. - Профессор хотела сказать, что это божественный подарок! Каждая такая палочка может не только какое-то желание исполнить, но и помочь на экзаменах! Я в восторге. А мне такую можно? Природная наглость все же взяла в нем верх, отметила я. Хотя что удивляться – Луи всегда был эгоистом, а сегодня просто день какой-то кривой. Кстати, я бы тоже от подобного подарка не отказалась. Тем более если все сказанное – правда. Профессор Грейнджер озорно улыбнулась и перестала напоминать ту зубрилку, о которой так много писали. - А, собственно, для чего я вам столько палочек принесла? – вся наша компания радостно завопила. Эллари улыбался, глядя то на мать, то на нас, а мы просто не могли решиться начать разбирать такие неожиданные дары. – Ну что же вы? Я даже сказать вам могу, какая для кого была сделана! Последние слова обрадовали нас еще больше, Луи сразу же шутливо потянул вверх руку, имитируя хогвартский урок. - Да, мистер Лавгуд? – подыграла ему миссис Грейнджер-Снейп, постепенно входя в роль. Все-таки несколько лет преподавания дают о себе знать, хотя чаще веселый характер берет верх над сноровкой-тренировкой. – Я слушаю. - Профессор, а можно мне первому? - Итак… - «тетя Гермиона» сделала серьезную мину и задумчиво провела ладонью в сантиметре от целого ряда палочек. – Ага, вот она. Тринадцать дюймов, клык дракона. Держи. Проверь сразу – вдруг ошиблась… Луи с восхищением оглядел темное дерево, а потом несколько нерешительно взмахнул палочкой. Ничего не произошло, разве что на полу, прямо под его ногами, проявилась кем-то нацарапанная звездочка, обведенная чем-то синим. Профессор хмыкнула. - О-па, тайный ход… Да еще и старый какой… А я и не знала!.. Ну, по крайней мере, она тебя слушается. Уже хорошо. Кто следующий? …Я оказалась последней, потому что эти великовозрастные бестолочи рвались к своей цели сдать ЖАБА, а мне это не горело. Правда, я совершенно не расстроилась из-за этого факта. И абсолютно не удивилась, когда в футляре осталась только черная палочка со знаками на рукоятке. - Ну, а это тебе, Элла. Двенадцать дюймов, перо первой весенней ласточки! – возвестила «тетя Гермиона», доставая подарок и передавая его мне. – А ну попробуй! Я лишь слегка дернула рукой, а палочка уже сориентировалась – вернула сорванный с рыси венок обратно на мраморную голову и серебристо-зеленую ткань – на тележку. Все глубокомысленно покивали, оценивая размах «души» моего нового «оружия против Лины и Мэлоди», а потом Ричард предложил начать-таки праздновать. - Э, нет! – встряла я. – А как же остальные подарки? - Точно… - протянул Рик, а все остальные вновь глубокомысленно кивнули. – Ну что, чей сначала? - Наш! – хихикнул Гарри, толкая брата в бок. Луи нехорошо улыбнулся, но больше виду не подал. - Ну ваш так ваш… - Эллари взял с дивана аккуратную светло-зеленую коробочку, перевязанную голубой лентой, и заметил: - Явно работа Эллы. Только ей придет в голову мешать два подобных цвета! Я притворно вздохнула, а Аларик принялся развязывать замысловатый узелок на ленте. Над этим узелком я трудилась особенно – обожаю запаковывать подарки так, чтобы их потом фиг открыть было. Поэтому ловкость, с которой мой друг разделался с главной «заковыркой», меня поразила до глубины души. Правда, потом на свет появились два тонких серебряных браслета, которые я однажды случайно увидела на Диагон-аллее и просто не смогла отказать себе в удовольствии купить. - Эти браслеты связывают двух друзей или возлюбленных, где бы они ни находились. Великая вещь, только очень редкая, - объяснила я, ощущая потребность проверить, все ли у меня застегнуто, от благодарного взгляда Рика. - Спасибо большое, - абсолютно искренне произнес Эллари, а Луи заявил, что этот подарок – моя идея и потому одевать второй браслет должна именно я. Никто не стал возражать, поэтому к пяти плетеным браслетикам добавился еще один, только из чистого серебра высокой пробы. Тонкая полоска как будто грела руку, по лицу Снейпа-младшего можно было понять, что он ощущает то же самое. И как же было прекрасно, что я догадалась купить в тот проклятый день этот набор! Глава 7 Приезд в Хогвартс Ой, мамочка, роди меня обратно! После такого количества съеденного в палаццо Звезд ехать в Хогвартс – чистое самоубийство, но куда деваться? Мне казалось, в меня даже маковой росинки не влезет, но нет, с аппетитом съела гречневой кашки, запила все это стаканом молока (при том, что я кисломолочные продукты, как и различные каши, ненавижу), стянула пару конфет и рванула собираться на Кингс-Кросс. Все было куплено, собрано и упаковано – не зря я провозилась в Северном Поместье несколько дней! Еще раз проверив наличие всех вещей во всех карманах и сумках, я с удовлетворением прошла через арку. Уже знакомое за три дня ощущение холодного покалывания было почти незаметно, поэтому я без особого труда выкатила чемодан в комнату, занятую Лавгудами. Так как я не люблю, когда через мое «жилище» проходят сотни раз на дню, я в самый же первый день заняла третий «закуток» гостевой анфилады, дабы обезопасить себя от неприятного раздражения «проходным двором». - Все готовы? – бодро спросила я и оглядела суетящихся оболтусов. Луи пытался закрыть собственный чемоданище, Гарри безуспешно пытался что-то найти под комодом, что не помешало ему заметить меня первым. - Неа. Сама же видишь! – пробурчал он, вновь наклоняясь к полу. – Да где же он? - Давай помогу, - предложила я, подходя к Луи. Он с благодарностью пожал плечами, а я ехидным голосом добавила: - Все личное и интимное уложишь сам! Лавгуд фыркнул и пошел помогать брату разыскивать нечто важное. Я задумчиво («Во блин! В смысле, потрясающе!») оглядела целый ворох одежды, которая была сложена хоть и аккуратно, но совершенно безграмотно, а потому ботинки лежали поверх брюк, мешая крышке спокойно закрыться. Я подумала о том, какие же эти братья дурни, а потом стала аккуратно перекладывать белые рубашки (я давно заметила, что Луи гораздо эффектнее смотрится именно в белом), освобождая место остальным вещам. Вскоре чемодан был закрыт, из-под комода был выужен полосатый «гриффиндорский» носок, а в арку заглянул Ричи. - Все готовы? – повторил он мой недавний вопрос. – Вижу, что готовы! Давайте быстрее, копуши, профессор Грейнджер уже бесится! Я насмешливо подняла брови. - Профессор Грейнджер? Бесится? Ты ничего не путаешь? - Да ладно, сама знаешь, что я имею в виду! – улыбнулся Джонсон. – Всё, быстрее, все уже ждут! Мы переглянулись с Луи, одинаковым движением поправили светлые челки, чтобы не лезли в глаза, - и побежали через арки. Гостиная встретила нас вечным благоуханием вечных цветов и вечным оскалом вечных рысей. В голову пришла мысль, что, возможно, я в последний раз хожу по палаццо Звезд, но грусти я не успела почувствовать – в зал вбежал Рик, сообщивший, что его родители уже ждут у ворот. - Еще раз нас поторопят… - угрожающе начала я, но Гарри остановил меня приложенным к губам пальцем. - Очень невежливо, Эл, заставлять хозяев ждать ухода гостей, когда гости уже слишком долго сидят на их шее! - наставительно произнес он, а Луи хихикнул и добавил: - Аминь! До Кингс-Кросс мы добрались вполне обыденно – совместная аппарация не была мне в новинку, поэтому после привычного чувства раздробленности в уши врезался оглушающий гомон лондонской улицы. Легкое прикосновение руки Рика заставило меня улыбнуться, а потом мы всей веселой гурьбой побежали из тупика через дорогу. И только у самых дверей вокзала я услышала несколько приглушенный хлопок новой аппарации. Значит, профессора прибудут в Хогвартс через каминную сеть… Отлично! - Извините, пожалуйста, вы тоже на поезд до Хогвартса? – к нам подошла рыжая молодая женщина, ведущая за руку черноволосую девчонку с широко открытыми глазами. Я даже усомнилась, не лжет ли мне мое зрение, но первокурсница имела глаза такого редкого фиолетового цвета! Луи тоже явно был шокирован, но все же сумел ответить за всех: - Да, мисс… миссис… Вы дочь провожаете? Женщина тепло улыбнулась и положила руку на плечо дочери, которая на нее не была похожа никаким боком. Широко открытые глаза девчонки начали меня беспокоить, но еще больше я была поражена, когда поняла, что она не моргает. У меня случился кратковременный столбняк, из которого меня вывел очень приятный голос молодой мамы. - Да. Но мне надо бежать – меня из Министерства ждут – а Тэриэл надо проводить… Вы выглядите очень дружными и благовоспитанными ребятами, я хочу вас попросить за ней приглядеть. От ее милой, немного наивной улыбки мне стало не по себе, но, еще раз глянув на девочку с таким странным именем и такими редкими глазами, я решительно повернулась к рыжей женщине: - Да, конечно. Скажите только, как к вам обращаться! – Николас легонько ткнул меня в бок, и я поморщилась. – А что? Мне же интересно! - Да-да, я совсем забыла, - все еще улыбаясь, ответила женщина. - Я Мелисса Киннунен, это моя дочь Тэрогвелла. Я надеюсь, что вы подружитесь. Насчет вещей не волнуйтесь. Спасибо, ребята, вы меня очень выручили! И аппарировала. - Тэрогвелла?! – в шоке переспросил уставший молчать Ричи. – Это из какого языка? Черноволосая девчонка, оказавшаяся даже немного ниже меня, тонко и хитро улыбнулась, глядя слегка в сторону от нас. - Из древнеэльфийского, значит «одаренная». Голос у нее был под стать отпадной внешности – мягкий, чуть хрипловатый и красивый. Я ужаснулась такому миксу реальностей и на правах самой младшей протянула Тэриэл руку. - Я Элла. Это Аларик, Николас, Ричард, Луи и Гарри. Пойдемте, ребята, в поезд, а то до отправления осталось всего ничего! Тэри – можно так? – в общем, давай с нами! Девочка вновь улыбнулась, поправила зеленую повязку на волосах и кивнула. Меня опять поразил цвет ее необычных глаз и тот факт, что она не моргает, но все быстро забылось – на меня налетела Белинда, которая вопила малопонятные вещи и все время трясла мне руку. Гарри поспешил вмешаться, пока у меня не начался Паркинсон, а Тэрогвелла все это время смотрела несколько в сторону. В вагоне мы нашли два свободных купе, но потом оказалось, что Луи и Гарри пошли искать своих девушек, Ричи отправился исполнять должность старосты, Николасу надо было кого-то найти… В итоге мы остались с Тэриэл и Риком одни. Пожав плечами, мы завалились в купе, уселись согласно никогда не оговариваемым правилам – Эллари и девчонка напротив меня – а потом молча стали дожидаться отправления. Правда, ждали мы недолго. Уже через три минуты машинист дал гудок, Хогвартс-Экспресс начал движение, и вскоре за окном замелькали солнечные пейзажи, не желающие, однако, ввиду осени одеваться в желтые тона. Природа все еще дышала летом, это не могло не радовать, настроение не портила даже перспектива целого года уроков и контрольных. - Тэриэл, - я решилась нарушить тишину; девчонка по-прежнему отрешенно смотрела в стену. – У меня в голове накопилась целая прорва вопросов, может, ты просто расскажешь нам о себе, чтобы я не надоела постоянным любопытством? Фиолетовоглазая красавица усмехнулась и вновь поправила немного сползшую повязку. Зеленая бархатная лента на иссиня-черных волосах вызывала некую оторопь, но юная Киннунен явно об этом не заботилась. - Что ж, как хотите. Откровенничать не люблю, но, раз нас свела судьба, наверное, надо… - Рик удивленно кашлянул. – Мелисса меня уже представила. Полное имя ненавижу, поэтому лучше «Тэриэл» или «Тэри» - так привычнее. И не надо на меня так смотреть, Аларик! Не удивляйтесь, я слепа от рождения, хотя это мне и не мешает видеть абсолютно все. Тут уже мы вместе с Эллари изумленно на нее воззрились - такого чуда мы совершенно не ожидали. Я, впрочем, уже начала догадываться об этой особенности новой знакомой, но вслух бы такое точно никогда не произнесла. Ситуация стремительно менялась – теперь не мы вели разговор, а она… - Родилась я в Испании, родителей почти не помню, Мелисса нашла меня, удочерила и воспитала, сейчас вот в Хогвартс еду… Что еще? - Как ты можешь видеть, если ты слепа? – не выдержал Рик. - А я все слышу. И чувствую. Не знаю, как это точнее объяснить, но все происходит примерно так: от моих пальцев расходятся во все стороны круги магии воздуха, и я все вижу… - Как летучие мыши? – осведомился Эллари, который явно ничего не понимал. - Нет. Но принцип тот же. - Абзац… - восхищенно протянула я, стремительно превращаясь из аристократки Хенстридж в бунтарку Эллу. – А этому можно научиться? Я просто тоже использую магию воздуха – у нас в Северном Поместье по-другому нельзя!.. Тэриэл усмехнулась не понятно чему. Фиолетовые глаза оставались неподвижны, но просто феноменальная мимика и постоянные изменения мягкости интонаций помогали ощутить эмоции, испытываемые девчонкой. Зеленая одежда ей удивительно шла, даже я, со своим воображением, не могла представить ее в школьной мантии. А еще я только сейчас заметила темный пояс с большущей металлической бляхой, которая тоже была зеленого, только чуть темнее, цвета. Да и платье при ближайшем рассмотрении оказалось вовсе не платьем, а хитроумно сшитым шелковым костюмом – почти желтый топ, зеленая накидка, широкие штаны, к поясу крепится длинный платок, напоминающий юбку, а на ногах нечто среднее между босоножками и обычными тапками. Все вместе это создавало очень романтичный образ, который абсолютно не вязался с душным вагоном и трясущимся поездом. Тэрогвеллу окружала некая аура таинственности, принадлежности к чему-то неземному, и почему-то очень хотелось быть на нее похожей. С моими светлыми волосами и широкоскулым лицом это представлялось той еще задачкой… - Думаю, можно. В принципе, можно даже попробовать. Но Гиппократ предупреждает, что тренировки должны быть каждый день! Согласна? Эллари потер лоб. - Постой-ка, Тэри. А как ты вообще получила письмо из Хогвартса? Насколько я знаю, людей, столь явно отличающихся от остальных, обычно обучают отдельно… - Рик! – прикрикнула я, чувствуя себя немного обиженной за новую подругу. – Прости, Тэриэл, он не то имел в виду! Просто я тоже не совсем представляю тебя, использующей волшебную палочку… Это как-то… ну, странно, что ли… - Это понятно, - вновь тонко, с легким прищуром слепых глаз улыбнулась девчонка. – Я, конечно, псих, но для общества не опасна. Не переживайте. - Ладно, ладно, мы поняли! – вновь влез Эллари. - Замолчи, оболтус, не мешай человеку рассказывать! – заявила я, закидывая ноги на свое сидение и спиной прислоняясь к стенке вагона рядом с окном. – Значит, это Мелисса тебя сюда устроила? Тэриэл несколько саркастично хмыкнула. - Да нет, в общем! Просто дедушка Дамби, - мы с Риком прыснули, - предложил мне поучиться у него. Палочки у меня нет – так же, как и способностей к какой-либо другой магии, кроме воздушной. Только я-то понимаю, что он не учить меня собрался, а исследовать мои возможности! Я для него лишь экспонат! – я уловила в ее голосе еле скрываемую злость, хотя держалась девчонка весьма и весьма. Я не могла сказать что-либо, потому что сама была лишь на год, а то и меньше, ее старше, так что выводы делать я еще не умела толком. Но то, что в Хогвартсе будет жить человек, который может всё без использования палочки, несколько напрягало… Хотя и радовало, что этот человек уже мне, может, и не друг, но хороший знакомый… - То есть… ты не будешь ходить с нами на уроки? – осторожно поинтересовалась я, хотя очень хотелось задать еще тысячи тысяч вопросов. Тэриэл покачала головой, при этом ее глаза так и остались неподвижными. Я к этому уже начала привыкать, хотя некая белесая пелена рядом со зрачком иногда слишком бросалось в глаза. - А это Мелисса дала тебе такое необычное имя? – не выдержал Эллари. - Аларик, - мудреное имечко Тэрогвелла выговорила с удовольствием, может, это и есть ее любимое занятие – смеяться над собой и над всем миром?.. – Тут уж чья б корова мычала… Я хитро улыбнулась и закончила: - …а твоя б молчала! Правильно, Тэри! Наш человек! Хотя человек человеку волк. А не свинья. Мы втроем рассмеялись. - Не, а правда, ты же говорила, что родителей не помнишь. Как же имя-то узнала? Письмо? Младенец в корзинке? – ехидно спросила я, но тут же осеклась – в глаз попала ресничка. – Зеркальце есть? - Давай помогу! – предложила Тэри, глядя сквозь меня удивительно слепыми глазами. Я кивнула, слегка водя пальцем по закрытому веку. – Смотри. Правую руку ладонью вверх. Представь, что ты в таком положении достаешь ресницу из глаза, и точно так же двигай пальцами. Вроде правильно. А теперь направь внутреннюю энергию, которую ты чувствуешь в твоем этом Северном Поместье, сквозь центр ладони. Я честно постаралась сделать все так, как сказала Тэриэл, и была буквально ошеломлена, когда противное ощущение прошло, а черненькая дуга оказалась на раскрытой ладошке. - Вау! – с искренним восторгом протянула я, а Эллари задумчиво посмотрел на меня. – И ты так всегда? Девчонка кивнула и вновь поправила ленту. Зеленые цвета ей удивительно шли, и это почему-то показалось мне настолько классным, что я мысленно назвала себя идиоткой за сравнивание себя и этой слепой красавицы. - А насчет имени… Ну, не могу точно сказать. Но Мелисса так меня начала называть не из-за собственных познаний в старо-эльфийском! Уж поверьте! Она очень посредственна в магии, а когда узнала о моих странных способностях, сразу переполошилась. Потом я стала самостоятельно тренироваться, через Мелиссу нашла в библиотеках записи об истинных магах воздуха, которые когда-то очень давно жили на Земле, стала разыскивать информацию дальше… Если интересно, я попробую вам все это чуть позже рассказать, а сейчас, думаю, к нам кто-то направляется! И правда – я даже не успела спросить, кто это, как дверь купе распахнулась и в проеме возникла миниатюрная девочка с рыжими волосами и карими глазами. - Привет! Я Флайти, можно к вам? *** - Да, конечно, садись. В первый раз в Хогвартс? – я гостеприимно помахала наушниками от iPodа. Девочка действительно была миниатюрной, очень живой, абсолютно беспокойной, рыжие кудрявые волосы спадали до середины спины, лесные глаза блестели, и вообще это был как раз мой типчик… От разглядывания мелкой оторвы меня отвлек негромкий голос Рика, возвещающего, что он пойдет поищет парней. - Эй, дружочек, Шрек твою так, придержи-ка коней! Сидеть, наслаждаться!! – я резко присела и успела схватить его за рукав. – Не хочешь посидеть в женской компании? Он немного неприятно улыбнулся, махнул рукой и осторожно высвободил рукав. - Ну как тебе, Эл, сказать… Я вспомнил кое о чем, что мне поручил отец, а он явно ждать не будет… Да и Тома надо найти – я ж так и не отдал ему те два галлеона… - Да забудь ты! Давай с нами! Компания без тебя – не компания! – бросила я, убирая в сумочку iPod и доставая телефон. Эллари покачал головой и вышел, а Флайти сразу же уселась на его место, отобрала у меня мобильник и уткнулась веснушчатым носом в экран. – Вот и что с ним поделать?! – разочарованно спросила я у Тэриэл, потому что рыжая явно не была настроена на разговор. Тэрогвелла слегка улыбнулась. - Попробуй просто не обращать внимания. Значит, он тебе нравится? - Постановка вопроса меня насторожила. Такой проницательности я не ожидала, но фиолетовые неподвижные глаза требовали ответа. – Тебя что, так мои глаза раздражают? Ладно уж! Тэри лишь немного сдвинула зеленую полоску на волосах, и тщательно скрываемая челка грохнулась ей на глаза, скрыв их и почти достигнув подбородка. Я чуть не охнула, потому что считала, что сделать ее еще красивее невозможно, и, как обычно, ошиблась. Девчонка выглядела просто ошеломляюще, а еле различимая фиолетовая радужка стала почти прозрачной. - Круто… - вырвалось у меня. Тэриэл подняла брови и через пару мгновений расхохоталась. Смех у нее был тоже под стать внешности – мелодичный и громкий. Мне пришло в голову, что такого совершенства просто не бывает в мире, Тэри должна быть в таком случае с не слишком простым характером… Но черт, почему же я, никогда не задумывающаяся о своем внешнем облике, внезапно поняла, что завидую? Обычно я считала, что завидовать «по-белому» не умею, если завидую – то в клочья, но слепая девочка, владеющая в совершенстве магией воздуха, изменила мое представление о себе самой. - А чего я такого сказала? Киннунен сделала еле уловимое движение пальцами, как будто брызгала на меня воду, и я кожей лица почувствовала легкий ветерок. Еще один пункт «за» - за то, чтобы научиться так же! Можно будет незаметно пускать струи воздуха в Мэлоди и Саванрон! - Ты сказала такую глупость, какой я от тебя не ожидала! – заявила Тэриэл. – Тебе кажется, что я красива? - Да, как вейла, прости господи!.. – выдохнула я. Тэри прищурилась. - А вот этих стерв упоминать не надо. Они только похотью и возбуждением питаться и могут!.. А вообще мне часто кажется, что людям нравится только моя внешность. Поверь мне, Элла, характер у меня такой, что мало не покажется! - Упрямство раньше нас родилось… - одобрительно протянула я, понимая, что обрела такого друга, что просто ого-го! – Э… Флайти! Ты так и будешь разглядывать содержимое моей карты памяти? Два гигабайта довольно долго просматривать! Будем в молчанку играть? Рыжая встрепенулась. - Давайте лучше в города! Тэриэл многозначительно потерла костяшкой согнутого указательного пальца лоб. Я хихикнула. Глупо все получалось, не так должно было строиться знакомство… - Так тебе сколько лет-то, Тэри? - Четырнадцать, - не задумываясь, сказала Тэрогвелла, из чего я сделала вывод, что она не лжет. А присмотревшись повнимательнее, поняла, что ей можно дать и больше, и меньше – неподвижные глаза и необыкновенная мимика не давали точно определить. - Тогда мне придется тебя называть или «Тэрогвелла», или «тетя Тэри»! – усмехнулась я. – Мне-то только двенадцать… Киннунен рассмеялась. Она вообще часто, как я поняла, смеялась, это был ее принцип жизни – смеяться, иначе мир проглотит… Когда-то раньше я тоже так считала, а теперь все заслонили друзья – живу я ради них!.. - Ну все, я старуха беспросветная! Флайти, а ты-то что нам сказать можешь? - Ты слепая? – бросила мелкая. – Не видишь, я телефон смотрю! Я посмотрела на Тэриэл и мы вместе хитро улыбнулись. Не знаю уж, видела ли Тэрогвелла изменения моего лица или просто обладала счастливой способностью предугадывать реакции, но после невежливого ответа рыжей первокурсницы у нас у обеих появился прекрасный повод поприкалываться над малой. Флайти брякнула то, что можно пустить в ход. - Ну, как тебе сказать?.. – издевательски задумчиво вопросила Тэри. – Тут как посмотреть. Если чисто физически, то да, слепая. А если на магическом уровне – то нет. А ты как можешь прокомментировать данную ситуацию, Элла? Я, заметив ошалевший взгляд рыжей, мысленно хихикнула, но на лице ничего не дрогнуло – я осталась абсолютно спокойной и даже несколько задумчивой. Или растерянной. Немножечко. - Знаешь, Тэрогвелла, - я выделила странное имя и сделала вид, что обдумываю свои слова, - как говорит профессор Грейнджер, «с точки зрения субъективного объективизма вы, безусловно, правы». Поддерживая ее великолепную мысль, можно прийти к выводу, что твоя слепота не должна вызывать у тебя комплекса неполноценности… Ты согласна, Флайти? Девчонка автоматически кивнула. - Ребят, а вы не шутите? - Я бросила взгляд на Тэриэл, которая легко «заправила» челку обратно под повязку и молча посмотрела на малую. Флайти сжалась. – Ого… И… и как ты живешь? Как в Хогвартсе учиться будешь? Как экзамены сдавать? Тэри, прищурившись, ухмыльнулась. - Я еду немного не для этой цели. Хотя что-то мне подсказывает, что в Хогвартсе мне все-таки придется жить. Пристраивать за мной нянек Мелисса уже пыталась, - она повернулась ко мне, - знала б ты, Эл, что было!.. - А что было? – решила поинтересоваться я, хотя уже настроилась послушать Guano Apes, для чего даже начала распутывать наушники. - Давай я тебе это потом расскажу, тут маленькие дети присутствуют! – выкрутилась Тэри, хитро улыбаясь. Мне внезапно пришло в голову, что слепота ее даже красит. Неподвижные глаза придавали ей какой-то особенной таинственности, тем более что она совершенно не испытывала неудобств по этому поводу. «Интересно, а я тоже могу так научиться – просматривать округу на поиск предметов и людей?» - мелькнуло в мыслях, но сразу же забылось – Флайти начала рассказывать о том, как ее собирали в школу, и мы с Тэриэл буквально повалились с сидений от хохота. Семья Дарингов, известная своими веселыми выходками, была не последней в Министерской иерархии, поэтому о них я слышала. А вот о том, что у них есть такая смешная дочь, я даже не догадывалась. А Флайти все рассказывала и рассказывала… Тэриэл. Она не знала, зачем и почему сейчас сидит тут, со смешной рыжей первокурсницей и девчонкой, отличающейся какой-то внутренней глубиной. Это было слишком трудно объяснить, хотя она уже много лет лгала всем и себе. Мелиссе – что беспомощна, на самом деле являясь сильнейшим магом воздуха, которому ничего не стоит разбить небольшую армию. Себе – что может в любой момент выкинуть из головы собственное прошлое. Случайным знакомым – о своем происхождении. И только Элле она не смогла сказать почти ничего, что выходило бы за пределы истины. Светловолосая девочка даже не взглядом (глаз кого бы то ни было Тэри не видела), а мельчайшими движениями, случайными словами выводила ее из равновесия. Нет, лгать она не разучилась - просто до поры до времени «забыла» о своей этой способности. Тэриэл доставляло удовольствие вот так выделяться среди этих людей в черных мантиях, быть искренней с Эллой, тонко издеваться над болтушкой Флайти, ленивым движением пальцев «оглядывать» вагон, запоминая, впитывая, ощущая малейшие изменения настроений… Это было очень странно, но было. И это было прекрасно. Она ощущала себя человеком, другом, нужной хоть кому-то. Ощущения были феерическими, и они выплескивались в смехе, хохоте, радости, счастье… Но вскоре все переменилось. Элла подложила под голову сумочку, разлеглась на сидении, закинула ногу на ногу и стала слушать обычный магловский iPod, каких маг воздуха видела огромное количество. Флайти убежала знакомиться с остальными, а Тэри думала. Просто думала, глядя в стену. Она не знала, как выглядит, наверняка случайные ребята, проходящие по коридору, с удивлением оглядывались на нее, ей было плевать. Поезд скоро должен был подойти к какой-то деревеньке, о которой Тэриэл знала только то, что она называется Хогсмид и находится недалеко от Школы Магии и Волшебства. Элла очнулась от своего полусна, вскочила, заметалась по купе, кто-то заглянул в дверь – Тэри даже не отреагировала. Ученица Слизерина с ужасом сообщила подруге, что забыла в чемодане мантию, а та с улыбкой предложила ей сделать ее образ, только одетый по уставу Хогвартса. Элла сразу воодушевилась и чуть на колени не грохнулась, а Киннунен поправила повязку, которая ей досталась вместе с одеждой и несколькими еще вещами от сгинувших родственников. Да, она сказала девчонке не всю правду, но и не солгала… - А как ты сделаешь образ-то? – с надеждой поинтересовалась Элла, лихорадочно запихивая запутавшиеся наушники в маленькую черную сумочку. На ее запястье мелькнул серебряный браслетик, и Тэри даже показалось, что она узнала эту вещицу – Браслет Покровительства, хотя кто их знает, эти старые артефакты!.. Она даже улыбнулась – «Размышляю, как будто все вижу! Жаль, цвета нет, только общий образ – хотелось бы разглядеть глаза моей новой подруги…» А то, что Элла ей друг, да до последнего мгновения жизни, Тэриэл поняла почти сразу – таких совпадений просто не бывает… - Легче легкого. Только мне понадобится какая-то частица тебя – волос или кусочек ногтя, - не стала отбиваться фиолетовоглазая волшебница. Создание «дубля» не было самым сложным элементом магии воздуха, хотя иногда требовало большого напряжения. - Погоди-ка, - остановилась Элла, придирчиво оглядев свои коротенькие, но ухоженные ногти и задумчиво перебирая светлые, как поняла Тэриэл, волосы. – Так я что, буду рядом с собственным отражением? Да меня за это по головке не погладят… И смысл-то тогда где? Киннунен нахмурилась. Наверное, это получилось несколько необычно, потому что девочка наклонила голову к левому плечу, разглядывая ее. Тэри в который раз обозвала себя последними словами за то, что рассказала им о собственной слепоте, хотя не похоже, что Элла не догадалась… Да, наверное, видок у слепого мага воздуха, который нахмурился, при этом не двигая глазами, очень даже… - Что ж, - усмехнулась она, - думаю, ты права. Тогда мне надо просто увидеть ваши мантии – а то сделаю что-нибудь не то… Элла хихикнула, видимо, представив себя в чем-то необычном, а может, просто ей было смешно слышать от подруги слово «увидеть», но потом Тэриэл уловила где-то за стенкой купе некое возмущение пространства – к ним направлялся кто-то из уже знакомых ребят компании ее подруги. - Элла! – Девчонка быстро показала Тэри на молодого человека, и та лишь слегка шевельнула пальцами правой руки, запоминая вид простенькой школьной мантии. – Альбус здесь, в Хогсмиде, он хочет с тобой о чем-то поговорить. Я сейчас с вами пойду, ничего? - Староста школы, - фыркнула Элла и тут же удивленно оглядела свою новую одежду. Маг воздуха слегка перестаралась – получился не видимый образ, а настоящая мантия, хотя обычно у нее подобное не получалось. Что ж, совершенствуемся… Помимо воли Тэрогвелла улыбнулась, и парень, говоривший с ее подругой, только-только соизволил взглянуть на нее. - О, Тэриэл! А я думал, ты уже со всеми знакомиться пошла! Сама до лодок дойдешь или все-таки довести? «Он постарался пошутить, - поняла она. - Глупо, нелепо и неостроумно». Хотя откуда он знает, что она слепа? Может, Аларик мельком проболтался, хотя нет – Элла ему верит. Или еще пока не знакомый парень тоже считает ее маленькой? Его проблемы… От ответа, который вертелся на языке и который был не самым приятным, Тэриэл спасла уже оторвавшаяся от своей одежды девчонка: - Ричи, Тэри пойдет со мной! Так надо и не спорь! – манера, с которой она разговаривала со старшим учеником, поражала наглостью и каким-то легкомыслием, хотя с Киннунен или с Флайти она так не говорила, а уж с Алариком и подавно! Что ж, милейшая Элла не уставала всех поражать с каждой секундой. Элла. Я ненавидела себя за подобные проявления чувств, но слова, адресованные Ричи, сорвались с языка сами собой. Нет, Джонсон, конечно, не обиделся, хотя и поморщился, но как же сильно – о боги, как же сильно!! – я себя презирала за этот покровительственный тон. Хорошо хоть, Тэриэл не знает, что у меня часто случаются такие «сдвиги». - Ладно, - неожиданно легко согласился Ричард. Я даже недоверчиво прищурилась – настолько это было на него не похоже. Заметив мой взгляд, он улыбнулся, откинул со лба темные волосы, доставшиеся ему от отца, брата известной Анджелины Джонсон, и таинственно изрек: – Не удивляйся, меня предупредили… Его слова не только не внесли ясности, но и еще сильнее запутали меня. Поезд наконец остановился, и по коридору забегали ребята, которые старались вывалиться из Хогвартс-Экспресса побыстрее - голод уже давал о себе знать… Я аккуратно взяла Тэриэл под руку, и мы втроем пристроились в очередь толкающихся и весело гомонящих студентов. Браслетик на руке нагрелся, хотя видимых причин не наблюдалось – разве что мне показалось, что я увидела в толпе Эллари. Но нет, наверное, я ошиблась… - Ричи, - я постаралась перекричать орущих и смеющихся ребят, - а как мы потом до Хогвартса доберемся? Да и есть уже хочется! Джонсон ухмыльнулся и немного напыщенно поправил значок старосты школы. - Не боись, все устроим в лучшем виде! Я доведу тебя… вас, - исправился он, - до Трех Метел, передам с рук на руки Альбусу, а там уж его забота. Но Дамблдор сказал, что безопасность и конфиденциальность гарантируется! Ненавижу слово «конфиденциальность». Я это поняла именно после слов Ричарда. А точнее – после его пересказа слов директора. С самой первой встречи я Дамблдора, мягко говоря, недолюбливала, а после того, как он посмел еще и усомниться в том, что я никуда не сбегу из школы, я вообще занесла его в свой мысленный список «Слишком много о себе возомнили», в который до этого входили только Мэлоди Розье и Евангелина Саванрон. - Ладно, - буркнула я и почувствовала, как Тэриэл подхватила меня под руку. Почему-то мне показалось, что она чуть ли не услышала все мои мысли, хотя окклюменцией здесь и не пахло. Но то, что маг воздуха поняла меня, даже слегка польстило. Из поезда мы выбрались вполне быстро, а потом незаметно отделились от толпы, валящей в сторону карет с тестралами. Тэри почему-то крепко держалась за мою руку, хотя я была уверена – она все видит, просто что-то не дает ей отпустить меня. - Что случилось? Почему ты так жмешься ко мне? – не выдержала я, когда девчонка в четвертый раз перехватила поудобнее мою руку. Тэриэл не удивилась, однако Ричи благоразумно сделал вид, что полностью поглощен быстро появляющимся в поле зрения Хогсмидом. Мне это ох как не понравилось – слишком много тайн, они будто сто лет знакомы! - Здесь слишком много воды. Темнота мне не помеха, а вот вода… - протянула Тэри. – А ты, по крайней мере, меня ведешь!.. Я хмыкнула. Вот ведь, свалилась на мою голову! Слепая, чудовищно сильная, но беспомощная рядом с водой… Хогсмид встретил нас светом в окнах и вкусным запахом из кафешек. Альбус Поттер стоял у дверей Трех Метел, в самом трактире слышался голос мадам Розмерты, Ричи чуть ли не волоком подтащил нас с Тэри к сыну легендарного Золотого Мальчика и убежал в сторону школы, а потом мы просто долго молчали, сидя за столом. Все было слишком глупым и непонятным. Альбус молчал, Тэриэл смотрела прямо перед собой, положив руки на стол, а я пыталась придумать причину, по которой Поттер меня вызвал, и не могла. - Мы так и будем молчать? – не выдержала Тэрогвелла, пряча челку под зеленую повязку. Я вновь изумилась цвету ее глаз, но не ответила – сейчас не я должна была спрашивать, а Альбус. Даже не знаю, как я это поняла, но мне в голову пришла мысль, что выпускник Слизерина собирается с мыслями. - Мы нашли Мартина, - наконец решился он. Я еле успела поймать свою челюсть где-то в районе стола. – Он сейчас в Азкабане, ждет следствия по делу убийства Дженни Хенстридж и еще нескольких людей, приближенных к твоему отцу. - Так он… - начала я и осеклась. - Да, - твердо ответил Альбус, медленно кивнув. – Убил твою сестру и двоих подручных. Но это сейчас не важно. Тебе придется предоставить свои воспоминания о ночи, когда убили Дженни, Верховному Магу Уизенгамота. Мартина просто не смогут оправдать, тем более что есть какие-то доказательства того, что он был соучастником Последней Битвы, готовил Волдеморту зелья, когда тот еще не имел материального тела, и после Темных Времен укрывал Упивающихся. Этого вполне хватит, чтобы упечь его в Азкабан на веки вечные, но для начала мне нужны твои воспоминания. Я задумалась: - Ты знаешь о моем сне? Это профессор Снейп тебе рассказал? - Нет. Профессор Дамблдор, когда просил по-дружески забрать у тебя улику против преступника. Тэри хмыкнула, оценив размах души нашего директора. А я положила руки на стол и опустила на них подбородок, обдумывая ситуацию. Итак, Мартин – давний друг моего отца. Был уже приговорен к Азкабану, но каким-то образом сбежал. А потом все закрутилось – именно в день убийства моей сестры. Ее предал Ювер, который уже переметнулся к Мартину и его шайке. Дженни им всем ничего не сказала, потому что не было у Мэттью Хенстриджа секретов! Поехали дальше. Мартин как-то связан с уцелевшими Упивающимися Смертью, а еще – с Мэлоди Розье, которая назвала его однажды дядей. Уже хорошо, только что все это значит? Сейчас Мартина поймали, но дядя Эдмонд умолял меня быть осторожной, об этом же просил Луи, а мать говорила, что я им всем «очень дорога»… - Элла! – с небес на землю меня вернул голос Альбуса, который, видимо, не очень уютно себя чувствовал рядом с моей слепой подругой. – Так ты дашь воспоминания? - А куда я денусь? – действительно, а куда я денусь с подводной лодки? Эх, жаль, Эллари сейчас рядом нету – так хотелось бы его увидеть… - Когда слушание? Я хочу увидеть этого убийцу! Поттер опасливо поморщился. - Знаешь, Эл, я бы тебе не советовал… Да и вряд ли тебя пустят в зал заседания… Нет, ну правда! Тэриэл. Она даже не знала, зачем в это все вмешалась, но задумываться было поздно – страж так страж… А вот теперь прошлое цепко хватало Тэриэл за горло. Она совсем маленькая, у нее получаются элементарные приемы магии воздуха, но к чему это тогда приводило? Максимум, что Тэри могла сделать в пять лет – это разбить посуду или разгромить деревянный шкаф, но не более… А что теперь? Четырнадцать лет, слепая, в зеленой одежде, делает странные движения пальцами… Возможно, красивый, возможно, романтичный образ, но он же обманчивый, лживый насквозь! Неужели Элла и этот напыщенный загруженный индюк, считающий себя сыном великого Гарри Поттера, не видят этого? Обман в жестах, в словах, даже в неподвижных фиолетовых глазах, которые Тэриэл в тот момент ненавидела больше всего на свете. Неужели не заметно? Да, она лжет. Да, она обманывает зарождающееся чувство дружбы. Да, она всего лишь лживый маг воздуха. Но что же это, каральтэ цида, дает?! Страж – может быть. Друг – никогда. Она уже привязалась к светловолосой девчонке со способностью вершить чудеса мановением руки, и к чему это привело? Обман, ложь, предательство… эти слова окружали Тэриэл Киннунен на протяжении всей жизни, не впервой. Ей представился шанс стать помощью девочке, которой просто не повезло с родителями, а она с головой влезла в этот бедлам и теперь боится вырваться из захвата этого нового знакомства… Да, так и должно казаться всем. Альбус с Эллой обсуждают будущее заседание, а что делать ей, Тэри? Сидеть и время от времени просматривать округу на предмет ненужных гостей? Скукота… Нет, так дело не пойдет. Мысли разбегаются, как поганые тараканы, а в голову лезет всякая чушь. С этим надо как-то бороться, но обычно в таких случаях она начинала тренировать боевые приемы, а что прикажете делать в полупустом трактирчике?! Тэриэл тряхнула иссиня-черными волосами и сделала резкое движение рукой, будто била что-то наискось ребром ладони, при этом держа другую руку поднятой примерно на уровень лица и повернутой за спину. Резкий порыв ветра раскрыл форточки окон и расшвырял в стороны скатерти и газетки, неся с собой далекую песнь волков и озерную свежесть. Хогвартс где-то недалеко, раз такой сильный зов, только зря она показала всем, что это она подняла такой сквозняк. Одно хорошо – Элла с Поттером отвлеклись от своей дурацкой беседы и соизволили вспомнить об ее более чем нескромной персоне. - Мы есть будем или как? – в своей обычной манере поинтересовалась Тэриэл, легким движением ладони закрывая окно, находящееся в десяти метрах от нее. – И долго вы еще намерены трепаться? Альбус явно опешил, а вот девчонка, похоже, уже начала приспосабливаться к характеру новой знакомой. Плевать!! Она не подряжалась хвост за хогвартской семейкой носить. Для этого существуют такие личности, как та белобрысая мелочь, что налетела на Эллу на вокзале, а Тэрогвелла должна оставаться Тэрогвеллой до конца своей жизни, сколько бы ее еще ни осталось… - Хорошо, - неожиданно согласился Альбус. – Мой брат Джеймс говорит, что на пустой желудок хуже думается. Видимо, он прав. Думаю, нас встретят… Но придется пробежаться до Хогвартса. - Пробежаться? – недоверчиво уточнила Тэри, но ответом ее не удостоили. - А как сейчас дорога до школы? – спросила Элла, вставая из-за стола и педантично задвигая стул под него, спинкой к темному дереву. Альбус неопределенно махнул рукой куда-то в сторону от деревни, и тут Тэриэл не выдержала. - Лично я полечу. Если вам нравится издеваться над организмом, да еще и вечером, то пожалуйста, мешать не стану! Но я не собираюсь! И, не оглядываясь, направилась к выходу. Где-то на полпути ее настиг вопрос Эллы, как это и на чем она лететь собирается, но девочка осталась самой собой до конца – она не обернулась и не ответила. Улица встретила ее легким холодком и обычным шумом магической деревни – слышались разговоры, открывались и закрывались двери домов. Здесь все было равнодушным, даже деревья, и всем было абсолютно плевать, что сейчас в воздух без помощи метлы поднимется четырнадцатилетняя девчонка. Хотя чего удивляться?.. Недовольство вновь подняло голову, но этот бой со своим собственным характером Тэри выиграла. Поднять руку, волнообразно «потянуть» воздух на себя – и вот в руках тонкий посох из светлого дерева. Стукнуть им по замерзающей земле, по которой каждый день проходят десятки равнодушных людей – и от посоха расходятся легкие палочки, между которыми натянута тонкая красная материя на манер воздушных змеев. Тэри усмехнулась – скорее уж это воздушные змеи делались с планеров истинных магов воздуха прошлого! Выбежавшая из Трех Метел Элла успела увидеть только тень удаляющегося в темном небе предмета с широким полукругом спереди и с таким же, но маленьким «хвостиком» сзади. Тэриэл смеялась. Как и тогда, в поезде – громко, вызывающе, неимоверно красиво и как-то по-особенному счастливо. Она держалась руками за передние палочки, кажущиеся хлипкими, но способными выдерживать вес трех взрослых человек, а ноги цеплялись за задние «отростки» посоха. Опьянение воздухом и свободой, о котором так много и с чувством писал и говорил Гарри Поттер, захватывало с головой. Куда там игрокам в квиддич, они ничего, кроме мячей, и не видят, а Тэриэл окружала родная стихия, неукротимая и вместе с тем послушная. В ушах свистел веселый ветер, и мелодия напоминала страстные песни испанцев. Прошлое вновь властно хватало за горло липкими ледяными пальцами, но Тэри удалось загнать воспоминания в самую даль сознания – сейчас ей нужна было лишь свобода, безграничная свобода, легкость и родная, привычная стихия… Элла. До Хогвартса мы действительно добрались довольно быстро – по крайней мере, я даже не успела устать. Альбус несколько раз порывался мне что-то сказать, но всякий раз будто проигрывал бои с совестью – его мысли так и остались при нем. А вот моя голова была забита исключительно странной девчонкой, с которой меня свела старушка-судьба. Необычная внешность, необычные способности, необычной она была до мозга костей! Мне это до боли напоминало таких ненавистных мне Мэри-Сью, но это ничего не меняло – Тэриэл могла быть кем угодно, а вот Мартин больше света белого не увидит, об этом позаботятся… кто? Вездесущий Дамблдор со своими лимонными дольками и сахарным диабетом? Отец? Дядя Эдмонд? Чтоб их, эти тайны!! Дорога от Хогсмида пролетела незаметно, а главным сюрпризом оказалась сидящая на лестнице школы Тэри, уже избавившаяся от своего необычного летательного средства. Интересно все-таки, куда она его дела, что это за штука и как она действует? И вообще, надо бы поближе узнать юную Киннунен, она может оказаться слишком ценным союзником… - Что-то вы долго… - не то съязвила, не то раздраженно упрекнула нас Тэриэл, легко поднимаясь со ступеней. Зеленые одежды при свете луны казались почти желтыми, а слепые глаза, по-моему, стали немного светиться. Хотя нет, это был всего лишь обман зрения, обычная насмешка луны над суетливыми смертными. - А ты попробуй пару километров на ночь глядя пробежать!.. – недовольный такой бесцеремонностью и таким неуважением к своей великой персоне, буркнул Поттер, но Тэри оставила его слова без внимания. Парня это, похоже, взбесило, но против магии воздуха не попрешь – я почему-то ясно поняла, что по каким-то причинам многие мои друзья знают эту странноватую девочку и именно поэтому боятся с ней связываться. Эти тайны меня точно в могилу сведут! - Предлагаю пойти поесть, а потом отдохнуть, - примирительно предложила я, протягивая руки обоим черноволосым ребятам. Альбус кивнул, и Тэриэл молча открыла дверь Хогвартса. Школа магии и волшебства встретила меня светом факелов, ярким витражом с изображением герба и шумом из Зала. Двери Главной Святыни Хогвартса были закрыты, и мне ох как не хотелось их открывать. Заметив выражение моего лица, Поттер предложил пойти в гостиную Слизерина, тем более что Тэриэл распределение ни к чему, а перед выпускником пароли бессильны. Оставалось надеяться, что это правда, и поэтому мы направились в подземелья. Или мне показалось, или там и вправду было несколько холоднее, чем раньше, но противный холодок постоянно напоминал о себе. Лицо Тэриэл ничего не выражало, Альбус же был в теплой мантии, а мне ничего не оставалось, кроме как поправить на плече сумочку и нагнать старших друзей. Тэри тут же, словно только этого и ждала, ухватилась за мою руку, при этом так и не коснувшись меня пальцами, и мы втроем начали спуск по бесконечным винтовым лестницам. Знакомый тупик в который раз заставил задуматься над суетой бытия, но горгульи все-таки соизволили пропустить нас, в отместку за вход «не по уставу» треснув по рукам каменными крыльями. Гостиная совсем не изменилась – все та же зелень, все те же змеи, все те же диванчики с каминами, все та же замаскированная под нишу дверь в мою комнату. Я толкнулась было к ней, но Поттер остановил меня негромким окликом, решив поговорить в гостиной, чтобы до прихода остальных учеников незаметно смотаться из школы. Я возразила, что у меня мы сможем и поесть спокойно, и поговорить без проблем, а Тэриэл меня только поддержала – уж не знаю, действительно ли она была согласна или же ей попросту хотелось подразнить медленно закипающего Ала. Мои вещи уже были на месте, а метла даже была убрана в шкаф, но я сначала не обратила на это внимания – на небольшом столике лежало два письма, одно из которых было адресовано Дамблдору, а второе – мне. Директору писала Мелисса, которая, как потом выяснилось, просто в спешке не туда аппарировала конверт (промахнувшись всего на пол-Хогвартса – кабинет директора был почти у Астрономической Башни), а вот адрес, которым было подписано мое письмо, был мне определенно неизвестен. Текст был витиеватым и «кучерявым», с целой прорвой словесной шелухи и минимумом смысловой нагрузки. Некий Доджер Доддери предлагал свои гарантии по защите от Мартина (хотя имя убийцы не упоминалось, все сводилось именно к нему) в обмен на мою первую волшебную палочку. Это было смешно, и именно поэтому я сразу же пришла к выводу, что чем скорее я сожгу злополучное письмо, тем будет намного лучше и спокойнее мне жить. Альбус дважды перечитал немного косые строки, а потом вынес свой вердикт: - Этот Доджер или сумасшедший, или гуру какой-то. Выбрось из головы и дай я сожгу эту гадость, к ней даже прикасаться противно! Тэри с ним впервые за вечер согласилась. Письмо было сожжено в камине, руки тщательнейшим образом промыты отфильтрованной водой, и мы втроем решили заняться более насущными проблемами – вызвать домовика и попросить еды оказалось делом пары секунд. Так вот как старшекурсники добывают себе выпивку на праздники! Теперь все ясненько… Глава 8 Жизнь налаживается, или Новые друзья – новые проблемы Элла. Год начался на удивление тихо и спокойно. Я по-прежнему спала на Истории Магии, гоняла по кругу жуков на Уходе за Магическими Существами, усердно зубрила заклинания на Трансфигурации, с удовольствием мучила собственную палочку на Чарах и котелок – на Зельях. Профессора к моим выходкам относились с философским терпением, сокурсники – со смехом, друзья и вовсе ходили целой компанией… К нам присоединилась хохотушка Флайти, оказавшаяся на Гриффиндоре, а Белинда, наоборот, больше стала жаться к отвергнутой многими Мэлоди. Луи все-таки добился расположения Лоа, а Эллари неожиданно стал все больше и больше занимать мои мысли, но я не о том. Слушание по делу Мартина прошло как-то в стороне от меня – Дамблдор сказал только то, что этот убийца сознался во всем, в чем его обвиняли, его дом перевернули вверх тормашками и ничего запретного не нашли, и теперь он с чистой совестью коротает остаток своих дней за игрой в подрывного дурака с дементорами. И пусть его, лишь бы ничего не менялось! Тэриэл свое слово сдержала, она действительно взялась за мое обучение, но пока я продвигалась медленнее, чем ожидалось. Тэри однажды обронила, что при моей концентрации магии я должна была за два дня овладевать минимум четырьмя приемами, а я с трудом умудрялась запомнить только два. Вот и однажды вечером мы, как обычно, закрылись у себя в комнате – ну да, Дамблдор разрешил Тэрогвелле жить у меня, - и вновь Киннунен принялась рассказывать мне об одном из элементарных приемов. От меня всего-то и требовалось, что сделать рукой резкое круговое движение, начиная от центра груди и заканчивая широко раскрытой ладонью, но почему-то не получалось. Терпеть нелегкий характер моей подруги и учителя было достаточно трудно, но меня утешало то, что Тэри – ценнейший союзник и интереснейший человек, имеющий столько тайн, что голову сломаешь, и владеющий странным приспособлением для полетов. Она называла его плáнером, но грозила рассказать о нем только после четырнадцати выученных и бездумно совершаемых приемов… Магия воздуха оказалась очень странной вещью. Плавные, текучие движения сменялись резкими и расчетливыми, а потоки полупрозрачной концентрации энергии приводили в щенячий восторг. Это не походило на беспалочковую магию, но было во много-много раз лучше. - Научись метать кинжалы, - хмуро посоветовала «следящая» за моими попытками Тэриэл, откидывая со лба смоляную челку. Жест мне показался настолько картинным, что я даже чуть не отвернулась. – Без этого ты никогда не поймешь, как правильно посылать Круговую Волну. Я не могу вечно тебя поправлять, давай лучше научу пока хоть с ножами обращаться… И запомни – первое правило мага воздуха: «Хочешь жить – умей вертеться!»… Тэриэл. Элла начинала ее утомлять. Нет, она не стала от настроения Тэриэл менее интересной личностью, но… но ее явная предрасположенность к магии воздуха восхищала и бесила одновременно. Тэри понадобилось несколько лет, чтобы найти и расшифровать мельчайшие упоминания о нужных движениях руками и планерах, а девчонка ленилась каждый день, будто это она делала Киннунен одолжение, а не наоборот… Бешенство вкладывалось с плохое настроение, а срывать его на безвинных студентах Хогвартса не стоило. Система обучения здесь была несколько необычной, но где сейчас можно найти нормальную систему обучения? Тэри незаметно улыбнулась – что за мысли?.. Хогвартс оказался злым и холодным, каждая стена вопила о зависти, коварстве и предательстве. Элла рассказывала, что школу построили четыре волшебника, один из которых предал остальных… Но так ли это? История много раз сталкивалась с такой ситуацией – факты противоречат истине, и в результате оказывается, что все происходило не так, как об этом говорят. Может, и Салазар Слизерин не предавал Гриффиндора, Хаффлпафф и Рэйвенкло? Магов воздуха тоже считали вымершими, но родилась слепая девчонка, брошенная родителями и оказавшаяся сильнейшим волшебником… Насмешка судьбы: природный дефект зрения – родичи попросту «сдали» обузу людям; великолепная, исключительная внешность – увидеть себя Тэри не дано; чудовищная сила – а на что она ее тратит? На обучение вредной девчонки? На редкие полеты? На споры с горьким роком? Сила есть – ума достанем. А что делать, когда есть и бесполезная сила, и бесценные, но никому не нужные знания? Вопить о помощи? Болтать с противным старикашкой, считающим себя великим Белым Магом и директором Хогвартса? Обращаться к таинственному гуру, надоевшему своими завуалированными угрозами? И что делать с Эллой, которая при всем своем разгильдяйстве – очень сильный маг воздуха? Если б только она владела магией вполовину так хорошо, как Тэрогвелла! Но Ветер, свободу и гитару нужно чуять. Иначе учись не учись – выше курицы не взлетишь. - Ты говорила… - нерешительно начала Эл, возвращая Тэриэл на землю, куда она со всеми потрохами и грохнулась. – Ты говорила, что научишь меня метать кинжалы… Это правда? Тэри язвительно подняла бровь. - Я похожа на того, кто будет лгать во имя удовольствия? Какого ты обо мне мнения… Элла смутилась. Доводить ее становилось любимым занятием Киннунен – никуда не деться, природа берет свое… Однако и правда - обещание есть обещание, а ее род всегда исполнял клятвы. - Не красней – вредно для цвета кожи, - бросила Тэриэл, открывая дверь их комнаты. - Ты куда? - На улицу. Или ты хочешь пришпилить Мэлоди к гербу Слизерина? Эллари. Гормоны брали свое. Это он понял сразу же после того, как быстро вышел из купе Экспресса первого сентября. Элла с ним больше с того времени почти не заговаривала, ограничиваясь короткими фразами и косыми взглядами. Это бесило и завораживало сразу, но он даже не подозревал, что занявшая все мысли его подруги Тэриэл испытывала почти те же чувства. - Она красива, не так ли? – насмешливо спросил отец, возвращая сына обратно, в его комнаты, за заваленный книгами по анимагии стол с горячим чаем. Эллари нерешительно посмотрел на профессора и кивнул. - Да. Она милая. - Я не про Тэрогвеллу дэль Фуэго, а про Эллу Эттину Хенстридж, Эллари, и ты это знаешь. - Как ты ее назвал? – прищурился сын, внимательно глядя в черные глаза отца. Их явное сходство постоянно вызывало у «старых» учителей сентиментальные вздохи, но сейчас было не до этого. - Тэрогвелла дэль Фуэго, - раздраженно ответил Северус Снейп и вновь взялся за книгу со львом на сероватом переплете. - Но разве она не Киннунен? - Глупейший вопрос. Если бы она была Киннунен, я бы тебе об этом сказал. Она принадлежит к древнему испанскому роду дэль Фуэго, территории которых обладают собственной силой. За дополнительными сведениями прошу к профессору Бинсу – он об этом наверняка знает больше. - Северус, это некрасиво, - вступила мама, чему Рик был несказанно обрадован. Гермиона Грейнджер-Снейп с ногами сидела в глубоком зеленом кресле и читала что-то о зельях, придуманных Мерлином для короля Артура – Эллари особо к книге не приглядывался – но по такому случаю даже оторвалась от чтения. – Если Аларик хочет узнать больше о его новой знакомой, а ты об этом знаешь – нужно сказать. - Спасибо, Мион, - усмехнулся зельевар и вновь вернулся к книге. – Что ж, не будем огорчать твою маму, Эллари, и расскажем об этой любезной ее сердцу таинственной девочке со странным именем… Гермиона в кресле недовольно фыркнула, но этим и ограничилась. - Итак. Род дэль Фуэго начинается где-то в испанской провинции Кастилия-Ла-Манча, а заканчивается здесь, в Хогвартсе. Они не были великих кровей, но всего добились собственными силами – сначала спелись с королями Испании, потом, по некоторым сведениям, были на кораблях вместе с Эрнаном Кортесом, но, в общем-то, особо не светились. Тэриэл, насколько мне известно, действительно представительница этого рода, но тебе она известна под фамилией Киннунен. Я никогда не встречал ее приемную мать, но профессор Дамблдор отзывался о ней как об излишне горячей последовательнице нового Министра Магии. Мелисса Киннунен, по сведениям директора, попросту однажды нашла у себя пятилетнюю малышку, которая устроила истерику из-за родителей и несколькими взмахами рук устроила огромный беспорядок во всей квартире. После этого отпустить столь сильное оружие она, конечно, не могла. Возможно, именно с помощью Тэриэл она и добилась такого высокого поста в Министерстве, но это ничем не подтверждено, а юную дэль Фуэго я еще толком не видел. - И вряд ли тебе удастся пробить ее врожденную защиту, - ехидно добавила мать, но тут же уткнулась носом в фолиант. - Не спорю, - неожиданно кротко ответил отец, и от этого Эллари стало зябко. Если даже такой мастер окклюменции, как Северус Снейп, не сможет разгадать секреты столь странной девчонки, то это, скорее всего, не сможет никто… Элла. Мерлин мой, какие кинжалы? Тэриэл меня сначала окрылила надеждой, потом жестоко обломала по всем параметрам, а после этого, не успокаиваясь ни на секунду, принялась за раздраженные объяснения. - Дело, конечно, хозяйское, но с твоей прямолинейностью только с жабами драться! Кисть должна быть расслаблена, иначе ты зажмешь руку… Вот так. Не сковывай собственные движения – размах будет очень слабым, и кинжал не полетит в нужном направлении. Вроде бы все так, не хватает только энтузиазма. Я скривилась. - Энтузиазм еще никогда мне не помогал… - Вот именно, - припечатала Тэри. – Учиться, учиться, учиться, и на пенсию! Ты даже не стараешься делать все так, как надо! – ее голос почти не изменился, но у меня по коже пробежали мурашки. Слепые глаза буравили воздух в паре сантиметров от меня, и от этого становилось еще страшнее. – Ты делаешь мне одолжение, обучаясь моему искусству, но не слушаешь меня, а лишь потакаешь собственным желаниям! Ты совершенно не задумываешься, для чего тебе эти знания, а ведь ваше Поместье имеет собственную магию, которой твоя семья всего лишь научилась за многие годы! Думаешь, магия воздуха возникает из ниоткуда? Эти знания бесценны, а ты их тратишь на бесполезную лень и глупые сквозняки во время завтрака! Сбиваешь сов!! А это древнее священное искусство, которое, если его загубить таким образом, попросту исчезнет, потому что мы с тобой – последние представители магов воздуха! Я села. Прямо на траву. Опустила глаза, потому что не было больше сил вглядываться в эти неподвижные фиолетовые ледяные омуты, в которых тонешь, как в трясине. В тонкой осенней курточке, накинутой поверх школьной мантии, становилось прохладно, но заговорить об этом сейчас казалось святотатством, тем более Тэри была только в своих зеленых шелковых одеждах. После этих злых слов у меня в голове остался только один вопрос – почему Тэриэл Киннунен стала такой раздражительной, если первого сентября она мне даже понравилась своей мягкостью и добротой?! - Наверное, я просто боюсь своей природы, - приглушенно произнесла я. – Я… не знаю, что сказать. - Говорить ничего не надо – и так все ясно! – презрительно сощурившись, бросила Тэриэл, и тут я не выдержала. - Не дави на меня, Тэри! Ненавижу, когда мне указывают, что надо делать! Ты учишь меня уже три недели, и за это время ни разу не сказала мне доброго слова! Ты постоянно злишься, постоянно раздражаешься! Почему?! Последнее слово я почти выкрикнула, и тут пришел черед Тэрогвеллы отвести глаза. Я этого не увидела – скорее, почувствовала, хоть это и казалось мне невозможным. Мне показалось, что перед моей подругой сейчас висят гигантские весы, на которых она взвешивает какие-то возможности. Это было настолько глупым, что я даже помотала головой. - Отлично! – неожиданно мягко и гордо произнесла Тэри, и я увидела насмешливую улыбку на ее красивом лице и застыла. - Что? – несколько воинственно поинтересовалась я и встала, потому что почувствовала, что выговорилась, выплеснула на нее всю свою злость и все непонимание. - Прием магии воздуха. – Я не поверила своим ушам. – Ты только что послала в мою сторону целую волну и, не поднимая глаз, узнала, что я отвернулась. А самое главное - ты дала мне отпор! - Но… - Давай!! – завопила Тэри, сжимая кулаки и подаваясь вперед. Тут на меня накатило озарение, и я, прищурившись и упрямо стиснув зубы, подряд показала все пятнадцать приемов, которые у меня впервые вышли с легкостью. Плавные движения вызывали в стылом воздухе видимые потоки энергии, а резкие – порывы ветра, которые могли по остроте соперничать даже с отточенным лезвием. После последнего приема – Круговой Волны – я спокойно опустила руки, держа их ладонями почти параллельно земле, и, успокаиваясь, медленно выдохнула весь воздух из легких. Следующий вдох показался мне райской наградой, и я повернулась к Тэриэл и улыбнулась. - Весьма неплохо, - поощрила меня девчонка, неторопливо и лениво хлопая в ладоши, и я неожиданно поняла, какого она низкого роста. Она была примерно мне по плечо, и это при том, что, например, Эллари был на полголовы выше меня… Как ей, наверное, трудно… - Однако до идеала далеко. Моя бабушка и то делала подобное лучше. Я состроила обиженную физиономию, хотя внутри у меня все пело – у меня получилось! - Постой, - неожиданная мысль вспорола мое самоощущение, как ножом. – Ты же говорила, что не помнишь своих родителей! Какая бабушка? - Это неважно, - отмахнулась Тэри и направилась в сторону школы. - Ты куда? – несколько обиженно поинтересовалась я, понимая, что вошла в раж, нашла то состояние, когда могу всё. А тут такой облом – Киннунен спокойно пошла в Хогвартс, не собрав даже ее собственных фамильных кинжалов. Стоп, фамильных?! - В комнату. Мне холодно. - Но ты же мне обещала… кинжалы… ай, ладно! – решилась я и, легко «толкнув» воздух к себе, собрала все изящные железки в руки. На трех темных лакированных рукоятках были небольшие углубления, залитые золотой краской – буквы «Д» и «Ф». Что они означают? Инициалы предшественников Тэри? Где она их взяла? У Мелиссы? Черт бы побрал эти тайны… *** Эллари. - Мерлин с тобой, Элла! – воскликнул он, со вздохом облегчения падая на диван. – С чего ты это взяла? - Она время от времени говорит что-то о своих родных, хотя сама же в Экспрессе рассказывала, что их не помнит! У нее есть фамильные кинжалы, только инициалы на них какие-то странные… - Ты такую чушь несешь! Как может Тэриэл врать нам? О таком не шутят… Она упрямо насупилась: - Не суть важно, помнит ли она предков или нет! Ты не о том думаешь! У нее есть некие фамильные вещи и планер, который непонятно когда появляется и непонятно куда исчезает. А еще она говорила, что стала находить информацию о магах воздуха – где, откуда, как?! Она же слепа!.. Эллари скептически скривился. - Ты чокнулась, Элла. Тэри теперь занимает все твои мысли. Ты перестаешь гулять с нами, а ведь без тебя жизнь не жизнь! Как ты могла забыть нас, твоих друзей, ради какой-то труднодостижимой цели научиться контролировать свои способности, как маг воздуха?.. Девчонка, которая, в чем он был свято убежден, нравилась ему до кончиков ногтей, начала злиться. На ее лице почти ничего не дрогнуло, но некая интуиция, доставшаяся Аларику от отца, подсказала, что Элла явно скоро будет в ярости. - Труднодостижимая цель, значит? А как тебе вот это? – она еле уловимо волнообразно повела левой рукой, и узкая темная чернильница, стоящая на столе в другом конце гостиной, оказалась у нее в правой. Это казалось невозможным, но ведь было же! - Шикарно! – не выдержал Эллари, восхищенно наблюдая за все новыми и новыми движениями рук, вызывающими то ветер, то острейший сгусток воздуха. – Это Тэриэл дэль Фуэго тебя так научила? Движение замерло, едва начавшись. Элла во все глаза глядела на друга, а Рик неожиданно понял, что только что сдуру назвал девчонку так, как ее обычно называл отец. Молчание грозило затянуться, но Элла явно не могла сформулировать миллионы накопившихся вопросов… - Так вот почему на кинжалах буквы «Д» и «Ф»! – неожиданно выдохнула она, и у Эллари полегчало на душе – по крайней мере, не придется пересказывать все узнанное у отца-профессора. – Она же живет у приемной матери, как я не догадалась проверить!! Вот дурища! - Что за обсуждение? – голос Тэриэл прервал самобичевание. – Опять спорите насчет трансфигурации? Не надоело еще? - Нет, теперь уже насчет Чар! – не моргнув глазом, сообщил Аларик, и Элла наверняка в который раз удивилась странной смеси характеров его родителей, хотя именно эта смесь и связала ее с этим черноволосым подростком. - Желаю удачи, - бросила фиолетовоглазая волшебница, направляясь в комнату, и по ее голосу было не понять, догадалась ли она о первоначальной теме разговора или нет. Как только дверь скрыла странные зеленые одежды, Элла недовольно и выразительно повернулась к другу. - Как это понимать, Рик? Ты с ходу соврал Тэри, хотя мог бы сказать, что знаешь о ней… Зачем?! - Она и так знает, что я это понял… - с глубоким вздохом начал Эллари. – По большому счету, я ничего не понимал, просто отец обмолвился, а потом рассказал мне о роде дэль Фуэго и их особенностях. Правда, мало рассказал, но это не проблема! Узнаем! - Мне бы твою уверенность… - проворчала оттаявшая Элла и свернулась калачиком на диване, глядя на танец огня в камине. Часы мерно тикали, а за дверью комнаты не было слышно ни звука. «Опять планер мучает…» - пронеслось в голове у девочки, прежде чем она попросту заснула. Тэриэл. Тэри, яростно размахнувшись, с ходу всадила в балдахин своей кровати кинжал, который всегда носила в ножнах, спрятанных за огромным поясом. Эти павлины – да какие павлины, павианы!! – шепчутся за ее спиной о ее же предках! О ее особенностях!! Ярость все не хотела проходить, но не издеваться же над своим временным жилищем… Свалившись на кровать и бессильно закрыв глаза ладонями, дэль Фуэго с трудом заставила себя сосредоточиться. Решать сейчас что-либо – безумие, она и так позволила себе много больше, чем следовало, но что сейчас руками махать? Раньше надо было… - Недостойные дети шакала и гиены, по недомыслию не утопленные при рождении!.. – чтобы хоть немного отвести душу, прошипела в пустоту Тэриэл. Ей никто не ответил, да это и не требовалось – это были всего лишь мысли вслух, бессильная месть вконец запутавшейся девчонки. Сколько она так пролежала, она не знала, хотя какое это имело тогда значение? Холод и одиночество, отчего-то проснувшиеся после мыслей влюбленного в Эллу мальчишки, донимали все сильнее, и их никак не удавалось изгнать из сознания. Выхода не было видно – кругом были чужие, не враги, а именно чужие, холодные и равнодушные люди. Равнодушие всегда ее окружало, но в тот вечер почему-то Тэри дала волю своим чувствам. Бешенство ушло. Осталась апатия и всесильное одиночество. Даже холод уже не чувствовался. Одиночество и апатия… Вечное проклятие нелюбимых детей. Хотя почему это ее не любили? Просто родители не успели ее понять, они вообще ничего не успели… Воспоминания затягивали, хотелось навечно уйти в мир собственных странствий, ведь даже там было довольно много хороших моментов, но уйти сейчас – значит уйти навсегда. Говорят, несбывшаяся любовь оборачивается ненавистью, а ей просто жаль… Эта мысль неожиданно резанула по восприятию, оставив только боль. Боль утраты, боль предательства, боль вообще. Что за день, косой какой-то… Правду говорит бабушка, убитая любовь оставляет кровоточащую рану, убитая ненависть – разочарование, убитая повседневность – холод и одиночество. Тэри, чтобы наказать себя за столь явное проявление чувств – пусть ее никто не видел, она все равно проявила слабость – резко встала. Впереди еще долгий путь, зачем его омрачать подобными рассуждениями? Слез нет, их никогда не было. Слепые не умеют плакать, так говорит бабушка… Бабушка… вот и решение! Наследница некогда сильного рода дэль Фуэго медленно подошла к окну. Оно было небольшим, хотя каким еще оно должно было быть в подземельях, но хватало и его. Жилые комнаты Слизерина находились не так глубоко, как лаборатории, поэтому окна появлялись время от времени. Достаточно и такого, благо рост позволяет! Легчайшее движение рукой, чтобы вернуть в ножны кинжал (еще одна насмешка – движения едва заметны, а какая мощь!), взять планер и – вперед, навстречу закату, навстречу новому дню! Лететь, не разбирая дороги, не глядя вниз, не думая, не решая! Полет и свобода, холод по коже – что может быть веселей?! *** Элла. Вот он, великий день откровения! Тэриэл обещала мне рассказать о планере и обещание, как и всегда, сдержала. Почему-то было немножко страшновато погружаться с головой в такие мелочи магии воздуха, как полеты, но тонкий посох, от которого расходятся тонкие палочки, соединенные тонкой материей, занимал большую часть моих мыслей. Примерно половина моего мозга была забита планером, четверть – Чарами и Зельями, и еще четверть – Алариком Северусом Снейпом, на большее меня пока не хватало… - Расслабься, - с ходу посоветовала Тэри, едва только открыла дверь в комнату. Ее не было два дня, но что это значило, я не знала. Когда я впервые не увидела ее в школе, я страшно испугалась и побежала к профессору Снейпу. Тот только хитро усмехнулся и заявил, что просто надо ждать. А еще – «слушать воздух». О чем он говорил, я не поняла, но когда Тэриэл появилась, а потом снова пропала, я уже почти не удивилась. В этот раз она исчезла в тот день, когда мы с Эллари обсуждали ее предков, мы видели ее последними – скорее всего, она попросту улетела. Девчонка, несмотря на ударившие морозы ходящая в необычных зеленых одеждах, была таинственной и непонятной, на плече она несла сложенный планер, который показался мне в тот момент простым посохом, хоть и очень гладким. - Где ты была? – она исчезала за два месяца пять раз, и каждый раз при возвращении я встречала ее этим вопросом. Обычно она отмахивалась и говорила что-то в духе «Надо у контр-адмирала спросить – он Атлантиду видел», но сегодня, в честь такого дня, милостиво соизволила меня еще сильнее запутать: - Гуру нашего летала проведать… Ладно, это не важно, - голос Тэри приобрел торжественные нотки, - сегодня я, как и обещала, расскажу тебе о планерах. Задавай вопросы, но не факт, что я на них отвечу. Я нерешительно кивнула. Девчонка прошествовала к своей кровати, плюхнулась на одеяло и блаженно закрыла глаза. Фиолетовая радужка меня уже не нервировала, скорее наоборот – глядя в эти удивительно слепые глаза, я понимала, какая же все-таки наша судьба – злодейка… - С чего бы начать?.. - задумчиво протянула Тэриэл, не открывая глаз и не вставая. Она так и валялась на зеленом покрывале: руки в стороны, в одной – посох, в другой – какой-то пергамент. – На, рассмотри лучше, может, подскажешь мне начало… Я улыбнулась и приняла у приподнявшей руку Тэрогвеллы планер. Как он действовал, я пока не знала, но выглядел он по меньшей мере странно. Тонкий, легкий, длинный (где-то в полтора раза длиннее Тэри), с четырьмя маленькими зарубками, находящимися очень близко друг к другу. С двух сторон, где-то в девяти дюймах от концов, были некие ромбовидные уплотнения. Никаких открывающихся стенок я не нашла, а потому больше заинтересовалась зазубринками. - Почему здесь четыре черточки? - Я пыталась отметить свой рост, - буднично произнесла Тэри, не поднимая головы. – Только не получалось – с каждым годом рос и планер. Он был сделан специально для меня: иначе я бы просто не могла летать – ногами было бы не за что цепляться. - Сделан специально для тебя? – недоверчиво поворачивая планер в поисках еще каких-то зацепок, спросила я. – Ты же говорила, что не знаешь ничего о своей семье. - Я такого не говорила! – неожиданно категорично заявила Тэриэл, но дальше распространяться не стала. – Да, он сделан для меня – бабушка заказала. Не спрашивай, откуда я это знаю, - предупреждая мой вопрос, мгновенно сориентировалась девчонка, - все равно не скажу, потом поймешь. Так вот. Нашла я его случайно, его и еще несколько вещей, в том числе и кинжалы, столь живо вас с Эллари заинтересовавшие. - Так ты знаешь! – воскликнула я, по-дурацки взмахнув руками. Почему-то сам факт того, что Тэри каким-то образом узнала о нашем разговоре, дошел до меня только сейчас, хотя память назойливо повторяла: Рик несколько раз говорил, что дэль Фуэго знает… - И что ты можешь сказать в свое оправдание? Почему ты не сказала, что ты наследница испанского рода? Тэриэл перевернулась набок и ухмыльнулась. - А я должна была это сообщить? – насмешливо поинтересовалась она, не открывая глаз. - Чтобы ко мне приклеилась целая толпа практичных идиотов? Еще чего. И вообще, я еще в Экспрессе вам сказала предостаточно. Просто это вы ленивые. Я нахмурилась, но на сей счет промолчала. - Как ты его открываешь? - Легко! – Тэри резко села на кровати, а потом стремительно встала и мгновенно завладела своим «оружием». – Вот так! – Она несильно стукнула планером по каменному полу, и из ромбовидных деревяшек вышли шесть палочек сверху и четыре – снизу. Выглядело это очень эффектно, тем более красная материя хорошо сочеталась со светлым деревом, что сразу бросилось в глаза. Два алых полукруга приковывали взгляд, воображение тут же нарисовало мне все преимущества подобного средства для полетов, но попросить дать полетать было неловко – все-таки не умею, да и прав у меня нет требовать что-либо… - Трубец… - протянула я. – Никогда ничего подобного так близко не видела. - А его никто близко не видел! – растянула узкие губы в усмешке Тэриэл, при этом ее глаза остались неподвижными и все такими же равнодушными. Я в который раз подумала, что те, кто дал ей такую внешность и такой характер, были абсолютно противоположными людьми. Неудивительно, что они оставили дочку на попечение обычных магов… - Еще вопросы? - Про историю, я поняла, спрашивать нет смысла, - задумчиво произнесла я, и Тэри кивнула. – Как на нем летать? - Видела когда-нибудь дельтаплан? – несколько для меня неожиданно спросила дэль Фуэго. Я покачала головой. – А воздушного змея? - Допустим, - я уже ничего не понимала. - Принцип тот же. Потому что, - она вновь хитро улыбнулась, - их делали с планеров магов воздуха… Просто волшебникам однажды надоели метлы и ковры-самолеты, и они решили создать что-нибудь новенькое. Мои предки ясно дали понять, что они в этом деле не помощники, но моя прапрапра… короче, дальняя родственница была очень сердобольной, а потому рассказала кому-то о планерах и их действии. Маги воодушевились, стали создавать подобное, потом их идеи были запущены в мир маглов, а дальше все по накатанной дорожке. Прапрапру, - я хихикнула, - наказали, а секрет планеров мои предки унесли в могилу. Осталась я, и осталась ты, хотя это очень странно. - Что странно? – насторожилась я, уловив в голосе подруги задумчивое удивление. - А то, - охотно продолжила мысль Тэри, - что ты, по логике, не должна была родиться магом воздуха. Я понимаю, Северное Поместье и все такое, но ведь твои родители за его пределами не умеют пользоваться его же силой! Это удалось только тебе, а я вот проморгала этот момент. – Для убедительности она даже несколько раз моргнула, что, учитывая ее слепоту, выглядело очень зловеще. - Может, я твоя дальняя родственница? – с прозрачным намеком на надежду поинтересовалась я, присаживаясь на краешек кровати. Тэри осталась стоять, она вообще походила на человека, только что понявшего нечто очень важное. Мое треклятое воображение ярко нарисовало мне, как она сейчас выпрямится, стукнет себя по лбу, как Луи, и воскликнет «Эврика!», но этого не произошло. - Это надо будет обдумать, - улыбнулась девочка, прерывая свои размышления, но мне почему-то показалось, что думала она отнюдь не о нашем с ней родстве. – Так, еще вопросы? Я вздохнула и откинулась на спину. Мягкая кровать навевала сон, но засыпать сейчас было нельзя в любом случае – еще предстояло писать реферат по свойствам Алмазного яда, да и было чертовски интересно слушать про необычную старинную вещь. - Ты не ответила, как на нем летать. Тэриэл, собираясь с мыслями (или подбирая слова), вновь ударила посохом по полу, и, как я поняла по характерному щелчку, палочки вновь куда-то исчезли. Магия, блин… - Вообще-то точно сказать не могу. Нужен разгон или сильный толчок, что для мага воздуха не проблема. Можно его раскрывать хоть стоя, хоть в прыжке, хоть в падении – не суть. Потом потоки воздуха подхватывают материю, и дальше идет принцип дельтаплана – планер держится в пространстве… - Аа… - я ненадолго задумалась. Глаза отчаянно слипались. – И как, летит быстрее метлы? Дэль Фуэго, успевшая уже завалиться на подушки собственной кровати, казалось, была взбешена таким святотатством. - Естественно, быстрее! – недовольно и как-то укоризненно произнесла она, закладывая руки за голову. Я этого не увидела, просто сказались тренировки – обычный прием Тэрогвеллы, благодаря которому она видит. – Метла держится на сплошной магии, а планеру нужен лишь воздух – дальше ты уже решаешь, когда спуститься, когда подняться, когда разогнаться или сделать какой-то вираж. Метла все-таки подвержена проклятой гравитации, в отличие от планера – ему начхать на физические законы! - Ты много знаешь о маглах… - протянула я, решительно поднимаясь и направляясь в ванную за холодной водой. Уже там я услышала ничего не объясняющий ответ: - Приходилось знаваться и с ними… От судьбы не уйдешь… Эллари. - Весьма токсичны соединения таллия, который относят к числу редких. Этот элемент является кумулятивным ядом. Под кумуляцией в магловской медицине понимают накопление в организме веществ и вследствие этого усиление их действия… - негромко рассказывал отец, ходя по кабинету. Весь класс усердно скрипел перьями, записывая никому из них не нужную муть, а Аларик только с тоской думал о солнце. И на этом солнце с каждой секундой все больше проступало лицо Эллы Эттины Хенстридж. - Токсичность соединений таллия принимают в четыре раза выше токсичности соединений мышьяка. Соединения таллия воздействуют на центральную нервную систему, на органы пищеварения и почки. Характерным признаком отравления таллием является выпадение волос… И как им не надоест? Про этот яд знает весь магический мир, так зачем туда добавлять магловские химические элементы? Гораздо проще заменить его на несколько капель крови единорога, выдержанной минимум три года… А Элла… Элла сейчас сидит у себя в комнате и разговаривает с Тэриэл. Или они бегают около Запретного Леса, поочередно заставляя деревья наклонять свои верхушки то в одну сторону, то в другую. - Антидоты – это вещества, устраняющие последствия воздействия ядов на биологические структуры и нейтрализующие яды посредством химической реакции. Так как большая часть этого яда является ни чем иным, как смесью магловских химических элементов высокой токсичности, то и нейтрализовать его действие можно с помощью противоположных по силе веществ. Универсальным антидотом является молоко. На его противоядные свойства указывал еще Плиний Второй, живший в первом веке нашей эры. - Простите, профессор! – Агнесс… Сколько же в ней энергии? Элла такая же - вечно в движении, вечно в беспокойстве!.. - Да, мисс Карлайл? – отец, как всегда, верен себе – негромкий голос, но навевает ужас. - Профессор, но как же – молоко? Так просто? Выпьешь яд, запьешь молочком – и все, живой и здоровый? Отец был явно раздражен. Агнесс не умеет держать язык за зубами, а профессор Снейп никогда не любил дебильных вопросов… - А что вы хотели, мисс Карлайл? Яд МакГрегори начинает действовать через четырнадцать минут после употребления, и все процессы в организме происходят где-то за час. За это время сносное противоядие не придумать, а если сделать ошибку хоть в мельчайшей детали, то там уже колдомедики из св.Мунго разбираться будут, в чем была причина столь скоропостижной смерти. Итак, продолжим… Вновь нудная лекция. Почему все действительно простое нужно объяснять целых два урока? Почему бы сразу не дать нужный рецепт? Хотя зачем рецепт – варить яд МакГрегори не позволяется, даже его пары могут быть ядовитыми, что уж говорить о неповоротливых магах, которые одним-единственным неловким движением могут опрокинуть котелок… Не то, что Элла… точность и расчетливость в приготовлении зелий – ее настоящий конек! Урок закончился неожиданно быстро. Тем, кто отстает по оценкам, дали дополнительные рефераты, все гурьбой повалили в Большой Зал, а отец, откинувшись на своем стуле, кивком указал сыну на ближайшее кресло. Такие разговоры бывали, и не раз, но сегодня не было ничего примечательного… - Что-то случилось? - Нет. – У Аларика полегчало на душе. – Эллари. Мама просила с тобой серьезно поговорить. Ты многое не договариваешь… Она считает, что ты влюблен, и от этого так часто думаешь об Элле Хенстридж. Мальчик застыл. Вот и все, конец конспирации… Хотя что он хотел от мастера окклюменции и от собственного отца? - Я не думаю, что это настолько серьезно, как говорит Мион, но та проблема, которую она раздула из твоего внешнего вида, насторожила даже меня. Твоя мать обычно очень рассудительная женщина, ее трудно удивить и еще труднее – заставить в чем-то сомневаться. И она хороший психолог. Если уж она поняла твое состояние, может статься, что и остальные вскоре это поймут. - Это не их проблемы. - С чего ты это взял, Эллари? Жизнь очень странная вещь, но я хотел с тобой поговорить не об этом. - А это не может подождать до вечера? Я есть хочу… - Не лги. Ты хочешь увидеть Эллу, и я тебя понимаю. Я хотел только сказать, что полностью поддерживаю твой выбор, - Снейп-младший не поверил собственным ушам, - но старайся меньше показывать свое явное чувство по отношению к юной мисс Хенстридж. - Почему? Если она мне нравится, твои слова не повод скрывать это! - За семьей Хенстриджей идет беда, - как-то устало произнес профессор, проводя руками по глазам по переносицы к вискам. – Не знаю, помнишь ли ты Дженни Хенстридж, но ее убили. Не факт, но, может, и за Эллой идет охота. Я боюсь не столько за нее, сколько за тебя. - Тебе она не нравится? Ты ставишь меня выше нее?! - Нет. Ты стараешься сделать выводы раньше, чем поймешь суть. Учись властвовать собой. Я имел в виду, что Элла и сама сможет за себя прекрасно постоять, тем более с таким учителем, как Тэрогвелла дэль Фуэго, а ты слишком неуравновешен и горяч. Может статься, что твое нетерпение доведет тебя до беды, а за тобой побежит и дэль Со… мисс Хенстридж. Вы слишком привязались друг к другу… - Но если с ней что-то случится, я не смогу оставить ее на произвол судьбы! - Если так будет лучше для всех – сможешь. Не думай, что мы не приглядываем за твоей подругой, но она слишком быстра и непостоянна, чтобы следить за каждым ее шагом. Именно поэтому я и оставил тебя сегодня. Мама не должна знать об этом разговоре. - Что-то надо сделать? - Да. Ты должен приглядывать за Эллой, но так, чтобы из этого не раздули вселенский роман с извечными розовыми соплями и малиновым вареньем. Задача ясна? Эллари кивнул. Все было предельно ясно – немного отдалиться от светловолосой бунтарки (что с появлением Тэриэл стало проще пареной репы) и следить за ней исподтишка. Что за жизнь… - Готов, всегда готов… - уныло, но по-военному четко отреагировал мальчик и отправился в Большой Зал. *** Элла. - Ну неужели нельзя?! – с искренним возмущением вопросила я, глядя в упор на профессора Снейпа. – Почему вы взяли в команду кого-то абсолютно «левого», хотя я вам еще в прошлом году говорила, что хочу играть в квиддич?! - Мисс Хенстридж, - ледяной голос отрезвлял лучше самого холодного душа. – Я понимаю ваше недовольство, но, позвольте заметить, вы сейчас не в том состоянии, когда можно сидеть на метле… «Он-то как узнал?» - с тоской подумала я, проклиная всю женскую породу. - …однако это не говорит против вас. Я считаю, что Аэлита имеет право попробовать свои силы в квиддиче. Хотя бы для того, чтобы разочароваться в нем. А следующий год, возможно, станет годом вашего с Эллари триумфа. - Нашего с Эллари, - насмешливо продекламировала я, складывая руки на груди. – Триумфа. Все ясно. Вам не нужна победа в Кубке? - Элла, дорогая… - о, профессор Грейнджер. Легка на помине – не прошло и пяти минут с тех пор, как разговор переключился с профессоров на квиддич… - Конечно, каждому факультету важна победа в Кубке Квиддича, но это же не повод устраивать из этого вселенскую вражду. Хотя когда-то я была готова разнести в клочья хорь… ммм… Драко Малфоя за один-единственный пойманный снитч… Я улыбнулась. С «тетей Гермионой» было проще разговаривать – она не делала каменное лицо и не язвила где можно и где нельзя. Она часто вспоминала свое прошлое, и от этого вечерние разговоры становились чуточку веселее. - Ну ладно, - кивнула я. – Тогда посмотрим на эту Аэлиту, а там уж решим… Я уже собиралась уходить, но тут профессор Грейнджер попросила меня остаться. Пожав плечами, я согласилась, и мы закрылись в личном кабинете Великого Зельевара Англии. Святая святых профессора Снейпа оказалась неожиданно маленьким помещением с двумя книжными стеллажами, довольно большим столом и мягким креслом - никаких окон, тепло и немного неуютно. - Эл, извини, что так вот сразу не сказала… - несколько нерешительно начала «тетя Гермиона» и замолчала, начиная накручивать на палец каштановую прядь. Я насторожилась, хотя ничего особенного вроде не намечалось, но в воздухе все-таки явственно запахло тайнами. - Что-то случилось с дядей Эдмондом? – это было первое, что пришло мне в голову. - Нет-нет… Хотя это и его касается. - Тогда что? – тревога нарастала, хотя все еще оставалась на уровне предчувствия, но не факта. - Я даже не знаю, как это объяснить… Понимаешь, ваша встреча с Тэрогвеллой… - Не называйте ее так! – брякнула я раньше, чем подумала, и чуть не расхохоталась – моими устами заговорила Тэриэл. - Ладно. Ваша встреча с мисс Киннунен… - Она наследница рода дэль Фуэго! – я вновь рванулась в безнадежный бой. - А ты и об этом знаешь? В общем, - «тетя Гермиона» вздохнула, собираясь с мыслями, - ваша с ней встреча не была случайной. - Я догадалась. – Да нет, я догадалась об этом мгновением раньше, а слова сорвались сами собой. Что за день сегодня такой – перебиваю преподавателя!! - Профессор Дамблдор не хотел, чтобы я тебе это рассказывала, - «И почему меня это не удивляет?..», - но я все-таки расскажу. - И что же запрещал говорить мне всемогущий Альбус Дамблдор о моей подруге? - Ну, она очень сильный маг, и даже директор не знает до конца обо всех ее возможностях… - Я прекрасно осведомлена о способностях моей персональной Мэри-Сью, поэтому не стану ее опасаться. Что еще скрывал Великий Белый Маг? - Когда ты говоришь таким тоном, я начинаю бояться, - неожиданно искренне призналась профессор Грейнджер, и мне стало немного совестно. Правда, это чувство было очень быстро подавлено бешенством на слишком много о себе возомнившего Дамблдора. - Торжественно клянусь держать язык за зубами, - не удержалась я и честно замолчала. - В общих чертах это выглядит так. Профессор Дамблдор неожиданно натыкается на сведения о сильнейшей малолетке, которая в течение довольно продолжительного времени балуется некоей магией воздуха. Что ему остается? Заманить ее на свою сторону. Что он и проделал. Правда, Дамблдор часто рубит с плеча, ему чудесным образом удалось настроить Тэриэл против себя. При твоем участии, кстати! – Предугадывая мою реакцию, «тетя Гермиона» быстро продолжила: - Все выглядит вот так вот безобидно и невинно. А на самом деле все гораздо хуже… - Что может быть хуже вранья?! - Кто-то обещал молчать. Тэриэл – слишком ценная наживка, на нее могут клюнуть все, кто хочет через тебя выйти на твоего отца… - Да что в нем такого, что его все пытаются через моих родных достать?! - Ты уж извини, но скоро не они вас достанут, а ты – меня! – негромко предупредила меня мама Эллари, и мне отчего-то стало зябко. – Итак. Тэриэл очень долго путешествовала по миру. О, не думала ли ты, - заметив удивленное выражение моего лица, произнесла она, - что сеньорита дэль Фуэго сидела в четырех стенах у Мелиссы за пазухой? Как бы не так! Но, что бы ни происходило в ее прошлом, она постоянно чему-то училась. В основном, конечно, боевым искусствам, что, учитывая ее природную слепоту, было несколько неожиданно. Это нам на руку, директор все рассчитал правильно, потому что с таким стражем у тебя не будет проблем. Однако проблемы мы находим в самых разных ситуациях, что неудивительно – мы поймали Мартина ПОСЛЕ того, как Тэри познакомилась с вами. Вы ей понравились больше, чем несчастный профессор Дамблдор, и она решила во что бы то ни стало тебя защищать. От чего – не знаю. Зачем – тоже. Может, ты ей нужна за каким-то чертом, но узнать замыслы кого-то из семейства дэль Фуэго может разве что кто-то, близкий им по душе… - Теперь мне можно задавать вопросы? – мило улыбаясь и наклоняя голову к левому плечу, поинтересовалась я. Значит, наживка? Значит, боевые искусства? Значит, страж? - Теперь – можно, - вздохнула «тетя Гермиона» и села в кресло мужа. Я осталась стоять перед столом, глядя сверху вниз на собственного преподавателя Чар, но маму Рика это явно не беспокоило. - Хорошо, - я замерла, собираясь с мыслями. – Почему на моего отца идет охота? Миссис Грейнджер-Снейп сложила руки на груди. - Чего не знаю – того не знаю. Кому-то он, видимо, досадил, раз так на него взъелись. - Мы не знаем его секретов, Дженни это показала собственным примером, отдав жизнь. Хранить тайны неблагодарной скотины, даже если он – наш отец, лично я не собираюсь, поэтому мою сестру убили только за то, что она увидела Мартина. Эту сволочь поймали, он даже не сопротивлялся – и мне это ужасно не нравится. Потом появляется Тэриэл, которую мне навязывают в стражи, хотя я этого не просила, - и начинается беспорядочное овладение основами магии воздуха. Зачем, спрашивается? - Это ее инициатива, я уже это говорила – профессор Дамблдор просил ее исчезнуть в тот самый день, когда вы только-только приехали в Хогвартс и встретились с младшим Поттером. - Шикарно. «Просил исчезнуть»… - злые слова так и рвались наружу, и остановиться я уже не могла. – Мне не нужен страж, я и сама за себя могу постоять, тем более опасности больше нет – Мартин пойман! - Мартин – возможно. Но не его последователи… - несколько отрезвляюще заметила профессор Грейнджер и наклонилась к столу, положив на его поверхность руки. – Элла, я понимаю, это очень трудно осознать, но от нас сейчас ничего не зависит – заставить Тэрогвеллу сделать что-то против ее воли невозможно! Это очень странно звучит, но Тэриэл безумна, и она в своем этом безумии сильнее всех самых могучих наших волшебников. Ты понимаешь, о чем я? Вопрос был риторическим, но я все-таки неожиданно устало ответила: - Вы хотите сказать, что она может размазать пару школ магии по лицу Земли, и ей ничего за это не будет? - В общих чертах. Она чудовищно сильна, и нам несказанно повезло, что она умеет контролировать собственные силы. - Откуда она вообще такая взялась? Откуда такая сила? Магическая энергия не может появляться и исчезать – обязательно должен быть какой-нибудь фактор, который поместил в тело Тэриэл такую мощь! Это известно? - Мне бы не хотелось тебе это говорить, ты еще слишком юна для некоторых вещей… - осторожно произнесла «тетя Гермиона», но, встретив мой взбешенный взгляд, покорно продолжила: - Ладно. Это точно не известно, поэтому не принимай очень близко к сердцу. Возможно, Тэрогвелла убила своих родных, чтобы получить их возможности… - Это неправда! – убежденно заявила я и мгновением позже поняла, что была права. – Она не помнит своих родителей! - Да. Но она пришла в себя только в квартире у Мелиссы Киннунен. Ей было пять лет, и она почти не понимала, что делает. - Вы-то откуда это знаете?! – с каким-то отчаянием вопросила я, облокачиваясь на стенку стеллажа. – Я чувствую, что она этого не делала, и знаю, что это правда. Откуда тогда у нее может быть столько магической энергии? - А может… - нерешительно начала мама Эллари и замолчала, а потом быстро замотала головой. – Нет-нет, о чем это я? Невозможно… - Что? – невежливо потребовала я. - Мне вдруг пришло в голову, что она, может, и не так сильна, как кажется. Благодаря магии воздуха можно очень многое скрыть, можно придать видимость чего-либо. Может, и она на самом деле не такой сильный маг, как мы себя убедили? - Вы очень много знаете о магии воздуха, - слова вновь вырвались раньше, чем я успела подумать, и поэтому я сильно смутилась. – Извините. Просто я действительно не думала об этом с такой вот стороны… Профессор усмехнулась и расслабилась. - Нет, тут уж ты извини, это я не говорила всей правды. Что поделать, сейчас часто приходится скрывать многие вещи… - Например? - Ну, например, то, что я тоже мастер окклюменции, как и Северус. - Абзац!.. А этому можно научиться? - Вот мы и отошли от темы. Про окклюменцию пока забудь – муторное это дело, потом решим. А вот про Тэриэл еще подумай. Она не такая, какой хочет казаться. А может, это ее защитная реакция – запутывать окружение на свой счет… Она очень интересная личность, и она стоит того, чтобы с ней подружиться. Даже из практических соображений. Как у тебя дела с Евангелиной?.. Глава 9 Одинокая Тэри Звук проворачиваемого в замочной скважине ключа. - Ты кто такая, малышка? – удивленный голос от двери. - Кто здесь?! - Я Мелисса Киннунен, а ты как сюда попала? - Не помню. - Как тебя зовут, девочка? - Тэрогвелла. - Тэрогвелла? - Да. Это «одаренная» на древнеэльфийском. - Как же ты смогла попасть в мою квартиру? - Твою квартиру? Я ничего не помню… Закат – и все. - Закат… - какая-то женщина с густой копной вьющихся волос присела рядом и взяла ее за руки. Девчонка рванулась в сторону. – Что ты? Боишься меня? - Я никого не боюсь. - Ладно. Чаю хочешь? – нерешительный, настороженный кивок. Женщина очаровательно улыбнулась и, легко поднявшись, направилась к двери. - И все-таки странно… Как-то же ты сюда попала. Помнишь своих родителей? - Нет. - Ну а хотя бы фамилию помнишь? - Дэль Фуэго. - Не слышала о таких. Помнишь, где раньше жила? - Нет. – Молчание. - Там было очень тепло. - Испания, наверное. Хотя кто их поймет, этих эмигрантов… Сколько тебе лет, Тэрогвелла? - Не называйте меня так! - А как? – искреннее удивление. Что за странный ребенок… - Тэриэл или Тэри. Полностью не надо. - Почему? У тебя очень красивое и редкое имя. - Не надо!! – явное бешенство в голосе маленькой девочки даже сначала насмешило. - Хорошо, хорошо. Тебе с молоком? Да ты присаживайся, что стоишь? - Без молока. - Сколько ложек сахара? - Двадцать пять, можно не размешивая – я сладкий не пью. - Маленькая, а сколько язвительности… Так нужен сахар или нет? - Нет, разве не понятно?! - Не злись. Просто ты очень неожиданно свалилась на мою головушку, теперь вот не знаю, что с тобой делать… Так сколько лет-то тебе, Тэриэл? - Пять. – Нахмуренное личико, опущенные глаза. Разглядеть бы ее… Почему она прячет лицо? - Ну-ка, посмотри на меня! Такая красавица, а отворачиваешься… - Девчонка упрямилась. – Да ну чего же ты? Такое лицо нельзя прятать, надо улыбаться. Назло всем врагам. - Плевать на врагов. Девизом нашей семьи когда-то был «Nihil dat fortuna mancipio». «Судьба ничего не дает навечно». Даже врагов не дает. Значит, и не стоит на них время тратить. - Странно ты говоришь для пятилетней малышки… - А вы много детей в своей жизни видели? – мимолетная усмешка, но как же точно! Мелисса Киннунен всегда заботилась в первую очередь о внешнем виде, во вторую – о положении в обществе, и только в третью – о личной жизни, детей у нее никогда не было, хотя романы бывали… - Тоже верно… - задумчиво сведенные брови. - И все-таки посмотри на меня, ты, по-моему, очень красивая девочка. Еще сильнее отвернулась. С такой внешностью надо по жизни продвигаться, а не прятаться! Длинные черные волосы, зелено-желтая одежда, странная обувь. В девчонке чувствуется сила, только какого рода? - Мне надо тебя разглядеть. Все равно же надо подумать, что с тобой делать. - Да ладно, мне что, жалко, что ли?! Уж лучше бы она не поворачивалась… Равнодушные ледяные фиолетовые омуты, которые затягивают своей слепой глубиной, поразили Мелиссу в самое сердце. Таких глаз не бывает, попросту не-бы-ва-ет… Лицо не разглядеть, взгляд притягивают только немигающие глаза. Так вот почему она стояла на пороге, не садилась за стол… Она слепа! Слепа и безумно красива! - Почему у тебя такие глаза? – глупый вопрос. Какая разница, почему? Какие есть – такие есть, но слепой ребенок в доме министерской работницы, тем более не понятно как появившийся, вызовет настоящий скандал! - А какие они должны быть? – огрызается. Она бы на ее месте тоже огрызалась. Она же ничего не помнит… Бедная девочка… - Зрячие, наверное. – Что за глупость?! - Значит, заметили наконец-то… Что с моими родными? Где сеньора Эсперанса? Что вы со мной сделали? Почему я ничего не помню?! - Успокойся, пожалуйста! – Надо оторвать взгляд от этих слепых, невидящих, неимоверно фиолетовых глаз!! – Я без понятия, как ты вообще оказалась в моей квартире, и боюсь даже предположить, почему ты тут оказалась, но, раз уж нас свела судьба, значит, надо что-то решать. - Насчет? - Что с тобой делать, как искать твоих родных, куда тебя определять… Ты умеешь колдовать? - Естественно. Что за бред?! - Умеешь или нет? – не надо кричать, она испугается… Маленьких детей, говорят, очень легко напугать… - Не кричи на меня, Мелисса Киннунен! Умею я, умею! – девчонка вытянула вперед руку, и ей на ладонь приземлилась стоящая на кухонной антресоли перечница. При этом воздух как-то странно колыхнулся, но на это женщина не обратила никакого внимания. - Супер. Ко мне в квартиру неизвестно как попала слепая малолетняя волшебница, которая почти ничего о себе не помнит и у которой самомнение выше Эвереста… И что мне делать? А, подожди-ка минуточку. Нервным движением выхватив мобильный телефон, Мелисса дрожащими пальцами набрала длинный номер. Ожидание было невыносимым, но что еще оставалось? - Не работает? – отхлебнув немного чая, насмешливо поинтересовалась девочка. - Заглохни! Эмиль? Привет. Слушай, тут такое дело… Ко мне в квартиру попала пятилетняя волшебница, которая очень мало что о себе помнит. Да. Нет-нет, пока ничего непоправимого, но что мне с ней делать? – напряженное молчание. – Ладно, приезжай, вместе думать будем. - Эмиль? – маленькая оторва уже крутила в руках чашку. Ее движения были очень спокойными и расчетливыми, как будто она видела абсолютно все и не испытывала ни малейших неудобств от своей слепоты. – У меня дядю Эмилем звали. - Это Эмиль Айронс, он всю жизнь прожил в Великобритании. - А я и не говорю, что это он… Он тоже будет «думать», как от меня избавиться поприличнее? - Что ты чепуху мелешь?.. – ошалелое удивление. Что же это за ребенок? Говорит явно не как малолетка… Кто же она такая? – Мы просто решим, кто тебя возьмет к себе – я или он. - Ты его любишь? Что за маленькая дрянь? Будто душу насквозь прожигает своими фиолетовыми глазами… - Нет, с чего ты взяла?! Это мой хороший друг, он мне всегда помогает… - Угу. А лет через пять вы поймете, что жить друг без друга не можете и под барабанную дробь и вальс Мендельсона пойдете к алтарю… - Что ты себе позволяешь, Тэриэл?! – она не злилась, просто сказывался шок. - Вот мы и перешли на личности… - удовлетворенно заявила девчонка и ловко спрыгнула с высокого стула. Да какая слепота при такой-то уверенности?! Наверное, она просто задурила ей голову своим внешним видом… может, это даже и не девочка, а вор под всеэссенцией… Ладно, сейчас приедет Эмиль, а до этого времени с малявки нельзя спускать глаз. *** - Что. С моими. Родными? – ледяной голос, так не вяжущийся с видом пятилетней девчушки. – Как я здесь оказалась? - Это мы должны у тебя спросить… - Эмиль… и как вовремя! – Ты действительно ничего не помнишь? - Нет!! – холодная ярость. Маленькая да удаленькая!.. – Я ничего не помню. Закатный свет. Потом темнота. - Но ты слепа? – вопрос прозвучал утверждением. Эмилю стоит быть повежливее, девочка славная. – Как тогда могла видеть закат?! - Каральтэ цида! Ну не знаю я!! Но свет видела точно. Даже определила, что он кроваво-алый… - Странная тебе девчонка досталась, – очень невежливо заявил Айронс, повернувшись к Мелиссе. – Как, говоришь, у нее фамилия? - Дэль Фуэго. Тэрогвелла дэль Фуэго. - Что-то знакомое, - Эмиль, кажется, понял, что девчонку бесит этот разговор в третьем лице, потому что его голос, когда он повернулся к Тэриэл, резко потеплел. – Милая, а ты не помнишь, как звали твоих родителей или кто они были вообще? Девочка очаровательно нахмурила бровки, но равнодушные слепые фиолетовые глаза по-прежнему вызывали озноб. - Нет. Не помню. Они, кажется, - уточнила она, не внося ясности, - злыми были. Часто ругались. Нет, это только матушка… - Шикарно. Что собираешься делать? – Эмиль снова обратился к Мелиссе, как будто забыв о необычном ребенке. - Ну, что-то же делать надо… Не знаю. Все слишком быстро и неожиданно случилось… Хорошо, что Министр перенес встречу, и хорошо, что ты приехал… - Так. Нежности на потом. Надо решать. Ко мне ее взять нельзя – приехала моя матушка, а она магла. Тогда… ну, придется тебе, Тэрогвелла… - Не называйте меня так!! - …пожить у Лиссы… - как ни в чем ни бывало продолжил Эмиль. Мисс Киннунен неожиданно поняла, что девочка злится. И злится сильно. Где-то на уровне подсознания женщина почувствовала, что сейчас что-то случится, но не высказывать же свои глупые предположения вслух – внешне Тэри была спокойна как удав. - …а потом, когда моя матушка уедет, ты пойдешь жить ко мне. - Да? – тихо, даже не угрожающе, а как-то вкрадчиво спросила девочка, странно поднимая руки примерно на уровень груди – такое ощущение, что она держала невидимый шар, только локти разведены в разные стороны, а правая рука сверху, и пальцы почти касаются левого запястья. – А кто меня заставит? - Эй-эй, полегче! – Эмилю явно стало неуютно. - Я маг воздуха, - она не угрожала – это выглядело бы глупо – она предупреждала, причем по-хорошему. Кто такие маги воздуха? Что за сила, которую она почувствовала, но не обратила внимания, еще на кухне? - Маг воздуха? – Эмиль побелел. Что такое? – Я считал вас вымершими… - Вымершими?! – а вот теперь девочка кричала… И как же страшно было смотреть на это яростное лицо, обрамленное изумительными смоляными волосами! А фиолетовые глаза оставались по-прежнему равнодушными – зрачок не двигался, и от этого становилось еще страшнее. – Вымирают трусы, маги воздуха всего лишь ждут своего часа! Неуместный в квартире ветер разметал тетрадные листы, разбросанные на столе, а из невидимого шара у Тэриэл вырвался поток полупрозрачной субстанции, из-за которой Айронс, нелепо взмахнув руками, отлетел к стене и сильно ударился головой. - Безнадежных положений не бывает, есть безнадежные дураки, - насмешливо, с неким пафосом изрекла пятилетняя девочка, и эти взрослые слова запомнились Мелиссе надолго. – Он сам подписал себе приговор. Иди, - Тэри повернулась к женщине, вновь пронзив ее ледяным равнодушным взглядом, - выручай своего жениха. Но Мелисса осталась стоять. Она стояла посреди разгромленной комнаты, стараясь не упустить очевидную для нее мысль – плевать на Эмиля, она не выпустит такое «оружие»! Наконец-то она сможет занять высочайший пост! Наконец-то Министр оценит ее заслуги по достоинству! Ключ ко всему – дэль Фуэго! И все-таки Мелисса Киннунен наклонилась и подала руку все еще не оклемавшемуся от удара об стену Айнонсу, который сидел на полу и в шоке пытался сдержать кровь, бьющую из носа. - Здесь нет женихов, - как-то отстраненно произнесла женщина и добавила, интуитивно понимая, что странная девчонка наконец-то «взглянула» на нее по-другому: - Здесь есть только временные союзники… *** Сколько времени утекло с тех пор, а все помнится в деталях… Особенно разговор, устроенный этой предприимчивой женщиной в первый же вечер. - Ты выглядишь на пять лет, но говоришь, как опытный маг. Как такое возможно? - Не знаю. Я всегда такой была. - Ты слепа, но двигаешься, как человек с единицей зрения. Это-то как объяснить? - Я все вижу. - Как?! - Магия воздуха. – Спокойный голос, будничные объяснения. И этот человек – пятилетний ребенок?! – Я все чувствую. - Ты иногда говоришь что-то о своем прошлом. Ты действительно не помнишь или лишь скрываешь правду? Молчание. Тэриэл… какое странное имя. И род дэль Фуэго… Эмиль перед своим гордым уходом предупредил, что эти испанцы безумны, только имеет ли это отношение к девчонке? - Я действительно не помню. Иногда всплывают в голове какие-то подробности, но целой картинки моей прошлой жизни я так и не могу собрать. - Но ты вспомнила что-то еще, кроме того, что уже говорила днем? - Да. - А могу я попросить тебя рассказать поподробнее? Если ты пока будешь жить у меня, мне надо знать хоть что-нибудь… - Не оправдывайся – я понимаю. Но нет. - Все это слишком странно… Неужели такое вообще возможно?! Ты видишь, ты сильный маг, у тебя нет палочки… Кто такие маги воздуха? - Ты задаешь слишком много вопросов, но твое любопытство надо удовлетворить, - детский голос не вязался с серьезным лицом и холодными глазами, а ледяные слова падали, как капли. – Маги воздуха – это некогда четыре, а до недавнего времени только два испанских клана, владеющих собственной магией. Дэль Монтанья и дэль Марис исчезли уже очень давно, дэль Фуэго и дэль Вьенто удалось выжить. Мы использовали волшебство, способное дать нам жизнь, ведь оно шло, по преданиям, еще от Прародителя-Ветра. - Прародитель-Ветер… Как аристократично… - не удержавшись, фыркнула Мелисса, и тут же, наткнувшись на полное равнодушие, хлебнула чаю. – То есть вы заклинаете воздух? - В общих чертах – да. Только это очень сложно. Не в плане исполнения, но в плане жизни с этим даром. Каждый маг воздуха, каким бы сильным он ни был, был безумен. У кого-то это проявлялось в меньшей степени, чем у остальных, у кого-то – в большей. Трудно сказать, унаследовала ли я это проклятие или нет – хотя, скорее всего, унаследовала, как и проблемы. Девочка отвернулась, как будто ей в голову пришла какая-то не самая приятная мысль. Быть безумной и знать об этом, заранее знать, что можешь сделать абсолютно всё… какой кошмар! - Но теперь-то ты здесь. Можешь вспомнить, что произошло до того, как ты увидела вспышку света? - Зачем ты это спрашиваешь, Мелисса Киннунен? Я принесла тебе только боль – из-за меня тебя покинул твой жених. - Да не жених он! Он – шваль… - женщина осеклась, поняв, что только что высказала то, что хотела сказать очень давно. – Причем практичная. Извини. Тэриэл на эти слова никак не отреагировала. - Я тебе не смогу помочь, Мелисса. Не в моих силах дать тебе высокий пост в Министерстве и уважение тысяч людей. Запомни это. - Что?! Откуда?.. - Не обязательно быть мастером того, что вы называете окклюменцией – достаточно быть прирожденным магом воздуха, чтобы читать мысли и помыслы. К тому же ты слишком ясно выражаешь свои эмоции – у тебя на лице написано, что ты ждешь от меня помощи. - На лице… - хмыкнула Мелисса, рассеянно водя пальцем по краю чашки. Белый фарфор… Испанский. К чему такие мысли? – В голове не укладывается – в моем доме живет сильнейший маг, который даже без волшебной палочки может заклинать воздух… Да мне пора надевать кольчугу и спать в доспехах… Девчонка шутки не приняла. Женщине неожиданно показалось, что Тэри устала – так, как может устать только человек, не спавший несколько дней подряд. При этом Тэрогвелла особо не подавала виду, и только опытный глаз бывалой работницы Министерства определил, что она едва с ног не валится. - Тебе надо отдохнуть. Утро вечера мудренее. - Утро вечера все-таки глупее, - как-то особенно по-детски хихикнула Тэриэл и спрыгнула с высокого стула. – Показывай, Мелисса, где тут можно отоспаться… Изменение ее голоса и настроения было мгновенным. Женщине только и оставалось, что удивленно округлить глаза, поднять брови и развести руками, но девочка уже бросилась вон из кухни, и ее яркие фиолетовые глаза были закрыты. Она действительно устала больше, чем хотела показать. Через пару минут, когда Тэри, легко взмахивая руками, но не касаясь простыни, ловко раскладывала постель, Мелисса нерешительно поинтересовалась: - Ты будешь жить у меня? Куда ты пойдешь потом? - Пока буду с тобой, - ничуть не стесняясь своей прямоты, заявила девчонка, заваливаясь на кровать и закладывая руки за голову. – А потом решим. Если что-то вспомню о своем прошлом – отправлюсь искать даже не вчерашний, а позавчерашний день. Не вспомню – буду строить свою жизнь по частям. Начиная с самого начала. Главное – я не забыла, как владеть воздухом… После этих немного злых слов мисс Киннунен, в одночасье потерявшая надежду стать миссис Айронс и обретшая надежду стать Старшим Помощником Министра Магии, только пожелала своей новой воспитаннице спокойной ночи и отправилась под холодный душ. *** - Ты меня совсем не слушаешь! – с укором воскликнула Мелисса, едва удержавшись от того, чтобы не треснуть рассеянную девчонку по затылку. Удержалась только потому, что точно знала – Тэри даже в таком состоянии, даже в семь лет спокойно сможет схватить ее за руку, вывернуть ее и еще и посмеяться приемной матери в лицо. - Не слушаю, - согласилась девочка, устало проводя пальцами по глазам от переносицы к вискам. Она действительно сильно устает… хотя из-за чего? - Так почему?! – в голосе Старшей Помощницы Министра Магии зазвучало отчаяние. – Я тебе объясняю, как вести себя на приеме, а ты совсем не обращаешь на меня внимания! Как твой опекун, я требую ответить мне! Тэриэл молчала. Молчание часто было ее ответом. Только Мелисса чувствовала, просто не могла не почувствовать, что девочка в смятении, почти в отчаянии. - Тэри, - как можно более нежно произнесла мисс Киннунен, садясь поближе к приемной дочери и обнимая ее. Та никак не отреагировала. – Расскажи, пожалуйста. Что-то случилось? Через пару мгновений женщина пожалела о своей просьбе, но отступать было уже некуда – за спиной возвышалась кирпичная стена непонимания, спереди надвигалась страшная в своем неведомом горе маленькая девочка… - Мою семью уничтожили. Поместья дэль Фуэго и дэль Вьéнто пусты. Нетронутыми остались только жилые комнаты. Все мои родственники мертвы, они не успели совершить Обряд Принятия. В этом мире есть кто-то, кто смог справиться с сорока двумя отлично обученными совершеннолетними магами воздуха! На это сказать было абсолютно нечего, поэтому Мелисса только гладила Тэриэл по черным волосам, молча сочувствуя горю маленькой девочки, в семь лет потерявшей всех родных, но обретшей смертельного врага, потому что дэль Фуэго всегда следуют кровной мести, теперь это известно. Лицо девочки было абсолютно спокойным, глаза по-прежнему оставались равнодушными и совершенно сухими. - Ты не плачешь… - прошептала Киннунен, прижимая ее к себе. – Постарайся. Невыплаканными слезами и захлебнуться можно! - Слепые не умеют плакать, - как-то даже надменно произнесла Тэриэл. – Да и смысла нет – слезы уйдут, и останется только месть. Пусть лучше этой парочке будет хорошо вместе… И да смилуется над моими родными Прародитель-Ветер! - Вы молитесь Ветру? – чтобы хоть как-то разрядить обстановку, поинтересовалась Мелисса, немного отстраняясь и убирая волосы с лица девочки. – Вы принадлежите… в смысле, принадлежали к какой-нибудь церкви? - Нет. Кто-то называл нас безбожниками, но Ветер – это тоже религия… Вновь молчание. Тягучее, как патока. И ледяное, как кинжал с фамильного герба… Холодное оружие – страсть всех дэль Фуэго, да и с испанского их фамилия переводится как «огонь»… Огонь в крови и железки в руках… К чему эти мысли? Родных больше нет, сеньора Эсперанса никогда не наденет на нее фамильное колье с огромным черным алмазом и два кольца с камнями поменьше, отец никогда не даст ей три старинных кинжала, а бабушка не отведет в Зал Ветра. Не откроются гигантские двери, и она никогда не пройдет Обряд Принятия… никогда. - Извини, я не должна была вмешиваться… Я тут надоедала тебе с этикетом, а сама забыла, что ты знаешь правила поведения много лучше меня… Извини. - Ничего, Мелисса. – Слова звучали устало, но хотя бы ушло это проклятое равнодушие! – Думаю, я это переживу. В принципе, я от них хорошего и не увидела – они меня попросту вышвырнули за пределы дома, а причину я не помню. Значит, что-то случилось. - Может, я смогу чем-то помочь? – почему у нее появилось ощущение вины, женщина не знала, но это чувство грызло ее откуда-то изнутри, не давая думать ни о чем другом. – Хочешь, я?.. Ай, ладно – я действительно не знаю, чем могу тебе помочь… Тэриэл молчала. Хотя и правда – что можно сказать? Что можно исправить? Прошлое не вернешь, хотя умники и обсуждают с умным видом свойства Маховика Времени… - Ну хоть что-нибудь?.. – вновь попробовала Мелисса. А потом, наткнувшись на всё ту же отчужденность, вздохнула. – Я действительно хочу как-то помочь, сделать хоть что-нибудь – лишь бы ты не сидела сейчас с отсутствующим видом. Давай я отведу тебя куда-нибудь? - Зачем ты суетишься? – неожиданно хмыкнула девочка, высвобождаясь из объятий приемной матери. – Ты можешь мне помочь. Во-первых, найди мне информацию о каких-либо сильных магах современности. Во-вторых, перенеси меня в мое поместье. В-третьих, мне нужно, чтобы о моем существовании на какое-то время забыли. – Чувствуя, что женщина уже набрала в грудь воздух, Тэри хитро улыбнулась, будто и не было недавних ледяных слов, и добавила: - Это значит никаких приемов, никаких разговоров обо мне, никаких обсуждений! Мисс Киннунен сникла, но тут же взяла себя в руки. - Ты знаешь, где находится твое поместье? - Да. - Тогда пойдем, сделаем тебе постоянный портал. Через полчаса мучений, когда обычное кольцо с небольшим камнем, бывшее у Тэриэл на пальце в первый же день их встречи, наконец, поддалось и стало мерно сверкать всеми цветами от черного до темно-фиолетового, Мелисса вздохнула свободно. - Я надеюсь, что он будет работать исправно. Если честно, я весьма посредственна в магии… Но надеюсь, что все получилось так, как ты хочешь! Суетливые слова дэль Фуэго пропустила мимо ушей. Она к чему-то прислушивалась. - Как мне вернуться назад? – настороженный голос, как и в первую встречу. Что-то произошло? - Так же, как и попасть туда – ты просто должна сильно подуть на него. - Подуть? – девчонка ухмыльнулась, и эта кривая улыбочка на точеном детском лице выглядела более, чем зловеще. – Это можно! И, не дожидаясь каких-либо слов прощания, надела кольцо на средний палец правой руки, навела левую над ним и каким-то до сих пор непостижимым способом выпустила из раскрытой ладони целый поток полупрозрачного воздуха. А потом попросту исчезла. Портал был сделан действительно на совесть… *** - Я заходила к тебе три часа назад – ты сидела в той же позе! – грянуло над ухом. Тэри пошевелилась – и правда, прошло не меньше трех часов, потому что ноги жутко затекли, а она даже не почувствовала прихода Эллы. - Я медитирую, - огрызнулась девочка, пытаясь распрямить ноги, и поморщилась. – Но все равно выражаю тебе устную благодарность за то, что вернула меня с небес на землю. Письменной не дождешься. - Еще чего! – Эл насмешливо поцокала языком. – За такое «спасибо» я тебе «пожалуйста» не скажу, так и знай! Тэриэл хмыкнула. - А то я из тебя клещами тяну это «пожалуйста»!.. Я действительно сидела так долго? - Угу. Глаза закрыты, руки на коленях, и вообще вид какой-то неземной… - Ладно, не важно. Я пойду погуляю – в подземельях жить невозможно! - Куда это ты пойдешь? – немного подозрительно поинтересовалась Хенстридж, садясь на кровать. – Сейчас без четырех двенадцать! Лично я ложусь спать – а ты как хочешь! Вот именно: я – как хочешь… - мысленно хмыкнула Тэри и, быстро встав, усилием воли подавила назойливую боль в ногах. Потом подхватила посох и легко выскользнула за дверь. Судя по ощущениям, студентов на территории ближайших коридоров не наблюдалось, только от этого было не легче – хотелось пробраться на самую высокую точку школы. На верхнюю площадку Астрономической Башни. Путь занял неожиданно много времени, потому что в одном месте на полу блестела огромная чернильная лужа, которую, видимо, оставил после себя осатаневший в этом году Пивз. Тэриэл он боялся до дрожи в призрачных коленках, однако это не мешало ему время от времени проливать рядом с ней стаканы воды, после чего девочка еще пару минут не могла понять, где она находится – все поглощала обычная тьма, но не прорезаемая кругами магии воздуха. Впрочем, такое происходило редко, потому что Пивз уже после первого «опыта» пришел к выводу, что проворачивать такое - себе дороже. Лужа долго не хотела сдаваться, и от этого Тэри, отойдя подальше и упрямо сжав зубы, попросту сдула ее в каменную стену. Что произошло с чернилами дальше, ей не было никакого дела. Астрономическая Башня оказалась очень высокой, а крутые лестницы наскучили уже через пару пролетов. Тэриэл, тихонько выругавшись, раскрыла планер и, сильно оттолкнувшись, взлетела наверх. Люк на площадку был открыт, но это почему-то тогда не насторожило – может, Филчу взбрело в голову проветрить полшколы. Тэри, осторожно проведя рукой, «просмотрела» окрестности – никакой опасности. Даже не интересно. В голове билась ненужная мысль – «никогда, никогда, никогда…» - поэтому девочка даже разозлилась на саму себя и, чтобы хоть как-то наказать собственную память, уселась на зубец в самом продуваемом месте. Зима надвигалась неимоверно быстро – уже через пару дней должен был выпасть снег, но обычным волшебникам об этом знать было не обязательно. Дэль Фуэго усмехнулась: как же хорошо, что маги воздуха могут напрасно не мерзнуть – чего стоит нагреть пространство вокруг себя? Даже для недоучки, которая не прошла Обряд Принятия, но прочитала Книгу Ветра… - Тэриэл? – за спиной послышалось шуршание и удивленный женский голос. – Ты что тут делаешь? - Да вот думаю, не разогнать ли на завтра тучи над Хогвартсом, профессор Грейнджер, - огрызнулась девочка, не поворачивая головы и не открывая глаз. - Слезь с зубца, быстро! – по-прежнему доброжелательно, но твердо приказала Гермиона, подходя почти вплотную. – Ты можешь упасть. - К вашему сожалению, мне это не повредит! – дерзко заявила Тэри, уже потянувшись в сторону прислоненного к стене планера. - Ладно уж, не стоит тратить бесценный дар на показательные выступления, - хмыкнула профессор. А потом, чуть помедлив, потянулась за чем-то в карман мантии. Этим «чем-то», судя по характерному запаху, оказались обычные магловские сигареты. - Вы курите? - вопрос, как и почти всегда, прозвучал утверждением. Любимая привычка ныне благополучно женившегося Эмиля Айронса… Смешно, объятья воспоминаний затягивают не хуже объятий хорошего альбасетского вина… - Куда деваться. Когда твои родители маглы, невольно перенимаешь их «немагические» пристрастия. Почему ты здесь, на Астрономической Башне, да еще и так поздно? - А что, прикажете жить по вашим законам? Я здесь живу не в качестве ученика, но как учитель и как страж! - Тебя отозвали, и ты это знаешь лучше меня. И, раз уж мы встретились сегодня, может, расскажешь мне о причине твоего отказа прекратить опеку над Эллой Хенстридж? Тэриэл молчала. Говорить не хотелось, тем более правду, а вранье профессор Чар уловит. - Я не обязана вам это говорить. - Заметь: в моем вопросе слово «обязана» не фигурировало. Так в чем тогда проблема? Профессор Дамблдор несколько… обеспокоен, что ли, твоим отказом и уж тем более твоим решением учить Эл магии воздуха. С чем это связано? - Не хочу показаться навязчивой, профессор, - спокойно произнесла она, опуская одну ногу вниз, в пустоту, а вторую обхватывая руками, но по-прежнему не открывая глаз, - но придется повторить для особо понятливых: я не обязана вам это говорить. Мои тайны должны остаться моими тайнами. А до мнения многоуважаемого директора мне и вовсе дела нет. - Рада слышать это «и вовсе». Могу я считать, что это значит, что ты ценишь мои слова больше, чем слова профессора Дамблдора? - Пожалуй, - милостиво кивнула Тэри, подставляя лицо ночному ветру. – Однако это не повод гордо поднимать нос. И уж тем более вышеупомянутому директору об этом знать не обязательно. - Я начинаю задаваться, - хмыкнула Гермиона. – В том числе, я начинаю задаваться вопросом, а не маленькая ли я девочка, чтобы получать такие отповеди? Но, видимо, я уже старею, раз не успеваю за твоей мыслью… - Не льстите мне, - усмехнулась дэль Фуэго. Короткое молчание было прервано особо сильным порывом почти зимнего ветра, после чего Гермиона, как отметила Тэриэл, не выдержала и поежилась: - И все же, раз уж мы здесь, расскажи немножко о своей жизни… Сама понимаешь, никто из ныне живущих почти не слышал о вашем роде… Интересно. С научной точки зрения, конечно! Тэри совсем не по-детски улыбнулась и облокотилась спиной на соседний зубец, успев заметить едва уловимое движение профессора, рванувшейся ее удерживать от «неминуемого» падения. - Зачем вам это? Все равно больше магов воздуха нет, остались теоретически только мы с Эллой, зачем тогда вам нас изучать? Ставить опыты на живых людях, тем более на детях… фу, это как-то не романтично. Можно подумать, мы расходный материал для базы нового предмета в Хогвартсе… Представьте: «Маги воздуха: привычки, навыки, быт»… - Когда ты так говоришь, - после недолгого молчания мама Эллари вновь ринулась в бой, - действительно возникает ощущение, что меня сюда подослали, чтобы я у тебя выведала все военные тайны… Это не так. Я устала от постоянной напряженности, от ожидания какие-то ужасов, связанных с магией воздуха, от вечного недовольства собственного уязвленного самолюбия… Когда-то я была лучшей ученицей Хогвартса, а теперь… - женщина, вздохнув, затушила сигарету о каменный зубец и небрежно кинула ее вниз. – Теперь я точно знаю, что мне тебя не побить. Ты разделаешься со мной шутя… Только я все равно не понимаю, как в тебе могла скопиться такая колоссальная магическая энергия… - Я и сама не знаю, - Тэриэл пробило на откровенность, хотя еще пару минут назад она была уверена, что пусть ее хоть режут – не скажет ни одного искреннего слова. – Матушка в меня не верила – она считала, что моя детская сила вызвана только сильным смешением крови двух родов – моим отцом являлся мой же дядя, он был кузеном матери из рода дэль Вьенто. Она считала, что сила с возрастом «выветрится», как и дурь, но оказалось наоборот, и бабушка вновь оказалась права. - Я думаю, спрашивать, откуда ты это знаешь, не имеет ни малейшего смысла. Так? - Ну. - Ладно. Извини за такой нескромный вопрос, но правда ли, что все твои предки были безумны? - Хороша формулировка вопроса, - умилилась девочка, наконец открывая глаза. – Хотя верная. Были – да и я безумна, просто сейчас это мало в чем проявляется. - Наверное, это ужасно – осознавать свое безумие, но не знать, когда оно себя проявит… - вздохнула профессор, с опаской присаживаясь рядом. В воздухе явственно разлилась осторожность. – А что ты хотела сказать, когда говорила «мало в чем проявляется»? - Просто бывает так, что я совершаю абсолютно нелогичные и необузданные поступки, говорю совершенно не так, как думаю, или ощущаю себя совсем другим человеком. И вот это-то по-настоящему страшно, - горестные слова били наотмашь, и девочка не собиралась останавливаться. – Я много путешествовала, знала многих людей, многое пережила, но только рядом с Эллой Хенстридж у меня получилось быть если не самой собой, то тем, кем всегда хотела себя видеть… Профессор еще раз вздохнула. - Да. Одно я поняла точно – твое безумие есть ключ ко многим тайнам твоего рода. Я не знаю, как ты связана с предками и как ты завтра будешь вспоминать о моих словах, но мне кажется, что в твоем теле живут несколько сущностей, которые постепенно рвут твою душу в куски. - В чем-то вы правы, - задумчиво улыбнулась Тэри, откидывая с глаз смоляную челку. – Хотя сейчас я говорить об этом не хочу… - А завтра, как я понимаю, тем более не захочешь, - хмыкнула профессор, немного нерешительно взлохматив волосы сидящей уже без движения девочки. Тэриэл по-детски засмеялась. Потом, вырвавшись из материнских объятий «тети Гермионы», вскочила на парапет, отточенным движением призвала планер и, не давая профессору Чар даже опомниться, кинула его вперед. Теперь оставалось только прыгнуть вслед за раскрывшим алые «крылья» посохом и зацепиться руками за деревянные палочки, что Тэри и проделала с натренированным изяществом. А потом, не задумываясь больше над разговором, скрылась в ночной темноте. Глава 10 Враги врагам рознь Элла. Год стремительно подходил к концу. Не календарный – Рождество я вновь встретила в компании друзей, - а учебный. На носу танцевала мазурку перспектива сдачи экзаменов, Тэри допекала извечными тренировками и насмешками, Эллари все чаще старался остаться со мной наедине, а остальные друзья наконец-то серьезно занялись учебой. Я старалась поменьше думать о своей семье, хотя редкие письма из дома иногда и доводили до злых слез, а потому с каким-то жадным удовольствием каждый вечер гоняла по кругу все известные мне приемы магии воздуха. Тэриэл вновь исчезла, и жизнь как-то даже померкла без ее извечных насмешливых комментариев. Обычные и привычные разговоры с профессорами стали несколько напрягать, хотя видимых причин для волнения не было – пышным цветом цвела весна, а вместе с ней и все новые случаи первой любви… К слову, не заметить заботу Аларика я не могла – просто я по-прежнему чувствовала к нему только дружескую привязанность. Луи время от времени подшучивал по этому поводу, однако тягаться с Тэри он не мог, да и не хотел, говоря честно – надменная слепая красавица нравилась ему много меньше, чем его лелеемая Лоа Гёде. Николас стал еще более нелюдимым, часами сидел в библиотеке, уставившись в одну точку, а иногда и вовсе запирался в своей комнате. Ричи, со свойственным ему цинизмом, хихикал, что его заумный братец наконец-то влюбился, однако это не было ничем подтверждено. Альбус больше не давал о себе знать, я даже не была в курсе, учился ли он где-нибудь, и если да, то где. Таинственный гуру пару раз прислал письма со все новыми скрытыми угрозами, однако я им не верила – просто была не в состоянии. «…Ваша первая волшебная палочка, будучи сильнейшим артефактом, может творить поистине великолепные чудеса… Сила, даваемая энергетикой столь колоссального «склада» магии, как Вы, Элла, огромна, хотя я по-прежнему не могу разобраться в ее природе. Научившись управлять этой силой, Вы – под моим присмотром, естественно, - могли бы получить дополнительные, никем еще не изведанные способности. Упустить такой шанс – упустить свое будущее, даже не будущее, а саму возможность его. Я надеюсь, что Вы понимаете это и осознаете всю важность Вашего решения. Я несколько обескуражен отсутствием ответов на мои письма, однако Вашу нерешительность можно понять – Вы, Элла, слишком юны, чтобы отдавать себе отчет во всех открывающихся перспективах… Я Вас понимаю и хочу уверить, что в этом опыте, в котором мне понадобится лишь Ваша прежняя волшебная палочка, нет ничего предосудительного – это простое любопытство духовного наставника высшей степени посвящения. Умоляю подумать хорошенько – удвоение, даже утроение Вашей магической энергии может дать Вам неограниченные варианты самореализации! Если бы я мог обойтись без Вашей помощи, я бы, не раздумывая, бросился за экспериментами, однако судьба человека просто обожает слово «но»…» Тьфу! Непонятный Доджер Доддери, казалось, иногда даже появлялся в зачастивших ночных кошмарах – очень худой, плешивый, в каком-то коричневом балахоне и с толстым темным посохом в руках. Отвратительный образ не улучшали даже красивые голубые глаза – наверное, потому, что мне они казались лживыми и лицемерными. Да весь Доджер казался мне насквозь лицемерным! «Упустить такой шанс – упустить саму возможность будущего»… А вот и завуалированная угроза – в переводе на человеческий это может значить только одно: или моя палочка и мои способности - или моя смерть, и никто даже не вспомнит, что была такая девочка, которая не послушалась доброго мудреца… Стук в дверь отвлек меня от гневного созерцания балдахина. И кому это не спится? - Элла! Открой! – послышался голос Рика, из чего я сделала вывод, что профессоров поблизости не было. Ленивое движение рукой, и магия воздуха послушно распахнула дверь. Моя логика меня подвела – профессор был. Правда, только один, но при виде хогвартского зельевара я поежилась. - Мисс Хенстридж, вам плохо? – поинтересовался Северус Снейп, а его сын беспардонно плюхнулся на кровать Тэри. Я представила, что дэль Фуэго ему за это сделает, но от комментариев воздержалась. - Нет, профессор. А что-то случилось? Мастер зелий бросил на меня оценивающий взгляд. - Во-первых, вы кричали ночью… - Ночью?! А сейчас что? – искренне удивилась я. Снейпы переглянулись. - Сейчас два часа дня. Итак. Во-вторых, ваша дверь по одной ей, видимо, известным причинам не была намерена слушаться приказа профессора школы. В-третьих, Тэрогвелла дэль Фуэго исчезла уже две недели назад, и от нее до сих пор не было никаких вестей. Возможно, на меня так подействовала неожиданность, но я дерзко заявила: - Я не слежу за Тэри – это раз. Не называйте ее полным именем, - я на мгновение запнулась, - пожалуйста, - это два. И я не понимаю, как могло пройти столько времени, если я точно уверена, что десять минут назад выключила свет и еще не успела уснуть – это три. - Эл… - начал Рик, но осекся. - Помолчи, Эллари, - негромко приказал профессор, а потом повернулся ко мне. – Элла. Я понимаю, что это трудно осознать, но поверьте, что все происходит именно так, как мы говорим. Сейчас уже второй час пополудни второго дня после того, как вы… ты заснула. Мы слишком поздно спохватились – решили, что ты заболела, а потом твоя дверь не хотела нас пропускать. Мне удивительно, что ты проснулась именно сейчас… Я ошалело поморгала и помотала головой. - Так это что же означает-то?.. Отравили меня, что ли? Ответить мне не успели – дверь вновь распахнулась, и на пороге, сверкая металлической бляхой пояса, появилась Тэри. В который уже раз я подумала, что девчонка подыскивает именно те моменты, когда больше всего нужна, но развить свою мысль я не решилась. - Какого лешего мне никто не сообщил, что что-то произошло с Эллой? – прямо с порога начала Тэриэл, под удивленные взгляды всех присутствующих шествуя к своей кровати. Эллари оттуда будто ветром… ммм… будто волной смыло. Профессор Снейп, возвращая себе свое обычное язвительное состояние каменной статуи, саркастически поморщился. - Извините, сеньорита, но такие выражения не присущи леди из знатной семьи! Однако вас извиняет неожиданность всего происшедшего. Я хочу знать все о… - Тяга к знаниям есть великий путь к совершенству, профессор. Вы совершенно правы! - Как вы узнали, что с мисс Хенстридж что-то случилось? – не дал себя увести в сторону от темы «дядя Северус». Тэриэл задумчиво нахмурилась, а потом беспечно завалилась на подушки, обтянутые зеленым шелком. - Хотите правду? – поинтересовалась она, закидывая ногу на ногу. – Ну, вам подойдет версия о том, что маги воздуха чувствуют друг друга? Версия явно не подходила, и это чувствовалось. Я упала обратно на кровать, закрыла глаза и попыталась собрать воедино всю картинку прошедших нескольких дней. По здравом рассуждении я пришла к выводу, что ничего примечательного не происходило, только несколько раз в коридорах попадались шушукающиеся Мэлоди и Евангелина, но это можно было выкинуть из памяти – пойти на отравление «подопечной» трех сильнейших профессоров Хогвартса не решились бы даже они. - Не подойдет, и вы это знаете, - вновь вступил «дядя Северус», устало прикрывая глаза. Неужели эти два дня они провели у моей комнаты, пытаясь взломать дверь? Чума… - Почему вас так долго не было? Насколько мне известно, полет до вашего, хм, жилища в Лондоне не занимает более двух часов даже на метле, так почему же вы не примчались в Хогвартс сразу же, как поняли, что с Эллой произошло нечто странное? Я явственно увидела, как Тэри сжала зубы и нахмурилась - сказывались каждодневные тренировки. - Сразу видно, профессор, что вы обычный волшебник, хоть и очень одаренный. Полет на планере действительно занимает меньше, чем полет на метле, но вы сильно промахнулись в угадывании цели моего путешествия. Раскрывать все карты не имеет смысла, потому что даже то, что знает моя подушка, известно всему Хогвартсу… И именно по причине дальности моего пути я и не смогла прилететь сразу же. Однако смею надеяться, что с моей подругой не случилось ничего плохого. Все это было сказано так холодно и так «по-взрослому», что я даже поежилась. А еще в голосе Тэри громко вопил о себе аристократизм. «Смею надеяться»… как вежливо. И как оскорбительно. *** - Ты собираешься утопить Мэлоди в дворовом фонтане? – любознательно поинтересовалась Тэриэл, расправляя складки зеленых одежд. – Могу ее подержать. Я вздохнула и, устало отмахиваясь от язвы, произнесла: - Ты же знаешь - проблема не в Мэлоди, а в Евангелине и ее прихвостнях… Тэри, состроив насмешливо-задумчивую физиономию, томно протянула: - Да… Боюсь, все они в фонтан, скорее всего, не поместятся… А с чего ты взяла, что это они тебя траванули? Я нарочито медленно наклонилась за кинжалом, а потом, резко выпрямившись, со всего маху всадила его в деревяшку в руках у моего учителя. Дэль Фуэго, удовлетворенно подняв бровь, легко вытащила его из светлого дерева, еще двадцать минут назад бывшего корой чего-то там. - Весьма неплохо. Был бы замах посильней – я бы так просто его не вытащила. Усекла? - Я пробурчала нечто нечленораздельное, но девочка меня поняла. – Вот и отлично. Так чего вы друг на друга взъелись? - Они меня достали, - отчетливо произнесла я, отправляя следующий кинжал вслед за первым, стараясь размахнуться пошире. Как ни странно, напряжение и злость стали уходить. Лезвие зашло в деревяшку почти до середины, и это меня неожиданно раззадорило – захотелось кинуть последний фамильный кинжал рода дэль Фуэго так, чтобы сталь полностью вышла с другой стороны. – Началось все очень давно – первый курс еще не успел толком наступить. Евангелина и Мэлоди стали как-то придираться – то я чего-то не знаю, то выгляжу не так, то пишу обычной ручкой, то с парнями одними общаюсь… В общем, - я выдохнула весь воздух из легких и швырнула оставшийся кинжал, который до этого держала двумя пальцами за ледяное лезвие, - мрак! Дерево, как мне показалось, чуть ли не завывая от облегчения, рассыпалось в труху. Тэриэл, легко и грациозно уклонившись, неведомым мне образом перехватила кинжал еще в воздухе и, не давая мне опомниться, кинула его в мою сторону. Несильно кинула, но неожиданно. Помог обычный человеческий инстинкт, а магия и сама разобралась – я успела только выставить вперед руку, и изящная вещица полностью застряла в светящейся поверхности сжатого воздуха. - Шикарно. Продолжаем, - только и сказала Тэри и парой движений собрала в руки разбросанные кинжалы. Следующим ее шагом было кидание ее красивой собственности в меня, однако я, как она ни старалась, не получила ни одной царапинки. Тренировка шла своим чередом, однако вскоре я почувствовала, что холодный зимний ветер все-таки пробрался под теплую, но короткую куртку. - Тэри, мне холодно, - сдвинув с глаз темную повязку, осторожно пожаловалась я и едва успела увернуться от летящего на звук оружия. - Холодно, говоришь? – с каким-то ленивым любопытством поинтересовалась дэль Фуэго, и я вновь – да в который же уже раз-то?! – осознала, что она даже зимой ходила в своих странных желто-зеленых одеждах. Волосы разметались, на узких губах насмешливая улыбка, а на лице – легкий румянец. «Видом богиня, сердцем ведьма»… Вот только характер больше подходит уличной хулиганке, а не испанской аристократке. Профессор Снейп прав – Тэрогвелла была настоящей бунтаркой, противоречивой и непонятной. Что она сделает в следующий момент, не знает даже она, что уж говорить об окружающих?! – Что ж, думаю, ты готова к новым высотам покорения магии воздуха! Я несколько удивленно подняла брови и снова чуть не упустила то мгновение, когда еще есть возможность – хоть и мизерная – остановить летящую в твою сторону смерть. И опять меня спас рефлекс – поднятая рука, и перед лицом появилась полупрозрачная текучая концентрация энергии. - А что именно будет следующими «высотами»? - Ну, например, - не прекращая движения, девочка отбила посланную мной наугад Круговую Волну, после чего резко остановилась, - например, нагревание воздуха вокруг себя, чтобы не мерзнуть. - Я с трудом заставила себя закрыть рот, но только потому, что Тэриэл это видела, а мне не хотелось выглядеть глупой в ее «глазах». – Или построение воздушной сферы вокруг тебя, которая ничему не позволяет прикоснуться к тебе. - А не лучше ли нам начать новый материал завтра? – с легкой надеждой спросила я, поправляя немного топорщащуюся курточку. - Хуже, - отрезала дэль Фуэго и, не прибегая к магии, собрала все кинжалы, а потом, поочередно раскладывая их по отдельным ножнам, произнесла: – А теперь помолчи и послушай! - Есть помолчать и послушать! – насмешливо отрапортовала я. - Итак. Нагревание воздуха – довольно трудоемкий процесс. Теперь энергия Ветра должна идти не из твоих ладоней, а из всей поверхности тела. Это не значит, что ты должна останавливаться или падать на колени, чтобы согреться – достаточно просто сосредоточиться, изгнать весь холод за пределы своего восприятия, - негромкие слова навевали бы сон, если бы не их серьезность. – Здесь нет каких-то определенных движений или заклинаний – только твое желание. Самоубеждение, если тебе так понятнее. Я уже говорила, что часть магии воздуха построена на умении владеть собственным духом, умении отрешиться от всего в одно мгновение… - Так вот почему ты медитируешь! – озарило меня, и Тэриэл согласно кивнула. А потом просто уселась на снег. Ничего не произошло – ни пара, ни шипения, ни оттаявшей воды – просто одна волшебница села на ледяной снег, и ее одежда не промокла. - Это одна из причин, причем самая незначительная. В общих чертах я тебе все рассказала, теперь дело только за твоим мастерством – все зависит только от степени твоего умения усилием воли изгонять из тела то или иное чувство. Приступай. Я поняла, что больше лекций не дождусь. Сглотнув, я постаралась сосредоточиться. Мерзкий холодок постоянно мешал мне забыть о нем, поэтому через пару минут я сдалась. Однако, каким-то шестым чувством ощутив недовольство Тэрогвеллы и решив наказать себя за подобную слабость, резко села на землю. И – ничего не почувствовала. Злость. Вот и все. Ни холода, ни растаявшего от человеческого тепла снега – ничего. Спокойствие и умиротворенность. - Так-то лучше. Принцип ты поняла, - ухмыльнулась Тэриэл, и я это увидела, хотя сидела с закрытыми глазами. – Все, приходи в себя и пошли в школу – тебе еще надо делать трансфигурацию… *** - Итак. Заклинание крайне простое, - нудела МакГонагалл. – Взяли палочки. Теперь, повторяя выученное вчера движение, произносим «Лактоникус Петрифилис». По классу прокатилась легкая волна магической энергии – весь второй курс факультета Слизерин пробовал превратить перо в молочно-белый камень. Я усмехнулась. - Отлично, мисс Розье, - с какой-то полускрытой брезгливостью произнесла профессор трансфигурации. – У вас получилось совершенно правильно! Все повернулись к рыжей дурище, и только я продолжала пытать свою палочку. Заклинание не клеилось – перо оставалось пером, разве что края слегка посветлели. Я вздохнула и попробовала снова – тот же результат, а точнее, отсутствие результата. Класс прекратил созерцание неаккуратного камешка в руках у Мэлоди и вернулся к собственным попыткам, однако, как с каким-то садистским удовлетворением отметила я, пока ни у кого не получалось. Странно, что главная шестерка Хогвартса сподобилась на правильное заклинание, обычно у нее не получались даже элементарные. Дурища сидела в соседнем ряду чуть впереди меня, а потому, когда она развернулась ко мне, я заметила это сразу – и никакая магия воздуха мне в этом не помогала. - Что, Элла, оклемалась после отравы? – злорадно поинтересовалась рыжая, подкидывая камень на ладони. Я постаралась не обращать внимания – в конце концов, она должна была отстать. Однако когда смысл ее слов до меня все-таки дошел, я задохнулась от возмущения. Отрава, значит? - А может, стоит рассказать профессору Снейпу, кто у него таскает ингредиенты для зелий? – как можно более лениво парировала я, глядя на Мэлоди в упор. – Ему будет крайне интересно послушать, как Ее Ничтожное Величество Евангелина Саванрон и ее Величайший Хвостоносец Мэлоди Розье будут оправдываться… Дурища словно язык проглотила. Я с милой улыбочкой вернулась к своему бедному перу и – о, чудо! Хихикнув от всей глупости собственных мыслей, я воззрилась на абсолютно круглый белый камешек на своей парте. МакГонагалл лениво похлопала в ладоши и сказала, что добавляет Слизерину двадцать баллов – десять мне и десять дурище. То есть, это уже я переиначила «мисс Мэлоди Розалинду Розье» в рыжую дуру. …В конце урока, когда все уже начали складывать учебники и письменные принадлежности в сумки, в класс тихонько вошла профессор Грейнджер. Мне стало интересно, о чем два столь уважаемых преподавателя могут разговаривать в середине учебного дня, и именно поэтому я, подождав, пока все вопящие олухи убегут в сторону теплиц, осталась за приоткрытой дверью. Не отрицаю, я знала, что подслушивать за профессорами – грех, однако остановить свое неуемное любопытство не могла. - Посмотрите, Гермиона, на эти результаты, - с какой-то грустью произнесла МакГонагалл, и я, подключив к делу магию воздуха, поняла, что она проходила между партами. – Мисс Коатс - бездарность. Мистер Стил - чуть лучше, но вместо белого камня получил белый порошок. Мистер Льюис – талант есть, но ленивый – Мерлин на бороду наступит. Мисс Миллер - умница, но на контрольных теряется. Мисс Дэвис - лентяйка. Мистер Хафт - слишком рассеян, постоянно теряет конспекты. Мне он напоминает Невилла Лонгботтома… Мисс Аровергард – умничка, отличница, гордость этого курса… Мисс Харрис – в этом году сильно «съехала». Мистер Броуди – единственный в классе галантный молодой человек. Всегда задвигает стул под парту и спрашивает, не нужно ли вымыть доску… - Да, я слышала, что он маглорожденный… - Мисс Мерфи – посредственность. Мистер Хадженс – недавно сломал палочку, ждет пока новую. Мистер… - Минерва, - перебила ее профессор Грейнджер. Я вздохнула с облегчением – не хватало только о себе выслушивать в подобной манере! – Я бы хотела поговорить о Тэриэл. МакГонагалл осеклась и, похоже, махнула рукой. - А что о ней говорить? Маги воздуха с их странностями слишком большая редкость, чтобы их терять из виду. Ты знаешь, как погибли Эсперанса и Алонсо? Я напряглась. Имена мне не говорили ничего, однако тон, которым они были произнесены, меня насторожил. Не радость. Не грусть. Не ненависть. Не жалость. А что тогда?! Какая-то тайна, непонимание… - Нет. Знаю, что вместе с ними погибли и все остальные родственники Тэриэл. - Даже дэль Вьенто? - Даже они, - подтвердила «тетя Гермиона», и вот это мне не понравилось окончательно. – Однако я хотела поговорить не о ее прошлом, а о ее настоящем. Где-то полгода назад я с ней говорила о ее безумии. Знаете, Минерва, похоже, проклятие передалось и ей. Она действительно слишком сильно отличается от остальных… - Это глупость! – неожиданно решительно оборвала ее МакГонагалл. – Девчонка еще слишком мала, чтобы говорить об этом серьезно. Насколько мне известно, она даже не успела пройти Обряд Принятия! - А вы и о нем знаете? – голос Тэри раздался как гром среди ясного неба. Дэль Фуэго сидела на подоконнике, благо на улице было тепло и окна не закрывали. Я не заметила, когда она подлетела, хотя это и не было удивительным – маги воздуха редко могли соперничать по силе. – Просвещенный нынче народ пошел… Профессора глупо переминались с ноги на ногу. Меня это насмешило, однако выдавать себя в такой ситуации было более, чем глупо. Я тихонько вздохнула – Тэриэл все равно наверняка уже знает, что я стою здесь. - Да, профессор, я не прошла Обряд Принятия. И Элла не прошла. Мы последние. И это и есть наше проклятие. Без этого Обряда мы никогда не закрепим свою силу, она так и будет непостоянной. Понимаете? Профессор Грейнджер явно была бы рада оказаться как можно дальше от этого кабинета, но все-таки нашла в себе силы ответить: - Конечно, понимаем. Хотя в твоих словах есть одна ошибка. - Ошибка? Такое бывает, - усмехнулась Тэриэл. - Я же еще «слишком мала, чтобы говорить об этом серьезно», не так ли? Преподаватели переглянулись. Я еле удержалась от смеха. Вот так Тэри, вот так пятнадцатилетний маг-недоучка! Поставить профессоров на место не каждый сможет… Хотя ей-то что, она не ученица, ей можно!.. - Ты говорила, - начала «тетя Гермиона», - что вы с Эллой последние. Это не так. Существует еще один маг воздуха… Тэриэл картинно повернулась к Минерве МакГонагалл. - Профессор, вы говорили, что разбираетесь в глупостях? Так вот учитесь – это глупость. Декан Гриффиндора явно не была к такому готова. Я сразу же представила, что бы она сделала, будь перед ней обычный ученик, и мне пришлось приложить все мыслимые и немыслимые силы для того, чтобы не расхохотаться в голос. - Тэриэл, - мягко произнесла мама Эллари, хотя возможности переубедить кого-то из рода дэль Фуэго не было в принципе. Такой возможности еще не придумали, и вряд ли когда-нибудь придумают. - Ох, не надо, профессор. Я наслушалась достаточно. Итак, вы заявляете, что в данную конкретную минуту в мире есть некто, кто владеет истинной, - девочка выделила это слово, - магией воздуха, и он сейчас живет и здравствует? Профессора вновь переглянулись. Такой наглости Хогвартс не видел давно, разве что на такое были способны близнецы Уизли, да и то с опаской… Мне пришлось закусить костяшки пальцев, чтобы не взвыть от смеха. Однако я успела заметить, как Тэри махнула рукой и призвала планер. - Давай мы поговорим об этом чуть позже, дорогая, - все-таки ответила «тетя Гермиона» после довольно долгого молчания. - Не стоит. Я не верю, что маги воздуха могли оставить кого-то изгоем, и именно поэтому я могу вам точно заявить – существуй такой человек на самом деле, я бы его почувствовала. Разговор окончен? - Профессор МакГонагалл, возвращая себе свои былые величественность и невозмутимость, кивнула. – Тогда позвольте откланяться, сеньоры. И, легко раскрыв планер, выскользнула в распахнутое окно, благо оно доходило почти до пола и было очень широким. - И что можно с этим ребенком сделать?! – в сердцах воскликнула «тетя Гермиона», после чего я ясно поняла, что сейчас они выйдут из кабинета. Пришлось прятаться за ближайшую портьеру, однако я все равно слышала слова профессора: - Хотя, Минерва, по-моему, Амелина могла и повременить со смертью… Тэриэл. Настроение было явно выше среднего - дела шли просто отлично. Полет, ветер в лицо, солнце за спиной, новая жизнь внизу, на земле… Весна была в разгаре, скоро лето, такого цветения жизни не было на протяжении нескольких лет!.. Сколько можно лететь?! А еще говорят, Земля круглая! Вранье! Пропаганда! Что ее дернуло полететь над Запретным Лесом – так и останется загадкой даже для нее самой, однако когда внизу пробежал единорог, Тэри только улыбнулась. Счастливо и радостно. Солнце вновь послушно передвинулась за спину, и вырастающая громада Хогвартса стала казаться золотистой. Красиво. Насмешливая язва в голове девочки вновь напомнила, что день рождения прошел почти полгода назад, а она вспомнила об этом только сегодня. Хотя чего удивляться – пятнадцать лет не такое уж и событие… День был просто чудесным, поэтому Тэриэл, заложив изящный вираж, уселась на парапет рядом с окном кабинета трансфигурации. Пробное заглядывание внутрь показало, что у Эллы действительно был урок у МакГонагалл. Замечательно… Дэль Фуэго по-детски хихикнула и, на пробу запустив в Мэлоди Розье легким сгустком энергии, слегка перестаралась – у девчонки неожиданно получилось сотворить правильное заклинание. В основном урок проходил, видимо, как обычно, потому что ничего больше не происходило. Однако все в этой жизни имеет пагубную привычку заканчиваться. Второкурсники быстро собрались и скрылись за дверью, после чего Тэриэл улыбнулась и отослала планер в пустоту – от греха подальше и чтоб попросту не мешал. Вошедшая пару минут назад профессор Грейнджер заставила задуматься над причиной столь необычного прихода, и тут же обычную темноту прорезала фигура Эллы, притаившейся за дверью. Ухмыльнувшись, дэль Фуэго незаметно привстала на парапете и уселась на низкий и узкий подоконник. - Минерва! Я бы хотела поговорить о Тэриэл… - эти слова настоятельно попросили прислушаться. Профессора ее пока не замечали, и хвала Летнему Ветру, иначе бы пришлось долго оправдываться, а это Тэри ненавидела всей душой с самого детства. - А что о ней говорить? – вопросила МакГонагалл, немного помолчав. – Маги воздуха с их странностями слишком большая редкость, чтобы их терять из виду. Ты знаешь, как погибли Эсперанса и Алонсо? Тэри вздрогнула. Имена родителей резанули слух не хуже фамильных кинжалов, однако девочка не выдала себя – зачем? - Нет. – Естественно, не знаешь. Пробить врожденную защиту кого-либо из дэль Фуэго удавалось очень ограниченному количеству людей, а прочитать их мысли и вовсе немыслимо. - Знаю, что вместе с ними погибли и все остальные родственники Тэриэл. Ути, какие мы знающие! - Даже дэль Вьенто? – Ага, все-таки откопали в закромах библиотеки сведения! - Даже они. Однако я хотела поговорить не о ее прошлом, а о ее настоящем. – А вот это может оказаться интересным… - Где-то полгода назад я с ней говорила о ее безумии. – Трогательно… - Знаете, Минерва, похоже, проклятие передалось и ей. – Что?! – Она действительно слишком сильно отличается от остальных… - Это глупость! – Единственная мудрая мысль, тетя Минерва! – Девчонка еще слишком мала, чтобы говорить об этом серьезно. Насколько мне известно, она даже не успела пройти Обряд Принятия! Вот тут-то Тэри и не выдержала. Слишком многое хотелось высказать. - А вы и о нем знаете? – она постаралась произнести это лениво, но явное бешенство могли все-таки заметить. – Просвещенный нынче народ пошел… Профессора казались ошеломленными, как первокурсники, попадающие впервые в Хогвартс – только не в самом хорошем смысле. Элла за дверью тяжело вздохнула, чем изрядно насмешила Тэриэл. - Да, профессор, - слова рвались наружу, и, к сожалению, остановить их она не могла, - я не прошла Обряд Принятия. И Элла не прошла. Мы последние. И это и есть наше проклятие. Без этого Обряда мы никогда не закрепим свою силу, она так и будет непостоянной. Понимаете? Про Эмиля вам знать не обязательно, ну да и Зимний Ветер с вами… - Конечно, понимаем, - в этот момент Тэри была почти рада этой злости на профессора Грейнджер, однако виду почти не подала – только язвительно поднялась бровь. Какая-то веселая ярость… – Хотя в твоих словах есть одна ошибка. Да неужели нашли еще и это? - Ошибка? Такое бывает, - она усмехнулась и все-таки не удержалась от шпильки: - Я же еще «слишком мала, чтобы говорить об этом серьезно», не так ли? Надушенные гриффиндорки – почти юная и почти старуха – переглянулись. - Ты говорила, что вы с Эллой последние, - решилась развить свою мысль Гермиона. – Это не так. Существует еще один маг воздуха… Откуда такие сведения, профессор? Русалочка из Озера нашептала? Девочка картинно повернулась к МакГонагалл. - Профессор, вы говорили, что разбираетесь в глупостях? – А теперь посмотрим, падают ли профессора в обморок. И если да, то как. – Так вот учитесь – это глупость. Какое-то напряженное молчание… И тишина на уши давит, а за дверью сидит Элла и давится от смеха!.. - Тэриэл, - почти нежно начала профессор Грейнджер. Как мило! Даже по имени! - Ох, не надо, профессор. Я наслушалась достаточно. – Но все-таки надо бы узнать, что же вы разнюхали про этого неведомого скитальца… - Итак, вы заявляете, что в данную конкретную минуту в мире есть некто, кто владеет истинной, - да, именно «истинной»! - магией воздуха, и он сейчас живет и здравствует? Профессора снова переглянулись. Элла готова была рыдать от хохота, но такой возможности дэль Фуэго ей не дала – она вызвала планер. - Давай мы поговорим об этом чуть позже, дорогая, - после тишины голос матери Аларика казался каким-то ненастоящим. - Не стоит. Я не верю, что маги воздуха могли оставить кого-то изгоем, и именно поэтому я могу вам точно заявить – существуй такой человек на самом деле, - девочка улыбнулась своим словам, - я бы его почувствовала. Разговор окончен? – МакГонагалл кивнула. – Тогда позвольте откланяться, сеньоры. Обращение вырвалось случайно, но пришлось к месту – им было полезно вспомнить и осознать, что она испанка, а про испанцев не зря говорят, что они рождаются с солнцем в крови. Тэриэл крутанула в руке посох и, когда планер раскрыл свои «крылья», выскользнула в окно. Элла. Я вырвалась во двор школы и только там дала волю смеху. Тэри сделала невозможное – она поставила на место преподавателей, которые себе возомнили, что могут ее контролировать… Разве можно было такое представить еще год назад?! Свистящий звук рассекаемого планером воздуха напомнил о себе сразу же после того, как я утерла выступившие слезы. Тэри была прекрасна – солнце играло в иссиня-черных волосах, а зеленые одежды и фиолетовые глаза только прибавляли некоей загадочности. Испанская кровь, будь она неладна! - Ну ты даешь! – выдохнула я, поправляя на плече сумку и как-то даже восхищенно глядя на подругу. – Такого Хогвартс еще не видел!.. - Хогвартс вообще мало чего видел. Хотя бы по сравнению с Альбасете… - хмыкнула Тэриэл и крутанула в руке посох. Я так и не научилась копировать это движение – а как же хотелось!! – Ну и как тебе разыгранное мной представление? Я хихикнула. - Знаешь, я думала, я себя выдам, но это просто поразительно – я не только не рассмеялась, я использовала магию воздуха!! Прогресс! Тэри отозвала планер и несколько оценивающе сложила руки на груди. - Хуан Карлос или решка? – абсолютно невпопад спросила она и подкинула в воздух появившуюся у нее на ладони монетку. - Решка, - в ступоре ответила я, глядя на зависший футах в шести над землей серебряный кружок. - Значит, не врешь, - притворно вздохнула дэль Фуэго, поднимая руку и «снимая» светящуюся старинную песету с ее воздушной «полки», но, заметив мой ошалевший взгляд, пояснила: – Подкинуть старую монетку в воздух – это самый действенный способ узнать правду! Запомни! Эх, даже некому рассказать о том, что я только что самым дурным образом обдурила двух сильнейших и, главное, умнейших профессоров великой школы чародейства и волшебства. Узнала б мама, был бы бал! В эту честь. А узнала б бабушка – быть в Альбасете фестивалю! Я улыбнулась. - Бывает же… Кстати, совсем забыла с этим твоим надувательством тебе сообщить кое-что. Ты в курсе, что это Мэлоди и многоуважаемая Лина Саванрон подсунули мне какой-то яд? - Да уж догадалась, - пожала плечами Тэри. – И что ты думаешь по этому поводу? - Мне кажется, этой стерве - простите, Ее Величеству - и ее прихлебателям следует сидеть на отработках! Это лучшее, что я могу им пожелать… - На мой взгляд, - не согласилась Тэриэл, - подобные сеньорито и сеньориты должны не сидеть, а лежать. Тихо-тихо… Мне на секунду стало зябко. Когда дэль Фуэго начинала говорить такие вещи, да еще и таким тоном, в воздухе явно начинало пахнуть кровью. Однако слепая красавица уже успела забыть о своей ненависти – да и была ли она? Тэрогвелла однажды сказала, что ненависть, как и любовь, питается какими-то душевными силами, а сил этих с каждым годом у человека становится все меньше. Значит, у нее их не осталось почему-то вовсе… - Некоторые люди живут только потому, - задумчиво протянула Тэри, вертя в руках посох, - что закон запрещает их убить… За такие дела у нас лишали титула и с позором выгоняли из Альбасете, уж не знаю, как с подобными личностями поступали в Аликанте… - И как ты думаешь, чего Лина этим отравлением добивалась? Чего им всем нужно? - Ну, проблем – точно… - Тэриэл хмыкнула и сразу повеселела. Ветер трепал ее длинные волосы, убранные наверх, а яркий костюм казался почти издевательством над средневековыми обычаями Хогвартса. - Слушай, а давай устроим этим юным «остроумным» сеньоритам настоящую корриду! Только теперь уже они будут быками… Ты со мной? Я пожала плечами. - Ну ты же знаешь, что, разумеется, с тобой. Только знаешь, я чего думаю? Это мы сейчас им гадость какую сделаем, а потом ведь за это по кепке получим! Тэриэл рассмеялась. - Все-таки какая ты у меня ослица, Эл! Ой, - она лицемерно округлила слепые глаза и прикрыла рот узкой ладошкой, - прости, оговорилась. Конечно, я хотела сказать, орлица! А если серьезно, - девочка откинула со лба челку, - то ты слишком много думаешь. Особенно – о последствиях. Наплюй! Сколько можно лететь против ветра? Развлекись, старушка! У тебя же и вправду сердце с перцем!! Я улыбнулась. Желание досадить Саванрон меня никогда не покидало, поэтому слова дэль Фуэго пали на благодатную почву. - Уговорила. И что же мы сделаем?.. *** Эллари. - Вы видели, как Элла Хенстридж сегодня за ужином кинула в Мэлоди торт? То еще было веселье… Как?! Вы не видели?! Такое не каждый день случается!.. Ну хорошо, хорошо, я расскажу. В общем, ужин как ужин – преподы болтают, все едят… И вдруг над слизеринским столом поднимается огромный торт со сливками и – раз! – приземляется на голову Розье!! Факультеты в шоке, потом Тэриэл расхохоталась, а вы сами знаете, какой у нее смех заразительный – через несколько секунд весь Хогвартс ржал! Преподы еще пытались серьезные мины строить, а потом не выдержала Грейнджер. За ней Снейп и Хагрид. А потом уже и остальные подхватили! Хенстридж в президенты!! Все находившиеся в библиотеке полегли от смеха. Эллари, стараясь скрыть улыбку, покачал головой и снова скрылся за книгой. Маки Инэйн хоть и чокнутый придурок, но рассказывает верно. - А потом, - еле выговаривая слова, продолжил Маки, - потом Мэлоди вся прыщами покрылась – то еще зрелище! Зал вообще с ума сошел!.. Розье орать начала, подбежала Саванрон, а Элла, - Инэйн снова захлебнулся в хохоте, - Элла что-то там сделала, и весь торт с головы рыжей дуры сдуло на Евангелину!! Визгливо засмеялась Ангелика Белл, рядом, стуча кулаками по столу, ржал Кларенс Булстроуд. Их не было на ужине, вспомнил Аларик, потому что гриффиндорская и слизеринская команды снова собачились на квиддичном поле, споря, чья сегодня очередь тренироваться. Эх, сколько же они пропустили! Слева, поскуливая от хохота, почти вдвое согнулась Агнесс, после чего Маки, вытерев выступившие слезы, закончил: - Короче, кавардак был отменный! Преподы даже баллов не сняли, потому что знали, что эти две … Эллу отравили. В общем, повеселились мы немало, а после ужина все вспомнили про убежавшую Мэлоди. Оказывается, прыщи эти пошли от какого-то испанского, очень редкого зелья и жуть какие заразные - Саванрон сейчас тоже в больничном крыле!! Обе красные, как раки, и Помфри рядом прыгает! Зелье в составе торта было!! Сзади кто-то затопал ногами, но Эллари твердо дал себе установку не оборачиваться – он был посвящен в детали плана заранее. Как Тэриэл успела смотаться в Испанию и забрать из Альбасете это зелье, многие десятки лет наверняка считавшееся утерянным, не узнал никто. Девушка же только гордо заявила: «Из собственных запасов матери! Принесла в кармане, пока на пленере летела, потому что если бы уплатила за этот маленький на вид флакончик налоги на всех границах, пришлось бы запродать Альбасете со всеми потрохами и пол-Аликанте в придачу!» Сын великого зельевара Британии так и не понял, зачем девчонкам понадобилось устраивать подобный маскарад с тортом и прочими радостями, однако сработано было на совесть – Хогвартс об этом будет говорить еще не одну неделю. - И что, никаких наказаний, никаких снятий баллов? – с хихиканьем уточнила Ангелика. Гриффиндорка давно уже была в восторге от упавшей, как снег на голову, Тэриэл, хотя ее лучшая подруга, Лоа Гёде, этой радости не разделяла… И каким местом думали родители, называя дочь Ангеликой? Хотя, с другой стороны, имени Лахудрия еще не придумали… А жаль. - Никаких, - твердо подтвердила Эмили Дэвис, раскачиваясь на стуле. – Снейп на радостях чуть не добавил Слизерину пятьдесят баллов, да только вовремя вспомнил, что за такие дела Совет Попечителей может и по шляпе дать. Это ж надо додуматься – так опозорить Мисс Гриффиндора и ее рыжую курицу! - Спорю на пятьдесят галлеонов, что этим не закончится! – громоподобным голосом профессионального квиддичного капитана заявил Булстроуд, разом перекрыв все шепотки и хихиканья по углам. – Кто-нибудь будет против? Это был вызов, но какой! Тэриэл говорит, «договориться можно с любым, но с некоторыми можно договориться до серьезных неприятностей», поэтому Эллари уважительно покосился на парня. Кларенс давно не вспоминал о младшей сестре – Белинда вообще не воодушевляла к запоминанию и рассматриванию – да и, честно говоря, совершенно не был на нее похож. Белка была незаметной и какой-то «светлой», Кларенс же был прирожденным лидером – упрямым, прямолинейным и всегда добивающимся поставленной цели, - и внешность у него была примечательная: короткие темные волосы, большие серые глаза и фигура качка. У многих он вызывал прямо-таки отталкивающее впечатление, хотя некоторые девочки и почли бы за честь его мимолетное внимание. - Ну я против, - надменно бросила Лоа, выходя из-за стеллажа. – Если будет продолжение маскарада – преподы будут просто обязаны наказать обе стороны. И Лина, и Элла это понимают. Насчет мисс Киннунен я не знаю, она у меня не вызывает уверенности в ее умственных способностях. Рик чуть не подавился. Во-первых, из-за того, что впервые за этот год снова услышал фамилию Тэри, от которой она отказалась сразу же и безоговорочно. Пришлось себе напомнить, что никто, кроме их компании, не знает, что на самом деле слепая красавица – наследница испанского рода. Во-вторых, потому что вообще впервые за все пребывание Тэрогвеллы в Хогвартсе хоть кто-то вслух высказал о ней собственное мнение. Тем более ожидать от ветреной Лоа такого неприятия не приходилось… К некоему извращенному удовольствию Эллари, большая часть народа, сидящего в библиотеке, сразу же недовольно зашумела. И недовольство было вызвано не назревающим пари, а, скорее, отношением всем известной Гёде к таинственной и загадочной Тэриэл. - Отлично, - удовлетворенно выдохнул Кларенс и, когда они пожали друг другу руки, попросил Маки «разбить», что Инэйн с готовностью и проделал. – Тогда договариваемся так: если через месяц… а, нет, через три недели экзамены… в общем, если до каникул ничего не произойдет, я отдам тебе деньги, Лоа. - Красавица кивнула и как-то незаметно скрылась за стеллажами, после чего раздался звук открываемой и закрываемой двери. - Кларенс, - подала голос молчавшая до этого Амели Шарон. – А если и вправду девчонки остепенятся? Что делать будешь? - Отдам Лоа деньги, чего тут такого? – не понял Булстроуд. – У мамаши счет в Гринготтсе ого-го, от пятидесяти галлеонов мы не обеднеем! - Я не о том, - покачала кудрявой головой Амели. – Раньше Гёде неплохо ведь относилась к Элле… Что изменилось-то?! - Появилась Тэриэл, - услышал Эллари свой голос. Все повернулись к нему, и от этого неприятно закололо в животе. - Киннунен? – не понял Маки. – Она, конечно, клевая девчонка, но при чем тут она? Я понимаю, Эл с ней дружит, но… Короче, Рик, я тебя не понял. Естественно, не понял – куда тебе, ты не знаешь, что Тэрогвелла дэль Фуэго – сильнейший маг воздуха. Хотя о чем это он? Инэйн не знает даже о том, кто такие маги воздуха… И все остальные не знают, потому и не понять им. А Тэри действительно слишком уж затянула Эллу под свое влияние, Хенстридж теперь даже язвит похоже… - Лоа не нравится Тэриэл, вот и злится, - выкрутился Эллари, хотя страсть как хотелось рассказать всем и каждому о природе испанки. Но для них она осталась всего лишь странной лондонской девчонкой, дочкой Старшего Помощника Министра Магии… - Это она со злости, что ли, сказала про умственные способности? – полюбопытствовал Кларенс, за что получил тычок от Ангелики. – А что?! Я-то с этой малявкой не знаком! И вообще с ней что-то не чисто… Мать рассказывала про Ремуса Люпина… Так вот у меня именно такое же от этой Тэриэл впечатление! - Нет, она хорошая, просто слепая, - вступился Эллари, и, как оказалось, его слова не были восприняты как влюбленный бред. – И у нее была трудная судьба. Поэтому и насмехается она, поэтому и живет по своим каким-то законам. Теперь понятно? - А чего тут непонятного? – пробасил Найджел Джордан, фамилию которого Рик вспомнил только сейчас. – И все равно, почему она так поступает – она классная девчонка, и эти тайны ей только к лицу! - А ты не запал случаем, а? – хитро прищурилась сплетница-Агнесс. Слизеринский охотник в ужасе замахал руками. - Чур меня, чур! – засмеялся он, и снова библиотека потонула в смехе. Эллари улыбнулся. Собравшаяся компания знала друг друга не первый год, и от этого атмосфера была разряженной, ее не нарушила даже явная враждебность Лоа. Хотя и действительно странно, с чего это слизеринская красавица так невзлюбила слепого мага воздуха?.. Элла. Кто знает, зачем я пошла на поводу у Тэриэл, но было весело – моя душа пела и даже приплясывала. Я хохотала до одури, а когда дурища с воплями убежала из Зала, я и вовсе полегла на столе. Дэль Фуэго поразила меня сегодня в самое сердце – с помощью какого-то кольца перенеслась в Испанию, забрала свое чудо-зелье, от которого у Мэлоди и Лины появились огромные прыщи, а потом еще и свалила все эти достижения на меня… Тэрогвелла бывала злой, сосредоточенной, задумчивой, дерзкой, ироничной, но сегодня она радовалась жизни, как выпускник после ЖАБА… И это было настолько необычным, что я даже не пожалела о своем довольно-таки некрасивом поступке, тем более профессора, вроде бы, не были особо против. Ближе к ночи, когда половина Хогвартса, сумевшая выловить меня в коридорах, наконец перестала выспрашивать у меня подробности и лупасить по плечам, у меня заиграла совесть – все-таки старые враги, как ни кинь… - Надо бы их навестить, что ли, - протянула я, глядя на загадочно улыбающуюся Тэри. – А то как-то неинтересно получается… - Поглумиться над беспомощными? Я «за»! – усмехнулась девчонка, после чего «соорудила» из воздуха маленький пульсирующий шар. – А ты так умеешь? – Я покачала головой, не сомневаясь, что дэль Фуэго заметила это движение. – Я вот только в Альбасете вспомнила, как делать подобное… Надо же, какая странная штука, эта человеческая память… - Ой, филозопия, - со смехом отмахнулась я. – От нее тухлятиной несет. Ненавижу. Тэриэл нарочито вздохнула. - Эх, никуда не деться, старею… - я хмыкнула. – Знаешь, что я заметила? Когда болеет Мэлоди, Саванрон даже и не думает зайти ее проведать. Когда же заболевает Ее Величество, вокруг устраиваются пляски с бубнами, замечала когда-нибудь? - Угу. Мисс Гриффиндора вообще проворачивает какую-то эксплуатацию безмозглого детского труда – Мэлоди то, Мэлоди се, и получает за все всегда Мэлоди… Тэрогвелла притворно расстроилась: - Бедная, бедная Первая Шестерка… Мне ее даже жаль иногда! Давай сходим к ним! Я хочу их увидеть! Поправить им одеяльце, поронять слезки над их кроватями!.. Я хихикнула, но тут же насторожилась – за жеманными словами подруги стояла совсем не скрываемая неприязнь. Чего только стоило выражение «поронять слезки»… Тэри не раз и не два говорила, что слепые не плачут, значит, такое явное проявление жалостливых чувств было совершенно не к добру. - Хм, Тэриэл, я раздумала идти к этим надушенным курицам. Давай ты пока меня научишь такой вот шар делать… Уловка сработала – дэль Фуэго мгновенно собралась, хотя на ее узких губах по-прежнему светилась улыбка, и сразу же заставила меня встать в защитную позу мага воздуха. Сложенные руки больше не вызывали смеха, потому что я уже на собственном опыте убедилась, что из прозрачного «шара» между ладонями Тэриэл может вылететь все, что взбредет в голову этой темноволосой красавице. В тот момент, когда я совершенно выдохлась, однако, счастливая, все-таки смогла собрать концентрацию энергии в шарообразную форму, в гостиную вошел Эллари. Он сиял, как новенький фунт стерлингов, и вообще проявлял большую нежность ко всему окружающему. Тэри, естественно, не смогла устоять от соблазна помучить ближнего своего. - А ты знаешь, что без свадьбы только мухи женятся, Рик? – вкрадчиво спросила она. В глазах Тэрогвеллы не плясали чертики, в них были только смех, закат и ветер. Она не так часто сидела по вечерам в гостиной, поэтому столь хорошее настроение казалось несколько необычным. - А ты не могла бы выражаться яснее, Тэри? Я тебе за это даже галлеон могу дать! – ухмыльнулся Эллари, и мне пришлось, слегка краснея, отвернуться, потому что в голову пришла мысль о моей возможной влюбленности. В конце концов, я с собой справилась – в двенадцать лет и не такая дурь появится, а без нее не обходится ни один ребенок. Тем более волшебник. - А расходы на твои похороны? – нарочито удивилась девчонка, задумчиво глядя в стену где-то в паре футов слева от Аларика. Снейп от этого явно больше не страдал. Хотя сначала, помнится, терялся, боялся и нервничал… Что только делает год общения со слепой девушкой! Эллари хмыкнул, оценив размах души моей подруги, а потом повернулся ко мне. - Почему мне кажется, что ты плакала? – неожиданно поинтересовался он, подходя ближе и садясь на диван рядом со мной - хорошее настроение, казалось, витало в воздухе. - Типун тебе на одно место! – шутливо огрызнулась я. - Если я плачу - это значит, что или снова Ирак бомбят, или Багдад взорвали! - Теперь вижу, что не плакала! – убежденно и даже с каким-то облегчением произнес парень, после чего покровительственно погладил меня по голове. Я хихикнула, но поняла, что это было более, чем глупо – Тэри и не за такое могла на смех поднять. – Ты в курсе, что в библиотеке полчаса назад было заключено пари? Кларенс против Лоа. - В чем суть? – мгновенно «расцвела» дэль Фуэго, подбрасывая на ладони появившуюся как из возду… ммм… появившуюся из ниоткуда серебряную монетку - насколько я могла разглядеть, это была старинная сентимо. - Булстроуд заявляет, что сегодняшним зрелищем не обойдется. Лоа уверена, что продолжения банкета не намечается. И чью же сторону примете вы? Только давайте рассудительно! Тэри язвительно хмыкнула. - Осторожная и рассудительная Элла… Да скорее кокетливого кальмара найдешь! – На мое гневное «Стоит тут и хорохохори… хохо… безобразие!!» девушка только отмахнулась. - А если серьезно, то я за победу этого вашего Кларенса. Я лично не хочу останавливаться на достигнутом! - Ну да, - усмехнулся Эллари. – Каждая пипетка в глубине души мечтает стать клизмой… А ты, Эл? - Современная методика посылания в сад и дальше – это, знаете ли, искусство. А сейчас мне хочется послать именно Лоа. На сколько они поспорили? - На пятьдесят галлеонов, - лаконично доложил Аларик, краем глаза наблюдая за легкими и текучими движениями Тэриэл, начавшей свою ежевечернюю тренировку. Все-таки дэль Фуэго – истинная аристократка до мозга костей: какая небрежность и какое изящество! Я нехорошо улыбнулась, и улыбка это была всего лишь легкой тенью той, что появилась на губах у фиолетовоглазой бунтарки мгновением раньше. - Ну что ж, прикинемся ветошью или продолжим игру?.. Глава 11 Третий курс, или Любовь цветет и пахнет… Элла. Бунтарка? Думаю, можно сказать и так. Я по-прежнему ощущала себя разгильдяйкой, хотя Тэри, поселившаяся где-то там и когда-то там возвращающаяся, и заявляла, что «человек с такой концентрацией энергии просто обязан быть собран и сосредоточен»… Дэль Фуэго обосновалась неподалеку от О’Льар, где в этом году моя семья проводила лето, поэтому мы виделись в моем поместье почти каждый день (за исключением того времени, когда она исчезала, предположительно, в Испанию). Тренировки, разумеется, не прекращались, тем более что родители до сих пор не знали, что я общаюсь со столь странной особой, которая учит меня пользоваться умениями, не доступными им. Но сегодня я сидела в вагоне Хогвартс-Экспресса, снова постепенно запутывая несчастные наушники в дебильной надежде, что сейчас в купе заглянет Эллари в своей смешной черно-белой кофте, предложит помощь и все вновь войдет в свою колею. С Тэри мы договорились, что она прилетит в этот же вечер – ей не понравилась прошлая поездка на поезде, а упрямство дэль Фуэго мне уже было очень хорошо известно. По коридору пробегали студенты – кто-то в мантиях, кто-то в магловской одежде – мелькнула физиономия Луи, но, как я уже успела убедиться, ребят в обычный вагон не пустили: старосты, дери их налево! Скукота… А родители слиняли с Кингс-Кросс через пару секунд после того, как я пробежала через барьер – да и что они могли мне сказать? «Будь осторожна»? Им плевать, свалюсь ли я в Озеро или разобьюсь в квиддиче – все едино. «Хорошо себя веди»? Они не знают про Мэлоди и Лину – к тому же Дамблдор сдержал данное в конце прошлого года обещание и не стал афишировать нашу ярую, глупую, детскую вражду. «Учись так, чтоб мы тобой гордились»? Им не интересно, как я учусь, чему я учусь и зачем я учусь – такое ощущение, что меня готовят на убой… - Осенний Ветер забери этих родителей! – проворчала я, повторяя присказку Тэриэл и с какой-то дебильной яростью дергая за проводки, чем их порядочно раздосадовала – наушник с жалким звуком отлетел в сторону. Что за день?! - Эй, ты чего? – над ухом раздался голос Эллари, но я не подняла головы. Только шмыгнула носом, наконец-то поняв причину собственного гнева – обида вылилась в настоящую истерику. Да здравствуют нервы, да здравствуют гормоны! - Эл… Я отвернулась, не желая показывать другу своих абсолютно нежданных слез. Рику не следует знать о той грязи, что давно царит в нашем доме. Тэри в этом разобралась, потому и исчезала чуть ли не каждую неделю, потому и поселилась не в О’Льар, а где-то рядом… А теперь не хватало только показаться младшему Снейпу зареванной! - Ничего. - Ты так и не научилась врать. Опять Мэлоди? Евангелина? Лоа? Ну что случилось? – Эллари сел рядом и нерешительно положил мне руку на плечо. Я вздрогнула. - Ничего не случилось, - снова шмыгнула носом я. Поезд, дернувшись, тронулся – долго же собирался! – Просто поняла то, что должна была понять давно! Рик улыбнулся. Как же красиво он улыбается, я и забыла. Красиво и как-то наивно. - А ну прекратить истерику, - как ни странно, мне полегчало. Может, от этого тона – спокойного и умиротворяющего? Тона его отца, когда тот без своих этих «масок»… Эллари обнял меня, и я наконец позволила себе пустить неизбежную слезу. – Все хорошо. Просто забудь. Или нет, лучше выскажись, тем более путь длинный, ты и выспаться успеешь. Я жалко улыбнулась, а Рик, прижав меня к себе, начал гладить меня по спине и волосам. Да, волосы отросли за это лето… Что за чушь в голову лезет?! От мягких движений стало очень уютно, а присутствие Снейпа согревало душу лучше всякого солнца или одеяла. - Родители меня ненавидят, - снова шмыгнула я. – Я могу доверять только дяде Эдмонду – да и то не во всем. После смерти Дженни все вообще стало с ног на голову. Отец почти не обращает на меня внимания, а если и обращает, то только злится и придирается. Мать и того хуже – беспрерывно обижается, бурчит, пеняет… Тетя Мериам издевается над каждым моим словом… Хороша обстановочка для воспитания и получения материнской любви и отцовского наставления!! Плотину прорвало. Остановиться я уже не могла. - Тэри… она многое понимает, но не объяснять же ей, что мои родители готовят меня для чего-то отвратительного! Ты это понимаешь, твои родители понимают, даже Дамблдор – и тот понимает! Потому и попросил ее стать моим стражем… Она согласилась, она вообще как-то слишком легко согласилась… Потом поймали Мартина, а директор приказал Тэриэл уйти. Она отказалась – сам знаешь, какая она упрямая… Стала меня учить магии воздуха, только дома я об этом не сказала. Мать бурчит, что я лентяйка и не могу даже палочкой нормально пользоваться. Тетя Мериам вообще на каждое мое слово вставит десять-пятнадцать своих. Андрия всегда молчит – и хвала Ветрам! Я осеклась. - Хвала Ветрам? – переспросил Эллари, за что ему была отдельная благодарность – он отвлек меня от глупой жалости к самой себе. - У магов воздуха, - вздохнула я, вытирая кулаком слезы, - свои божества. Они… мы… нет, наверное, все-таки они… в общем, считают, что пошли от Прародителя-Ветра, а у него было четыре ипостаси – Осеняя (что-то вроде нашего упоминания черта или дьявола), Зимняя (Ветер Смерти, как его еще называли), Весенняя (или Ветер Перемен, несущий в себе новое начало) и Летняя, Ветер Расцвета и Жизни. Тэриэл мне все это рассказала, а сейчас почему-то вырвалось… - Интересно, - протянул Рик, еще крепче прижимая меня к себе. Слезы почти кончились – стало неудобно за то, что Снейп видел мою истерику. – А еще какие перемены принес к тебе Весенний Ветер? Он улыбался, я это чувствовала, хоть и закрыла глаза, прижавшись щекой к его груди. Он был не в черно-белой кофте, а в чем-то мягком – длинный свитер? Легкий ворс щекотал лицо, и от этого становилось немного легче и на губах даже появилась нежданная негаданная улыбка. - Разные. За это лето я многое от Тэри узнала – она знает много старинных легенд… Очень красиво. А еще она мне читала в оригинале стихи Федерико Гарсиа Лорки. Слышал бы ты!.. - Слышал, - неожиданно хмыкнул Эллари. – Она однажды сидела на Астрономической Башне и вслух читала что-то испанское. А потом запела… Вот это – настоящее чудо! Слуха у нее, похоже, нет, но почему-то мелодия все равно ощущается… - А что ты делал на Астрономической Башне? – я уже почти забыла о том, что пару минут назад ревела, жалея себя за родительскую нелюбовь. – Тэри – понятно, она не любит закрытые пространства, а ты-то что делал так высоко? Рик снова хмыкнул. - Ну, вообще-то слышал не я. Слышала мама, а она уже мне каким-то боком передала свои воспоминания. Она, ты сама знаешь, иногда курит, а в Хогвартсе не так много мест, где бы никто этого не почувствовал… Правда, Тэриэл, видимо, была тогда в добродушном настроении – она улетела только тогда, когда мама поднялась наверх. Думаю, тебе лучше меня известно, что она чует даже под камнем. - Да… - протянула я, вспоминая, как дэль Фуэго безошибочно называла мне тех, кто был за дверью, когда они только подходили на несколько футов. – Действительно странно. Обычно она так не проявляет своей романтичной души… - последние два слова прозвучали так абсурдно по отношению к слепой девушке, что я даже улыбнулась. – Хотя что за бред я несу?! Просто иногда – я знаю – ее с головой захлестывает память, потом приходит боль утраты всех родных людей (пусть даже они ее и не любили). Вот тогда-то она и читает стихи. Причем проникновенно так, красиво… А вот песен в ее исполнении я еще не слышала. Неужели это так необычно? - Угу, - глубокомысленно сообщил мне Эллари. – И мелодии не понять какие – мы с мамой уже гадали на эту тему. Она говорит, что ни на один из известных ей напевов это не похоже. Не грустно и не весело – просто спокойно, иногда равнодушно, а иногда гневно. Вот это был сюрприз – однажды мама узнала песню. Тот же глубоко уважаемый испанский поэт Федерико Гарсиа Лорка. И пела Тэриэл о «Смерти петенеры». Тебе она его не читала? Я попыталась покачать головой, но, учитывая, что я по-прежнему почти лежала у Рика на груди, у меня это не получилось. - Нет. А в чем там смысл? - «Кони мотают мордами, - продекламировал Эллари. – Всадники мертвые ». Так перевела мама. А кто такая петенера, я так и не понял. Но если стих сам по себе просто грустный, то у Тэри он приобрел окраску обличения, ярости, какой-то великой, недетской тоски. Она не может столько всего чувствовать одновременно!! - Ну почему же нет? Только мы опять сбились на обсуждение Тэри. Заметь, начала я с ненависти к моим собственным родителям! - Правильно, но давай сначала решим проблему. Что мы знаем о Тэри? Ничего. И то не все. Рик снова улыбнулся, и я - вслед за ним. Он не прекращал меня гладить по спине, и тогда мне это не казалось каким-то постыдным или «нецелибатным», как выражался Луи. Простая забота. Привязанность. - А почему ты об этом не писала? Мне, наоборот, казалось, что у тебя не жизнь, а малина… - Предки перехватывали мои письма. Было весьма опасно отправлять жалобы на них же. - Ура, - усмехнулся Снейп. – Ты все-таки начала улыбаться. А теперь давай что-нибудь с тобой съедим – дорога дальняя, а ехать нам предстоит только вдвоем!.. 1 Отрывок из стихотворения «Смерть петенеры», Федерико Гарсиа Лорка (перевод М.Самаева) *** Первый матч… Да, это именно то, что врезалось мне в память на этом безумном курсе. Меня все-таки приняли в команду по квиддичу, так же как и Эллари. Тэри только презрительно фыркала, когда мы с ним начинали обсуждать тактику полетов, но, по крайней мере, молчала, не давая свободу своему язвительному остроумию. Однако никакие «раскачки» не бывают вечными. Пришло время первого матча. Слизерин – Гриффиндор, как и почти всегда, впрочем. Я не была знакома с тем, кто будет у гриффиндорцев загонщиком, однако меня предупредили сразу – от этого игрока мне придется держаться как можно дальше. Наша команда сидела в раздевалке – точнее, сидели все, кроме мечущегося по комнатушке Кларенса. Амели Шарон, Найджел Джордан, Симон Баркхаус, Эллари, Маки Инэйн и я. Герои… Играть против собственных друзей не хотелось до одури, тем более я была уверена, что за спиной пойдут шепотки – мол, одни подыгрывали другим. В зависимости от того, какой факультет победит. Однако Ричи меня все-таки убедил в том, что они будут предельно честными – никаких подстав, никакой помощи. Я знала, что оба Джонсона, Том, Ангелика, Джереми Монтгомери и Луиджи Алварес относятся ко мне, мягко говоря, неплохо, поэтому сильно сомневалась в их возможности не помогать… Хотя чего только не сделаешь ради победы в Кубке?! Из-за дверей доносился гул стадиона и усиленный голос Рудольфа Хорна, исполняющего в этом году должность комментатора. Зубы выбивали какую-то дикую мелодию, а Эллари сидел напротив и, как мне казалось, с нежностью смотрел на меня. - Ну что, пошли? – почти безжизненно спросил Кларенс, и эти три слова надолго отпечатались в моей памяти. Больно отпечатались – капитан не верил в победу собственной команды. - Взбодрись, - Амели походя слегка толкнула его кулаком в плечо. – Если на поле выпустили Аладара – это не значит, что он первым же бладжером отправит тебя жевать песочек. Хотя я не исключаю и этого… - Утешила, ничего не скажешь, - хмыкнул Симон, подхватывая метлу. – Пойдемте, ребята. Давайте покажем этим гриффиндорцам, что какой-то там бугай нам не проблема! Я немного приободрилась, но на моих стучащих от страха зубах это никак не сказалось. Эллари, странно улыбаясь, взял меня под руку, вручил мою метлу, а потом чуть ли не силой потащил к выходу на поле. Кларенс, на лице которого ходили желваки, рванул следом, а сразу же за ним поплелись и остальные. - Помните о том, что Аладара Толкинтона можно только сбить – игнорировать его нельзя! – взяла командование на себя Амели, за что удостоилась благодарного взгляда от Булстроуда. Вся команда кивнула, мы оседлали метлы и, когда Шарон резко распахнула дверь, взлетели. Кларенс медленным шагом поплелся к центру поля – ловец, как-никак. А я, позабыв обо всем на свете, рванула наверх, к солнышку. Пролетая мимо одного из секторов зрителей, разглядела гаденько ухмыляющуюся Мэлоди, а прямо напротив – я не поверила своим глазам – на пирамидальном навершии ало-золотой трибуны восседала Тэриэл, по случаю моего первого матча появившаяся на квиддичном поле. Дэль Фуэго сидела в позе лотоса, на ее коленях лежал посох, а руки были сложены в обычной защитной позе мага воздуха – «шар» между ладонями. Как она там держалась – тайна, до конца жизни оставшаяся покрытой мраком. Это все, что я успела заметить перед тем, как из гриффиндорской раздевалки вылетела «вражеская» команда. Пресловутый Аладар впечатлял – эдакий качок с темными волосами и такой метлой, что баобабы казались травинками. На первый взгляд. На душе полегчало – я-то думала, что этот, с позволения сказать, загонщик будет более впечатляющим. Я его видела в школе, правда, очень редко – Толкинтон не любил «всеобщую свалку», к которой причислял и трапезы в Большом Зале. Пролетевший в паре метров от меня Ричи лихо подмигнул, после чего унесся строить команду полукругом. Мелькнуло лицо Николаса, но братец-Джонсон был все таким же угрюмым. На глаза попался Эллари, легко перекинувший мне биту, а после этого всем моим вниманием на то время, пока мадам Хук левитировала сундук с мячами, завладела равнодушно «взиравшая» на поле сверху вниз Тэри. - Я жду честной игры от каждого из вас, - произнесла почти ритуальную фразу судья и, когда ловцы обеих команд пожали друг другу руки, раскрыла сундук. Бладжеры мгновенно слиняли подальше от цепей, а снитч, сверкнув на осеннем солнце золотым боком, унесся куда-то ввысь. Задумываться было некогда – игра началась. Все сливалось в какой-то разноцветный комок, лоскутное одеяло с яркими заплатками. Я могла ориентироваться в пространстве только благодаря науке Тэриэл – закрыть глаза и «проглядывать» воздух вокруг себя. Получалось отлично, тем более, как я скоро поняла, вид загонщика, орудующего битой с закрытыми глазами, вызывал у гриффиндорцев желание зарыться в теплый песочек и помолиться Мерлину. Другое дело, что я от этого только выигрывала, поэтому представление продолжалось. Вскоре обнаружились новые преимущества использования магии воздуха – мне было не обязательно бить бладжеры, достаточно было просто направить их в нужную сторону! Я чуть не захлопала в ладошки от восторга, но вовремя сообразила, что это наглость, за которую по голове не погладят – разве что Тэриэл, – но за которую вполне могут надавать по бровям. Конечно, Ричи меня в обиду не даст, но кто сказал, что капитан – указ разъяренной команде? Игра катилась себе дальше, я пока особо не светилась, а Амели с Найджелом и Маки мастерски забивали гол за голом. Отрыв Слизерина составлял как минимум пятьдесят баллов, когда мне в голову пришла позорная мысль сбить с пути истинного Луиджи Алвареса. Гриффиндорский охотник, тащивший на своем горбу неподъемный груз – украденный у Инэйна пару секунд назад квоффл, - был слишком удобной целью. Подло бить в спину, но что поделаешь? Я постаралась послать бладжер несильно, однако решала почему-то не я – Луиджи завалился на спину и, нелепо взмахнув руками, выронил мяч, который тут же подхватил Найджел. Совесть во мне все-таки пересилила, и я резко спикировала к гриффиндорцу – поглядеть, не нужна ли помощь. Уже через несколько мгновений я почувствовала на себе странноватый «взгляд» Тэриэл. Дэль Фуэго была чем-то недовольна, одновременно чуть ли не гордилась и при этом все равно оставалась холодной и рассеянной. - Жив? – звонко крикнула я, подлетая к Алваресу – он только улыбнулся, многозначительно потер ударенный бок и умотал вылавливать квоффл заново. Меня пробрало на «хи-хи», из-за чего я, снова несильно размахнувшись, аналогичным образом сбила Джереми. Рыжеволосый весельчак Монтгомери только расхохотался, крикнул, что у меня получается все лучше и лучше, после чего меня окрылил успех – и совершенно зря. Попытка попасть в Аладара меня подвела окончательно – бладжер только слегка задел руку «вражеского» загонщика, а он уже разъярился. Ему, как я поняла, было искренне наплевать на то, что я девчонка, что я младше, что я нахожусь под «опекой» профессоров, что я, в конце концов, могла попасть в него совершенно случайно – он со всей дури швырнул бедный бладжер в мою сторону. Я видела приближение черного, пылающего мяча, но время уже почти остановилось – и движения, к сожалению, замедлились. Я катастрофически не успевала даже завернуть метлу, не то что отбить такую сильную «подачу», поэтому, когда мое сознание поглотила тьма, я почти не удивилась. Первым, что я услышала, когда пришла в себя, был обеспокоенный голос Дамблдора и многоголосый хор моих друзей. - Доказать это невозможно… - Но я это чувствовала! – это Тэриэл. Она, значит, действительно мой страж… - Это тоже трудно доказуемо. Пойми, Тэрогвелла, от меня сейчас ничего не зависит. - Не называйте меня так! – она всегда была обстоятельной, даже в таких вот ситуациях… Неужели Аладар меня так сильно ударил? – Мэлоди виновата, профессор Снейп может извлечь из моей памяти мои ощущения! - Пресса скажет, что воспоминания подделаны. - Вы интерпретируете ситуацию! Наверняка все дело в неадекватной интерпретации обществом информации, даваемой хогвартскими преподавателями… – Николас. Он-то что тут делает?! - Нет, я говорю вам, что будет в ближайшем будущем. - Каральтэ цида! – привычно выругалась Тэри. – Вы меня выводите! В таком случае, что вы предлагаете? Мэлоди Розье не может остаться безнаказанной! - Я не собираюсь выносить сор из избы… - Тэриэл явно набрала в легкие воздух, чтобы продолжить препирательства, но Дамблдор – как же я его в этот момент ненавидела за это его проклятое сладкое лицемерие! - продолжил, все так же спокойно и безмятежно: - В сложившейся ситуации я вижу только один выход. - Международный Трибунал? Вселенский Суд? – Луи… Он тоже тут? Значит, рядом должна быть и Лоа… Что же все-таки случилось, раз из моего падения раздули целую трагедию? - Ни в коем случае. Но почему бы не назначить ей простое наказание? - А может, просто оставить ее без взыскания за то, что она своими интрижками чуть не убила Эллу Хенстридж? – язвительный, злой голос еле сдерживающей себя Тэри. Я чувствовала, что еще немного, и она попросту разорвет того, кого считает виноватым – а именно, рыжую дурищу, – несколькими резкими движениями рук. - Она пришла в себя! – я даже вздрогнула от неожиданного голоса над ухом. Эллари? Раздался шум, который можно было охарактеризовать только как топот, а потом надо мной появились лица всех моих хороших друзей – начиная от Тома и заканчивая Тэриэл. Дамблдору, как с садистским удовольствием отметила я, места не хватило. - Ты в порядке? – обеспокоено поинтересовалась Амели. Судя по ее почти сияющему лицу, матч закончился в нашу пользу. Лица остальных также выражали полное умиротворение и жизнерадостность. Я попыталась хоть что-нибудь сказать, но наткнулась на плотную стену боли в груди и животе. - А ну отошли! – сбоку послышался голос мадам Помфри. Ребят как ветром сдуло – хотя, может, именно ветром-то и сдуло. Тэри осталась стоять на месте. Эллари тоже не отошел. Даже наоборот – нежно положил руку мне на лоб, чем заслужил вымученную улыбку. Мое состояние было хуже, чем мне показалось с самого начала – видимо, мадам Помфри как-то блокировала мои ощущения. – Отошли, я сказала! - Нет. – Это твердое, тихое, зловещее слово отдалось в моих многострадальных ушах громом. Они произнесли его вдвоем – дэль Фуэго и младший Снейп, оставшиеся со мной даже в такое время. - Ладно, - почувствовав, что дело пахнет керосином, сдалась кругленькая мадам, склоняясь надо мной. – Боль остается, милая? - Я постаралась кивнуть – вроде бы, меня поняли. – Да, плохи ваши дела, мисс Хенстридж… С неделю точно в больничном крыле пролежите. Такие повреждения даже лучший колдомедик сразу не залечит… - Что… случилось?.. – выдавила я, от чего получила новую порцию ноющей боли в животе. Сложилось впечатление, что меня вывернули наизнанку и оставили наслаждаться природой на полянке с сухой травой. - Аладар сильно попал в тебя бладжером, Эл, - мягко и, главное, тихо произнес Рик, видимо, поняв, что громкие звуки сильно досаждают моему самоощущению. Тэри смотрела чуть выше меня, однако мне казалось, что меня сканируют. – Не волнуйся, мы выиграли! – Я только тогда заметила, что он по-прежнему в квиддичной форме. Остальных находящихся в больничном крыле слышно – и уж тем более видно – не было. - А подзуживала его Мэлоди, - с презрением выплюнула Тэриэл, после чего, крутанув в руке посох, раскрыла планер. – Мне надо лететь, Эл. Я вернусь вечером – появились неотложные дела. Надеюсь, тебе к тому времени будет лучше! - Да, идите, ребята, - проблеяла мадам Помфри, обращаясь в первую очередь к упрямо сдвинувшему брови Эллари. – Мисс Хенстридж нужен отдых. Заходите вечером. Рик, смирившись с неизбежным в тот момент, когда в помещение легко и тихо проскользнул профессор Снейп, быстро наклонился ко мне и чмокнул в лоб. - Жди. Я скоро приду, - вот и все, что он бросил перед тем, как я вновь провалилась в темноту, такую непривычную оттого, что она не прорезалась кругами магии воздуха. Эллари. Вечером отец вызвал его к себе. Это было необычно – все было говорено-переговорено еще днем, сразу после матча. Еще повезло, что Кларенс, ошалев от падения Эллы, со всей дури послал в Аладара обычный Петрификус Тоталус, после чего, недолго маясь, поймал снитч – игра закончилась через несколько секунд после того, как мама наколдовала носилки и левитировала на них Эл. Такого потрясения Аларик еще никогда не чувствовал – его будто резануло по руке по линии браслета, подаренного Эллой, после чего он в некоей ярости наблюдал за тем, как Толкинтон валится на спину, не в силах пошевелить даже бровью. Со своего «сидения» слетела Тэриэл, она все-таки успела подхватить падающую подругу в паре десятков футов над землей, за что после ей даже Лоа сказала спасибо. Когда матч закончился, Тэрогвелла своей магией воздуха буквально пришпилила беднягу Аладара к основанию трибуны, где он во всеуслышание признался, что его подговорила Мэлоди Розье. Против таких слов даже Дамблдор, и то не пошел – рыжая залилась слезами, завопила о том, что ее подставили, полезла за разъяснениями к Евангелине, из чего профессора единогласно сделали вывод: все было подстроено, причем очень некачественно. Но сейчас отец вызывал его в свою гостиную, даже не озаботившись тем, что Патронуса могли увидеть хотя бы привидения и вообще-то отбой был часа два назад. В комнате оказались мама и Тэриэл, сложившая руки на груди и изображающая из себя собственную статую. - Звали? – негромко поинтересовался он, быстро присаживаясь в пустое кресло. - Звали, - подтвердила профессор Грейнджер, после чего снова повернулась к Тэри, продолжая прерванный разговор: – Так вот. Северус вне себя от того, что не знает, кого казнить, а кого миловать, и надеется узнать у тебя. - Я бы посоветовала ему бросить монетку, - светским тоном произнесла дэль Фуэго, прикоснувшись к слепым глазам ладонями и быстро отняв их. – Хуан Карлос – наказать Мэлоди с Аладаром, решка – наказать Евангелину. По-моему, это будет справедливо. Мама вздохнула. - Тэриэл, ну я же не шучу. - Ну так и я не шучу, - тоже вздохнула девушка, только в ее голосе все равно слышалась насмешка. – Это очень действенный способ узнать правду. - Так тебе же ничего не стоит монетку остановить так, как захочется тебе, - не удержался Эллари, за что мысленно хлопнул себя по лбу. Лицо Тэриэл стало злым и сосредоточенным. - Ты прав. А еще могу остановить ребром – и тогда придется наказать всех троих. Как вам такой вариант, профессор? Конечно, лучше осудить одного невиновного, чем двух невиновных, но… Мама то ли дернулась, то ли вздрогнула, но в этот момент в комнату вошел отец. Он вышел из своего кабинета, держа в руках какую-то книгу – черный, как и всегда, только глаза из-за длинной челки блестят. - Вы можете мне рассказать кое о чем, Тэриэл? – поинтересовался он, вытаскивая из фолианта обычный испещренный какими-то записями листик из магловского блокнота, которым только что пользовался как закладкой. - Допустим, - милостиво кивнула девушка, после чего бесцеремонно закинула ноги на мягкий поручень кресла. Тэрогвелла всем своим видом выражала полное равнодушие, хотя чувствовалось, что, если сейчас начнутся нервотрепки, они начнутся не столько со стороны взрослых, сколько с ее стороны. - Вы можете как-то разъяснить мне вот это? – отец протянул дэль Фуэго листок. – Вы в курсе, что это такое? - Судя по звуку, - ухмыльнулась Тэри, - это бумага. Большего сказать не могу. Отец смутился, это чувствовалось, но лицо осталось таким же спокойным и бледным. - Это, к вашему сведению, лист из так называемой Книги Ветра… - Глаза Тэриэл широко раскрылись, из-за чего Эллари на секунду показалось, что она прозрела. – Насколько мне известно, вы считали эту книгу утерянной. - Но это же магловская бумажонка! – бросила дэль Фуэго. – Как могли маглы найти Книгу Ветра?! Тем более - прочитать?! И уж совсем невероятно то, что они ее смогли перекопировать!! - Именно, - продолжил профессор. – Вам не кажется это странным? - Более чем. - Эллари, а ты что думаешь? Аларик замялся. Вроде бы, знал он по этому поводу только из сегодняшнего разговора и ранее ни о какой Книге Ветра не слышал, хотя… В голову лез разговор в Хогвартс-Экспрессе, когда Эл рассуждала про какие-то ипостаси Прародителя-Ветра… - Эллари, не спи, - улыбнулась мама. - Я не сплю, я… задумался. - Сочувствую, - хмыкнула Тэриэл, откидывая со лба волосы. - С чего ты взял, что это лист из этой Книги? – осторожно спросил юноша, протерев глаза – спать хотелось нещадно. – Может, это подделка? - Может, - не стал спорить отец. – Сеньорита, вы не могли бы подробнее рассказать, почему ваш народ считал, что Книга Ветра исчезла? Тэрогвелла задумчиво нахмурилась. Ей это шло, удивительно шло, но слепые фиолетовые глаза до сих пор били по восприятию, потому что такого микса реальностей мир еще не видел. Девушка как будто бы забыла о заданном вопросе, просто закрыла глаза. Это могло означать что угодно – она устала, она задумалась или просто дурачит серьезных профессоров. С нее станется. - Когда сам ничего собой не представляешь, начинаешь размахивать фамильными трусами - так писала бабушка… Насколько мне известно, Книга Ветра была утеряна слишком давно, чтобы мы могли вспомнить о ней… Она открыла глаза и, достав из ножен кинжал, начала им играться. Провести по лезвию указательным пальцем, у рукоятки легко его прокрутить, отпустить, поймать в миллиметре от своего костюма, снова прокрутить между пальцами. Она никогда не резалась, хотя Эллари готов поспорить, что кинжалы отточены великолепно. Об альбасетских ножах говорили иногда даже в Англии - что удивительного в том, что уроженка этого города умеет ими в идеале управляться? Это не ножик для резки бумаги и не столовый нож, чтобы резать куски мяса – это оружие, достойное считаться боевым… - Мы… - задумчиво протянула мама, зачарованно наблюдая за расчетливыми движениями Тэриэл. Отец тоже следил за сверкающей сталью, а вот Аларик смотрел на глаза. Слепые. Неподвижные. Нелепо, немыслимо фиолетовые. – Ты говоришь так, будто твой род по-прежнему существует. - Вы же говорили, - насмешливо подняла черную бровь девушка, - что в мире есть еще один маг воздуха. Помимо нас с Эллой. - А вы смеетесь над одной этой возможностью, - удивился отец. – Вы безумны, сеньорита, в этом нет сомнения. Я рад. - Рады? – Тэриэл невольно расхохоталась. – Я знала, что многие меня ненавидят, но полагала Великого Британского Зельевара исключением… Приятным исключением. Отец отмахнулся, с трудом оторвав взгляд от мелькающего кинжала и возвращаясь к листку. - Вы безумны – это видно по вашим действиям. А рад я потому, что проклятие вам все-таки передалось. Это очень хорошо. - Почему это? – подозрительно спросил Эллари, хотя давал себе слово молчать, слушать и запоминать как можно больше. - Если передалось проклятие, - пояснил профессор Снейп, - значит, передалось и все остальное. В частности, опыт владения магией и возможность возрождать души умерших. Что я и хотел бы использовать. Рик еле успел закрыть рот. А сеньорита дэль Фуэго соизволила поднять свои диковатые глаза. Элла рассказывала, что в альбасетских легендах маги воздуха могли взглядом превратить простых людей в камень или воду, Тэриэл пошла дальше – она превращала собеседников в пустое место… - Вместо того, чтоб думать, как удержать настоящее и не дать свершиться будущему, профессор, вы ловите в луже луну, а уважаемая сеньора Снейп держит ведро. Вы не могли придумать еще более абсурдный план? - Вы… - начал отец, но девушка уже разошлась. Видимо, новость о том, что кто-то узнал о ее способностях, ее по-настоящему разозлила… - Я – дочь мертвых родителей и сестра мертвых братьев! Вопреки расчетам матери я стала сильнейшим магом воздуха! По глупой случайности выжила тогда, когда все родные мне люди погибли! Вам этого мало?! - Никогда не понимал вашей ужасающей откровенности, - признался отец, которому, похоже, стало неуютно рядом с этим демоном в вызывающих зеленых одеждах – немыслимо! Профессор Снейп, не робевший даже под взглядом Лорда Волдеморта – отступил?.. - Не обращайте внимания, - взяв себя в руки, Тэри пожала плечами, а потом поднялась с кресла и взяла в руку посох, - это просто игра. Люди обожают кутать свои довольно-таки мелкие мыслишки в шелка и бархат. И их ужасно бесит, когда кто-то не только сам ходит голым, но и с них сдирает их драгоценные тряпки, на деле оказывающиеся обычными лохмотьями. - А я вот не понимаю твоей потребности в чужой ненависти… - задумчиво протянула молчавшая до того мама. - Ну, - девушка снова пожала плечами и, взяв у не сопротивляющегося зельевара листок, пошла к выходу, - вы и в винах, насколько я знаю, не очень хорошо разбираетесь. Профессор, - Тэриэл дэль Фуэго почти у самой двери резко развернулась, – запомните. Я обручена с родным братом смерти, с безумием, и от этого никуда не убежишь. А смерть, хоть и дама, крайне не любит тех, кому нечего терять. Из вашей идеи все равно не вышло бы ничего путного, потому что я не прошла Обряд Принятия. Ваша жена, если захочет, расскажет об этом подробнее. Если уже не рассказала. Мама подозрительно смутилась, а Тэри, не дожидаясь ответа или даже реакции, рывком распахнула дверь и легко и грациозно вышла. Элла. - Книга Ветра? – я нахмурилась и положила руку на живот. – Не слышала об этом. А что такое? Что-то важное? Эллари улыбнулся. Он уже час сидел в больничном крыле, игнорируя попытки мадам Помфри его выгнать, и за это я была искренне благодарна. За прошедшие три дня после матча ко мне заходила чертова туча народа, но только профессоров сыночек был настолько нагл, чтобы сидеть часами и говорить не столько о моем самочувствии, сколько о жизненных вещах. Я не имею в виду проблемы человечества и вселенной – до них мне дела не было, - а о школьных новостях, о решениях профессоров и Совета Попечителей относительно Лины и Мэлоди, о новом исчезновении Тэриэл, о таинственной Книге Ветра… - Нет, не важное. Просто Тэри откопала где-то листок, скопированный с текста этой Книги, а маги воздуха считали ее утерянной. Вот и все. Я чуть было не села резко на кровати, но уже почти привычная боль в животе и груди охладили мои эмоции. - Говоришь, утерянной? – прошептала я, падая обратно на подушки и с облегчением ощущая, что голос все-таки возвращается – травма была ужасной, и часто от резких движений я теряла не только способность говорить, но и способность продуктивно мыслить. – Если Тэриэл считала что-то исчезнувшим, значит, так оно и есть. А с чего вы взяли, что это листок из этой вашей Книги? - Скорее не нашей, а вашей, - поправил Эллари, с озабоченным видом прикасаясь к моему лбу – якобы проверяя, нет ли у меня жара, а на деле, я это чувствовала, просто желая проявить хоть какую-то нежность. Привязанность этого черноволосого обормота мне льстила, но в тринадцать лет мало задумываешься над серьезной влюбленностью. – Как ты? Не рыпалась бы – не болело бы тогда! Чего вскочила? - Понимаешь, я вдруг подумала, что магов воздуха тоже считали сгинувшими, давным-давно вымершими, но вот перед тобой медленно издыхающий малолетний потомок Прародителя-Ветра, а еще один шляется незнамо где. С Книгой могло быть так же! - Книга тоже шлялась незнамо где? – хмыкнул Аларик, расправляя складки одеяла. Меня уже тошнило от этой чуть ли не стерильной чистоты и назойливой белизны всего вокруг, но ничего поделать я не могла – нечего было пробовать попасть в этого психованного Аладара! В общем, сама виновата. - А кто ее знает? – я аккуратно пожала плечами, но все равно пожалела о своем движении – боль себя ждать не заставила. – Осенний Ветер разберет эти артефакты с их самоволием! - Ветер-то, пожалуй, разберет… - проворчал Эллари, и от этого мне стало смешно, однако ничего, кроме слабой улыбки, выдавить не удалось. – Так ты не помнишь или не знаешь, Эл? Я задумалась. Вроде бы мы с Тэри много раз разговаривали о поверьях убитых магов воздуха, но ни о какой Книге Ветра девушка, вроде бы, не упоминала. Не упоминала или не хотела, чтобы я об этом узнала? - Не знаю, - подтвердила я, почувствовав дикую потребность сбежать отсюда, полетать, попрыгать, поплавать, в конце концов. Дверь тихонько отворилась, пропуская осторожно мотающего головой в поисках мадам Помфри Луи. - Хай! – приветливо зашептал он, подходя поближе и кладя на стоящий рядом столик две шикарные шоколадки Fazer. Я рванулась радостно похлопать в ладошки, но сподобилась только на движение, отдаленно напоминающее первоначально задуманное. Вот слабосильная корова!! Развалилась тут и, как избалованная барышня, требую постоянно скачущих рядом козликов! Хотя какая корова? Буренки хотя бы молоко дают, а я моль – бесполезная, бледная, маленькая, противная и надоедающая! - Привет, Луи! Как дела? – обидевшись на собственную слабость, я постаралась как можно беспечнее помахать рукой. Как ни странно, ничего не заболело – Тэриэл опять оказалась права насчет возможностей самоубеждения. - У меня – шикарно. А ты как себя чувствуешь, загонщик? - Издеваешься, да? – законно обидевшись, хмыкнула я. – У меня все хорошо. Ребра срастаются, кожные ткани восстанавливаются, и даже печень больше не болит! Как тебе прогресс? Лавгуд улыбнулся. - Результат, как говорится, налицо… Скоро сможешь вызвать Саванрон на дуэль! - Ее же исключили! – недоуменно уточнил Эллари, а Луи сел на кровать рядом. – Какая тогда дуэль? - Ой, да за такие взятки, которые отгрохали ее предки, Совет Попечителей просто не смог отказать в такой малости, как возвращение «многоуважаемой Евангелине Клэр Саванрон» статуса студентки Хогвартса! – девчачьим голосом Фионы Эммерих, Председателя Совета Попечителей, произнес старший Лавгуд, после чего мы все втроем захихикали. - Значит, дуэль все-таки состоится, - удовлетворенно продолжил Луи. – Надеюсь. Хотя теперь этой гриффиндорской стерве придется казаться паинькой… - Она всегда кажется паинькой, и все шишки летят в Мэлоди! – улыбнулась я. В комнату проник солнечный лучик, и я невольно залюбовалась танцем освещенных пылинок. - С этим не поспоришь, - согласился Эллари. – Интересно, отец все-таки подкинул монетку или нет? Я чуть не подавилась смехом, когда представила, как Тэри советует вечно серьезному профессору Снейпу загадать Хуана Карлоса или решку. Луи явно ничего не понял – в его глазах читалось полное недоумение нашими улыбками. - Я чего-то… не догнал… - томно протянул парень, поправляя свои блондинистые волосы. - Это не важно, просто Тэриэл часто дает очень дельные советы, - с хохотом выкрутилась я. Подкинуть старую монетку в воздух – это самый действенный способ узнать правду! – в памяти всплыли слова дэль Фуэго, но повторять их я не стала. Со временем, может, и сам услышит эту простую альбасетскую истину. *** Романтика… Как много в этом слове. Для меня, по крайней мере. Тэриэл только поцокала языком, сложила руки на груди и кивнула, когда услышала, что мы идем в Хогсмид на весь день. Ей эта идея явно не нравилась – оставлять меня без присмотра она не хотела, но идти с нами ей не хотелось еще больше. В конце концов, кидаясь из крайности в крайность, красавица все-таки согласилась на планере проводить нас до деревеньки, где и покинуть, а после того, как мы насмеемся, наговоримся, набегаемся по магазинам и напьемся чая, мне следовало ее вызвать. Никаких колец-вызывалок или заколдованных колокольчиков дэль Фуэго мне не дала, но сказала, что, если я ее не придумаю, как ее предупредить о своем уходе, когда соберусь идти в школу, она меня собственноручно закопает рядом с Гремучей Ивой. Исходя из того, что у нее было как минимум четыре кинжала, я решила все-таки напрасно не рисковать. Все это происходило пятого декабря, когда нас, глупеньких третьекурсников, наконец-то отпустили в Хогсмид. Марш-бросок на два километра по пересеченной местности меня не вдохновлял, но Эллари со смехом заявил, что понесет меня на руках, если я устану. Так это или нет, я проверять не стала и именно поэтому нормально дошла самостоятельно. Квиддичная травма давала о себе знать, однако месяц «испытательного срока» закончился, и мадам Помфри постановила, что я имею законное право прогуляться на свежем воздухе. Среди светлых облаков, в нескольких местах пронзенных солнечными лучами, изредка появлялся силуэт Тэриэл. Я в который раз, подняв лицо к молчаливому небу, удивилась – вокруг Тэри всегда была вода, но почему-то в воздухе она ей не мешала. Облака, снег, дождь – все оставалось незамеченным, но стоило девушке опуститься на землю - и Бездонное Озеро казалось ей пыткой. При этом она спокойно ходила по заснеженным полям и умывалась той же водой, что и все мы, и не испытывала по этому поводу никаких неудобств… - О чем задумалась? – неожиданный голос Эллари отвлек меня от светлых просторов мягких облаков и медленно кружащихся пушистых снежинок. Парень уже полгода ходил сам не свой, старался не выпускать меня из виду и как можно чаще касаться если не моего лица, то руки – точно. Столь явная забота постоянно смешила дэль Фуэго, но - хвала Ветрам! - она не язвила на «публике», ограничиваясь только ежедневными усмешечками вечером в комнате. - О Тэри, как и всегда, - я стерла рукавичкой снег с челки и поправила шарф – ветер не то чтобы донимал, но заставлял вспомнить о травме и о застуженных однажды легких. – Она почему-то до сих пор не отпускает мое воображение. - Да… - в голосе парня засквозила с трудом сдерживаемая ревность. – Тэриэл – такой персонаж, от которого лично у меня по коже мурашки бегают. Особенно когда она тренироваться начинает. Кстати, я кое-что вспомнил! Ты просто обязана попробовать одну вещь! - Только одну? – не удержалась я. – А как же все остальное? Чай в Трех Метлах, мороженое около Визжащей Хижины, Зонко? Эллари, похоже, шутки не принял. - В Три Метлы нас не пустят однозначно. Туда вход только совершеннолетним, - с серьезной миной провозгласил он, пропуская целую стайку четверокурсниц. Впереди маячила рыжая шевелюра Мэлоди, поддерживающей томно вышагивающую Евангелину в облегающем черном пальто и высоких сапожках на умопомрачительной шпильке. Как Ее Высочеству удавалось после такого конфуза строить из себя уязвленное самолюбие, удивляло почти всех. Наверное, кроме Дамблдора, который и приложил руку к возвращению «своей студентки» в лоно святой школы, да Мэлоди, которая, по утверждению Тэри, даже трусы без приказа гриффиндорки не меняла. - Жаль. А ведь я там уже была. Уютненько так, мило… - протянула я, чувствуя, что скоро начну стучать зубами. – Холодно что-то… Аларик без лишних слов прижал меня к себе, видимо, только радуясь представившемуся случаю, а я обрадовалась хотя бы тому, что мне стало немного теплее и я сделала приятное хоть кому-то. Проскакавшая мимо Эмили Дэвис глупо хихикнула, развернулась спиной по направлению движения и нарисовала в воздухе сердечко. Агнесс, бегущая рядом с подругой, тоже засмеялась и, не останавливаясь, потянула ее дальше. Эллари улыбнулся, а я, как мне показалось, немного покраснела. Говоря по чести, мне было плевать, что обо мне подумают, но ведь я по-прежнему не считала себя по уши влюбленной в сына виднейших профессоров! Где-то сзади я услышала голос Ричи, перешучивавшегося с Томом, но оглядываться не стала – зачем? Времени предостаточно, можно было идти в свое удовольствие. Я вновь подняла глаза к небу, где за какими-то, на мой взгляд, пыльными облаками скользила на своем планере Тэриэл. Когда у нее день рождения? Сколько ей уже сейчас – еще пятнадцать или уже шестнадцать? Когда у магов воздуха совершеннолетие? Появится ли в моей жизни когда-нибудь собственный планер? Или я навсегда останусь под крылышком у дяди Эдмонда и время от времени показывающего признаки жизни сумасшедшего гуру? Вопросы налетели вихрем, но после них в голове осталось лишь желание согреться, выпить чаю или все-таки чего-нибудь крепкого и, прихватив с собой шоколадку, полежать на диване рядом с камином. Желательно, в гостиной профессора Снейпа – там уютнее, чем в О’Льар и в Северном Поместье вместе взятых! Впереди показались домики Хогсмида, из печей которых валил черный дым. Довольно быстро добрались, по крайней мере, по сравнению с прогулкой первого сентября второго курса. Тогда Тэри тоже отказалась идти вместе со всеми, она впервые на моей памяти раскрыла планер и взлетела. Тогда Тэрогвелла смеялась. И тогда я еще толком и не знала, что моя подруга – сильнейший маг, которому, в принципе, позволено смеяться и насмехаться над всем и вся. В первую очередь, над собой. - Пришли, - доложил об очевидном Эллари, снимая черные перчатки и ради этого даже выпуская меня из объятий. Около магазина с огромной вывеской, гласящей «Магазин розыгрышей Зонко», толпились ребята, среди которых то и дело виделись мои однокурсники и просто хорошие знакомые, однако мы направились к магазину сладостей, как и пророчил Рик. Перед самым входом путь нам преградила неожиданно спрыгнувшая с крыши Тэриэл. Она по-прежнему была в зеленом, но как же ее костюм изменился!! Исчез желтый топ, сменившийся не прикрывающей плеч зеленой рубашкой с короткими рукавами-фонариками. Исчезли широкие изумрудные штаны, вместо них красовались обычные джинсы, расширяющиеся книзу, и на одной штанине в виде заплатки был прицеплен знак Гринписа, а другая была сжата чуть выше колена тонкой малахитовой тканью с двумя желтыми пушистыми шариками на концах. Черный широкий пояс, за которым, как я знала, «прятались» ножны, «потерял» огромную многоугольную бляху, а на шее, выглядывая из-под синего с серебряной отделкой шелкового шарфа, блестел амулет с еще одним символом Мира, каждое «ответвление» которого продолжалось еще на полдюйма. Исчезла зеленая повязка на голове, да и сама прическа изменилась – большая часть волос, доходящая где-то до поясницы, была распущена, а меньшая, бывшая почти в два раза длинней, заплетена в две косы. Место обертывающей нóги ткани заняли три искусно отделанных серебряными нитями куска материи, заменяющие юбку. Неизменными остались только полу-тапки да кольца на длинных узких пальцах, а челка, охотно пользуясь отсутствием повязки, падала почти до самых губ. - Ну что, - девушка заговорщицки наклонилась к нам, ошалело ее разглядывающим, - гулять так гулять? У меня, между прочим, сегодня событие – шестнадцать лет или, если вам так угодно, совершеннолетие… - Вау! – только и смогла из себя выдавить я, в шоке разглядывая так сильно «трансформировавшуюся» подругу. Ее вид буквально кричал о долгой работе парикмахера и мадам Малкин, но поди это объясни слепой наследнице рода дэль Фуэго, которой не дано увидеть себя даже в зеркале. – Когда ты… успела?.. Вопрос сложился совсем не так, как хотелось мне, но и он казался важным. Какая разница, почему маг воздуха только в день своего совершеннолетия так кардинально поменяла внешность? Какая разница, почему Тэриэл сияла, как отчищенный от вековой пыли старинный реал? Какая разница, куда делись так лелеемые ею кинжалы? Какая разница?.. Все это суета. - Нравится? – немного самодовольно поинтересовалась красавица, которая, несмотря на свой небольшой рост, в тот день казалась не просто высокой, но возвышенной. - Охрометь можно, - подтвердила я, с некоей белой завистью наблюдая за малейшим движением Тэри. - Неужели совершеннолетие у магов воздуха – такой большой праздник? – уточнил педантичный Эллари, беря меня под руку и отводя нас обеих в сторону от повалившей из магазина толпы, в центре которой шествовала томная и лицемерная Саванрон. Рядом подпрыгивала, только что хвостом не виляя, рыжая Розье, за руку которой, в свою очередь, цеплялась белобрысая Белка. - В этот день маги воздуха проходят Обряд Принятия, - торжественно провозгласила дэль Фуэго. – Поэтому вечером меня не ждите. И еще, думаю, пару дней – тоже. Всю сегодняшнюю ночь я должна просидеть в Зале Ветра, осмысливая свою прошлую жизнь, а потом последует День Скорби, когда мне придется заново освятить могилы родных. Ясно? Понадоблюсь - шлите письма с дятлами! - Сдаюсь, Тэри, - простонал Эллари, - молю о пощаде. Я ничего не понял! Ты и дальше будешь ходить в этом клоунском наряде, или снимешь хотя бы эти дебильные желтые шарики? Тэриэл последние слова пропустила мимо ушей. Или сделала вид, что пропустила – с нее станется. В конце концов, она могла себе позволить проигнорировать десяток-другой реплик. Тем более, в такой знаменательный день. - А почему «Мир» кругом и всюду? – поинтересовалась я, вновь проводя рукой по мокрым волосам – шапку я, как назло, не одела, понадеявшись на умения в области магии воздуха, а капюшона у этого пальто не было. – Или одаренные магией испанцы выступают за мир во всем мире? - А вы нет? – за длинной челкой было не видно, но мне представилось, что девушка насмешливо подняла брови. – Гринпис – чуть ли не единственная организация, в которую до сих пор не могут внедриться обычные маги. Они делают вид, что участвуют в ее деятельности, но на деле там заправляют доверенные лица рода дэль Вьенто. А я за дело мира всем башки поотрываю… - По ходу, я этого не знала, - хмыкнула я, а потом, глядя на Эллари, как-то немного капризно попросила: - Может, давайте зайдем в помещение? Хочу согреться! И хочу сладкого! - Не откажусь, - неожиданно поддержала меня Тэрогвелла, на весь Хогвартс знаменитая, помимо всего прочего, еще и стойкой ненавистью к мясу и к сладкому. Видимо, ощутив наше с Риком недоумение, она соизволила пояснить: - В день совершеннолетия магу воздуха позволяется совершать необдуманные поступки и есть всякую дрянь. Ничего подобного я не ела уже лет с четырех, поэтому сейчас буду заново открывать для себя мир без обязательного табу на различные сласти. Так мы идем?.. *** Две недели прошли незаметно. Тэриэл все не появлялась, профессор Снейп только угрюмо пожимал плечами, даже обычно оптимистичная «тетя Гермиона» казалась подавленной. В чем была причина этих перемен, я не понимала, тем более Эллари, вроде бы, не показывал никаких признаков беспокойства – та же мягкая забота, ненавязчивое общество и дельные советы. Он казался таким умиротворенным, что разбивать эту его иллюзию спокойствия не хотелось до одури, но от исчезновения Тэри даже мне становилось не по себе. Дэль Фуэго была не из тех, кто бросается словами, а потом не приходит в оговоренный срок. Огонь в камине весело трещал, ему не было дела до суетливых смертных, которым подавай всесильную подругу, в любой момент защищающую тебя от нападок сбесившейся гриффиндорской стервы… И ему не было дела до переживаний отдельно взятой девчонки, которая вконец запуталась в собственных чувствах. По-своему он был, конечно, прав. Зачем холодно, когда тепло? Зачем темно, когда светло? Зачем переживать, когда можно любить?! И читать испанские стихи в оригинале. И петь таинственные песни. И летать. Я вздохнула. Разглядывание камина и мельчайших камешков в его основании мне надоело, поэтому, молча воззвав к Зимнему Ветру, я занялась рассматриванием собственной волшебной палочки. Черное дерево, которое, по утверждению профессора Грейнджер, само попалось на глаза, было теплым и каким-то успокаивающим. Я сама удивилась этому факту, потому что лично мне было жутко холодно, не спасал даже плед, заботливо наколдованный Алариком. Пальцы привычно пробежались по четырем серебристым знакам на рукоятке, и они снова напомнили об инициалах на кинжалах Тэриэл, только на оружии дэль Фуэго углубления были залиты золотой краской. Символы были более чем странными. Каждый состоял из четырех загогулин, похожих и не похожих на запятые, и расположены они были как будто на вершинах невидимого ромба. Выглядело это, в общем-то, как будто один и тот же крючок крутился по часовой стрелке. В центре оставалась черная деревянная пустота, и от этого символы казались незаконченными. В этом месте мне представлялся язычок пламени, такого, как сейчас плясало передо мной в каменном мешке. - Это обязательная символика магов воздуха, - голос где-то сзади выдернул меня из рассуждений. Тэри, как и всегда, ледяная и неприступная, сидела прямо на дубовом столе за моей спиной, в одной руке ее был посох, в другой – старинная бутылка. Открытая. - Что это еще значит? – ошалело спросила я, косясь на необычную позу подруги – она сидела, опустив одну ногу вниз, а вторую обхватив рукой с планером. Пьяна? Вполне возможно, потому что в душе дэль Фуэго царят вечные потемки, и развеивать эти тучи не хочется отчаянно. - Ты права. Повод без вина – это издевательство над собой, а вино без повода – это, милая моя, пьянство. А я праздную «великолепно» закончившийся Обряд Принятия, - протянула девушка, и из ее тона я сделала вывод, что алкоголь сделал ее еще упрямей. Неожиданно мой взгляд зацепил несколько бутылок на стоящем рядом столе – одна открытая и, судя по виду, пустая и одна нетронутая, - и мне показалось, что Тэриэл уже давно сидела в гостиной, либо о чем-то думая, либо следя за мной. Кто знает, насколько она пьяна? - А что случилось? Расскажешь? – не надеясь на успех, поинтересовалась я, разворачиваясь к собеседнице и кладя палочку рядом с собой. Меня бросало из жара в озноб, и это обуславливалось скорее не быстро надвигающейся простудой, а мерно чередующимися любопытством и страхом. Дэль Фуэго отставила бутылку в сторону, по-кошачьи потянулась и, изящно прикрыв рот рукой, зевнула. - Встретила меня мать замечательно, - на ее голосе вино не сказалось, но про некоторых испанцев иногда не зря говорят, что они могут пить бочками и не пьянеть. – Заявила, что кинжалы я украла уже давно, надругалась над комнатами родных, а гарнитур она мне ни за что не отдаст. А духа разве убедишь?! Я уже ничего не понимала. Украла кинжалы? Мать встретила? Гарнитур?! Красивая книга в шикарном переплете. Даже на ощупь вещь дорогая, что уж говорить о виде? Открыть первую попавшуюся страницу, провести над ней ладонью – да, действительно, дневник мага воздуха, составленный из «воздушного алфавита». Буквы перед читателем, осязаемые и невидимые - вот, где быть зрячим невыгодно. «…Я не собиралась делать этого, но девочке может грозить страшная опасность. В последнее время я редко вижу Лионеля, он почти всегда в разъездах, а ведь паршивец может знать, что творится в этой чокнутой семье. Ветер всесвободный и всевидящий, должно же быть решение к такой простой на вид головоломке! Рафаэль сдуру ляпнул, что Тэри скоро, возможно, придется много путешествовать, а мне ломай голову над тем, что бы это значило – таким пророком, как внучок, нужно родиться! Я, конечно, понимаю, Тэро – негодяйка по крови и, что бы ни говорил Алонсо, обещает стать настоящей гадиной, но кто ее знает, моя внучка может еще стать и великолепным мастером магии воздуха… Я понимаю, я все понимаю, но отдавать девочку на растерзание сумасшедшим родичам – верх неприличия! А если я этого не сделаю, меня занесут в книгу о ста великих женщинах, оставивших в истории хоть какой-то след - хотя бы от губной помады… Эсперанса давно выжила из ума, а другой дочери у меня нет и быть не может, но отдать ей Тэро я не могу. Даже если бы сильно захотела этого… Девочку отучают любить, жалеть, сострадать. Да, Тэриэл может стать лучшей среди лучших, да, она сильнейший маг воздуха, как бы ни ворчала Эспера, да, она будет на стороне того, что будет считать добром, но у нее уже нет души! Тэро дэль Фуэго заражена – не больна, но уже с заразой в сердце! - пустотой и скукой, а я, как сентиментальная старушка, этой болезнью умиленно любуюсь. Она уже почти пуста внутри, и эту пустоту, если не предотвратить катастрофу, она будет заполнять огнем, в котором, не приведи Прародитель-Ветер, сгорит немало чужих судеб… Рафаэль случайно обмолвился, что «те, кто ищет смерть, обычно ее и находят. Но для тех же, кто не ищет, она всего-навсего становится полной неожиданностью». Интересно, он что-то видел или только ощущает то, что даже я уловила не сразу?..» Я моргнула, прогоняя неожиданно появившуюся картинку. - А поподробней и поточнее можно? - Иди цветы опыляй! Поподробней и поточнее тебе расскажет сказка «Колобок». Страница четыре, - огрызнулась девушка, снова приложившись прямо к горлышку, после чего совсем уж не ко двору протянув: - Жизнь одна, Эл, и ее нужно прожить до конца – ибо глупо самому укорачивать то, что с величайшим удовольствием и чувством выполненного долга укоротят другие!.. - Ты пьяна, - я с трудом удержалась от того, чтобы поморщиться. – А мы тебя все эти дни вспоминали. Причем никто не думал, что ты после всех приключений напьешься!! - Прости, что не кланяюсь от благодарности - что-то спина разболелась… - насмешливо хмыкнула Тэриэл. – И я не пьяна, просто отлично умею притворяться. Мне просто хочется очень многое забыть… - Но почему тогда ты не прилетела раньше? – задала я вопрос, уже с минуту меня донимавший. Однако ответ ясности не внес. Или, наоборот, сказал абсолютно все. - Не захотела, - дэль Фуэго снова отхлебнула красного, как я отметила, вина, погладила поверхность посоха и уточнила: - Была не в настроении. Поверь мне, появись я здесь даже вчера утром, вы бы очень расстроились, узнав, что у меня только внешность красивая и голос нежный… Таких слов даже Маки не знает, поэтому давай эту тему оставим. От нее на милю разит нравоучениями. Она все-таки была пьяна, потому что раньше таких вещей она не говорила. Но разгильдяйка во мне не к месту подняла любопытную голову. - А почему ты так не любишь своих родственников? - Трудно любить людей, которые никогда тебя не любили. Вернее, не ненавидеть их, ведь моя ненависть – это тоже любовь, только сильно, очень сильно обиженная… Или страх за тех, кого любишь сейчас. – Дэль Фуэго явно потянуло на философские рассуждения, и это уже точно было признаком крайнего состояния опьянения. Странно то, что, даже пройди сейчас по пустой гостиной хоть кто-то - он бы не заметил этого. Я снова ничего не поняла из ответа Тэриэл, но девушка не была настроена на разъяснения. Скорее, она говорила даже не мне, а себе, уйдя в собственные переживания слишком глубоко. - А кто тебя встретил-то? – после нескольких минут молчания я все-таки не выдержала. - Профессор Снейп прав, - немного не к месту прошептала Тэрогвелла, не забывая запивать свои беды явственно кончающимся вином, – я могу вызывать души умерших. Только от этого мне совсем не хорошо… Бабушка не появилась, и мать этого не объяснила. Рафаэль смеялся, а Рамиро строил из воздуха целые макеты городов… Отец исчез почти сразу же, и осталась она… Заявила, что за то, что я тогда пропала и не умерла вместе с ними, она не даст мне пройти Обряд Принятия. Это кара, и она даже хуже безумия!.. Девушка настолько погрузилась в себя, что даже не замечала, что я с любопытством ловлю каждое ее слово. Конечно, плохо подслушивать скрытые мысли человека, тем более, когда он пьян, но деться я все равно никуда не могла. Упрямство дэль Фуэго, дважды или даже трижды помноженное на алкогольный градус, могло сыграть со мной злую шутку. И почему я не пошла сегодня спать сразу после отбоя?! - Она сказала, никогда не даст мне пройти Обряд… - чуть ли не с ненавистью прошептала девушка, резко откладывая бутылку почти на самый край стола. Я рванула ее поправить, но быстро опомнилась. – Ненавижу слово «никогда»! Хуже него может быть только слово «поздно»! Тебе этого не понять, Эл, ты не нарывалась пока ни на то, ни на другое. А меня судьба не мытьем, так катаньем заставляла проходить через такое, что эти проклятые «никогда», «поздно» и «невозможно» застряли в моей душе, как кинжалы – в стене деревянного дома! - Тэри, тебе надо поспать… - начала я, но почти тут же поняла, что это бесполезно – девушка схватила планер и кинулась к небольшому окошку. - Завтра мне будет мучительно больно за то, что я тебе все это рассказала, но, прошу тебя, никому ни слова! – почти крикнула Тэриэл, и я неожиданно почувствовала, что, пусть меня хоть кувшином Веритасерума напоят - не скажу об этом. Девушка выскользнула в морозную темноту, и теперь только почти пустые бутылки на столе напоминали о произошедшем. Значит, умеет вызывать духи умерших?! Глава 12 Магия воздуха как она есть Часть первая. Хогвартс. - Ксенофилиус Четырнадцатый, - вплывая в кабинет, доложил нам профессор Бинс, - прожил долгую и трудную жизнь… - Роскошно, - нагло протянула я, кладя голову на парту и блаженно закрывая глаза. – Хоть высплюсь нормально. Продолжайте, профессор. Лекция шла своим чередом, до моего слуха, затуманенного полусном, доносились какие-то отдельные фразы, но желания вдаваться в подробности жизни легендарного короля гоблинов ужасно не хотелось. Сидящая рядом Эмили тоже клевала носом, и я ее понимала, как никто. Экзамен по Защите от Темных Искусств должен был пройти еще вчера, но из-за отъезда директора Дамблдора был перенесен на завтра, поэтому все третьекурсники расслабленно вздохнули и взялись за остальные предметы. Темные стены. Ощущение, что они сближаются. Ночное небо над головой, но не видно ни одной звезды. Нет золота, нет солнца, нет звезд, ничего нет. Погасло, остыло, умерло, смолкло… Кони мотают мордами, Всадники мертвые… Где я? Что за проклятое место? Я побежала вперед, стараясь выбраться из этого «тоннеля», но спасительного света вдалеке все не было, а ноги начинали уставать. Палочка! Надо использовать хотя бы Люмос! Да, хотя бы Люмос… Только вот беда, не действует палочка! И она почему-то не привычная черная с символикой магов воздуха, а старая, немного обшарпанная… Черная тень над головой, но ничего не видно – причудилось. Что за место такое?! Куда делся кабинет Истории Магии? Где профессор? Где все? Сейчас я была бы рада даже Мэлоди… Если мне сейчас помогут такие навозные черти – да здравствуют навозные черти!! Магия воздуха! Нужно просто проверить коридор на наличие какой-либо жизни! Хотя бы улитки!! Остановиться, задержать дыхание, чуть отставить левую ногу назад и влево, опора на правую. Закрыть глаза, сосредоточиться. Перед мысленным взором, взором каждого мага воздуха, появляется маленькая девочка. Прозрачная. Призрак. - Кто ты? - Я Ампаро. А ты кто? - Я Эл… Элла Хенстридж. Мы, кажется, похожи… Открыть глаза – никого. Куда делась девчонка? Смежить веки – появилась. Грустная. Поникли плечи, но глаза даже сквозь призрачную пелену неистово горят зеленым пламенем. Что за Ампаро? - Ты лжешь. - Нет, клянусь. Я Элла. - Я знаю. - Тогда что ты имеешь в виду? - Ты не Хенстридж. В тебе нет ни капли их крови. Я чувствую. В тебе древняя кровь. - Тогда кто же я, Ампаро? И кто ты, если я не Хенстридж? - Это не важно. Прощай. Но знай, ты моя сестра. Всегда была. Я не отдам тебя Им. Исчезла. Превратилась в дым. Улетела. Снова темнота. Стены, кажется, все-таки сдвинулись. На волосок, не больше, но и этого хватает – темнота давит, нервы почти не выдерживают. Сестра… Беги, Элла, беги! Беги, ищи выход! Он должен быть! Нельзя оставаться в этом промозглом месте! - Ну и местечко для прогулки ты выбрала, Эл, я с трудом тебя нашла. Резкий разворот, мгновенное осознание, что я почти беззащитна, но… - Тэриэл! - Воистину. - Откуда ты взялась? - Мама родила. Вот уж не думала, что ты заберешься так далеко. - Где мы? - Здесь, - сощурила неистовые фиолетовые глаза дэль Фуэго. – Ты здесь и ты есть. Запомни это, Элла дэль Вьенто! А теперь идем. - Я не пойду! Здесь где-то девочка… Ампаро. Она моя сестра. Что за глупости?! - Тебе же хуже, - заметила Тэри, она была такой, как всегда – сильной, уверенной и насмешливой. – Пойдем. Время не ждет. И Они не ждут. - Элла!! Просыпайся, соня! Урок уже закончился! Громкий голос. Эмили. Дэвис. Сзади хохот. Мэлоди. Чертов Осенний Ветер, он даже сквозь старинные легенды перенес мне страх оказаться среди магов воздуха! Странный сон… Надо вставать. Просто потому, что сейчас еще Чары, а на Чарах расслабляться нельзя – профессор Грейнджер даром что выглядит добродушно, а сама зверь! Кто такая эта Ампаро? Что она хотела? - Да-да. Иду. Легко сказать, в глаза словно песка насыпали – вот-вот посыплется на пол… Бежать отсюда надо, еще не хватало, чтобы Розье всем разболтала, что я заснула на Истории! Хотя это-то и не удивительно – кто не спал на уроке Бинса, тот ничего не смыслит в Хогвартсе. Или, как говорит Тэриэл, кто не рискует, тот умирает девственником… До кабинета Чар я добралась, опираясь на заботливо подставленное плечо Эмили. Девчонка не возражала – было не до того. Профессор Бинс, конечно, странноват, но главная его странность в том, что ему глубоко плевать, что делают на его лекциях ученики. Спят, не спят, в стену глазеют, едят – какая разница, когда несколько тысячелетий назад жил великолепный Жорес?! - Эл, - впервые за все мое пребывание в школе профессор Грейнджер подошла ко мне перед уроком, и при этом она была сильно обеспокоенной. От выражения ее лица я мгновенно проснулась. В голове прояснилось, осталось только заставить эту голову соображать, в какую сторону надо повернуться, чтобы не упасть. – Твой дядя Эдмонд хочет с тобой поговорить. - Дядя Эдмонд? – я озадаченно покрутила головой. – А где он? - Он хочет поговорить наедине и через камин. - Хорошо. Тэриэл. - Меня преследуют неприятности. - Уступи им дорогу. Тишина. - Но они точно меня преследуют! По пятам! - Бедный Йорик! Я знал его, Горацио, видал в гробу!.. Снова тишина. - В общем, ты поняла, - все-таки продолжила Хенстридж нарочито жалобным тоном, - после этого мне наконец-то ударил в голову здравый смысл. Даже шишка осталась! - Бедная, бедная моя… И куда ты подашься? Хотя это не проблема. Какая же это проблема по сравнению с мировой революцией?! - насмешливо протянула Тэри, крутя в руках яблоко. – Хотя, конечно, плохо, что сообщили это только в последний день перед отъездом по домам, - от этих слов Эл явно смутилась, чем заставила дэль Фуэго усмехнуться. – Жаль, что твой дядя оказался таким перестраховщиком и запретил возвращаться домой… Думаю, раз он так сказал, значит, есть причины. Я не вижу резона не доверять чутью чистокровного испанца… Можно, конечно, остаться в Хогвартсе, но, боюсь, тут будет слишком скучно. Можно податься к Мелиссе, но она тоже будет не в восторге. Есть еще один вариант, но… Оно какого цвета? Элла моргнула, возвращаясь из своих переживаний на грешную землю. - Желтое. - Спасибо. Ненавижу зеленые яблоки. Девочка вздохнула. - Тебя невозможно понять, Тэри. У тебя слишком сильные перепады настроений. Или ты действительно безумна. Ко второму варианту я склоняюсь больше. - «Невозможно», - подняла бровь дэль Фуэго, – глупое слово. И трусливое к тому же. Хочешь совет? Никогда не говори «невозможно». В этой жизни возможно все. Погибают целых два клана, но – невозможно!! - в живых чудом остается одна девчонка. Этой девчонке надо пройти Обряд Принятия, а ее давно почившая мать – невозможно!! - упрямо не пропускает ее в Зал Ветра. Магия воздуха передается только по наследству и только испанцам, но – невозможно!! – рождаешься ты, способности которой завязались на «памяти» Северного Поместья. Еще примеры? Из повседневной жизни, если желаешь. Гермиона Грейнджер всей душой ненавидела Северуса Снейпа, но – невозможно!! – у нее рождается замечательный сынок от вышеупомянутого профессора, причем в счастливом браке. - Хватит, Тэри. Я поняла тебя. - Так куда же ты подашься? В отшельничество? В рабство? В бега? Девочка снова вздохнула. Да, характер у юной дэль Фуэго тот еще, но ведь терпел же его и Рафаэль, и Рамиро, и Мигель, - да раскроет над ними свои вечные крылья Прародитель-Ветер! - Не знаю. Профессор Грейнджер предложила пожить у них. В палаццо Звезд. Я пока еще ничего не сказала им, потому что сама не знаю. Девушка насмешливо скривилась. - О, Эллари, небось, в восторге от идеи затащить тебя в свое жилище на целых два месяца! Или не только в жилище?.. - К вашему сведению, сеньорита, - в Хенстридж проснулось-таки недовольство, славно… Это лучше апатии и разочарования. - Я девушка честная, всего неделю назад мне исполнилось только четырнадцать лет!.. - Извини, что не прыгаю от счастья – спина болит. Старею… Рассыпаюсь на глазах. Суставы хрустят, память плохая, частые провалы в воспоминаниях… Вспоминается только выпускной вечер, немного пьяная улыбка вашего друга Гарри Лавгуда, наконец-то сдавшего ЖАБА на все «Хорошо», и еще чуть более пьяная улыбка вашего же друга Ричарда Джонсона, который также сдал сей экзамен довольно прилично. Я что-то упустила? - Упустили, сеньорита. Еще была пьянющая улыбка Луи Лавгуда и почти не пьяная улыбка Николаса Джонсона. Ох, забыла – еще мелькала рука Томаса Уизли с бутылкой из альбасетских хранилищ… Не припоминаете такого? - Припоминаю. Детский сад «Ромашка» - трусы на лямках. А еще в памяти всплывают те поцелуи, что юный Снейп дарил вам в углу Большого Зала. Если я не ошибаюсь, все это продолжалось примерно до шести часов утра, после чего счастливый Аларик торжественно отвел вас в вашу комнату, чмокнул в щеку и пожелал не забыть тот вечер даже сквозь века… Запомни, Эл: береги честь смолоду, не уберег – все, хана! Эта словесная пикировка – лишь слабый отблеск того, что бывает, когда «pequeña duquesa1» появляется в Альбасете. И ее надо сворачивать, Эл с трудом сдерживает блаженную улыбку, и сразу же понятно, что ряды безумно влюбленных в ближнего своего, возможно, в скором времени пополнятся еще одной парочкой. Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда… - Ты поживешь это лето у меня, - холодно бросила девушка, подхватывая планер и кладя его на кровать. Хенстридж ошалело моргнула, осмысливая эти слова, и дэль Фуэго охватила непонятная даже ей самой злость. – Doncella2 Ella, мы отправимся в мое Patrimonio3, а в конце августа, возможно, навестим Palacio de Estrella4. Вам ясно? Разумеется, туда могут поехать и все желающие - кому не сидится дома и у кого в известном месте конспирируется шило… Каральтэ цида, она все-таки сбилась на испанский! И еще и стала картавить!! Что за мир такой?! Эл с открытым ртом ловит воздух, стараясь осознать сей факт, но ей недолго придется удивляться или ужасаться. Экзамены у нее вновь сданы неплохо, вот и будет использовать полученные в Хогвартсе знания на благо медленно сдыхающему Поместью – в Испании Запрет на магию несовершеннолетних не распространяется. - Хорошо, я согласна, все равно других вариантов нет… А как мы доберемся до твоего Поместья? Вот так и рождается сага о том, что у бедной, послушной, слепой и беспомощной Тэрогвеллы дэль Фуэго резкие перепады настроений… 1 маленькая герцогиня (исп.) 2 девица (исп.) 3 Поместье (исп.) 4 Палаццо Звезд (исп.) Часть вторая. Альбасете. Элла. - А мы, когда устроимся, купаться пойдем? – невпопад спросила я, пока мы с Тэри одинаковыми движениями наводили порядок в покидаемой комнате рядом со слизеринской гостиной. - Купаться?! – девушка хохотнула. – Ты хоть представляешь, где находится Альбасете? - Неа. А что, там моря нет поблизости? Тэриэл остановилась и, как-то странно проведя руками – я такого движения еще не видела, – сотворила в воздухе нечто вполне осязаемое, но невидимое. Я постаралась на ощупь определить, что это такое, но не преуспела в этом неблагодарном деле. Судя по всему, дэль Фуэго по этому поводу не испытывала никаких неудобств, потому и не подсказывала. - Альбасете находится вот здесь, - девушка ткнула пальцем куда-то в пространство, а потом перевела руку немного вниз и вправо. – А Аликанте – здесь. Я наугад закрыла глаза и сосредоточилась. Перед внутренним взором появилось некое подобие полупрозрачной карты, наглядно показывающей территорию Испании и Португалии. Постаравшись проследить траекторию движения пальца Тэри, я заметила две выделяющиеся точки – одна далеко от береговой линии, и одна у самого моря. В Аликанте, судя по всему, находился большой торговый порт, а вот Альбасете располагалось почти что особняком на огромной равнине. - Вещи собраны? – прогремел над ухом голос Тэрогвеллы, от которого я вздрогнула и открыла глаза. Потом, осознав заданный вопрос, кивнула. – Вот и замечательно. Бери их и пошли. Я едва успела ухватить свой чемодан, когда девушка сжала в руках планер и что-то сотворила с шикарным темным камнем в кольце на пальце. Неожиданный рывок сквозь пространство, и – мы стоим в освещенной солнцем беседке. Изящные перекрытия легкой, почти призрачной крыши казались ненастоящими, а невдалеке высилась громада какого-то старинного здания. - Пошли. Добро пожаловать в альбасетский «храм Ветра»! Тэри крутанула в руке посох, ей ее жилище не было в новинку, она не понимала моего благоговения, не понимала, чего тут разглядывать с открытым ртом… Для нее это Поместье было только лишь предавшим ее жилищем, обиталищем людей, считавших ее изгоем. - С духами будь самой собой, обидятся – не жалко. Увидишь старуху – позовешь меня. Пошли. Девушка говорила сухо и равнодушно, она не собиралась ждать, пока я смогу насладиться местными красотами, пением птиц и шелестом листьев на ветру, она просто потянула меня в сторону усадьбы. Мы прошли мимо апельсиновых деревьев, а Тэриэл даже не дала мне потрогать немного шероховатую кору. Мы прошли мимо двух фонтанов небывалой красоты, основания которых были увиты цветами, а Тэри не дала даже проверить теплоту воды. Мы подошли к огромной лестнице, родной сестре лестницы в Палаццо Звезд, но дэль Фуэго не дала мне возможности пройтись по ней, резко дернув в сторону маленькой светящейся площадки, которую без труда стала поднимать с помощью магии воздуха по гладкой и прямой части. Почти как на магловском эскалаторе. Сверху территория Поместья казалась еще красивее. Парки, беседки, пруд, рощица – что еще могло быть в этом месте примечательного? Пустынное место, выстывшее от векового затворничества от всего мира. Ласковое испанское солнце золотило верхушки деревьев, а отражаясь в каждой капельке из струй фонтана, разбивалось несколькими маленькими радугами, быстро затухавшими. Красота, да и только, только не сухая и деловитая красота О’Льар или Северного Поместья – это была яркая, кричащая о себе, самовлюбленная красота, которая присутствует почти во всех южных странах. - ¿Duquesa1? – мой восторг от созерцания столь величественного места был бесцеремонно разбит громким голосом. Слишком громким. И счастливым. Я резко обернулась и наткнулась взглядом на какого-то молодого человека. Вполне себе материального. Духи, говорите?! Парень был высоким, даже очень, с какой-то мальчишеской улыбкой и задорно блестящими черными глазами. Светлые волосы, оливково-смуглая кожа, узкие запястья, длинные пальцы, даже необычная одежда меня не убили так быстро, как эти сверкающие счастьем омуты. И обращены они были к моей слепой подруге. – ¡Ja que no! ¡Confieso que no lo esperaba! ¿Dónde has estado mentido?2 - No tiene importancia3, - довольно грубо ответила Тэри, однако все же улыбнулась этому, несомненно, прекрасному существу. – Рафаэль, со мной гостья. Ее зовут Элла… Хенстридж, - эта мгновенная заминка между именем и фамилией меня насторожили еще сильнее, чем нежелание девушки показывать мне местные красоты. – Потрудись говорить пока на английском. - Está bien, - ухмыльнулся названный Рафаэлем, после чего учтивейшим образом поклонился мне. - ¡Bienvenidos! Я беспомощно оглянулась на смеющуюся Тэриэл. - Он просто сказал мне «Хорошо», а тебе – «Добро пожаловать!» - пояснила дэль Фуэго, на глазах теряющая всю свою злость. – Рафаэль, я настаиваю. Эл теперь будет vuestra pequeña reina4. Все понял, niño5? Парень с лучистой улыбкой кивнул и снова поклонился мне. - Почту за честь исполнить любые ваши приказания, подруга герцогини, - произнес он, и за этими учтивыми словами мне послышался какой-то скрытый смысл. Каждое слово он выговаривал с огромным тщанием и удивительно умилительным испанским акцентом, но хотя бы без ошибок, и это завораживало. Дух он все-таки или нет?! – А теперь пройдемте в Поместье, ваши комнаты сейчас приготовят, а мне пора уходить – мое время крайне ограничено. Я удивленно подняла брови и поудобнее перехватила ручку чемодана, а Тэриэл успокаивающе положила руку мне на плечо. Выглядело это, видимо, настолько нелепо (я же все-таки была ее почти на голову выше), что Рафаэль засмеялся, показав ровные белые зубы. Дядя Эдмонд смеялся так же, а вот отец в испанцев не ударился вовсе. - Мать здесь? Парень опустил глаза и почти сразу же как-то даже потускнел. - Да. А вот бабушки нет… - ¡Caramba6! – выругалась Тэри. Именно выругалась, хотя слово, на мой взгляд, было каким-то нелепо-смешным. – Ну да ладно. Пойдем, Эл, нас, как я вижу, уже ждут. В конце концов, встречу с неизбежностью оттягивать глупо – неизбежность нужно побыстрее проглотить и зажевать чем-нибудь острым. А, да. Прошу тебя, будь милой и общительной, но в меру – сеньора Эсперанса довольно холодно относится к нежданным гостям. Просто будь спокойной и милой, поняла? Я кивнула и только тут заметила, что сверкающий белозубой улыбкой Рафаэль пошел к дверям. На призрака он явно не походил, по крайней мере, на призраков Хогвартса, но… Это «но» меня больно ударило по носу, а потом, на закуску, еще и по затылку, когда мы вошли в усадьбу. В большом холле царила все та же яркая, навязчивая красота – я бы сказала, вопящая о себе роскошь, - а по стенам были развешены портреты. Иногда попадались даже витражи в рамах, и везде на них были тщательно изображены люди – улыбающиеся, смеющиеся, с птицами на плече, с очаровательными заколками на волосах, с синими глазами, со шпагами, с монетками, с воздушными светящимися шарами в руках – и везде они были неподвижными. Почувствовав мое удивление, Тэри соизволила пояснить: - Маги воздуха не принимают большинство изобретений последователей la magismo7. Поэтому не пугайся. А теперь смотри и посмей еще подумать, что я тебе лгу! Я только-только успела осознать последнюю реплику, когда заметила, что Рафаэль подошел к одному из портретов. Остановился, немного грустно повернулся к нам, улыбнулся мне, махнул рукой Тэри, а потом зажмурился и со смехом шагнул в картинную раму. И исчез. Я едва сдержала вопль и рванула к изображению. Тэрогвелла мне в спину расхохоталась, но промолчала, а я с каким-то суеверным ужасом взглянула на полотно. Среди ярких цветов и бабочек стоял усмехающийся Рафаэль, на ладони у него лежал светящийся сгусток воздуха в виде ключа, а сзади был закат. Алый, злой, устрашающий, но, несомненно, глубоко любимый этим давно погибшим парнем. - Сеньорита Тэрогвелла, я, кажется, говорила, что терпеть не могу гостей! – сзади послышался шорох, и мне пришлось, хоть и с неохотой, повернуться навстречу звуку. Передо мной стояла удивительно красивая светловолосая женщина, но ее очарование разлеталось на миллиарды осколков от какого-то неприятного, немного злого лица. Черные глаза, сверкающие не хуже, чем у Рафаэля, были прекрасны, но то чувство отвращения, что плескалось в них, портило все впечатление. Женщина еще могла показаться величественной издалека, но вблизи она превращалась в мегеру, причем завистливую и властолюбивую. - Сочувствую, сеньора Эсперанса, но ничем помочь не могу, - ухмыльнулась Тэри, но ее слепые глаза вновь напомнили мне, что именно эта холодная женщина – ее мать. – И я, кажется, говорила, что терпеть не могу людей, которые называют меня полным именем! - Алонсо, сегодня наша дочь наконец-то получит имя! – не веря своему счастью, прошептала Эспера и вновь провела пальцами по щеке малышки, которой сегодня все же исполнилась неделя. – Я хочу, чтобы ее звали Тэрогвеллой. Пусть она будет «одаренной»… Девочка блаженно улыбалась, подставив лицо слепящим полуденным лучам, Эсперанса радостно вздохнула, и тут же ее сковал холод и страх - упрямый, липкий и безобразный. Ярко-фиолетовые, кричащие о своей красоте глаза маленькой герцогини были широко открыты. Смотреть на солнце в упор могут лишь птицы и Сеньора Темноты, а Тэрогвелла дэль Фуэго ни тем, ни другим не была. Она просто была слепа. О, они стоили друг друга! Девушка, ставшая колючим саркастичным ежиком, - и ее матушка, упрямо сжавшая губы и промолчавшая на столь очевидный намек. Злые, почти ненавидящие черные глаза – и равнодушные до безмятежности фиолетовые омуты, устремленные почти на метр левее «объекта наблюдения». Пальцы, нервно сжимающие некое подобие аметистовых четок, - и расслабленные пальцы, с легкостью удерживающие посох. «Вообще-то старухе при виде этих милых губок бантиком и фиолетовых глазок полагается рассиропиться, но я не могу – то, что мне надо сделать, не сделает никто, и в этом деле меньше всего надо обращать внимания на красоту и моей дочери, и моей внучки. Две подколодные гадюки, только одна – на виду и постоянно с Алонсо собачится, а вторая – молча переживает каждое наказание и каждую нервотрепку. Что делать с этой кротостью Тэро – не знаю, но что-то делать надо обязательно, иначе все это может выйти боком всем. Особенно матери. Хотя толку-то орать на Эсперу… Все равно не поймет, только обидится зазря…» - ¡Bienvenido, señorita Ella8! – наконец выплюнула Эсперанса, чем меня немало порадовала, а потом величественно отошла к одному из портретов, изображающих надменного мужчину, образ которого «портили» сияющие задором и азартом голубые глаза. Он не мог быть никем, кроме отца Тэриэл, и именно поэтому я поскорее отвернулась, хотя жуть как хотелось часами любоваться на его лицо. - Антонио! – крикнула юная дэль Фуэго, назло матери проходя мимо пустой золотистой рамы с чистым полотном и проводя по нему рукой. Я почувствовала, как лицо женщины исказилось от гнева, но она вновь промолчала. Тэри сделала ей больно? Всего лишь проведя по ее изображению, тем более пустому?! Появившийся улыбающийся человечек отвесил хозяйке поклон. – ¡La comida y el aire fresco9! - ¡Bueno, reina, en seguida10! – ответил, видимо, слуга и скрылся за поворотом. - Пошли, больше нам тут ловить нечего, - бросила Тэриэл, как-то кровожадно улыбнувшись мне. – Сейчас подадут обед, а есть мы будем в беседке! Дабы не нарушать спокойное прозябание некоторых, гм, существ… 1 Герцогиня (исп.) 2 Не может быть! Признаюсь, я этого не ждал! Где ты пропадала? (исп.) 3 Неважно (исп.) 4 ваша маленькая повелительница (исп.) 5 юноша (исп.) 6 Тьфу, пропасть! (исп.) 7 учение о магии (исп.) 8 Добро пожаловать, сеньорита Элла! (исп.) 9 Обед и свежий воздух! (исп.) 10 Хорошо, повелительница, сейчас (исп.) *** - А что с Рафаэлем? Он где? – подала я голос, оторвавшись наконец от сладкого и запивая второй кусок торта со взбитыми сливками жасминовым чаем. Тэриэл сидела напротив и с задумчивым видом все еще ковыряла в каком-то салатике. - В могиле, где ему еще быть? – пооткровенничала девушка, от чего у меня язык отнялся. – В фамильном склепе. - Ты серьезно? – после полминуты молчания выдавила я. - Я серьезна, как кристаллическая решетка углерода! Как ты могла подумать что-то другое! – попыталась возмутиться Тэри, но смех уже душил ее. Сквозь нарочитую ярость быстро пробивалась смешливость. – Мать от этого часто чуть ножки у стульев не грызет, а вот Рамиро смеется… Да и Рафаэль тоже. И все остальные. Я улыбнулась. - А почему ты на ножах с матерью? Зачем все так усложнять? - Просто однажды в Альбасете все дети лепили из пластилина, а я была наказана и поэтому выпиливала из титана... – нагло ухмыльнулась дэль Фуэго, отправляя в рот новый кусочек некоего овоща. Я хмыкнула. - Не смешно!.. Ты несешь мне идею того, что тебя часто наказывали? Фраза прозвучала пусто и как-то кучеряво, но прозвучала. - Нельзя нести идею, - наставительно заметила Тэри, - можно нести только ахинею. Как сейчас. Но ты права, именно это я и силилась довести до твоего понимания. Девушка прикрыла глаза. Жаль, что она не видит окружающего ее великолепия, иначе бы она не сидела с таким равнодушным видом, когда можно посмотреть по сторонам и найти миллионы занятий… - Я, конечно, понимаю, что договориться можно с каждым, но ты должна понимать, что с некоторыми личностями можно договориться до серьезных неприятностей. Моя мать относится именно к этим «некоторым», и это более, чем прискорбно. Раньше, лет эдак десять-одиннадцать назад, моей розовой, голубой или даже оранжевой в зеленую полоску мечтой было, чтобы она меня поняла и перестала придираться на каждом шагу. Когда я узнала о смерти всей моей родни, первой я похоронила именно ее, хотя могла тысячи раз орать, что сеньора Эсперанса меня не любила, унижала и обижала каждым словом. Нет. - Ты снова ушла в дебри современной метафизики и перспективных направлений хайтека! Что это, я не знаю, но звучит красиво! – улыбнулась я. И тут же поняла, что своей нежданной, непрошенной шуткой вернула подругу с небес на землю. - Ты не права. То, о чем ты только что сказала, ниже моего достоинства, выше моего понимания и вне моей компетенции, поняла? Я глубокомысленно кивнула, хотя не уловила в этой фразе ровным счетом ничего. - Честно говоря, у меня уже голова болит нести всякую чушь!! – со смехом призналась я, вертя в руках небольшую чашечку, еще минуту назад бывшую хранилищем жасминового чая. – Расскажешь еще что-нибудь о своей родословной? - У меня нет родословной! – с едва сдерживаемой улыбкой вскинулась Тэриэл. – Я выведена искусственно! А вообще не хочу я об этом говорить. Ну не было этого. Проехали. Закрыли. Смыли волной. Они предали меня, я предала их – все квиты, все друг друга ненавидят… - Так-таки и все? – посмела не поверить я, примериваясь к еще одному куску торта. – А как же Рафаэль с этим твоим, запамятовала имя… - Рамиро? Так они мои братья. – Я выронила ложечку, та с мелодичным звоном скатилась по скатерти на каменный пол. Тэрогвелла подняла правую руку и, широко раскрыв глаза, закрыла ей левую сторону лица. – А что, фамильное сходство не видно? Подбородок, нос и высокие скулы – хотя бы это. У них только глаза черные и волосы светлые и вьются, а у меня они только от влаги закручиваться в колечки начинают… - А как же… портреты? – лишившись ложечки, мои пальцы потребовали еще чего-нибудь потеребить. Этим «чем-то» оказалась скатерть, но ей, думаю, не было ни горячо от этого, ни холодно. – Они что, были написаны еще прижизненно? Юная дэль Фуэго кивнула, снова принимаясь за свой дохлый салатик. Вегетарианство – да разве же это счастье в жизни? - Портрет каждого мага воздуха появляется в холле в день его освящения, когда он получает имя. Если он лжет, и человек в день совершеннолетия так не выглядит, его просто снимают и заменяют рукописным, вот и все. Это просто магия. Обычно на картине изображается отражение души мага, хотя я в это не верю. Я не вижу, как изображены мои предки, но Рафаэль говорил, его портрет был написан на фоне заката. А еще у него в руках был воздушный ключ – ключ от Зала Ветра. Он всегда был на портрете бабушки Марии, а тут вдруг исчез и появился у брата… Веришь? - А чего ж не верить? – немного рассеянно поинтересовалась я, зачарованная тайнами давно погибших людей, среди которых, возможно, было место и мне. - Если где-то чего-то накося, то где-то чего-то выкуси. Закон жизни. - Очень содержательные выводы, - усмехнулась Тэриэл, решительно отодвинув тарелку и как-то странно свистнув. Я успела разве что моргнуть, и тут же перед нами во весь рост встал уже знакомый мне Антонио. - ¡Gracias, Antonio1! Слуга что-то залопотал на испанском, но разобрать в быстрой речи отдельные слова я уже не смогла. Тэри улыбнулась и что-то ответила. Антонио засиял не хуже новенького реала и проворно начал убирать тарелки. Я попыталась возмутиться, но быстро ретировалась под взглядом слепых глаз, ограничившись тем, что все-таки забрала вожделенный кусочек торта с тарелки. Разговор о предках был определенно закончен. 1 Спасибо, Антонио (исп.) *** - Я пойду прогуляюсь. - Нет. - Нет? Почему? - Потому что в дождь идти глупо и опасно, - Тэри расправила складки светлых одежд и поставила бокал на столик. – Цыгане, привидения, бродячие собаки и, что самое страшное, - можно простудиться. Теперь понятно? - Тогда пойдем со мной! И покажи мне, наконец, комнаты своих родных!! – почти закричала я, но вовремя вспомнила, чем мне это может обернуться. Девичьи истерики Тэрогвелле не были нужны даже за порогом, что уж говорить о Поместье, которое уверенно завладевало мной. Старинные картины на стенах больше не навевали ужаса, а оружие в нишах гордо напоминало о древности рода дэль Фуэго. Сеньора Эсперанса больше не появлялась мне на глаза, как и другие члены герцогской семьи, а вот слуги мне нравились с каждым днем все больше. Улыбчивый Антонио и романтичный Рамон были моими любимцами, хотя их желание называть меня герцогиней дэль Вьенто мне решительно не импонировало. Тэри безучастно смотрела на качающиеся деревья и гладила посох. - Ты мне грубишь? - Уже нет… - Вот и сиди в беседке и не булькай! – заявила она через какое-то время. – Родина это ценит! И ты еще нужна человечеству. Наверное. Я с каким-то отчаянием огляделась, как будто ища поддержки у шелестящих на сильном ветру листьев. Тэриэл снова махнула рукой, восстанавливая защиту хрупкого здания, и шум разбуженного парка и дождя мгновенно смолк. Девушка улыбнулась своим мыслям и снова устремила слепой взгляд в пустоту, окрашенную фиолетовыми всполохами. Я поежилась и для разнообразия стала разглядывать лежащую на каменном «парапете», крытом темным деревом, гитару. Черная, гладкая, с неизбежным знаком Ветра на верхней деке и внешней стороне грифа, она казалась неким смертным напоминанием. По крайней мере, в этот холодный промозглый день. Странно, но дождливая погода никоим образом не мешала лаковой поверхности, хотя что ждать от магии воздуха! - Сыграешь? – неожиданно даже для самой себя попросила я, не особо надеясь на положительный ответ, дэль Фуэго снова расправила складки и без того безупречно лежащих светлых одежд. Пожалуй, надо бы заметить, что она действительно сменила обычный уже для меня костюм на нечто бело-бежевое и чуть ли не кружевное, но, думаю, на кружевное Тэри бы не согласилась. Не знаю, мать ли на нее так повлияла или это были альбасетские традиции, но в моей комнатке до поры до времени тоже лежали похожие вещи. Все остальные комнаты на жилом этаже были заперты, и меня эта загадочность и тайна настораживала не хуже отсутствия писем от друзей. - Нет, – после недолгих раздумий ответила Тэриэл, и я снова сникла. Делать было катастрофически нечего. Тоже мне, лето! В пустой бутылке из-под вина! Такой же зеленой и старинной! Тусклой и изредка мерцающей на солнышке! А еще туда же - Испания!! Тэрогвелла плеснула себе вина и залпом выпила, помянув Осенний Ветер. – Пошли, раз ты так настаиваешь. Не забудь вокруг защиту поставить – я тебя мокрую в Поместье не пущу. Да и Педро в обморок упадет! Я хмыкнула и мгновенно вскочила - непредсказуемые реакции подруги принимали положительный характер. Надо было пользоваться моментом, пока она еще в настроении показывать мне запертые на какие-то странные замки комнаты и открывать древние тайны. - Начнем, пожалуй, с комнаты Рафаэля, благо она и находится ближе всех. С каждой комнатой, - начала Тэриэл, когда мы вошли в здание, - связана целая история, однако большинство из них давно забыты. Нельзя, правда, забывать, что они служили для разных целей и разным людям, а потому до сих пор хранят великое множество секретов. Мы поднялись по широкой лестнице, темной и недоброжелательной. На некоторых ступенях стояли высокие канделябры, но в столь дождливый день свечи не могли разогнать затопившую «город зари»1 тьму, поэтому Тэрогвелла, недолго думая, создала из воздуха пульсирующий голубоватым светом шарик. Стало чуть светлее, но все равно углы холла терялись в недоброй пустоте давно вымершего Поместья. - ¡Ramon, espérate2! – крикнула юная дэль Фуэго, магией воздуха почувствовав где-то впереди уже знакомого мне невысокого слугу, под нестерпимо фиолетовым, невидящим взглядом хозяйки сжавшегося в виноватый комочек. – Мне нужны ключи от комнат! ¡En seguida3! Быстрее, Рамон, время не ждет! - Tengo sueño, duquesa4, - попытавшись отмазаться, заныл Рамон, до этого ни разу не появлявшийся без улыбки на лице. Сейчас на этом самом лице не было ничего, кроме некоего страха и непонимания. Да и не получилось у него сбежать – девушка держала крепко. – Ваша мать, то есть… герцогиня дэль Фуэго приказывали никому не давать ключей!.. Я не могу ее ослушаться! - Каральтэ цида! – не выдержала девушка, угрожающе взмахнув руками. – Моя мать давным-давно выжила из ума – и вообще она давно мертва! Теперь я новая герцогиня и я приказываю отдать мне все ключи! Тем более от жилых комнат! Я пригладила волосы и услышала шаги, тяжелые и медленные. Слуги так не ходят, так в этом поместье вообще никто не ходит: Тэриэл передвигается легко и стремительно, а по лестницам почти бегает, слуги – духи, что с них толку, а вот чужак… - Вы слишком строги, Тэро, - за нашими спинами дрогнул огонек одной из свечей, остальные остались неподвижны. Я медленно развернулась, готовясь встретиться с мертвым взглядом мертвой Эсперансы, но наткнулась на очень молодые зеленые глаза, обрамленные абсолютно белыми ресницами. Седая голова, развевающиеся на невидимом и неощущаемом ветру свободные одежды - и связка ключей в крючковатых старческих пальцах. Тэри, казалось, потеряла дар речи. Она просто ошалело шевелила губами, видимо, подбирая слова, но не нашла их, а потому выдохнула только одно-единственное, самое для нее важное и родное: - ¡El abuela5! – и рванула на шею к бабке. Глаза ее были сухими и равнодушными, и это так не вязалось с той болью, что отражалась на ее лице. Призрачное тело не пропустило девушку сквозь себя, оно было почти материальным – как и все в этой усадьбе, впрочем. С тем же результатом я могла броситься обниматься с так понравившимся мне Рафаэлем. - ¡Están discutiendo con nosotros! ¡Pasó no sé cuánto tiempo6! Старуха похлопала внучку по спине и слегка отстранила. - ¡Bienvenido, Tero! ¿Quiénes son esas muchachas7? Похоже, Тэриэл чего-то не поняла, потому что отчетливо переспросила: - ¿El muchachas? ¿Cuántos son8? - Al seguro, dos sus hermanas, Tero9… - No es cierto10… - Тэрогвелла смущенно отошла от бабушки и теперь только нервно теребила в руках посох. Хвала Ветрам, сложенный. – Здесь только Элла, она моя подруга. Она тоже маг воздуха! - Еще и англичанка, - не понять, то ли искренне, то ли нарочито вздохнула старуха, в которой я узнала столь любимую Тэриэл «бабушку Марию». – Что ж, мне повезло, что я успела выучить английский язык еще при жизни… Приятно познакомиться, герцогиня дэль Вьенто. Как Ваше самочувствие? Погода нынче ужасная… Me llamo Maria, para servirle11. - Благодарю, сеньора Мария. Но почему герцогиня? И почему дэль Вьенто? Старуха пожала плечами. - Последний оставшийся в живых ребенок вне зависимости от возраста становится главой семьи. С этим надо смириться. - Теперь уже я потеряла дар речи, глупо шевеля губами и не находя нужных слов. - Идите, дети, я дозволяю вам открыть запретные двери. Расскажи, Тэро, своим сестрам истории этих комнат, умолчи только о моей. Эту легенду я храню для особенного случая. - Бабушка, так почему же две-то сестры? Здесь только Эл… - Тэрогвелла казалась растерянной, небывалое зрелище! - Глаза лгут людям, ты лишена этого изъяна. Но почему ты не чувствуешь еще одной девочки, юной, чистой и не отмеченной болью? – старуха качала головой, будто осуждала кого-то, но чувствовалось, что ее недовольство было направлено не против нас. Сестра?! Вот бред-то! Или маленькая Ампаро не была плодом разбуженного страхами воображения? Но тогда кто же она – дух погибшей девчонки, ангел-хранитель или недорисованный портрет в холле? - Пойдем, - Тэри, казалось, сейчас разрыдается, но… «Слепые не умеют плакать» - вот, что она вбила себе в голову, а потому лишь пылали щеки и только-только не дрожали губы. – Прощай, бабушка. Мы еще увидимся? - Infaliblemente, Tero12. Запомни, твоя мать просто не понимает всей глубины жизни в испанском обществе, и не вини ее за это. Просто поверь мне – и мы обязательно встретимся! 1 Дословный перевод испанского названия "Альбасете" 2 Рамон, подожди! (исп.) 3 Сейчас же! (исп.) 4 Я хочу спать, герцогиня... (исп.) 5 Бабушка! (исп.) 6 Они спорят с нами! Прошло не знаю сколько времени! (исп.) 7 Кто эти девушки? (исп.) 8 Девушки? Сколько их? (исп.) 9 Конечно, две ваши сестры, Тэро (исп.) 10 Это неправда! (исп.) 11 Меня зовут Мария, если угодно (исп.) 12 Непременно, Тэро (исп.) *** - Здесь жил Рафаэль. Все, как ты понимаешь, осталось на тех же местах, что и при его жизни, но, возможно, некоторые предметы были вынесены самим убийцей. По крайней мере, я точно сказать не могу. Я обвела глазами обширное помещение, обычно, видимо, хорошо освещаемое, но из-за дождя и многолетней пустоты кажущееся мрачным и неприязненным. Стол, два книжных стеллажа, закрытая тканью рама какой-то картины, широкая кровать с немного сдвинутым одеялом и целая кипа бумаг в одном из углов. Окно. Люстра с подсвечниками в виде половинки шара. Уныло и недружелюбно. - Чей портрет? – поинтересовалась я. Тэри только плечами пожала, и мне стало совестно за этот вопрос – все-таки неловко спрашивать слепого человека о видах художественного искусства, а у глухого – о высоте звука… Рассудив, что молчание – знак согласия, я двинулась к завешенной раме. Темно-синяя, почти черная шелковая ткань, похоже, ни на чем не держалась – ну, или удерживающая ее сила была достаточно слаба, чтобы я ее, не заметив, сняла, – и поэтому легко соскользнула на пол. - Офигеть, - догадалась я, отскакивая от изображения. Тэриэл только с ленивым любопытством подняла бровь. На картине была написана мило улыбающаяся девушка. С немного надменным выражением лица. С моей внешностью. - Художника обидеть может каждый, - заметила дэль Фуэго, неизвестным мне способом понимая то, о чем я думала – такое было уже не раз и не два, но все равно ощущать, что кто-то близкий «слышит» все твои мысли, не особо приятно, - но не каждый может избежать его мести! - Это была реальная девушка или это… я? – выдавила Элла Эттина Уже-не-знаю-с-какой-фамилией, бессильно опуская руки и не чувствуя сил оторвать взгляд от девушки с растрепанными светлыми волосами, немного пухлыми губами, слегка широковатыми бровями и лентой, удерживающей непослушную челку, норовящую попасть в смешливые серо-зеленые глаза. Портрет был написан карандашом, без цвета, но именно эти глаза, обведенные нарочито подчерненными ресницами, были раскрашены. Точь-в-точь как у меня, даже бледно-желтый полукруг над правым зрачком был отчетливо прочерчен умелой рукой. - Ты. Он тебя видел в своих видениях. Ты, главное, не беспокойся. Прелестный совет, просто прелестный! И какой простой и понятный! - Пророк? - Да. Лучший из существовавших. Предсказал судьбу всего нашего рода, предупредил бабушку, а она своими способами выгнала меня из дома за два года до гибели целого семейства. - Чем дальше, тем озверелее, - вздохнула я, наконец-то сподобившись оторваться от созерцания нарисованной родинки на правой брови, после чего неуверенно проведя пальцем по настоящей. – Пошли, что ли, дальше? Следующая комната отличалась от предыдущей только отсутствием еще одного стеллажа и картин и присутствием некоей довольно большой коробки на столе, заваленном еще какими-то безделушками. - Это комната Рамиро. Он строил устойчивые вещи из воздуха, хоть одежду, хоть столы с креслами, хоть камин, в котором мог пылать реальный огонь… Мне его не хватает. - А он разве здесь не появляется? – полюбопытствовала я, автоматически поправляя сбившееся одеяло. Оно оказалось легким пледом, причем жутко холодным и немного неприятным на ощупь. Отталкивающим, я бы так сказала. - Заклинать воздух-то он может, только я к этим предметам уже прикоснуться не могу… Вообще-то я обещала ему закопать рядом с ним цветок, но забыла… - А зачем закапывать цветок? Он им не может любоваться на улице? - Тэриэл хмыкнула, будто я сказала дикую глупость. Если меня спросить, получала ли я травму от Аладара, я хмыкну так же, но тогда это задело. - Если рядом с умершим магом воздуха закопать какой-то предмет, он появится и у его отражения в мире живых. Станет таким же, как и они – потому что земля освящена именно на нас, на потомков Прародителя-Ветра, на наш дух. Таким образом у матери появились четки, а у отца – его коллекция старинных монет, у Антонио – сборник стихов и песен Гарсиа Лорки, а у Рафаэля – планер. Теперь ясно? - В общих чертах. А зачем столь романтичному Рамиро живой цветок, пусть даже он и умрет через пару дней? - Насколько я знаю, ему просто приятно чувствовать в пальцах что-то живое. Пошли дальше, в этом склепе даже я долго находиться не могу. Ничего, - успокоила Тэри сама себя, - теперь ключи от комнат у меня, я смогу в любое время вернуться сюда и осмотреть их вещи. У Рафаэля где-то должен быть припасен еще один планер… Следующая дверь поддалась неохотно, будто ее еще что-то удерживало. Тэриэл едва заметно поморщилась, но промолчала, а я это заметила, хоть и не желала – забираться в дебри чувств дэль Фуэго мне не хотелось до одури. Девушка прошипела «Проклятая деревяшка» и подналегла плечом, запор не выдержал и медленно стал отступать. Открывшаяся картина была очаровательной – эта комната действительно могла принадлежать только Тэрогвелле: зеленые тона и легкий загадочный свет. Взгляд сразу же упал на большой полупрозрачный камень, расположенный прямо под странного вида люстрой, и с этой самой люстры на него капала обычная вода. Я даже усомнилась, не брешут ли мои гляделки, но, поднеся руку, на которую попала одна подобная капелька, убедилась – вода (при условии, конечно, что это была вода) была абсолютно реальной! Темно-синий камень с чем-то светлым внутри притягивал взгляд призрачным магнитом, но подобная вещь в долгие годы остававшейся закрытой комнате настораживала. Завораживала. Обвораживала. Что еще она делала, не знаю, но то, что сей неизвестный валун надолго запал мне в душу, сомневаться не приходилось. На Тэри, похоже, камень тоже произвел огромное впечатление – девушка медленно обходила его сзади, видимо, стараясь что-то «рассмотреть». - О, гляди-ка! Приветик с того света! – неожиданно с нежностью воскликнула дэль Фуэго, проводя рукой по абсолютно гладкой поверхности чуть ниже площадки, на которую падали капли. Я удивленно подняла брови и зашла девушке за спину. Закрыла глаза. Почувствовала многое, что раньше не чувствовала, а в частности – «дыхание» воды, она действительно вздыхала, когда срывалась с чаш-подсвечников. А еще перед глазами появилась некая надпись на испанском, и Тэри, смирившись с моей неосведомленностью в ее родном языке, как могла, перевела: - «Каждая капля, падая на этот камень, оставляет рану на его поверхности. Каждая минута, проведенная у сего алтаря любви, приближает тебя к долгожданной смерти. Согласись, божественный подарок. Живи, Тэро. Живи и помни, что мы тебя любим!» Мне показалось, что по щеке девушки скатилась слеза, но нет, это просто вода брызнула из своего «укрытия». Тэриэл равнодушно пожала плечами, чем убила меня на месте – как можно оставаться ледяной медузой, когда перед тобой лежит величайшее доказательство любви?! - Рамиро знал, что умрет. И Рафаэль тоже. Потому они и оставили это, - пробормотала Тэрогвелла, хватая на лету очередную каплю. – Уж лучше бы они мне достали этот прóклятый Осенним Ветром гарнитур! Пошли. Осталась еще бабушкина комната, остальные на этаж ниже, и у меня нет никакого настроения их разглядывать. Я безропотно подчинилась, да и что я могла ей противопоставить? Что я хочу и дальше любоваться на блестящий камешек? Что мне хочется еще побыть в комнатах двух самоотверженных братьев? Что мне надо хоть немного разогнать ту дурь, что я вбила себе в голову от странного сна? Новая дверь распахнулась почти сразу, и Тэри молча прошла внутрь, подозрительно шевеля пальцами. Видимо, что-то ей очень не нравилось в этой комнате, но что, у меня язык не поворачивался спросить – захочет, сама расскажет. Явно смятая кровать, сбитые занавески, развернутый спинкой к столу стул, разбросанные по полу бумаги и большая, красиво украшенная книга в богатом переплете на низенькой конторке. Как-то сразу я поняла, что это не настоящий фолиант, а лишь его копия – несомненно, талантливая и аккуратно «слепленная», но пустая. Насквозь пустая. Тэриэл спокойно прошлась по помещению и внезапно с каким-то жалким восклицанием, отдаленно похожим на обычное «Каральтэ цида!», отошла к противоположной стене. Я с удивлением посмотрела на полускрытую нишу и чуть не подавилась – на шикарной кедровой подставке, крытой темно-синим бархатом, лежала небольшая гитара. Черная. Изумительно знакомая. С символикой магов воздуха. Какая прелесть. - Нет струн… - пораженно прошептала Тэри, проводя рукой рядом с глазами, будто стараясь «убрать» природный покров темноты. Я пригляделась повнимательнее к инструменту, и у меня что-то оборвалось в груди, а потом стало зябко. Не из-за дождя - из-за этого бесструнного чудовища. Каким жестоким надо быть, чтобы отобрать у человека любимую гитару – а то, что «бабушка Мария» обожала перебирать аккорды, я уже знала от ее же внучки – и заменить ее на поражающий воображение остов, скелет!! Какой скотиной надо быть!! - Мне необходимо поговорить с матерью, - почти с ненавистью прошипела дэль Фуэго, о которой я чуть ли не забыла, и с какими-то испанскими гневными бормотаниями исчезла за дверью. Я поспешила за ней, не в силах больше любоваться на безнадежно испорченный инструмент. Часть третья. Аликанте. Элла. - Сейчас мы отправимся в Аликанте, - не терпящим возражений голосом заявила Тэри, и я, подчиняясь ее безмолвному приказу, согласно кивнула. После посещения треклятых комнат девушка была сама не своя, и я ее, как ни странно, понимала. Видимо, дух бунтарской Испании все же во мне жил, иначе почему бы я так прониклась таинствами житья в этой удивительной стране! Хотя, возможно, все было несколько иначе – Альбасете обладало собственной магнетической силой, покоряющей волю любого, кто посмеет погрузиться в ее энергетику, вмешаться в ее обычный уклад, в ее стойкое простое существование… Эх, филозопия, куда ж я без тебя!.. - И что же мы там будем делать? – Тэриэл явно ждала, когда я задам этот вопрос, оставалось только подыграть ей. Как просто иногда доставить человеку удовольствие! Тем более, запутавшемуся человеку… Дэль Фуэго сразу же поссорилась с матерью, и сеньора Эсперанса созналась, что это она приказала поместить в комнату матери страшную вещь, однако все равно стояла на своем, утверждая, что поступила совершенно правильно. Она считала, что Мария слишком много знала и слишком много понимала, а потому решилась на довольно отчаянный шаг – лишить ласточку свободы, а ветра – чистого поля. Видимо, у нее это получилось, ведь старуха, столь любимая Тэриэл, почти сломалась, позволила себя опутать обманом, хотя это не помешало ей препятствовать семейным решениям даже сквозь толстые стены своей «тюрьмы». «Бабушке Марии» не было запрещено встречаться со внуками, и это-то в конце концов и подвело самоуверенность Эсперансы. Тэро глядела на яркие витражи и совершенно не обращала внимания на вошедшую старуху. Зеленые одежды, черные волосы, равнодушный до беспамятства слепой взгляд. Похоже, она просидела весь перерыв, даже не шелохнувшись, и уж всяко возвращение бабушки и брата прошло далеко стороной от нее. - Тэриэл! – жизнерадостно затряс сестру Рафаэль, и означенная сестра соизволила улыбнуться и вернуться с небес на землю. И как ей удается с таким тщанием разыгрывать безучастность? И ведь не упрекнешь – вся семья с Эсперой на ножах, того и гляди, ударит первая молния. Веселая и почти любящая улыбка не вязалась с ледяными безразличными глазами. - Рафаэль, а ты можешь предсказать мне судьбу? – парень задумчиво пожевал губами и кивнул. – Пожалуйста! - Ну, раз уж ты сказала «пожалуйста»… - засмеялся сорванец, и в душе у Марии потеплело – такая семья при таких родителях могла появиться только благодаря стараниям бабки, но и до идеала было очень далеко. – Запоминай, Тэро. Скоро тебе придется много путешествовать, а потому старайся больше… тренироваться!.. - Я поеду с отцом за новой коллекцией? – обрадовалась девчонка, и тут же теплота в груди исчезла – остался холод от осознания настоящего пророчества, прикрытого насмешкой и детской игрой. – Но он же вроде бы не собирается… - Нет, глупышка. Не за новой коллекцией. Тебе предстоит путешествовать самостоятельно! – Рафаэль поучительно поднял палец. – А это во много раз интереснее! Представляешь – увидишь новые страны и… ну, замки или даже дворцы!! Не только это старое, - Тэриэл засмеялась, когда ее братец нарочито презрительно понизил голос, - темное, противное поместье! Перемена на лице девочки была мгновенной. Как будто всю радость мокрой тряпкой вытерли и пририсовали нечто несусветное, что на лице пятилетней малышки быть совсем уж не должно. - А как же мама? Что скажет она? Я же не могу уйти без ее разрешения… Она бы на моем месте не ушла… не покинула вас. Мама! Одно слово, что мать! Тэро от нее доброго слова не дождется, но все равно искренне любит, а вот сама Эспера только и делает, что кричит и наказывает – так теперь называется «мама»?! Девчонка с родительницы готова пылинки сдувать, а та только отмахивается и приказывает запретить на пару дней встречи с бабушкой. При таком воспитании скоро от воли Тэриэл не останется и следа, и что делать тогда? - Ну что ты, Тэро! – Рафаэль попробовал все развернуть в шутку, в яркую конфетную обертку. Жаль только, из-за слепоты его сестрица не может сравнить эти вещи… - Это же просто… вранье!.. Какое путешествие в пять лет, ты не находишь это глупо звучащим?.. - Я хочу увидеть, что стало с поместьем в Аликанте. И мне надо кое-что проверить на твой счет. - В смысле, являюсь ли я герцогиней магов воздуха? – уточнила я. - Именно. Вещи можешь не брать… Хотя нет, лучше соберись, мы проведем оставшийся месяц там! - Блеск! – мой восторг был абсолютно искренним, потому что Альбасете, конечно, было очень красивым местом, но с юмором у здешних обитателей было очень туго. Было немножко жаль покидать такое счастливое в своей вековой убежденности в непобедимости обиталище, и теперь уже не казалось абсурдным название, данное Тэриэл собственному дому – «храм Ветра»… Да, возможно. Устои тут точно были монастырскими… - Я пошла. Стоп, а можно вопрос? Тэри благосклонно кивнула, прикрывая глаза. - Мне нужны учебники, мантии, пергаменты и так далее, - для наглядности я стала загибать пальцы. – Мы сможем попасть на Диагон-аллею и взять из Гринготтса немножечко денег? А потом еще пройтись по магазинам? - Там посмотрим. Не думаю, что духи Аликанте будут препятствовать нам в такой мелочи, как прогулка по магловской части невиданного ими Лондона… *** Старые стены, старинные вещи, блеклое освещение… Это и есть Аликанте? Нет, вряд ли, мы же еще даже не отправились… Тогда почему гостеприимная комната – одна из самых гостеприимных в Поместье Альбасете – превратилась в затхлое от многолетней ненависти помещение?! - Элла… - Кто здесь? - Не пугайся. Это Ампаро. - А, здравствуй. Где ты? - Сзади. Резкий разворот, закрыть глаза, и вот перед глазами тонкий девичий профиль – высокий лоб, черные волосы и грустные глаза. Улыбка тоже грустная, но глаза притягивают абсолютно все внимание – упрямые, строгие, но по-своему несчастные. - Мигель попросил меня поговорить с тобой… - Кто такой Мигель? Я его знаю? И откуда он знает меня? - Это не важно. А разговор у нас будет о нашей родственнице. Тэрогвелле. Тэро, как ее называли родные… - Ты знала герцогов дэль Фуэго? - Да, ведь я дэль Вьенто. Я ошалело кивнула и, воспользовавшись безмолвным разрешением девочки, села в глубокое темное кресло. Как ни странно, холода я не почувствовала, только чей-то всезнающий взгляд как будто скользнул по лицу и исчез в проклятой темноте. Странно также, что Ампаро я видела в мельчайших деталях – начиная с темно-зеленых глаз и заканчивая серебряной каймой простого светлого платья, - ведь обычно я, как и Тэриэл, видела все примерно в черно-белой гамме: круги магии воздуха «освещали» определенный участок пространства, но цвета они не давали никогда. - Ты моя сестра? Это ты была, когда Мария увидела кого-то рядом со мной? – догадалась я, откидывая со лба челку. Девочка кивнула. - Теперь можно, я начну чуточку издалека? Мне надо очень многое рассказать, но, если у тебя будут вопросы, ты меня перебивай. Я бы хотела, чтобы Мигель сам с тобой поговорил, но он не может… И жребий пал на меня… В общем, - Ампаро явно собралась с мыслями и взяла себя в руки, - мне было поручено добиться того, чтобы ты больше понимала Тэриэл. - Я понимаю ее. - Нет. Ты убедила себя в том, что ты ее понимаешь, на деле же за твое понимание я не дам ни сентимо. Итак. Герцогиня дэль Фуэго – слишком гордая девушка, она никогда не сдается, и само ее презрение к смерти говорит о многом. – Я кивнула, полностью соглашаясь. Когда Тэри начинала говорить о смерти, становилось жутко от ее равнодушия. – Рок играл с магами воздуха в странную игру. Дэль Монтанья и дэль Марис не выдержали его правил и исчезли. А мы все ходили по натянутой струне, всякий раз избегая пропасти, из трех детей Алонсо и Эсперансы выжила лишь младшая, и как же ей теперь трудно! Я начала так потому, что на ее пути всегда стояла Сеньора Темноты, покровительница предавшего Зимнего Ветра. Сначала Тэри лишилась своей воли. – Я промолчала, но мысленно разозлилась – вот уж в чем, а в силе воли Тэрогвелле не откажешь! - Потом – своих родственников и тех, кого она когда-то всей душой любила. Потом пришел черед Мигеля, но тут уж ничего не поделаешь, такова судьба. – Эта маленькая худенькая девочка лет десяти не могла говорить такие вещи, это просто пересказ чьих-то слов!.. – После этого в ее жизни появилась ты. - Да, Тэриэл иногда шутит, что она от меня даже к Прародителю-Ветру не сможет сбежать… - Герцогиня обладает весьма своеобразным чувством юмора, а людям свойственно повторять чужие шутки. Такой, какой ты ее знаешь, она была не всегда. Постарайся вспомнить ее, когда она медитирует или поет. – Я задумалась. Вроде бы таких моментов было море и еще лужица вдобавок, однако почему-то в памяти не всплывало ничего стоящего. Хотя нет, был тот вечер в парке О’Льар, когда Тэрогвелла впервые стала читать стихи… - Я вижу, что сердце твое вспомнило. Так вот – это и есть настоящая Тэро. - Грустная и умиротворенная? – шутка не удалась, ну и ладно. - Да. И нет. Скорее, это грустная буря, задумавшаяся над судьбой жизни под собой. – Сравнение тоже не особо получилось, но суть я уловила, а слагать стихи маленькая Ампаро не обязана. – Это равнодушное, безучастное, бездомное и нелюбимое существо, израненное копьями лжи и чудовищной боли. К этой боли она привыкла, причем давно. - А эти скачки ее настроения? Чем они-то вызваны? - В этом и заключается ее проклятие. Лишившись всех родных и близких, она стала ставить их на свое место, представляя, как бы они поступили в той или иной ситуации. Она потеряла свою волю еще раньше, когда из-за постоянных наказаний матери постепенно лишалась любви к жизни, но теперь в ней – в настоящей, живой, дышащей Тэриэл – этой воли не осталось вовсе. Я знаю, она однажды бросила сеньоре Эсперансе: «Я должна доказать!..», а ей ответили: «Какая пошлость, сеньорита Тэрогвелла! Запомните - ничего, никогда и никому не доказывайте. В конце концов они поймут, что сила дэль Фуэго в их знании и их величии! А за такое неподобающее поведение вам запрещается видеться с сеньорой Марией целую неделю!»… - Так вот почему она смеется, когда плакать хочется, - осознала я, едва удержавшись от того, чтобы хлопнуть себя по лбу. – Она представляет на своем месте Рафаэля! - Да, ты абсолютно права, сестра. А когда она разводит размышления – Рамиро. Когда начинает строить планы на будущее или учить тебя магии воздуха – тетушку Марию, а когда становится язвительной, холодной, расчетливой и жестокой – свою матушку. Отца она не вспоминает – он почти всегда был противоположного мнения и поэтому не заслуживал одобрения сеньоры герцогини… - Все считают, что она такая и есть… - протянула я, стараясь обдумать все то, что свалилось на меня. Мозаика наконец-то стала складываться в картинку. – И даже профессор Снейп и профессор Грейнджер. То есть это и есть ее безумие? Особой опасности нету, просто она потеряла собственную волю и пытается спрятаться за решения давно погибших людей? Ампаро грустно прикрыла глаза руками, и этот жест мне почему-то запомнился. - Ты права и не права одновременно. Это не то безумие, которое подразумевается у нас на роду. Например, кузен Мануэль представлял себя вассалом Его Величества короля Артура, «короля всех англов», если тебе так понятнее. Сеньор Алонсо был помешан на старинных монетах, для него смыслом жизни было найти новый экземпляр для своей коллекции, и так далее. А я вот и вовсе… - Что - «вовсе»? – насторожилась я, уловив в голосе девочки не просто горечь, но ненависть к себе самой. - Я слишком любила танец огня, - неожиданно резко бросила Ампаро, и ее зеленые глаза потемнели еще сильнее. Перемена настроения, достойная самой Тэрогвеллы - похвально, как ни кинь… - И однажды решила потанцевать с ним. Я думала, что огненный народ танцует фламенко, и хотела научиться у них, но не успела – сгорела заживо. У меня случился кратковременный столбняк. Говорить было решительно нечего. - В общем, - справившись с голосом, продолжила девочка, - природа безумия Тэро еще не известна. Возможно, ее помешательство – это ты, ведь она никак не может развязать этот «узел» между вами. Поэтому не думай, что ее перепады настроений и странные поступки вызваны именно ее «безумием». Но мое время уходит. Прости меня, Элла, я должна была рассказать об этом раньше, теперь ваши взаимоотношения будут другими. Того хотел Мигель. Если Тэро спросит – так и ответь. А, и еще… - Я не успела даже рта раскрыть, чтобы хоть как-то остановить девочку, этот последний мостик, соединяющий меня с тайнами прошлого, с тайнами магов воздуха, но между нами вновь была огнедышащая пропасть смерти… - Запомни: это не так плохо – найти человека, который скрывает добрые дела за насмешкой. Хуже, когда ты находишь того, кто скрывает сталь плохих намерений за бархатом красивых, пышных слов! Скоро тебе это понадобится. Надеюсь, что, - голос становился все тише и дальше, - теперь ты поймешь Тэрогвеллу полностью и это поможет тебе не потерять ее никогда. Было бы обидно, если бы две последние живущие наследницы на корню загубили дело предков… Голос стих совсем, и тут я проснулась. Я сидела в кресле в своей комнате в Альбасете, надо мной серебрилась люстра с подсвечниками-шарами, а за окном был закат. Алый, веселый, красивый. Возможно, это не те эпитеты, которые обычно приходят на ум, когда нормальный человек смотрит на это кровавое зарево, но в этот день мне показалось именно так. Этот закат был полон чего-то неизведанного - наверное, именно это и притягивало в нем любящего приключения Рафаэля… 1 Montaña – «гора», maris – «море» (исп.) *** Тэриэл. Тэри решение изменила, и даже достаточно быстро – не прошло и недели, как девушка уже полезла на стену от скуки. Она шаталась по комнатам, сидела на террасе, устроенной на крыше, летала, смотрела в стену, металась по парку, сидела на пирсе, пила вино, по возрасту примерно одинаковое с ее давно почившим прадедушкой, но за все прошедшие в Аликанте дни она ни разу не засмеялась. Сие место было просто удивительным, хоть и смутно знакомым – никого, даже отдаленно похожего на человека, девушки не увидели вообще. Если, конечно, не считать уже надоевших фамильных портретов. На одном из них, как и надеялась Эл, она заметила маленькую Ампаро в знакомом ей светлом платьице с серебряной каймой. Правда, танцующее сзади пламя ее почему-то сильно расстроило… Элла вздохнула и поправила сбившуюся на глаза ленту – такую же, какая была на голове Тэри в день их первой встречи, только голубую. Теперь, чтя мертвые традиции, ей предстояло ходить с этой повязкой два года – до совершеннолетия по меркам магов воздуха. Тэрогвелла не считала, что та была от этого в восторге, но ясно дала понять, что непослушание повлечет за собой отказ от обучения, а на такую жертву девочка не была готова. Хм, девочка… Четырнадцать лет, пора уже не только с Алариком по углам чмокаться в щечку, но и делом заняться… - Пошли на пляж, - предложила дэль Фуэго, просто для того, чтобы что-нибудь поделать, но из-за особого расслабленного состояния Элла Эттина, ставшая не Хенстридж, а дэль Вьенто, даже бровью не повела, поэтому пришлось упрямо повторить: – Пошли на пляж, Эл. Я хочу увидеть закат. И не молчи на меня! Это ее проняло – слово «увидеть» в устах слепой подруги всегда звучало как удар хлыста в звонкой тишине. Наследница рода, до сих пор не сумевшая вызвать духов умерших родственников, резко подскочила и выказала полную готовность к боевым действиям. - А как ты собираешься его… увидеть? – осторожно полюбопытствовала Элла. Быстрый удар магии, простой, как правда – и она отбила. – Эй, это нечестно!! - Честно. У тебя рефлексы настоящего мастера, - заметила Тэри, подхватывая планер, и задумалась. – А насчет заката… Это трудно объяснить, но иногда я могу рассмотреть то, что так или иначе ассоциируется с кровью. Девочка явно сглотнула, жалея о заданном вопросе. - Рафаэль очень любил закаты… Он говорил, это Врата, просто люди укрылись от них за собственными суевериями, вот и не хотят увидеть очевидное. - Какие Врата? – почему-то шепотом уточнила Эл и аккуратно присела на краешек кресла. - Тебе никогда не приходило в голову помечтать о моей смерти? – на первый взгляд, невпопад спросила Тэри, жалея лишь о том, что не может передать девчонке свои знания. Удивилась. И даже возмутилась. Немножечко. Элла дэль Вьенто и в самом деле не желает смерти Тэрогвеллы дэль Фуэго. Трогательно. – Сеньора Темноты танцует в закате, и мы все танцуем – или пытаемся танцевать – вместе с ней… В моей жизни все зависит от нее и еще, может быть, от нежданчика, но знай, что смерти я желаю, как избавления… Совсем уж удивилась. Ей полезно. - Нежданчик?! - Адреналин, - соизволила пояснить Тэри и неожиданно даже для себя самой усмехнулась: - Ну, или судьба, смотря кто как понимает… - Обманное движение, похожее на смертоносную Круговую Волну, и Эл дернулась в сторону. Славно. – Боишься? Значит, уважаешь… Что за день? Может, дело в том, что сегодня девять лет, как вымерли два великих рода? Да, великих – это она поняла только сейчас. Глупые фразы, пустые слова, а в душе – пустота. Давно. Всегда. - Почему ты стала такой холодной и равнодушной? – Элла явно задала давно волнующий вопрос, но на него нет ответа. Просто Аликанте давит. Заставляет вспоминать. О бабушке, о Мигеле, о Рафаэле, об этом закате, о шуме прибоя, о волчьей тоске в день смерти Мигелито. Странный цыган не мог быть ей парой, но был, а потом ушел. Просто ушел, не оставив в душе ничего, кроме холода и тяжелой, глухой, слепой ненависти. Не к нему – к его отцу. Он испугался, что его сын – единственный сынок, поющий под гитару, сочиняющий стихи!! – мог уйти из табора со слепой девчонкой, не знающей собственных родителей и жившей в полях под бескрайним небом… Тэриэл улыбнулась. Как глупы люди, как глупы и как счастливы! Жаль только, она не умеет плакать, не знает, как это… «Слепые не плачут». Так сказала бабушка, и она была абсолютно права. Но Эл терпеливо ждала ответа. - Нет ничего равнодушнее времени, Duquesa del Viento, а я лишь ничтожная ученица его, - с немного грустной улыбкой произнесла Тэри, а потом взмахнула смоляными волосами и рванула к выходу. – Не могу больше в этом склепе сидеть! Пойдем, я покажу тебе закат, каким его вижу я! Увидишь, каково это – не видеть цвета, но в один прекрасный миг понять, что перед тобой алое зарево, истекающее древней, забытой кровью, жаждущее этой крови… - Ты это сама придумала? – несколько скептически поинтересовалась Элла, и Тэро чуть не дала ей подзатыльник. Настроение резко менялось – как и часто бывает, стоит лишь вспомнить о брате и любимом. - Нет. Это из книги. Мне бабушка читала в детстве. А я запомнила, - каждое предложение знаменовалось прыжком через две-три ступеньки, но воздух был верен своей покровительнице – он держал ее, как рыбу на плаву. Идти вровень со спешащей дэль Фуэго и не сбиться на бег наверняка крайне трудно… Вот она, дверь, небрежным движением распахнуть древние створки, вдохнуть полной грудью соленый, напоенный позабытым йодистым запахом ветер и – мгновенная защита, ведь никто не знает, насколько бурно сегодня море… Вода больше не страшна, она не страшна почти что с самой встречи со светловолосой девчонкой, которую предсказал Рафаэль, о которой говорила сеньора Мария – с девочкой, сумевшей перевернуть обычное существование. – Хуан Карлос или решка? Элла засмеялась. - Решка. Сама же знаешь, я всегда ее выбираю… - Ну тогда на пирс мы не пойдем. Пойдем на скалы, - девушка немного кровожадно ухмыльнулась и красноречиво направилась в сторону громоздких камней, высящихся на самом конце утеса, вдающегося в бушующее море. Выше был виден амфитеатр самого города Аликанте, а сверху на все творящееся внизу безобразие гордо взирал замок святой Барбары. Никто бы не посмел сказать, что она слепа, ведь так ловко забираться на эти каменюки не каждый может, но это дело техники… Дело тренировки и упрямства, истинно бессердечного упрямства, которым славятся дэль Фуэго. Славились. Ледяные волны бьются о незыблемые скалы, веселые брызги в лицо, счастливый смех за спиной, теперь все хорошо. Теперь все просто обязано быть хорошо. - Сеньориты, - негромкий, ядовитый от собственного сарказма голос вырвал из теплой, наполненной криками чаек и закатной кровью тишины и заставил резко развернуться. Профессор Снейп. Собственной персоной. Очаровательно. - ¡Bienvenido, señor profesor! – да, именно так, не уступая в язвительности этому надменному голосу. - Простите, что отвлекаю вас от столь благообразного занятия, как подхватывание простуды, но мне надо довести до вашего внимания одну очень неприятную весть. Профессор Дамблдор мертв. В школе царит Мартин. Его сын. Законный сын. Глава 13 Мартин Нордкросс, или Гости из Дурмстранга Элла. На поезд я садилась так, будто ехала на похороны. Хотя это и было в некотором роде похоронами – былая веселая, разухабистая жизнь умерла, не оставив точного завещания, и нам предстояло только-только ощутить на своей шкуре ее мнимую преемницу. Лавгудам, Джонсонам и даже Тому с Евангелиной и Лоа повезло – они успели закончить школу до появления там «законного наследника профессора Дамблдора»… Пройдясь по вагону, в который набились большинство моих оставшихся в Хогвартсе друзей, я горько вздохнула и, заходя в свое купе, медленно провела рукой по волосам. За окошком калейдоскопично вертелись пейзажи, в этом году особенно унылые, не радовало даже заглянувшее на огонек солнышко, тем более что оно часто стыдливо прикрывалось тучами. Лето в Англии безуспешно пыталось догнать по красоте лето в Испании, но британским туманам до альбасетских закатов было так же далеко, как мне до Тэриэл. - О чем задумалась? – тихо спросил Эллари, и мне захотелось его расцеловать. Не за эти пустые слова – дань традиции – а за то участие, что прозвучало в его голосе. Он не забыл ни первой встречи, ни радости, данной Браслетом Покровительства (кажется, Тэри называла его именно так), ни моей травмы, стоившей возможной карьеры в квиддиче, ни выпускного вечера, когда я, выпив многолетнего вина, дала себе волю, ни последней разлуки… Он не забыл ни единой детали, и каждая эта деталь вопила сейчас в его мягком голосе, так похожем и так не похожем на голос его легендарного отца. Вопила не от радости, а от понятной мне грусти. - О том, что теперь, наверное, все пойдет очень и очень плохо, - я снова вздохнула и отвернулась к окну, по которому забарабанил легкий дождичек – жалкое подобие того, который был в день, когда мы с Тэриэл открыли запретные комнаты в Альбасете. Тогда мы нашли счастье и пережившую саму смерть любовь, а потеряли только лишь надежду докопаться до истины – до истины о том, что же произошло в страшный день, когда по какой-то причине в бою погибли все маги воздуха. – Мартин так долго шел к этому, теперь он не упустит шанса выпытать у меня секреты отца. То есть не отца, а отчима… - Отчима? – отражение Эллари выглядело, как рыба, брошенная на берег, и вода на стекле немало этому способствовала. – Но разве Мэттью Хенстридж тебе не родной отец? Я покачала головой и, не удержавшись, улыбнулась – настолько уморителен был ошарашенный вид вечно мягкого и уверенного в себе Аларика. - Я зачем-то им сдалась еще в детстве. Мой настоящий отец – Лионель, которого я считала своим погибшим дядюшкой. Как он связан с Хенстриджами, я не знаю, но на самом деле он был герцогом дэль Вьенто. У него была жена, красавица-испанка Кармен, она и есть моя мать. Это от нее у меня светлые волосы и зеленые глаза… - Кому я это рассказываю? Себе, Эллари, темному стеклу, всему миру? – Мэттью считал, что его «брат» поступил на службу к Волдеморту и его убили, но на самом деле отец попросту удалился в Испанию, занялся усадьбой в Аликанте, женился на моей матери, у них появилась моя сестричка Ампаро, которая в десятый день своего рождения прыгнула в горящий камин, а за пять лет до их смерти они отослали меня в Англию. Почему – тайна, покрытая мраком, и не мне снять эту завесу. - Неужели все так плохо? – Эллари, видимо, не удержался и поэтому пересел ко мне, накрыв своей рукой мою ладонь. – Надо находить хорошие стороны в любой сложившейся ситуации. Например, ты герцогиня. Ты испанка. Ты маг воздуха. Тебе принадлежит огромное поместье и чертова уйма территорий. - Ага. А еще у меня есть чокнутый придурок, висящий на хвосте за какие-то преступные делишки моего приемного отца. И еще Мэлоди… - Но она без Евангелины, - как смог, утешил Аларик, и я сквозь силу улыбнулась. - Только от перестановки мест слагаемых лучше-то не становится… - Эл, взбодрись! Еще не все потеряно! Может, раз этот Мартин не смог добраться до тебя раньше, то и сейчас это обычный блеф? К тому же у тебя есть мы – я и Тэри!.. А еще Флайти, Ангелика, Эмили, Кларенс… - парень начал загибать пальцы, но быстро опустил руки. – А если этот наследный придурок решит поиграть в Волдеморта – устроим ему Дамблдорову Армию! Я хмыкнула. - Только что-то я на роль Гарри Поттера не тяну… - Ну, Ван Гог даже без уха оставался гением… - усмехнулся Снейп, и я, засмеявшись, чуть не дала ему подзатыльник. - Эй, это моя реплика! Но вообще-то ты прав, - я сразу посерьезнела. – Насчет Ван Гога, разумеется… Тут уже настал черед Эллари смеяться. - Что ж, я рад, что у тебя хоть немножечко поднялось настроение, - он легко наклонился ко мне и чмокнул в лоб. – И все-таки помни: первое время Мартин будет приглядываться к тебе, потому что с Дженни было в этом плане проще – рядом с ней постоянно был Ювер. А там надейся на свои умения в области магии воздуха и, что уж скромничать, на мастерство и непредсказуемость Тэри. А не подействует и это – значит, будем варить яд МакГрегори! - Утешил, блин! Достоин звания сына Великого Зельевара! – я хмыкнула и доверчиво прижалась к парню. Я до сих пор не считала себя влюбленной, однако явная привязанность Эллари уже не была мне в новинку. Сейчас ему пятнадцать, а что же будет, когда гормоны у него окончательно подчинят волю?.. *** Школа гудела. Это было слышно даже за закрытыми дверьми, даже когда мы только подъезжали на каретах с тестралами к воротам. Это же подтвердила Тэри, ловко спрыгнувшая с многолетнего каштана прямо перед нами – в окнах «верхних» факультетов раз за разом загорались огни, причем в комнатах, традиционно считавшихся пустыми. Мы с ребятами переглянулись и быстрым шагом, стараясь не особо расталкивать остальных, припустили ко входу. Только там обнаружилась причина затора – в дверях стояла МакГонагалл. Она была много бледнее, чем раньше, и тени под глазами ее явно не красили, но в общем она выглядела довольно браво. - Вот вы где, ребята, - мне показалось, что профессор с облегчением вздохнула. – Аларик, вас ждет отец. Он в своем кабинете, просил зайти вас сразу же, как прибудете. Мисс Хенстридж… нет, Элла!.. вас хочет видеть новый директор. Я была против, но… - От этого «но» у меня кровь в жилах застыла, тем более что МакГонагалл осуждающе покачала головой. – Обращайтесь к нему «директор Нордкросс» или «мистер Мартин» - он так требует. - Элла одна не пойдет. Мне еще не доводилось слышать, как Тэри скрежещет зубами, но вот видеть, как у нее напрягаются мышцы на лице, случалось – и не раз. Обычно это было после моего особо неудачного приема на тренировке или после глупых приказов сеньоры Эсперансы, но сейчас… сейчас даже ситуация была другая. - Разумеется, - с достоинством подтвердила МакГонагалл, знаком задерживая новую «порцию» прибывших учеников. – Скорее. А потом, после беседы, приходите в Большой Зал – там вас будет ждать небольшой сюрприз. А, может, и большой… Мне последние слова не понравились. Наверное, потому, что они были произнесены самым бодрым тоном, на который была способна старая гриффиндорка. Видимо, дело пахнет керосином, раз даже Минерва не может спокойно переносить этого наследного ублюдка. «Законный наследник»… как бы не так! Бастард, причем нежеланный – вот он кто! Но отчаянно скрывает это, намереваясь с помощью древних документов доказать свою причастность к управлению Хогвартсом. С такой позицией он тут долго не протянет, но кто же станет новым директором? МакГонагалл? Профессор Грейнджер? Профессор Снейп? Не все ли равно, новый директор – старые порядки. Все останется неизменным, просто пока не доказана порочность родословной Мартина, Совет Попечителей не может отказать «наследнику» великого Белого Мага… Сколько же ему лет? Дамблдор казался слишком старым, раз учил еще Лорда Волдеморта и дружил с Гриндевальдом, во сколько же появился этот «наследничек»? Коридоры закончились неожиданно быстро. В «конце туннеля» забрезжил давно ожидаемый свет, и вот передо мной выросла надменная горгулья. Пароля мне не сказали, но что значат пароли в сравнении с магией воздуха? Несколько резких движений – и горгулью крутануло вокруг своей оси, заставляя едущую лестницу прийти в движение. Я слышала за спиной легкие шаги Тэриэл, а вот гад, засевший в кабинете «отца», мог их и не слышать. И это к лучшему – всегда приятно иметь запасной козырь в рукаве. Или подменить всю колоду. - Мисс Хенстридж? – какой сладкий голос… Прямо скулы сводит!.. - Сеньорита Элла дэль Вьенто, сударь, - высокомерно поправила я, спокойно проходя к привычному столу. Привычным было все – обстановка, портреты, даже насест давно сгоревшего Фоукса, однако в этом кабинете находился человек, абсолютно чуждый всего этого величественного великолепия. - Да? – рассеянно спросил голос, и только тут я заметила высокого, полускрытого тяжелыми темными занавесками человека около окна. Хотел произвести впечатление? Напугать? Не на ту напал – магия воздуха позволяет узнавать много больше, чем местоположение какого-то уродца в ярких тряпках. – Но я посылал за Эллой Хенстридж… Старуха МакГонагалл опять что-то попутала? Я зло сжала кулаки, но сдержалась от некрасивого ответа. Раскрывать карты было еще рано, а сбрасывать их со стола – глупо. Тэри будто испарилась, я ее даже чутьем мага воздуха не чувствовала – только некое ощущение опасности, некоей угрозы исходило из верхнего угла комнаты, где, видимо, герцогиня дэль Фуэго и устроилась. На свой манер она была права – зачем раньше времени выдавать себя, если этот худосочный придурок все равно еще не знает о наших способностях… - Мистер Мартин, - я постаралась произнести это спокойно и гордо, - как же вы можете посылать за кем-либо из студентов собственной школы, не ознакомившись с его личным делом? Довожу до вашего сведения, что Эллы Хенстридж не существует в принципе – ни легально, ни нелегально. Ее просто нет, это такой же миф, как и то, что вы являетесь наследником директора Дамблдора. – На это оскорбление Мартин не ответил – то ли был занят разглядыванием окна, то ли старался что-то понять, то ли подбирал гневный ответ. – Вы стоите ко мне спиной, а перед вами сейчас находится та, которая раньше называла себя дочерью четы Хенстриджей, однако по некоторым причинам теперь это невозможно. Я сняла подозрения с профессора МакГонагалл? - Вполне, - задумчиво протянул «наследничек» и медленно развернулся. Он был красив, даже странно, что у «сына» Дамблдора мог появиться такой красотун – и это лишний раз доказывало отсутствие родственных связей между ними. Он имеет право быть врагом, предателем, выскочкой и круглым идиотом, но иметь такую физиономию – преступление против изысканности. Высокие скулы, изящный нос, несколько сильно опущенные надбровные дуги, короткие светлые реснички, узкие рысьи глазки неопределенного оттенка, хищно вырезанный рот и целая грива темно-рыжих волос. И это – надменный убийца Дженни? На Мартина из сна он походил, но не особо, хотя я могла за такое долгое время и забыть… Слуга Волдеморта? Возможно - такие узкие губы были особо популярны у «темных» аристократов: у Снейпов, у Малфоев, у Эйвери, даже у Розье. Предсказатель? Тоже может быть – взгляд как будто насквозь прожигает. Друг отца, тьфу ты, Мэттью? Вот с этим согласна – они бы сошлись… - Итак, что вы хотели мне сказать? Мартин, казалось, о чем-то размышлял. На его лице застыло выражение человека, поймавшего очевидную мысль, которая крутится на языке, но никак не желает попасть в серое вещество мозга. Разумеется, если он есть. Задумчиво устремленный в стену взор начал меня раздражать, хотя раздражение подняло голову в тот самый миг, как профессор Снейп сообщил мне об этом предателе. - Вы странный человек, Элла, - произнес Норд-что-то-там-я-уже-не-помню. – Любая тринадцатилетняя девушка на вашем месте упала бы в обморок при виде убийцы ее сестры. Или бросилась бы на него и, получив пару довольно запоминающихся уроков, отошла бы в Большой Зал. Ужинать. А потом – в свою комнату. Отсыпаться. А вы только стараетесь играть в надменность… - Наверное, это потому, что мне четырнадцать, а не тринадцать, сеньор, - какой-то детский аргумент, ну да какой есть. - К тому же вы упустили из виду такую деталь, как то, что я надменная тварь, желающая опустить изменника и убийцу сестры ниже всяких грунтовых вод. Перед тем, разумеется, как убить его. - Мы поладим, - убежденно заявил Мартин, и мне в который раз пришлось усилием воли разжать кулаки. Эта сволочь раздражала все больше, но что я сейчас могла? Наорать на него, броситься в слезы? А оно мне надо, спрашивается? За спиной Тэриэл, она выручит в случае опасности сзади, а перед я и сама защитить в состоянии. – Хотя я вас в каком-то смысле понимаю… Понимаешь?! Да что ты, унеси тебя Зимний Ветер, можешь понимать?! - Вам трудно осознать свое положение, но подумайте хорошенько: сейчас на коне я, а вы в лучшем случае лишь моя заложница. Уж не знаю, что ваш отец вам наплел и каким образом заставил поверить в ваше родство с испанскими семьями, но надеюсь это выведать. У вас же. - Это угроза? – уточнила я, а сзади послышался мягкий прыжок и пружинящие легкие шаги. Тэри… Вовремя - а, может, и не очень… - Директор, вы, надеюсь, не забыли, что Империо до сих пор числится в списке запрещенных заклинаний? - А вы кто такая, миледи? И откуда здесь? – Мартин любознательно наклонил голову к левому плечу, вежливо глядя на появившуюся из ниоткуда девушку в зеленых одеждах. - Мама родила, - повторила одну из своих любимых присказок Тэриэл, и мне захотелось ее расцеловать в обе щеки, а придурку влепить пощечину. Такой холодности и надменности мне было не добиться – сказывались беспрерывные пикировки с сеньорой Эсперансой… - Я Тэрогвелла дэль Фуэго. Вам лучше запомнить это имя. И еще вам же будет спокойнее, если вы уловите, что Эл без защиты не останется ни мгновения, а я вас могу раздавить парой взмахов пальцами. Мартин насмешливо и неверяще помычал, не желая понять очевидное. Надутый индюк! Хотя оно и к лучшему – все индюки рано или поздно попадают в суп. - Меня умиляет ваша самоотверженность, дамы. Однако это вам лучше уловить, что пока директор я, ваша жизнь в Хогвартсе станет сплошным приключением. Битвы титанов не будет, миледи, расслабьтесь и смените стойку – эта вам больше не понадобится. - Зачем вы меня вызвали к себе? – я поспешила вмешаться, видя, что руки Тэри непроизвольно собираются в боевую позицию. Скорее всего, я поступила трусливо, но видеть, как шестнадцатилетняя волшебница будет убивать многолетнего, умудренного сидением в Азкабане человека, мне не хотелось до одури. Мартин медленно перевел рысьи глазки с лица Тэриэл на меня, и вот тут-то мне стало по-настоящему страшно. Таким Азкабан не страшен, они там даже не сходят с ума – с безумным у меня бы был короткий разговор… Жестокость во взгляде, прикрытая мнимой вежливостью и насмешкой, и еще что-то, что я не в состоянии уразуметь – вот что заставило меня невольно совместить кончики пальцев с основаниями кистей противоположных рук. Да, именно так, как учила Тэрогвелла: шар между ладонями, боевая стойка, готовность в любой момент послать Круговую Волну или перестроить позицию для другого, более сложного движения… - Мне было нужно познакомиться с той, кто заставила меня целый год просидеть в Азкабане. Это ведь ваши сны были доказательствами в Уизенгамоте, я не ошибаюсь? - Не ошибаетесь, - мне пришлось согласиться, хотя соблазн скинуть свои проблемы на кого-то другого, хоть на ту же Мэлоди, был очень велик. – Ну и как вам наше знакомство? Узнали все, что хотели? - Вполне, - подтвердил Мартин и вновь отвернулся к темному окну. – Вы можете идти. А, да. Тэрогвелла – правильно ли я произношу ваше имя, миледи? – ваше вмешательство может обойтись вам очень дорого, но переубеждать вас в вашей уверенности я не собираюсь. Просто запомните, что я более серьезный противник, чем вам кажется. Идите. Ночь отбирала последнюю надежду вырваться из захлопнувшейся ловушки живой, а в намерениях «директора» я не сомневалась – ему нужен был секрет Мэттью Хенстриджа, и он его получит. А какая роль в этой глупой пьесе была предназначена именно мне, я пока не знала, да и, что греха таить, не хотела знать. Зло выдохнув весь воздух из легких, я постаралась успокоиться. Сейчас еще раскрывать свои таланты не стоило, тем более что Мартин, вроде бы, был твердо убежден, что мы беззащитны и нарываемся от страха и волнения, но долго ли я смогу удерживать себя и удерживать Тэри? Испанка только с виду равнодушный сундук, а как представит на своем месте Рафаэля?.. Кровь в жилах в который раз «покрылась ледяной коркой», после чего в еще более быстром темпе понеслась по телу. Стало жарко. - Вы ошибаетесь, мистер Мартин, - абсолютно спокойно, чеканя каждое слово, произнесла дэль Фуэго, и я поспешила положить руку ей на плечо. – Я об этом уведомлена. Что ж, наслаждайтесь своей властью. Пока что. - Есть вопросы? – нагло отреагировал «директор». – Нет вопросов. Выход там! *** - Кто это такие? – с обалделым лицом спросил Эллари, наклоняясь к моему уху. И, право слово, я его понимала. Вместо четырех факультетских столов в Большом Зале стояло четыре факультетских и один какой-то левый. Ребят, который сидели за ним, я видела в первый раз, но они мне уже не нравились. - Студенты болгарской школы магии Дурмстранг, - занудно сообщила Тэри, прикрывая за нами тяжеленную дверь. Никто не обернулся – и хвала Ветрам, потому что видеть знакомые лица после прошедшего разговора не хотелось. Я вообще предлагала поесть в нашей гостиной, но Тэриэл наотрез отказалась «становиться в позу страуса и зарывать голову в паршивый английский песочек». - Вашу же мммать за левую же ннногу!! – гневно промычала я, медленно прозревая. Приезд дурмстрангцев и появление Мартина – совпадение, или новый «директор» приютил своих «выкормышей»? - Будь экологически культурна - не сори словами! - наставительно произнесла дэль Фуэго и двинулась вперед, к слизеринскому столу. Ей не было дела до новеньких, ей вообще по жизни ни до кого не было дела. Только почему же прибытие незнакомых студентов, тем более в таких количествах, настораживает и заставляет задуматься над серьезностью планов этого, с позволения сказать, наследничка? Не потому ли, что зачисление половины иностранной школы в Хогвартс может быть вызвано ее закрытием? - Уважаемые студенты! – со стороны преподавательского стола послышался усиленный голос Мартина, и я вздрогнула, прижавшись к Эллари. Снейп только сильнее обнял меня и, насколько я поняла, бросил быстрый взгляд на отца. Зельевар казался уставшим и очень злым, но все же с ним следовало переговорить. И насчет угроз, и насчет этого придурка, напялившего павлиньи тряпки. Каким образом «наследник» попал в Большой Зал раньше нас, я не знала, и это бесило. – Спешу вам представить одну выдающуюся личность! Нет-нет, это не кто-то из уже виденных вами гостей из Дурмстранга – простите, из новых студентов школы Магии и Волшебства Хогвартс – нет! Это давно знакомая вам Элла дэль Вьенто! Все стихли и резко повернули головы в мою сторону, а у меня пронеслась только одна мысль: «Вот падла!!». Тишина давила, а я все не могла заставить себя сдвинуться с места. Профессор Грейнджер ободряюще улыбнулась мне, Тэри преспокойно уселась на наше обычное место, и тут во всеобщем молчании послышался перекатывающийся шепоток «Дэль Вьенто? Всегда была Хенстридж, а тут вдруг!..», и у меня отлегло от сердца – ребята не верили в услышанное. Я все же пересилила внезапную слабость и, оторвавшись от Эллари и гордо выпрямив спину, прошествовала к Тэриэл. Девушка как ни в чем ни бывало накладывала себе салатик, и я внезапно поняла, что Мартин так и не осознал, что она слепа – смоляная челка надежно скрывала неподвижные фиолетовые глаза, а уверенность движений заставляла иногда усомниться в природном дефекте зрения даже меня. Сзади слышались спокойные шаги Аларика, и от этого становилось еще хуже. Агнесс Карлайл смотрела на меня с обожанием, и мне неожиданно остро захотелось влепить дуре подзатыльник – чтоб не обожала, кого не надо. Маки Инэйн улыбался – понимает, паршивец, что такое внимание мне и задаром не нужно. Эмили Дэвис почесывает бровь – знакомая привычка, хоть что-то в этом бедламе неизменно! Кларенс с Ангеликой хитро переглядываются, им, видимо, тоже не нравится новоиспеченный «глава» школы… Знакомые лица мешались с незнакомыми, и только на середине зала я замедлила шаг. Сотни глаз неотрывно следили за мной, хотя я чувствовала только три взгляда: профессора Грейнджер, которая была явно обеспокоена, Мартина, мысленно переживающего несуществующую победу над моей гордостью и конспирацией, и какого-то парня с дурмстрангского стола. Судя по ощущениям, последний был красотуном похлеще убийцы Дженни. - Как зовут того, кто сейчас на меня не моргая смотрит? – тихо осведомилась я у дэль Фуэго, без стыда и совести поедающей куцый салатик. - Досайл с чем-то там, - равнодушно сообщила девушка, задумчиво вертя в руках серебряную вилку. – Он тебе не подходит, Эл. У него светлые волосы и слишком явная сексуальная озабоченность. Тебе подходит Эллари, он как-то помягче… и подобрее. Я вспыхнула и тут же поняла, что все вновь вернулись к прерванным разговорам. Первым, что попалось под руку, был некий тортик со взбитыми сливками, однако для ужина он явно не годился. - Нет, я не спорю, он красив, - как ни в чем ни бывало продолжила добивать меня Тэриэл. – Но он щенок щенком, только ушами не трясет… Нет, ты, конечно, если захочешь, можешь к нему по вечерам приходить в ладушки играть, но ничего большего я тебе гарантировать не могу… - Змеюка, - не удержалась я. – Ничего ты не понимаешь! - О чем разговор? – вмешался Эллари, и мне стало стыдно. Болтать о симпатичных парнях в присутствии человека, который, скорее всего, по уши в меня влюблен… мда, Эл дэль Вьенто, герцогиня из Аликанте, докатилась ты!.. - О дурмстрангцах, - не соврала, но и не сказала правды Тэри, незаметно создавая воздушный шар и начиная его катать по ладоням. Длинные пальцы с нежностью ласкали поблескивающую поверхность, но никакой заинтересованности в происходящем дэль Фуэго по-прежнему не выказывала. - Странно, что все абсолютно спокойно перенесли мое появление и подлое вмешательство Мартина! – я поспешила сменить тему, но только лишь напоролась на непробиваемую насмешку Тэрогвеллы. - Просто тебя же все любят в глубине души. Ну, где-то очень и очень глубоко, но любят!.. И даже новенькие тебя уже любят, ведь тебя «засветил» сам директор! От едкого тона абсолютно обычная фраза превратилась в отвратительное осуждение, однако даже типичный перепад настроения не был столь неприятен, как липкий взгляд, преследующий меня. Я повертела головой, стараясь разглядеть парня, и тут же наткнулась на мерзкие в своей откровенности серые глаза. Да, неведомый мне еще Досайл был действительно красив. Широкоплечий, светловолосый и бледнокожий, он казался выходцем из сказки. Наверное, у болгар более в моде были темные оттенки волос, но дурмстрангца это явно не тревожило. Очень «красноречивое» широкоскулое лицо успевало поменять до дюжины выражений за минуту, но глаза… они были страшными, несмотря даже на их несомненную красоту. Увидев мою заинтересованность, он гаденько подмигнул и вернулся к ужину, а меня передернуло, и это не укрылось от внимательно разглядывающего меня Эллари. Младший Снейп грустно вздохнул и посмотрел на отца, а мне почудилось, что профессор осуждающе скривил уголки рта. *** - Что это ты делаешь? – хмуро поинтересовалась Тэри, медленно плетясь в ванную, которую уже почти час как оккупировала я. Девушка казалась отбывшей Азкабанный срок Беллатрикс Лестрейндж, однако жутко спутанные черные волосы не мешали ей казаться величественной. Я аккуратно подвела глаза. - Красавица без попы – это всадник без головы! Уж тебе ли это не знать? Дэль Фуэго мрачно усмехнулась и сделала знак мгновенно появившемуся в зеркале Флорентину – так щелкают официантам в барах. Дух уже третий год исполнял должность куафера, и это была целиком и полностью заслуга профессора Грейнджер – «хозяйка» приказала выполнять малейшие прихоти слепой герцогини. - Нет, я знала, конечно, что мы редкостные тормоза, но почему ты не подошла к нему вчера – был же прекрасный повод познакомиться? – язвительно протянула девушка, всецело отдаваясь на милость зеркального духа и его магии. Самостоятельно приводить внешность в порядок она по понятным причинам не могла, вот Флорентин и отдувался за свои шуточки. Тэрогвелла задела за живое – повод был, да еще какой, но я струсила. Рядом вышагивал Эллари, а показывать свою предрасположенность к Досайлу на глазах у Снейпа совсем не хотелось. - Потому что вокруг него крутилась Мэлоди и эта, как ее?.. Эуджения! – отрезала я, принимаясь за губы. Тэри хмыкнула. - Да чтоб в тебя Пивз влюбился, Эл! Куда Розье и этой болгарке до тебя, красавицы? - С твоей точки зрения, туда же, куда и мне до тебя, - вздохнула я, закручивая крышечку у блеска. Дэль Фуэго расхохоталась. - Прости, что смеюсь – просто накатило что-то. Нет, ну ты все-таки подумай головой! Разве нормально менять шило на мыло и мыло на компот? Или пококетничала с Эллари, задурила парню мозги, а теперь пора и честь знать? Нет уж, милая моя, окстись, пока не поздно. И пока Аларик окончательно не сник. Я чувствую, что он в тебя по уши влюблен, а ты чем ему отвечаешь? Кокетством с малознакомым уродцем? Я вздохнула и промолчала. Злиться на Тэриэл было еще глупей, чем с ней спорить. Дэль Фуэго жила, сражаясь и напевая - любовь, да еще и с первого взгляда, для нее была такой же нелепостью, как и собственная смерть. Или боль. Она в них просто не верила. - Ну, предположим, на Мэлоди я не поставлю и сосульки с Астрономической башни, - беспощадно продолжила девушка, - а Эуджения… Она ведь ходит в черном и белом, не так ли? Она скоро ему надоест однообразием, и тут-то и выступишь ты. Если уже не выступила, за эти-то две недели. В общем, советую тебе как можно скорее разочароваться и с чистой совестью и с чувством выполненного долга вернуться к Эллари. К тому же он будет в восторге, узнав, кто его сменил… - Эллари и его восторги – это, конечно, очень важно, но… - перебила я, но Тэри не желала ничего слушать, герцогиня дэль Фуэго изволили гневаться. - Да он уже изревновался весь, как побитый молью ростовщик, женатый на танцовщице! – бушевала она. - Я, разумеется, понимаю, что этот твой лелеемый Досайл крутой - он же такие шутки гнет, - но ты подумай хотя бы о том, что ты своим поведением делаешь больно Аларику! Он с тебя пылинки сдувает, боится даже лишний раз взгляд на тебя бросить, вечно пытается твое внимание к себе привлечь, а ты только отмахиваешься и улетаешь к ветреному красавцу со светлыми волосенками! Глупее, чем ты, рядом с ним будет выглядеть только Флайти, да и то не сейчас, а через пару лет. Кстати, не сочти за оскорбление, но с поведением этого Досайла жить ему остается от силы полгода. Он мой bête noire1! - Зачем тебе это? – устало поинтересовалась я, оглядывая свое отражение и переводя взгляд на Тэри – та сидела на мягком пуфике, запрокинув голову и ожидая, когда Флорентин закончит с наведением порядка на ее голове. Две длинные косы, основная масса не заплетена и длинная челка – обычный набор, неизменный, как истина. – Зачем ты пытаешься отвернуть меня от него? Сама же знаешь, что не получится, но пытаешься!! - Просто я не могу пройти мимо безобразия! Так и хочется принять участие, - нагло ухмыльнулась девушка, и я отвернулась. Просто потому, что умом понимала – она права. Только ум на то и ум, что не желает подчиняться сердцу. Я то смеялась над собой, то злилась, но ничего не могла поделать, вновь и вновь вспоминая теплое утро, ворвавшийся в зал ветер, пришедший по мановению моей руки, и юношу с длинными светлыми волосами и удивительными серыми глазами. Странно, что он сначала показался мне отвратительным – он был лапочкой, а это ни у кого спервоначалу одобрения не вызывает. Я могла тысячи раз высыпать на Тэриэл упреки, только от этого она не становилась менее правой – я стояла на грани, и один-единственный шаг мог навеки отрезать меня от Эллари. Я это понимала, но понимать – не значит делать. Именно поэтому я, мысленно чертыхаясь и прося у Рика прощения, раз за разом смеялась над шутками Досайла, старалась поймать его взгляд или улыбку, а он будто танцевал – умело обходил любые возможности знакомства и встречи. По крайней мере, так казалось мне. - Ну да ладно. Только запомни золотое правило, - неожиданно смилостивилась дэль Фуэго, и я совершенно внезапно улыбнулась. – Рафаэль обычно говорил, что если нельзя, но очень хочется, ты – несовершеннолетняя. Просто помни об этом. А, да, и еще. Запомни, что лучшим противозачаточным средством является таблетка аспирина, зажатая между коленями. - Издеваешься? – с унылой улыбкой спросила я, хотя какая-то часть моего сознания потирала ручки и хмыкала, что Тэри права, Тэри молодец, Тэри умница, Тэри наставляет на путь истинный… - Иронизирую, - уточнила Тэрогвелла и вновь запрокинула голову. Продолжать разговор она явно не намеревалась. - Это мой кактус, - вздохнула я, - и я его никому не отдам. И вышла из комнаты, подхватив сумку с учебниками. - Это не ко мне, - крикнула мне вслед Тэриэл, - это к психиатру. Ничего, сейчас и не такое лечится! 1 Он мне ненавистен! (фр.) *** Какой надо быть идиоткой, чтобы замечтаться и опоздать на урок?! Тем более на урок Чар?! Тем более на урок с Дурмстрангом?! Видимо, такой, какая я и есть. Я пробежала по полям рядом с домиком Хагрида, рванула к лестнице и помчалась наверх, поднимаясь от загонов, в которых проходил урок Ухода за Магическими Существами. Совершенно не глядя на дорогу. Да и зачем – я и без того знала, сколько ступенек до школы. Сто девяносто шесть. Неожиданный удар пришелся на все еще больные ребра и сковал дыхание железными тисками. Сумка все же немного отлетела в сторону, больно хлестнув ремнем по предплечью, однако чьи-то сильные руки не дали мне упасть. Я ничего еще не успела понять, но мягкие рукава темной толстовки уже восхитили – такое мог носить только Досайл… - Wow! Какая краса! Да еще и одна, без достойного ее красоты эскорта! – с акцентом произнес над ухом любимый голос, и я наконец-то решилась поднять глаза. Да, это действительно был он – надменный, смешливый и убежденный в своем великолепии и неотразимости. Эдакий Драко Малфой, только без фирменной улыбочки, облитых двумя баночками геля волос и уничижающего прозвища. В руках у Досайла была бутылка со сливочным пивом, видимо, именно она и ткнулась мне в ребра, когда я со всей дури налетела на дурмстрангца. - Спасибо, сеньор, - выдавила я, стараясь восстановить дыхание. – Извините, я просто очень спешу. Чего и вам желаю - у нас же общий урок… Кстати, что вы здесь делаете? Сейчас же Чары… Ох, Осенний Ветер с вами, профессор Грейнджер! Упустить такой случай познакомиться – навеки забыть об этом светловолосом милашке! - Прогуливаю, разумеется. Спешить в такой день – преступление, вы так не считаете? - Пожалуй, - согласилась я, медленно наклоняясь за сумкой. Чутье меня не подвело – Досайл внимательно следил за каждым моим движением, и это завораживало и бесило: Эллари такого себе не позволял никогда. – Как вас зовут, сеньор? - Досайл Мьюлиш в вашем полном распоряжении, - насмешливо поклонился парень, а потом, увлекая меня в сторону замка, положил свободную руку мне на талию. Я вздрогнула. - Я Эл… ла. Хенстридж. Простите, Досайл, - резко выдохнув и почувствовав жуткое желание сделать хоть глоточек воды, попросила я, - не дадите ли попить – я сейчас умру от жажды! - Белое? Красное? Ликеры? – ледяной голос за спиной, глаза Мьюлиша явно расширяются от удивления – просто не могут не расширяться. – Чай? Кофе? Сигаретку? Спичку? Коробок? - Обойдусь, - буркнула я и приложилась к горлышку бутылки, досадуя на неуместное появление Тэриэл. - А как зовут вас, прелестное создание с внешностью богини? – галантно спросил Досайл, разворачиваясь к новой собеседнице. - Зовите меня просто: Элвис Пресли! – Мне доводилось слышать, как Тэрогвелла кричит, как шепчет и как с придыханием читает стихи, но слышать, как она рычит - никогда. И хвала Ветрам!.. - Необычное имя для столь прекрасной девушки, - невозмутимо и даже нагло парировал Мьюлиш. Зря, такие номера даже мне не всегда откалываются. – Но я все равно припадаю к вашим стопам! - Что-что ты выдавил, тюбик? Сейчас твое красноречие припадет к стопам моего упрямства! – взорвалась Тэри, резко и бесцеремонно переходя на «ты», хотя многие ученики Хогвартса до сих пор «выкались» с новичками. Я ее, впрочем, в глубине души понимала, хотя все равно не решалась скинуть руку Досайла с собственной талии. – Но я все же представлюсь, ибо про меня в этой чокнутой школе могут наговорить слишком многое. Я Тэрогвелла дэль Фуэго, и тебе же будет спокойней, если ты запомнишь это. И еще советую запомнить, что называть меня полным именем крайне опасно. - Это правда, клянусь Ветром, - вмешалась я, подтверждая все вышесказанное и переводя дух. Битвы двух упрямств не случилось, и благодарить за это надо было только нелепое стечение обстоятельств. - «Клянусь Ветром»… - насмешливо протянул Досайл, поворачиваясь ко мне и долее не интересуясь «спесивой нахалкой», а я абсолютно ясно увидела, как Тэриэл яростно сжимает кулаки и закусывает изнутри щеку – чтобы не высказать всю свою неприязнь. Смеяться над своими божествами она не позволяла никому – и уж тем более этому наглецу. - За спесивую нахалку ты еще получишь, - прошипела нам в спину Тэри, и мне стало совсем уж не до смеха – я не раз замечала, что дэль Фуэго читает мысли и помыслы, но так явно проявлять свои таланты она обычно не спешила. *** - Проходите, Элла, - произнес мягкий голос с верхнего яруса кабинета. - Садитесь. Очаровательно. Прелестно. Трогательно. Я, как полная балда, не предупредила Тэриэл о том, что пошла к «директору». Я не предупредила профессора Снейпа о том, что меня зовет этот предатель. Я не предупредила Досайла о том, что Мартин явно не разговоры со мной разговаривать собрался. Я вообще никого не предупредила!! Отправилась, как самонадеянная дура – или как истинная бунтарка? - к «наследничку», не прихватив с собой даже фамильных кинжалов из Аликанте! - Присаживайтесь, мисс Хенстридж, - голос стал чуть более твердым, и у меня мурашки по спине пробежали – он тут явно не шутки шутковать горазд. А что тогда?! - Здравствуйте, мистер Мартин, - заученно, если не сказать нахально, произнесла я и уселась в милосердно предложенное кресло. И тут же поняла, что до Тэри мне еще дальше, чем казалось – она бы почуяла ловушку еще за несколько коридоров от кабинета. Руки будто приклеились к подлокотникам кресла, а вокруг горла обвилась невидимая змейка, заставляя прислонить голову к спинке, обитой алой материей. На красном кровь не видна, - промелькнула грустная мысль, но тут же ее проглотил страх – липкий, отвратительный, злой и жаждущий реванша за мое безрассудство. Губы не слушались. В голове не осталось ни одного воспоминания - только боль, такая, словно меня били долгое время. Если ОНИ вернутся, будет больно, очень больно. Надо сидеть тихо, чтобы ОНИ решили, что она еще не пришла в сознание. Осенний Ветер, как же холодно! Осенний Ветер? Что за дурацкая присказка? Откуда она пришла? Из глубины сознания, где еще теплится огонек тепла, живой огонек, огонек, в котором сгорела маленькая Ампаро… Ампаро! Проклятая темнота! Что же делать? Отсюда можно как-то выбраться, но как? - Ты знаешь, в чем секрет твоего отца, Элла? – какой красивый голос! Красивый, но ужасно холодный… Этот голос старается проникнуть в душу, пытается найти тот мизерный огонечек, но его отдать нельзя! Это последний рубеж, и отступить за него надо с высоко поднятой головой и под барабанный бой! - Нет… - губам больно, но что поделаешь? Боль растет, хотя она еще терпима. До определенной степени. Руки не двигаются – да и что они могут сделать? Вызвать молнию? Землетрясение? Ураган?.. Ураган… Да, ветер. Сильный ветер. Ветер всемилостивый, Прародитель-Ветер, дай же сил!! - Ты лжешь, - тихий голос. Он смутно знаком, что-то с ним связано, что-то отвратительное… - В чем секрет твоего отца? - Ветер… - голоса хватает только на слабенький шепот, но тот, невидимый в сплошной темноте, его слышит – не может не слышать, иначе все старания будут напрасными!! – Прародитель… - Бред!.. – как будто ворона каркнула, настолько же глупо и настолько же громко и сварливо. – В чем секрет, Элла? Губы болят, но ведь не искусаны же они! И не до крови! Что произошло вообще? Где она? Где все? Почему так темно? Эллари… Эллари!! - Эллари!! – даже собственного голоса почти не слышно, как же он может услышать?! Дура, идиотка! Как можно было так глупо поступить!! – Эллари!! - Что еще за Эллари? В чем секрет Мэттью Хенстриджа, девчонка?! - Мог бы не спрашивать, просто убить, потому что не отец он мне, не отец, ясно?! Голос прорезался, осталось только вспомнить – одно-единственное имя, которое спасет, спасет от всех напастей! Перед глазами золотистые буквы «Д» и «Ф». Что они значат? Почему они на какой-то рукоятке? Кинжал… Да, кинжал. Альбасетской работы… Альбасете славится ножами… Славится… Альбасете! «Храм Ветра»! - Почему нет? А кто же твой отец, Элла? - Лионель дэль Вьенто! – зачем скрывать? Может, он все-таки оставит в покое?.. – Отпусти меня, предатель!! Ты ничего не знаешь, не понимаешь и не хочешь понять!! С Хенстриджами меня что-то связывает, но что – я не знаю, хоть убей меня! Ледяная змейка на шее начинает с упоением считать удары сердца. Еще немного, и она попросту задушит – сонная артерия уже лихорадочно пульсирует. - Убью, когда расскажешь… - это уже не голос, это шепот, отвратительный змеиный шепот, и говорит он отвратительные вещи. Зачем ему этот секрет?! Сдался он ему!! – Ты лжешь во имя этого подонка? - Вам не понять! - Изумительный довод. Лучше выглядит только гордый уход, но это у вас сейчас не получится. Бешенство резко поднимает голову, и серебристый свет начинает распространяться от того самого огонька в душе, заполняет все сознание, надо пропустить его, не попасть под это всеразрушающее сияние! Пусть лучше предатель испробует силу магии воздуха, ему полезно! Магия воздуха… да! Тэриэл!!! Мартина отбрасывает к стенке, такой удар разве что дыхание выбьет, но почему же этот «наследничек» не встает?! Ветер всемилостивый, что случилось? Я его убила? Одним именем Тэри? Прародитель, ты дал мне сил!! Ампаро, я люблю тебя всей душой, кем бы ты ни была и как бы давно ты не погибла! Эллари!! Вот так номер. Вот это да. Вот это класс. Круто. Ну я и облажалась. Убийца Мартина Нордкросса, убийцы Дамблдора!! Офигеть. Ну надо же. Вот так вот. Даа… Это ж надо так загнуть! Одним криком убила «наследничка», бывшего Упивающегося!.. Молодец, Элла! Да здравствуют гормоны! «Директор» закашлял и пошевелился. Просто сильный удар затылком по голове, всего-то. Нет, надо было развести сопли по поводу того, что я в четырнадцать лет убила человека… Да разве такую змеюку убьешь одним ударом?! - Поздравляю, Элла, - прохрипел Нордкросс, с трудом поднимаясь на ноги и отряхивая дорогой костюм. – Вам удалось то, что не удалось вашей сестре… - Да не сестра она мне!! – чуть не взвыла я, выставляя руки в защитную позицию. Если он снова попытается меня пытать – я пущу в него Круговую Волну: она верхушки дубов срезает, а уж такую-то тростиночку и подавно! – Зимний Ветер вас раздери, сеньор! Дженни Хенстридж мне такая же сестра, как вы – мой дядя! Мартин усмехнулся, быстрыми темпами возвращая себе былую самонадеянность и наглость. - Естественно, я не ваш дядя, иначе бы смог справиться и без вашей крови… Я рассеянно оглянулась на кресло – на подлокотниках блестели быстро темнеющие алые лужицы. Мои запястья, это я заметила только в тот момент, были изрезаны чем-то вроде веревок – видимо, в беспамятстве я вырывалась из захвата магии. Почему бы ему просто не дать мне выпить Веритасерума? Или он хочет сказать, что профессор Снейп не такой дурень, чтобы раскидываться столь ценными стекляшками по всей школе? Естественно - и именно поэтому нужна родственная кровь. Теперь «директор» проверит на истинность то, что я не Хенстридж!.. - Вы можете идти, Элла… дэль Вьенто, - за последние слова я была готова мгновенно отправить предателя к праотцам, но не убеждать же его в том, что он сам запутался в собственной лжи!! - Хоро всегошего, - нахально парировала я и резким рывком захлопнула за собой ни в чем не повинную дверь кабинета профессора Дамблдора. Глава 14 Месть бывает двух видов – честная и извращенная… - Малек! – воскликнул Досайл, убрав ладонь с колена Эуджении и махнув мне. – Иди-ка к нам, дружочек! Выглядишь отвратительно, так и знай! Я хмыкнула и с благодарным кивком приняла у Стефана бутылку. Мило улыбающийся паренек был одним из тех немногих дурмстрангцев, кто удостоился чести быть приглашенным на вечеринку дня рождения Великого и Неотразимого Досайла Мьюлиша. Его кругленькое, почти детское личико, темные волосы и огромные смеющиеся глаза цвета зимнего неба в стужу до сих пор вызывали у меня желание улыбнуться ему в ответ. Стефан не походил ни на одного из прибывших в Хогвартс учеников Дурмстранга, который закрыли по причине нехватки средств, - он был настолько не похож на этих медленных и надменных ребят, что просто не мог не привлекать внимания. А веселый характер только помогал ему в этом. - С днем рождения, Досайл, - я попыталась улыбнуться, и у меня почти вышло – ссора с Тэриэл до сих пор не давала мне вздохнуть свободно. – Сколько тебе стукнуло? - Семнадцать, малек. Старый и мудрый ужо… - Действительно, старый и мудрый… - странным голосом произнесла я. Стефан внимательно глянул на меня, и мне показалось, что его глаза на мгновение перестали смеяться – он что-то понял или вот-вот поймет. - Досайл, - капризно мурлыкнула Эуджения, недовольная тем, что внимание парня переключилось на какую-то там Эллу с непонятной фамилией. Я только сейчас осознала, что Мьюлиш с похабной улыбочкой следил за мной. Открыто, нагло, отвратительно откровенно!! Бешенство вновь подняло голову и тут же погибло под камнями непонимания. – Ты сказал, будет вечеринка. Почему я не слышу музыки и не вижу воздушных шариков? Меня передернуло от омерзения, но Мьюлиш, по крайней мере, соизволил перевести оценивающий взгляд на «черно-белую куклу», как выражалась Тэриэл. - Музыка в Хогвартсе просто не фурычит, Дженни, а шарики сейчас Мэлоди с Марианной принесут! Знакомые имена кольнули в самое сердце, кулаки бессознательно сжались, и лицо Досайла уже перестало быть любимым. Почему-то все крутилось вокруг злых слов Тэрогвеллы: «Этот малолетний извращенец пытается тебя совратить, делает тебе подарочки, а ты послушно идешь у него на поводу! Ты ему не нужна совершенно – просто нецензурное место засвербело, а никто из взрослых английских леди ему не даст ни за какие подарки!» - Эл, - тихонько произнес Стефан, с улыбкой отводя меня в сторону от отвратительного зрелища – как Эуджения пытается дотянуться губами до губ хохочущего Досайла, а все на это смотрят. – Пойдем поговорим. Я попыталась улыбнуться в ответ, но в этот раз мимика мне не подчинилась – получился какой-то злобный оскал, если не сказать больше. - В общем, я тебе советую топать отсюда к себе в комнату, - прямо начал Стефан, и глаза его уже совсем не смеялись. Это было странно – лишить этого парня со внешностью милого ребенка юмора надо суметь! - Почему это? – я высокомерно вздернула подбородок. Зря, конечно, потому что обижать друга глупо, а то, что раскаяние запоздало почти на семестр и Эллари только молча сцепляет зубы в моем присутствии - это только мое дело. – Потому что какая-то разряженная фифа лезет целоваться с женоподобным светленьким гадом? - Вот ты и назвала жабу жабой, - с облегчением вздохнул Стефан, и мне стало стыдно. – Он для тебя всего лишь гад. Это несказанно радует, Эл. Потому что Досайл – та еще скотина. То, что ты влюбилась в него – обычное дело. Он к этому привык. Сейчас он получит то, что хочет, а потом просто бросит. - А что он хочет? – севшим голосом, почти шепотом спросила я, хотя абсолютно точно знала ответ. - Тебя, - Стефан даже не постарался смягчить голос или утешить – он оперировал голыми фактами, а наркоза от правды еще не придумали. Я отвернулась. - Откуда ты это знаешь? - Культурный человек должен быть в курсе чужих неприятностей… Приполз. Увидел. Укусил. - Смешно, - сообщила я искусственной пальме в углу, - ухохочешься. Пальма вежливо, не желая навязывать свое мнение, промолчала. Зато Стефан продолжил, все так же беспристрастно и холодно открывая мне глаза на происходящее: - То, что я успел за эти два месяца узнать о тебе, говорит не в твою пользу – Аларик, сын профессора Снейпа, действительно тебя любит. Ему очень больно видеть, что ты гоняешься за призраком счастья с этим извращенцем, но он ничего не может сделать – скажи он хоть слово против, и твой бунтарский дух засунул бы его «ревность» в одно, гм, место. Я вздрогнула, потому что устами Стефана явно заговорила Тэриэл. Уж не знаю, умеет ли дэль Фуэго вселять свою душу в тела других, но тогда я была в этом уверена. - Тэри, я тебя уже выслушала, хватит прятаться, - я по-прежнему обращалась к пальме, но все равно увидела, как Стефан непонимающе осекся и совсем по-детски захлопал глазами. - А при чем здесь Тэриэл? Я вообще про нее разговор не вел. Разговор был о тебе, Эл дэль Вьенто. По коже прошелся холодок. Это точно не Тэрогвелла, не ее почерк, вот и все. Просто раз это видно даже Стефану, значит, слова у них с девушкой должны быть минимум похожими. Какая же я идиотка, просто надменная, холодная идиотка! Давала Эллари умирать, бегая за мелкой сошкой. Мерлиновы подштанники, ну неужели я никогда не стану хозяйкой своей судьбы?! Есть же на свете счастливцы, которые спорят с ветром - и побеждают, что самое странное!! Хотя сейчас против ветра чаще идут только для того, чтобы тот картинно развевал волосы… - Прости, я просто задумалась. Спасибо, Стефан. Человеческое спасибо тебе. Вместе с Тэриэл вам удалось вернуть меня на путь истинный, - слова звучали до неприличия сухо, но это потому, что в голове один за другим рождались безумные планы мести. Стефану я доверяла, его чутью просто нельзя было не доверять, а его длительное знакомство с Досайлом и учеба с ним бок о бок не могла не сказаться. - Я рад, - совершенно искренне произнес парень и неожиданно быстро чмокнул меня в щеку. После чего скрылся в неизвестном направлении, шагнув в какой-то потайной ход. Я так и стояла соляным столпом, не в силах пошевелиться – настолько внезапно все произошло. Паутина отношений начинала закручиваться еще сильнее – если ко мне привязался даже Стефан, то какая же я … тогда? В голову сразу же пришли слова Николаса, которые он произнес в поезде, когда мы в первый раз все вместе возвращались из Хогвартса: «Из тебя в будущем может вырасти отменная стерва!». Как же он был прав!! - Малек, иди к нам, чего убежала? – послышался как будто издалека ленивый голос Досайла, и меня передернуло от омерзения и гадливости. - Свали в Гонолулу, Мьюлиш! – отчетливо произнесла я, перекрыв гул собравшихся. А потом, не давая себе насладиться вытянувшимся лицом Досайла, вышла, взмахнув полами мантии. Как профессор Снейп. *** - Неужели жареный петух клюнул? – хмуро поинтересовалась Тэриэл, как только я влетела в комнату. Девушка лежала на кровати, закинув ногу на ногу, подложив под голову одну руку и подкидывая над собой светящийся шарик воздуха. Эта поза была такой до боли знакомой – не хватало только светлых одежд из Альбасете и бутылки на столике рядом. А еще – гитары. И заката. - Клюнул, - горько подтвердила я, без сил падая на свою кровать и зарываясь головой в подушку. - Его надо жестко обдурить, - заявила дэль Фуэго, одним рывком оказываясь рядом со мной и успокаивающе поглаживая по спине – от легкого заряда магии воздуха буря в душе устаканивалась, а от осознания того, что Тэри больше не злится - она сопереживает - становилось немного полегче. Я подняла голову и оторопело уставилась на подругу. - Тэриэл! Да за кого ты меня принимаешь? Я не мщу изменникам и предателям ради удовольствия! - Успокойся, - Тэриэл насмешливо и многозначительно подняла бровь. – Я это знаю, а вот Мьюлиш - вряд ли. Каждый, знаешь ли, судит по себе. Досайл хочет тебя унизить? Отплати ему тем же. Пошли этого красавца писанного к Осеннему Ветру и делай, что захочешь… - Но ты же не ведьма… - прошептала я, начиная понимать, куда клонит девушка - Досайл до сих пор не знает, что она не умеет колдовать! Зато она умеет заклинать воздух, а это выглядит подчас очень страшно! - Не ведьма, - с готовностью согласилась Тэри, - и поэтому не знаю, чего нельзя делать с помощью палочки. А Досайл знает, чего делать с помощью палочки нельзя, но не знает, что я этого не знаю, а я еще не знаю, что сделаю, но знаю… - Ой, Тэри, - невесело рассмеялась я, - ты и мертвого заговоришь! И осеклась. Потому что это была правда – мертвые люди в присутствии Тэрогвеллы становились вполне материальными, и их не составляло труда заговорить. По крайней мере, общительного Рафаэля или вертлявого Антонио. Странно, почему вдруг слуги тоже воскресают – профессор Снейп говорил, Тэри может вызывать только духи умерших родственников… - Взбодрись, - бросила девушка, и я перестала чувствовать себя виноватой за это невольное упоминание о смерти целого рода. – И давай-ка улыбнись. Знаешь, как называется выражение твое лица? - Ну? - Пожалейте-меня-я-такая-никчемная! Вот как. - Ах, так! – притворно нахмурилась я, хотя была уверена, что у Тэри сейчас точно такое же настроение – вроде бы и злость, а вроде бы и смех пробирает. - Именно. И вообще, грех предаваться унынию, когда есть другие грехи. Например, доводить до самоубийства еще одно зазнавшееся величество. Тэрогвелла улыбалась, но как-то кровожадно, от этой улыбки становилось не по себе, однако ее глаза всегда были противоположного мнения – равнодушные и холодные. - Я правильно поняла, это вызов? – уточнила я, переворачиваясь на спину. - Поживем - увидим, доживем - узнаем, выживем – учтем, - загадочно ответила дэль Фуэго и тронула повязку на моих волосах. – Какого она цвета? - Голубая, - хмыкнула я. Хмыкнула скорее по привычке, чем по причине смешливости – голубой и другие пастельные тона мне действительно очень шли. Потому я и носила обычно что-то светлое и легкое, ведь мантии в школе стали скорее традицией, чем законом, просто для многих семь лет в черных одеждах были ритуалом, через который надо обязательно пройти перед тем, как стать взрослым, умудренным опытом волшебником. - Цвет дэль Фуэго… - задумчиво протянула девушка, проводя по волосам в том месте, где раньше была ее зеленая лента – она ее сняла в день совершеннолетия. Выбросила вместе со старой одеждой, надев новый необычный костюм. Многие студенты – да и преподаватели, говоря по чести – до сих пор удивлялись ее постоянности. - Голубой цвет – цвет дэль Фуэго? А как же зеленый? Ты же всегда ходишь в зеленом… - не поняла я. - Я уже говорила, что наши предки слишком ценили дар магии воздуха, чтобы разбрасываться им направо и налево, а потому кровосмесительные браки были сплошь и рядом. По счастью, общеизвестный факт, что браки между близкими родственниками приводят к вырождению семьи, нас не затрагивал – безумие и Ветер надежно защищали нас от подобных мерзостей. А начала я так потому, что каждый родившийся ребенок брал фамилию отца, но носил цвета матери – а они обязательно должны были быть из разных семей. То есть два выходца из рода дэль Фуэго не могли связать свои отношения, а вот если с кем-то из рода дэль Вьенто – пожалуйста! Посторонние браки не допускались. Точнее, - исправилась девушка, - они допускались, но мало кто желал жить с человеком, детей от которого убивали сразу же после рождения. - Просто Упивающиеся Смертью какие-то, - хмыкнула я. - Да. И именно поэтому тебе бабушка, - голос Тэриэл слегка дрогнул, - дала голубые одежды – ты принадлежишь к роду дэль Вьенто, но носить должна цвета дэль Фуэго. Теперь понятно? - Куда уж там не понятно-то… Только ты меня заболтала историей, а я хотела решить, что мы будем делать с Досайлом. Уж больно этот извращенец нарывается! - Рискнем провернуть еще раз фокус «Евангелина-Мэлоди»? – усмехнулась Тэрогвелла, снова создавая из воздуха шарик – видимо, пульсирующая стихия в ее руках успокаивала. Я покачала головой. - Еще раз такое не получится. Тогда у тебя был яд, а добавить его в торт было сущим пустяком. А теперь нет ни яда, ни подходящего торта. - Жаль… - капризно протянула Тэри и задумалась. – А если устроить цирк с пришпиливанием всей этой дряни к стене или потолку? Я снова забраковала этот вариант: - Дурмстрангцы нас за это раздерут в клочки. - Пусть только попробуют! – рявкнула Тэриэл и тут же снова задумалась. – А может, поиздеваться над этой, как ее? Эудженией? Он обязан вступиться – все-таки любовь до гроба!! Я хихикнула. - И что же мы можем ей сделать? - Хороший вопрос… - Плохой ответ, - мгновенно сориентировалась я. – И вообще, у тебя обычно планы такие, что без подробного изучения не понять! - Это потому, - соизволила пояснить герцогиня дэль Фуэго, - что ты мыслишь как простой волшебник. Ты должна перестать так мыслить и начать мыслить, как маг воздуха. В каждой ситуации есть другая сторона, хитрое решение, ловкий фокус, который обязательно поможет тебе добиться желаемого. Я вздохнула. - На тебе слишком много боли, - неожиданно отстраненно произнесла девушка, и я похолодела – то, с каким тщанием я замазывала Восстанавливающим зельем собственные порезы от веревок Мартина, привело бы в ужас и самого профессора Снейпа. Учуять боль мог лишь очень сильный мастер окклюменции – или прирожденный маг воздуха. - А ты что думала? Я на этого урода морального еще с полгода злиться буду! – выкрутилась я. - Мне постоянно слышится в твоих мыслях имя Стефан. Это кто-то из дурмстрангцев? Я кивнула – не отрицать же очевидное. - Он в тебя по уши влюблен, но твое сердце разрывается между мной и Эллари, - насмешливо произнесла Тэриэл, и я поняла, что ее устами говорит сеньора Эсперанса – таким голосом могла говорить лишь мертвая герцогиня. - Все хорошо, что хорошо… - философски заметила я. – Но не зазнавайся. Девушка поморщилась. - В общем, договорились. А сейчас тренировка! – безоговорочным тоном произнесла дэль Фуэго и резко поднялась. Мне пришлось встать вместе с ней – непослушание было себе дороже. - А почему сейчас? Давай через полчасика? Я хоть себя в порядок приведу, - с надеждой поинтересовалась я, одновременно выставляя руки в боевую позицию. - Тяжело в учении – легко в приключении, - усмехнулась Тэри и меланхолично послала в меня сгусток воздуха, который мне удалось довольно ловко отбить – по крайней мере, если бы не натренированность Тэриэл и ее умение мгновенно увернуться, Зеркальный Щит был бы проделан идеально… *** Вечер все не кончался. Я до изнеможения повторяла приемы магии воздуха, но все равно время ползло ужасно медленно. Снова пошел снег. Тэри картинно поправила короткий рукав тонкой рубашки и, махнув на прощанье рукой, отправилась на очередное «бдение» в Альбасете. Я вновь вздохнула, глядя в окошко, и резко задернула штору. Перед глазами стояли Мэлоди с Досайлом, на длинных подчерненных ресницах Розье живописно лежали снежинки, при малейшем движении сразу таявшие. Картинка была настолько отвратительной, что я со злостью всадила в дверной косяк обиженно свистнувший кинжал. Я сжала для храбрости Браслет Покровительства и выдохнула воздух из легких – до покалывания в груди, и чтобы ни одного лишнего вдоха! А потом можно и начать хорошенько дышать – как учила Тэриэл, медленно и размеренно. И открыла дверь в гостиную. - Эллари, я… - начала Элла дэль Вьенто и замолчала, понимая, что слова не нужны – время безнадежно потеряно. Пустые глаза, почти равнодушное лицо, тусклые черные глаза – да он же убивает себя и меня заодно!! Что же делать? Он же не соображает ничего! Неужели ситуация безвыходная?! Я разозлилась на саму себя и на Эллари тоже, а потому резко отвернулась, схватила с близлежащего столика чье-то забытое перо и пергамент и набросала несколько строк. После чего смяла листик и, дождавшись, пока Аларик отвернется, кинула ему в затылок, подкрепив мягкий комочек потоком воздуха. Сама удивилась, когда попала и мысленно назначила пятьдесят баллов Слизерину. Видимо, вышло довольно сильно, потому что парень мгновенно развернулся, в его глазах мелькнуло что-то трудноопределимое, а потом он заметил пергамент. Снейп медленно, как-то сомнамбулически прочитал записку, в глазах его что-то изменилось, а уголки губ ощутимо дрогнули, после чего он все так же неспешно поднял голову. Я встретилась взглядом с глазами столь больными и израненными, что не выдержала конспирации и кинулась парню на шею. Заторможенность и отстраненность Эллари оставил позади, он просто прижимал меня к себе – сильно прижимал, надо сказать – и не говорил ни слова. Это я рыдала у него на груди, вслух проклиная себя за слабость и ветреность, а он молчал – но я чувствовала, что оковы спали, он больше не злится, он понял. Слезы все не кончались, мне было стыдно и больно, но что я могла дать Аларику взамен его любви? Я тоже его любила – только тогда я это поняла с ужасающей ясностью – любила пылко, с глупой подростковой надеждой. Любила не как брата, не как друга – а как парня, моего, любимого, желанного… Хотя какая любовь в четырнадцать лет?! Отрезвили меня громкие хлопки за спиной. Так насмешливо хлопают в ладоши – медленно, лениво, с наглой ухмылкой на красивом, надменном, холодном лице. С закрытыми фиолетовыми глазами. С кольцами и перстнями на длинных пальцах. - О, какой милый, трогательный, волнующий момент! Пожалуй, мне тоже стоит вас обнять… – произнес высокомерный голос, и я резко развернулась. - Что ты здесь делаешь? – ошалело поинтересовался Эллари, не выпуская, однако, меня из объятий. Я шмыгнула носом. - Наслаждаюсь представлением, - хмыкнула Тэриэл, поправляя синий с серебряной отделкой шелковый шарфик. - Ты все это время была здесь? – почти гневно вопросила я, но не отодвинулась от Аларика даже на волосок. – Почему молчала? Почему не сказала, что ты тут? - Наверное, не догадалась… - нарочито зевнула девушка. – Что ж, желаю вам приятной ночи. Я, кажется, покраснела. - Порешь чушь и радуешься этому… - Если что, - дэль Фуэго даже не соизволила заметить мою реплику, - в нашей комнате в углу рядом с моей кроватью стоит целая корзина с первосортными красными винами – семидесятилетняя лоза, прошу заметить. Не везде найдешь!.. И направилась к выходу из гостиной, ловко подхватив планер. - Куда это ты? – подозрительно поинтересовался Снейп, а я вздохнула. - Как обычно. В Альбасете, - девушка пожала плечами и, не сбавляя шага, почти вынесла дверь – горгульи на выходе только с отчаянием взвизгнули, но против силы не попрешь. – Развлекайтесь. *** - Ты меня бесишь! - И не говори! Очень жарко! - Я тебя ненавижу! - Ты права. Жарища! Пот ручьем! А ты как? Тебе уже не так жарко? Я давилась смехом, рядом, хватаясь руками за стены, чуть на пол не валились Флайти с Агнесс, где-то сбоку был слышен хохот Кларенса и Ангелики с Амели… Да, такое не каждый день увидишь! Мэлоди Розье, великий хвостоносец Хогвартса - а теперь еще и Дурмстранга - стояла посреди коридора, с воплями обливаясь слезами – девушка была в таком состоянии, что ее можно было ненароком перепутать с пугалом рядом с домиком Хагрида - а к ней изо всех сил бежал Досайл. Стоящие почти столбом, на манер ирокезов, рыжие волосы, насмерть скрепленные огромным количеством лака, жутко смятая одежда, растекшаяся косметика – вот над чем смеялись собирающиеся зеваки. Я же смеялась не от вида собственного разбитого врага, а от побежденного чувства мстительности – Мьюлиш за своего нового «малька» готов был горы свернуть. Тэриэл абсолютно наивно хлопала ресницами, и это было более чем страшно – равнодушные слепые фиолетовые глаза, не прикрытые длинной челкой, вызывали безотчетный ужас. Однако на лице дэль Фуэго застыло только выражение «Что-случилось-я-же-только-хотела-помочь», и от этого меня вновь и вновь пробирал смех. Подбежал Эллари, бросил один-единственный взгляд на Мэлоди и расхохотался. Да, такое действительно не каждый день случается… Хотя все произошло даже чересчур быстро. Мы с Тэри, как две герцогини, вырядились в цвета противоположных родов – точнее, это я наскребла в своих запасах голубые вещи примерно одного тона. Так и ходили весь день, пока эта раскрашенная обезьяна не подошла к нам. - Вы будто в зоопарк пришли, право слово! – манерно произнесла Мэлоди, нарочито медленно поправляя «выбившуюся из прически» прядь. - Так в зоопарк и пришли, - ухмыльнулась Тэриэл. – В данный момент рассматриваем редкую породу попугаев… После чего гордо прошествовала дальше. Розье вспыхнула. - Да как ты смеешь! – возопила она. И тут же, вспомнив про манеры, надменно и холодно произнесла: - Жарко тут. Словно в пустыне. А вы разоделись, как жонглеры на ярмарке. Тут Тэрогвелла развернулась к рыжей, вполголоса буркнула «Эх, держите меня трое – двое не удержат!», иронично хмыкнула и сделала резкое движение руками, будто со всей силы давила на магловский ручной насос – по крайней мере, в первое мгновение мне показалось именно так. А потом стало не до рассуждений. Сильнейший поток воздуха, да еще увеличенный за счет моей собственной энергии, с завыванием пошел от ног дурищи к потолку, заставляя всю «химию», которую Розье вылила на себя, скрепить ей волосы и размазать косметику. Воспоминания кончились в тот момент, как на сцене появился Досайл Мьюлиш собственной персоной. Мэлоди быстро скрылась за его спиной, но смеху это не помешало – только подлило масла в огонь. - Вы зря это сделали! Я требую принести Мэлоди извинения! – картинно заломив руки, воскликнул Его Неотразимое Величество, вызвав еще большую бурю смешков. Тэриэл в долгу не осталась – она вообще ненавидела оставаться в долгу. - Ты не можешь ничего требовать, Мьюлиш. Ты не Хуан Карлос (которому я, между прочим, подчинилась бы), не забеременевшая девица и даже не наследник какого-нибудь допотопного рода, как Эллари. Засунь свои требования в нецензурное место и заткни их там пробкой, после чего со спокойной совестью отправляйся спать. Досайл покраснел так, что по цвету почти приблизился к гриффиндорскому гербу. - У вас будут неприятности - я вам это обещаю! И тогда никакие профессора вас уже не спасут! Огрызается. Любой бы на его месте огрызался… Но Тэриэл была сделана из другого теста, она и тут оставила последнее слово за собой: - Проблемы негров и извращенцев шерифа не волнуют! Иди спать! Хогвартс потонул в насмешках и хохоте – не хватало только вечно ржущего, как конь Пржевальского, Томаса Уизли, да и Ричи Джонсона – тоже. Школа говорила об этом еще с неделю, только мне от этого уже было далеко не так смешно, как в начале. - Сеньорита дэль Вьенто, - почти шепотом приказала МакГонагалл, вылавливая меня вечером того же дня в коридоре, - вас требует к себе директор. Снова без Тэри… Снова директор. Снова пытки?! - Профессор, скажите ему, что я не могу, что я на отработках, ну хоть что-нибудь! – взмолилась я. – Ну неужели вам не случалось в молодости врать что-нибудь куртуазное перед начальством?! МакГонагалл смущенно поправила неизменную шляпу. - Случалось, конечно, - вздохнула она, и у меня получилось выдавить из себя улыбку. И вот толкнул же меня Осенний Ветер сегодня пройтись до Астрономической Башни!! – Только директор ничего не хочет слышать. Я могла бы, конечно, использовать Непростительное Заклинание Империо, только… Только это ничего не изменит. Я похолодела. - Почему не изменит? Он же не Гарри Поттер, чтобы противиться Империусу! - А я не Лорд Волдеморт, чтобы насылать Империус такой силы, которой нельзя было бы противиться, - резонно заметила Минерва. Я вздохнула. - Неужели никак не отвертеться? - А почему вы так не хотите к нему пойти? Пожурит и отстанет, - неожиданно с надеждой спросила МакГонагалл, и мне захотелось погладить ее по плечу – настолько это была глупая надежда человека, не знающего, что творят у него под носом. А ведь поговаривали, что в завещании Дамблдора ясно значилось, что новым директором должна быть именно профессор трансфигурации… - Его методы выяснения, кто прав, а кто виноват, профессор, несколько своеобразны. Я бы не хотела, чтобы повторилась наша вторая встреча. МакГонагалл явно все поняла, но виду почти не показала – только слегка расширились кошачьи зрачки. - Что ж. Как я вижу, вы еще надеетесь на внезапное спасение, но уже потеряли надежду упустить сегодняшний вызов к директору, - вздохнула она, и я вздохнула вслед за ней. – А хотите, Элла, я позову Тэриэл? Может, ей удастся договориться с директором Нордкроссом? Как же быстро они все забыли, что Мартин не является законным директором! Как быстро забыли усталые глаза Дамблдора! Я, что греха таить, недолюбливала профессора Защиты от Темных Сил, но новый, преподаватель из Дурмстранга, был еще противнее. И даже без очков-половинок, без длинной седой бороды и без доброго отеческого взгляда. - Не стоит, профессор. Тэри знать об этом не надо в любом случае. Это только мое дело, мое – и ничье другое! Минерва вздохнула еще разок, а потом успокаивающе сжала мою руку. - Если будет происходить что-то странное, просто подуйте на камень, - выдохнула она мне в ухо, а потом обернулась кошкой и быстро скрылась за поворотом. А я с удивлением осмотрела кольцо, которое она мне подсунула мимоходом, и улыбнулась – обычный портал, только вот, интересно, куда он ведет? Не все ли равно? Главное, что в случае опасности я смогу сбежать из кабинета «наследничка»!! Ай да МакГонагалл, ай да декан Гриффиндора!! *** - Входите, мисс Хенстридж. Вновь этот противный голос, красивый и отвратительный одновременно! - Вы уж определитесь, директор, как меня называть – по-настоящему или вымышленно! – не удержалась я, хотя только что, находясь за дверью, дала себе слово молчать, аки русский партизан. Мартин промолчал. По крайней мере, я не услышала хоть какого-то ответа на эту в корне глупую реплику. «Наследник» снова стоял ко мне спиной, спокойно разглядывая пейзаж за окном - зима брала все в свои ледяные руки, засыпая окрестности Хогвартса и, я полагаю, окрестности Лондона шикарными пушистыми хлопьями снега. Мокрыми и красивыми. - Присаживайтесь, Элла, - гостеприимно произнес Нордкросс, не поворачивая, однако, головы. - Снова в красное кресло? – иронично поинтересовалась я, магией воздуха проглядывая кабинет на наличие странных вещей. Их было, к слову, предостаточно. Я знала, что у Дамблдора был Омут Памяти, а также говорящие портреты предыдущих директоров, но большего я с точностью сказать не могла. Какие-то препараты на полках в шкафу. Некое устройство в углу верхнего яруса. На левом стеллаже в гордом обрамлении кучи смятых бумажек возлежала запасная волшебная палочка. - Нет, пожалуй, сегодня обойдемся без подобных… развлечений. Я вас вызвал потому, что хочу сообщить кое-что, что, возможно, живо вас заденет. - Я поежилась. Это что мне этот предатель собирается такое сказать, чтобы я грохнулась на колени и заколотила в пол кулаками?! - Я хочу устроить Рождественский Бал. Туда будут приглашены все курсы, кроме первого и второго, а также наши друзья из Дурмстранга. Вы согласны? Я едва успела подавить мерзкую улыбку – потому как она была абсолютно неуместна. - Пожалуй, сеньор Нордкросс… - милостиво кивнув, проворковала я, стараясь вложить в эти три слова все свое презрение. «Наследничек» ненавидел, когда я называла его на испанский манер, и теперь это только играло мне на руку. - Я рад, что вы согласились. А теперь приступим ко второй части сего неприятного, думаю, нам обоим разговора, - я мысленно приготовилась к самому худшему. – Вы и… сеньорита дэль Фуэго на этот Бал не приглашены. Элла Эттина Хенстридж прижала уши и заскулила от нехорошего предчувствия, а Элла дэль Вьенто чересчур гордо и заносчиво подняла подбородок и только что не оскалилась. - Тэриэл свободна, как ветер, - я осеклась, но все же продолжила. – Да она и есть в каком-то смысле Ветер. Не разрешите вы – она проберется хоть через окно. Да и студенты вас не поддержат – мы гремим на весь Хогвартс. Хотя, конечно, решать вам, сеньор Нордкросс. – После чего я все же не удержалась и почти шепотом добавила: - ¡Imprecacio traidor1 ! - В чем-то вы, несомненно, правы, - Мартин повернулся ко мне лицом, и мне на секунду вновь показалось, что вернулся тот страшный сон – он убивает Дженни, а за его спиной безумно смеется Беллатрикс Лестрейндж и без сознания лежит Ювер, тогда еще не перешедший на сторону предателя. – Это было бы неразумно. Однако я думаю, это было бы справедливо - то, что произошло сегодня днем недалеко от гостиной Дурмстранга, заслуживает даже большего наказания. К вашему сведению, Мэлоди Розалинда Розье – моя крестница, а потому обижать ее я не позволю. Сказано это было настолько грозно и пышно, что я чуть было не рассмеялась, но вовремя спохватилась – похоже, намерения «директора» были более чем серьезными. - Мне прямо здесь падать на колени и просить прощения? – язвительно вопросила я, на всякий случай аккуратно выставляя руки в защитную позицию. И тут же заметила, что взгляд Мартина скользнул сначала по моим ладоням, а потом и по новенькому кольцу. Осенний Ветер, он же понял, что это портал!! - Нет. Но вы упадете на колени и попросите прощения у Мэл на Рождественском Балу, - без тени улыбки поведал мне «наследничек», и меня все-таки передернуло от отвращения. - Но до Рождества еще почти месяц, - с проникновенной наглостью резонно заметила я, на всякий случай не опуская рук. – Мы еще успеем не раз пересечься… - В таком случае будете падать на колени и просить прощения столько раз, сколько продолжатся нападки на мою племянницу, - еще более проникновенно произнес Мартин, после чего величаво махнул рукой. – Вы можете быть свободны, Элла. Можете считать этот разговор предупреждением и моим приглашением на Бал. Я хмыкнула. - А вы знаете, что романы между преподавателями и студентами Хогвартса должны держаться в тайне? Нордкросс шутливо схватился за голову, словно бы говоря, какой он растяпа и как это он забыл о такой мелочи. Правда, потом он быстро посерьезнел. - Мерлин упаси, Элла, влюбиться в девушку с таким характером, как у вас, - почти что с чувством произнес «наследничек», но голос его звучал по-прежнему отвратительно. Красиво - но отвратительно. – Думаю, воспрепятствовать вашему появлению на Рождественском Балу я все равно не смогу, поэтому дозволяю вам с сеньоритой дэль Фуэго принять в нем участие. Однако не забудьте про то, что придется падать на колени и молить пощады! «Делает хорошую мину при плохой игре», - пронеслось у меня в голове, после чего я резко и даже как-то картинно развернулась к убийце спиной. - Не беспокойтесь, директор, я одену что-нибудь подобающее. 1 Проклятый предатель! (исп.) Глава 15 Рождественский Бал Тэриэл заявила, что слепые не танцуют, и с гордым кивком осталась в комнате, а я только пожала плечами и стала одеваться для Бала. Для праздника как нельзя кстати подходило платье, подаренное «тетей Гермионой» мне на день рождения на первом курсе – как же давно это было, а я даже почти не поправилась!! Светло-зеленое, короткое, блестящее – на любой вкус, тем более цвет можно было списать на род дэль Вьенто, а герцогиня из Аликанте должна выглядеть подобающе… Тэрогвелла хмыкнула и неожиданно подошла ко мне. Я сначала удивилась, но потом поняла замысел подруги: дэль Фуэго молча наколдовывала мне из воздуха полупрозрачный зеленоватый плащик на плечи, а чуть выше груди – пушистое «обрамление» краев платья. Подол оказался чересчур коротким, а плащ – чересчур длинным, и это выглядело просто ошеломляюще. Пока я с упоением любовалась собственным отражением, Флорентин мучился с моей прической. В конце концов даже зеркальный дух плюнул на эту глупую затею и осторожно предложил оставить все, как есть, но тут уже Тэриэл встала на дыбы. Как это – герцогиня, да еще и без подходящей шевелюры?! Решили просто распрямить мои непослушные волосы, сделать пробор слева, а челку с помощью магии чуть удлинить, чтобы не сильно отличалась от остальной массы. Тут дэль Фуэго преподнесла мне еще один сюрприз: откуда-то из своих закромов она вытащила тот самый гарнитур, что я нашла в Аликанте. Сережки, ожерелье, перстень – общий набор, не изменяющийся от века. Я с замиранием сердца приняла изящную шкатулку, после чего легко откинула крышку. Да, все было так, как я и оставила летом. Шесть черных алмазов разной величины на основании длинных серег, а длинные части – в виде глаз, только вместо «зрачка» – золотой знак Ветра и какие-то еще завитушки. Колье странного вида: маленький цилиндрик, из которого выходят две довольно толстые нити, и на одной из них – три изображения магии воздуха, воплощенные в золоте, и в центре каждого – еще по алмазу. А перстень… перстень самый обычнейший, с еще одним дорогущим черным минералом. - Где ты его взяла? – пораженно прошептала я, с восторгом глядя на «подарок». - Где взяла, где взяла, - буркнула Тэриэл, но я поняла, что от моей реакции она искренне растрогалась, - лобзиком выпилила! Со стороны двери раздался стук, но я, честно говоря, на него даже не обернулась – я была полностью поглощена переливами столь редких камней. Сколько люди вообще и маги в частности готовы отвалить за эдакую роскошь? Тем более если будут знать, что это сильнейший артефакт, передающийся по наследству только в одном семействе? Тысячи галлеонов? Миллионы?.. Неплохо, пожалуй… - Кто там? – мгновенно сориентировалась Тэри. - Это я! – послышался приглушенный голос Эллари, и именно он вернул меня в грешный мир – сверкающие камешки остались в моей душе только как украшения, которые я имею право надеть лишь пару раз. - Не знаю такого! – Тэриэл явно отыгрывалась за проявленные только что чувства. И сколько же в ней язвительности?! – Посторонним здесь не место! Снимай куртку – будешь своим! Я решила положить конец препирательствам, ибо знала, что они могут продолжаться бесконечно, а потому легко махнула рукой в сторону выхода. Поток воздуха распахнул, казалось бы, наглухо закрытую дверь, и в комнату медленно прошествовал Эллари. Я стояла к нему спиной, поэтому сначала не обратила особого внимания на то, что шел парень довольно неторопливо, а потом, когда обернулась… Да, это трудно описать словами. Огромный букет. Белые розы, в центре – три голубых и одна розовая. Я ошалело хлопала подведенными ресницами, не находя ни сил, ни слов – ничего. Просто стояла и молчала, а Эллари смотрел на меня восхищенными черными омутами глаз. Он был в изящном темно-синем костюме, а на шее красовался светлый шейный платок, к которому был приколот значок Слизерина. Кричащая простота совершенно не вязалась с кричащей же красотой букета в руках Снейпа и с его буквально вопящей любовью в глазах. Меня это сильно зацепило, но разводить сопли не хотелось до одури - зачем?! Я задержала дыхание и решилась коснуться пальцем розового, как Мерлиновы трусы, лепестка. Розы пахли просто ошеломляюще, и от этого запаха становилось очень спокойно на душе, а Аларик сиял, как начищенный до блеска реал. Вернул нас к жизни раздраженный и насмешливый голос Тэриэл: - Я, конечно, понимаю, что только выпендриваясь, мы постигаем богатейшие потенциальные возможности, дарованные нам природой, но, может, хватит пожирать друг друга горящими гляделками?! - Не язви, Тэри, - откликнулась я, все еще не смея оторвать взгляд от влюбленных глаз Эллари. Они действительно горели, и дэль Фуэго это совершенно явно не нравилось – насколько я могла понять, вся буря чувств, которая разразилась за три минуты, лишала ее самообладания, заставляла что-то вспомнить, что-то запретное, болезненное и до сих пор кровоточащее. - Вы слишком все усложняете, - приглушенно заявила Тэрогвелла, и мне неожиданно стало ее жутко жалко. Что с ней такое? Может, мы своей влюбленностью тревожим какую-то струну в ее душе, струну, которую даже она не решается затрагивать?.. - Не относитесь к жизни слишком серьезно, живыми вам из нее все равно не выбраться… - Вот только давай сегодня без подобных разговоров, а? – взмолилась я, решаясь наконец отдать цветы на попечение Флорентина. Дух знал, что ему попросту придется выполнить молчаливый приказ, поэтому на его выполнение можно было рассчитывать. Эллари галантно подал мне руку, Тэриэл, вернув свою самоуверенность, фыркнула, после чего картинно завалилась на кровать, закинув ногу на ногу и поставив их «палаткой». А я вздохнула и, выкинув все посторонние мысли из головы, вышла из комнаты. *** Мэлоди была в совершенно роскошном кремовом платье и вполне сносно выглядела, но против Тэри бедняга своими силами не выгребала… О, как же она ее наверняка ненавидела в этот момент!! Хвостоносцу так хотелось походить на заморскую герцогиню, но морковке кинжалом не стать… Никогда. - Jamás1… - подтвердила Тэриэл, как ни в чем ни бывало складывая посох и проходя мимо ошеломленных ребят ко мне и Эллари. Мы тоже стояли столбом, потому что были твердо уверены, что дэль Фуэго не шутит и попросту не хочет появляться на Балу, однако мы жестоко ошиблись – Тэрогвелла не хотела показывать нам, как будет собираться на такое мероприятие… Исчезли зеленые одежды, их место заняли алые, бордовые, кроваво-красные и багряные – цвета заката, которые она так любит. Туника странного вида – две широкие полоски ткани на груди переходят в короткую юбку спереди и в короткий полу-плащ - сзади. Под необычной вещью – простейший топик без лямок. На талии – нечто вроде завязанного темного платка. На ногах изящные туфельки, а на запястьях – что-то, напоминающее магловские напульсники, только треугольником выходящие на тыльные стороны кистей. Все кольца и перстни остались на месте, даже знак мира до сих пор болтался на шее, а вот с прической Флорентин постарался на славу: никаких завитушек или высоких причесок – обычный хвост, закрепленный на затылке заколкой в виде огненного символа Ветра. Строго, просто и ошеломляюще аристократично. - ¡Ja que no, duquesa! – в восторге воскликнула я и даже сама удивилась собственному произношению. – Ты же говорила, не придешь! - А разве это cuestión de vida y muerte2? – хмыкнув, поинтересовалась Тэриэл, и всеобщий паралич спал – думаю, мало кто понял, что именно мы сказали, но наш смех разрядил обстановку. Мартин, казалось, проглотил вилку и запил ее уксусом. Остальные преподаватели выглядели не лучше. МакГонагалл еле сдерживала торжествующую улыбку, Грейнджер делала вид, что появление Тэри ее не касается, Снейп гаденько ухмылялся, Спраут пунцовела, Синистра открыто улыбалась (испанский не был ей незнаком), Граббли-Планк разглядывала длинные ногти, Хагрид сморкался в огромный платок, пытаясь скрыть несколько неуместный хохот, а профессор из Дурмстранга только скорбно стрелял глазками, сочувствуя покровителю. Да, Тэриэл появилась более, чем неожиданно – через окно. Закрытое. Она его попросту разбила. Воздухом. А потом восстановила его. Меня снова поглотил смех, и Эллари успокаивающе погладил меня по плечу – истерика слабела. «Директор» был готов рвать и метать – неизвестно как он еще надеялся, что мы не появимся на Балу… ох и просчитался он!! Новая волна смеха была убита в корне – к нам медленно направлялся Досайл. Когда он подошел на небезопасное – для него – расстояние, меня даже передернуло – в том мире хрупкого счастья, в котором я жила почти месяц, этой дохлой жабе места не было. Эллари незаметно сжал мои пальцы, а я самым светским тоном, на который была способна, осведомилась у Тэри: - Мне кажется, или здесь запахло «химией»? Тэрогвелла, поняв мой несложный замысел, наивно помотала головой в разные стороны: - Не знаю, подруга. Мэлоди, вроде, далеко… Запомните, герцогиня: счастье – это когда тебе завидуют, а нагадить не могут… О, а вы кто такой, сеньор? Я вас знаю? Досайл сначала побледнел, столкнувшись взглядом с ничего не выражающими слепыми фиолетовыми омутами, потом жутко покраснел, когда увидел, что с равнодушием на лице девушки соперничает коварная и даже кровожадная улыбка, и явно растерял половину своего желания наладить со мной контакт. Я хмыкнула, когда он попытался сделать вид, что просто проходил мимо, но Тэриэл выпускать свою жертву не хотела. От ее былой угрюмости не осталось и следа. - Сеньор! Вы невежа, а козел! Оу, так, вроде бы, по-английски не говорят… В общем, неужели можно быть настолько невежественным и не знать, что в присутствии особ высоких кровей принято кланяться? Хотя мы, наверное, - девушка картинно взмахнула рукой, на которой тускло блестели браслет из альбасетского гарнитура и перстни на пальцах, и оглянулась на меня, - даруем вам на то наше разрешение. А вы как считаете, герцогиня дэль Вьенто? Эллари снова сжал мою руку, и я была ему за это искренне благодарна – если бы он меня не сдержал, наговорила бы глупостей на три корыта и миску вдобавок. - Думаю, мы можем с честью распоряжаться той милостью, что оставили нам предки, сеньорита дэль Фуэго. Зачем дурмстрангским садовникам кланяться каким-то там испанским герцогиням на столь блистательном мероприятии? Тэри фыркнула, после чего Мьюлиш, не говоря ни слова, гордо отошел, нежно обняв мгновенно вспыхнувшую Эуджению. От созерцания столь мерзопакостной сцены меня отвлек Аларик, мягко, но многозначительно прижавший меня к себе. Я уж было хотела рассмеяться, но тут увидела Стефана. Говоря по чести, я чувствовала себя перед ним немножко виноватой, но как раскрутить эту паутинку, не знала. - Как жизнь? – парень улыбался и казался вполне приветливым и излечившимся от своей привязанности, но в глубине его глаз мне на мгновение почудились острия стрел. Он уже смирился с тем, что место рядом со столь паршивой стервой, как я, занято Эллари, но ему было больно, очень больно… Разум неожиданно прояснился, и чистый голос Тэриэл педантично поведал мне, что собственную боль я давно умею побеждать, а потом лаконично посоветовал выбросить из головы всякий мусор в виде переживаний отдельно взятого дурмстрангца. Я мысленно хихикнула, когда поняла, что голосом моей совести стала Тэрогвелла дэль Фуэго, но на ее слова мое сознание с веселой яростью возразило, что Стефан – мой друг, и, наплевав на его чувства, я плюну себе в душу. Дэль Фуэго пожала плечами, но, скорее всего, каким-то своим мыслям, потому что подобный разговор мог только спьяну показаться реальностью - читать мысли Тэриэл, наверное, все-таки умела, но использовать приемы окклюменции… нет, вряд ли. - Местами неплохо, - отшутилась я и улыбнулась. Стефан мгновенно расцвел, и это было приятно. Мне. Потому что уже в следующую секунду я почувствовала, как на моем запястье сжимаются ледяные пальцы Тэрогвеллы – это был первый раз, когда я прикоснулась к ее рукам. Точнее, первый раз, когда я почувствовала кожу ее пальцев – мягкую и нежную, но просто одуряюще холодную. Если у всех нормальных магов воздуха такая температура тела, то неудивительно, что Ампаро полезла в камин… - Мартин поднимается, - прошипела мне на ухо девушка, и по коже пробежал отвратительный холодок. «Не забудьте про то, что придется падать на колени и молить пощады!»… - Сегодня великолепный день, - «директор» усилил свой голос, поэтому музыка мгновенно стихла, а ребята… ребята уже привыкли. – И я думаю, этот день как нельзя лучше подходит для примирения злейших врагов! Элла Кармен Элоиза дэль Вьенто! Мэлоди Розалинда Розье! Подойдите сюда! Все студенты, начиная с третьего и заканчивая седьмым курсом, резко развернули головы к нам. Я вздрогнула, как от удара – да в общем-то, удар был, только не столько реальный, сколько магический: Тэрогвелла передала мне часть своей энергии, надеясь, что сейчас я размажу этого паразита по серебристой стенке. Надо было идти, непослушание было себе дороже, но, Великий Ветер, как же не хотелось! Мэлоди похабно ухмылялась, и от этого становилось еще тошнее. Полубезумный взгляд выхватил из толпы черные глаза Эллари, парень был готов убить Мартина на месте, но не решался. Ветер Всемилостивый, почему же профессора молчат? Не знают?.. - Герцогиня Элла, в такой день просто необходимо очистить свою душу от зависти и корысти, а потому прошу тебя преклонить колени перед высокородной Мэлоди и честно попросить прощения за все свои прегрешения. - Нет! – вырвалось у профессора Грейнджер, но она все равно ничего не сделала – мое сердце неумолимо останавливалось, детская болезнь брала свое. Лицо дурищи было совсем рядом, оно казалось зеленым от торжества, и мое участившееся дыхание только добавляло ей поводов для ликования. Победа над врагом? Что вы, такую радость даже Гарри Поттеру не доставило убийство Лорда Волдеморта! - Не медлите, герцогиня, - вновь подал голос Мартин, но мне слышался лишь шум крови, бьющей в виски, и отчего-то колокольный звон. Хотя, может быть, мне казалось – это, скорее всего, шуршание сухих, опавших листьев под ногами… Нет, какие листья! Это же грохот водопада… Ветер Всемилостивый, какой водопад посреди Большого Зала?! - Умоляй меня о прощении, бунтарка! Унижайся передо мной! – прошипела Мэлоди, и мне почудилось, что ее лицо из зеленого стало красным – цвета заката, бездны, великих Врат, которые увидел в день своей смерти Рафаэль… Эллари!.. Эллари!! - Великий Мерлин! Да ей же плохо! – завопил кто-то с преподавательского стола – мне было уже все равно, сердце отсчитывало капли с люстры в комнате Тэриэл, и капли эти с водопадным шумом разбивались о синюю поверхность гладкого камня. Это и есть смерть? Нет, от остановки сердца так глупо не умирают… Где-то рядом должны звонить колокола, они наверняка звонят – просто из-за этого проклятого водопада их не слышно! Золотые искры вокруг меня стали сгущаться, они танцевали – вальсы, танго, кадрили, рок-н-ролл… Да, рок-н-ролл, Элвис – Король!.. Нет, сквозь гул воды проступает бешеная гитарная мелодия, аккорды бьют по слуху – им все равно, что сейчас наследница магов воздуха попросту умрет от больного сердца. Матери не стоило так долго держать меня на продуваемой террасе – но урок обязательно должен быть выучен! Семь сердец ношу по свету. В колдовские горы, мама, я ушел навстречу ветру. Семь сердец ношу по свету. Своего еще не встретил!3 Мэлоди, кажется, поймала мой безумный взгляд – она отшатнулась. А может, это Тэриэл направила мою руку, и дурищу пронзила Молния из Воздуха? Да, наверное – таким жить не стоит. Ветер Всемилостивый! Как же холодно! Почему никто не останавливает это? Я упаду, и мне уже ничто не поможет… Мартин своего добился – когда великая радость сменяется великой ненавистью, сердцу биться заказано… А еще эта болезнь… Нет, мама, не надо! Я знаю, что не помню формулу, ну и что! Я напишу ее на солнце, хоть облаками на небе, только не заставляй меня больше тут стоять! Это больно – и холодно. Ужасно холодно. Смерть играет на клавесине и танцующих красит синим, и на слезы наводит глянец. А над городом – тени пьяниц… О, возьми этот вальс, на руках умирающий танец…4 Нет, танец не умирает – это я умираю. Сердце, пусть даже такое сильное, живое, любящее – не выдержит удара! Оно больно – как Тэри больна пустотой и скукой. Ампаро опять оказалась права… Мы все любуемся ее характером – но она равнодушна! Она забыла о своей воле давно, еще до того, как наши родители отправили нас за пределы Испании. Элла! В окно постучала полночь, и стук ее был беззвучен. На смуглой руке блестели браслеты речных излучин. Рекою душа играла под синей ночною кровлей. А время на циферблатах уже истекало кровью…5 Странная все-таки вещь – Луна. Не столько светит, сколько пугает… 1 Никогда (исп.) 2 вопрос жизни и смерти (исп.) 3 Отрывок из стихотворения «Песня о семи сердцах», Федерико Гарсиа Лорка (перевод А.Гелескула) 4 Отрывок из стихотворения «Маленький венский вальс», Федерико Гарсиа Лорка (перевод А.Гелескула) 5 «II ноктюрн из окна», Федерико Гарсиа Лорка (перевод А.Гелескула) *** - Очухалась? По груди полоснули кинжалом. Нет! Не вонзайте. Нет…1 Звук разбился на тысячи осколков, больно ранящих уши. Где водопад? Где колокола? Где Бал, Зимний Ветер их раздери в клочки?! - Встань. Какой резкий голос. Женский, определенно. Спокойный – даже безмятежный. И еще что-то – какая-то трудно уловимая мелодия – грустная и немного тоскливая. Гитара?.. - Не могу. Это мой голос?! Нет, это просто не может быть моим голосом!.. - Встань! Тэри повысила интонации, значит, сейчас опять запустит воздух какой-то определенной формы. Его обязательно надо отбить – еще одного удара я не выдержу… Тэри?! - Не могу! Даже кричать не получается – разве она сможет нормально понять? - Я дала тебе зелье – давай вставай. Ночь без сознания – вполне достаточное время, чтобы оклематься… Она никогда не понимала, что боль – это куда больше, чем просто прихоть. Ей вообще плевать на других, да и на себя ей тоже плевать. Давно плевать. Сеньора Эсперанса загубила своим самомнением все вокруг. На корню. Нет, боль определенно стихает – значит, Тэриэл действительно дала какое-то зелье. Что же все-таки случилось? Приступ? Такое бывало – несколько раз после смерти Дженни. Дженни… и ведь она мне даже и не сестра… Да, моя сестра – Тэриэл. И еще Ампаро, но из живущих – Тэриэл. Тэро – так ее называют родственники… - Встань. Пошевелила рукой – ничего. Все нормально, просто я перетрудила свое сердце, вот оно и объявило мне бойкот. Вовремя, причем – хотя кто знает, как я могла бы поизмываться над глумящейся Мэлоди?.. Вновь гитарный перезвон – что это она играет? Не поет – играет. Грустно, и это так не похоже на те песни, что бились в моих ушах, пока я была без сознания. Те были злыми, яростными, душераздирающими – но не грустными!! - Подъем!! – мелодия прервалась. Тэриэл никогда не отличалась терпением – может, настоящая Тэри и могла часами сидеть и медитировать, но дэль Фуэго, представляющая на своем месте Рафаэля, не могла просидеть на одном месте и минуты. Нет, боли больше нет, просто надо вставать. Тэрогвелла права, нечего лежать на кровати – надо узнать, что случилось со всеми остальными. - Где Эллари? – это важно, это можно спросить до того, как начну подниматься. - За дверью сидит. Чахнет. Ждет, пока твое величество соизволит оторвать задницу от одеяла и привести себя в порядок. Мелодия снова начала свой бег, только теперь это были не только отдельные ноты – это были аккорды, гордые, надменные, звонкие. В них звучала истинно испанская страсть, только почему Тэриэл стала играть, да еще и ночью? Бежать отсюда надо – иначе Мартин расшибется в лепешку, но угробит меня. Ему не нужна живая свидетельница его ненависти – зачем давать Совету Попечителей дополнительные возможности отыграться? А так – ученица сбежала после некоего инцидента на школьном мероприятии… каков повод начать разборки с проходимцем!.. Встала я резко – даже быстрее, чем следовало, потому что в глазах мгновенно стало темно от черных летающих звездочек, которые высасывали силы и давили волю маячащим искушением упасть обратно и проваляться на теплой кроватке до скончания веков. - А первыми с корабля, между прочим, бегут крысы, - наставительно протянула Тэриэл – она сидела на полу рядом с корзиной, на коленях ее лежала черная гитара, а вокруг валялись пустые бутылки – четыре, и все из-под красного вина. И как можно пить эту кислятину?! - Открой, пожалуйста, а то я разобью! – прохрипела я, хватая первую попавшуюся бутыль из корзины. Дэль Фуэго равнодушно сорвала печати, сделала из воздуха «штопор», крутанула рукой, а потом подставила под алую струю, кажущуюся черной в полутьме комнаты, изящный кувшинчик. Ах да, вино должно настояться… полчаса, не меньше… Осенний Ветер, да не буду я его смаковать – мне на пару глотков! Отобрав у девушки бутылку и удостоившись гневного фырканья, я со спокойной совестью уселась обратно на кровать, подавив неистовое желание закрыть глаза и заснуть. Мне говорили, что после каждого приступа надо принимать успокаивающие и укрепляющие зелья… и где мне их сейчас взять?! - Что за зелье ты мне дала? – поинтересовалась я, делая паузу между глотками. Эх, кто ж так пьет, твоя светлость герцогиня? Из горлышка, да еще и быстро… Докатилась ты, Эл дэль Вьенто! - Фамильное, - лаконично отозвалась Тэриэл, вновь возвращаясь к раздирающей душу мелодии. Она мне казалась смутно знакомой, но ничего определенного на ум не шло. - И как оно действует? – почему-то это казалось мне важным. Может, это вино, обиженное такой неблагодарностью, быстрее обычного дало в голову? Ну правильно, только идиот будет пить вино, как сок или воду… - Необычно, - ответы девушки многословностью не отличались. Сеньорита герцогиня соизволили злиться и обижаться за испоганенную бутылку… И вот чего такого случилось? Или я в беспамятстве наговорила глупостей? – Я иду с тобой. Я подавилась. Причем конкретно подавилась, по груди вновь полоснули ножом. Тэриэл бросает все и убегает со мной?! Безумие… хотя кто говорил, что дэль Фуэго не безумна? - Зачем? – кашляя, спросила я. Девушка пожала плечами. - Потому что Мартин отмочил знатную шутку – будет что вспомнить на старости лет… - Что все-таки произошло?! – чуть-чуть отдышавшись и начиная вертеть в руках бутылку, поинтересовалась я. Тэрогвелла отложила гитару, по-кошачьи потянулась, а потом резко поднялась - я едва успела моргнуть, как она уже оказалась рядом со мной. Если девушка и была пьяна, то по ее виду сказать этого было нельзя. Или, скорее, алкоголь на нее действовал очень и очень слабо – недаром она говорила, что давно хочет многое забыть, но не получается, потому что память – слишком своенравная штука. - Этот коронованный подонок заставил тебя встать на колени и попросить прощения у Мэлоди. Ты, как последний идиот, поперлась к нему на зов, а потом, как последняя же коровушка, дала дурище пощечину и свалилась с останавливающимся сердцем. Что-то еще? После этого, - через пару секунд добавила Тэри, - все еще долго не могли отойти, Грейнджер чуть сознания не лишилась, Снейп порывался задушить «директора» и так далее. Хотя, - светским тоном заметила девушка, чуть переместившись в сторону, чтобы отобрать у меня почти опустевшую бутылку, - на его месте я бы использовала этот ваш Круциатус, а еще лучше – Аваду! - Ты много знаешь про обычную магию… - почему-то протянула я, хотя хотела спросить, каким это образом все закончилось так мирно – никто никого не убил, Мэлоди жива, Мартин все еще «наследник», я по-прежнему ученица Хогвартса, а всем остальным ребятам, мягко говоря, побоку? - А куда деваться? – хмыкнула Тэриэл, возвращая мне бутылку, а потом неожиданно серьезно произнесла: - Я могу провести для тебя Обряд Принятия – как-никак, совершеннолетний маг воздуха… - Я воодушевилась. Судя по рассказам все той же Тэрогвеллы, Обряд увеличивал познания в магии, стимулировал умения в области воздушных трюков, а еще – помогал душевно настроиться на взрослую жизнь взрослого волшебника. – Однако если я так поступлю, не исключено, что погибну… Я снова подавилась, но в этот раз удачнее, хотя алкоголь уже ударил в голову – я только поднесла бутыль ко рту, поэтому почти ничего не разлила, да и в дыхательные пути мало что попало. - Тэри, - прошептала я, - если ты погибнешь… - Что ж, - фиолетовые глаза, почти светящиеся в темноте, бешено сверкнули, девушка даже ногой топнула, - значит, я еще и это могу!! Она была безумна и знала это. Ей было просто на это наплевать. Хотя чего ей бояться? Тэриэл так долго искала смерть и наконец нашла. Скоро она будет свободна от всего: от чужой ненависти, убитой любви, сожравшей душу пустоты… Я залпом допила краденую бутылку и попыталась сосредоточиться на своей боли, чтобы изгнать ее из сознания. Вроде бы, получилось, хотя за дальнейшие успехи я не дала бы даже эскудо, но надо было что-то делать. Останавливать эту ослицу поздно – если уж решила, то это закон, – но, может, выйдет убедить ее не проводить Обряд? Хотя нет, это слишком удобно – умирает один, чтобы передать свои силы другому… Так вот о чем писал проклятый Доджер! Он хотел, чтобы в конце концов все так и сложилось – ему за каким-то бесом понадобилась моя сила. Вот он, секрет Мэттью Хенстриджа!! Он знал, знал, знал о том, что я маг воздуха, хотел, чтобы я выросла и получила эту силу, получила только для того, чтобы «героически» погибнуть, передав самому «любимому» человеку все свои возможности!.. Просто убить меня в младенчестве было нельзя – магия воздуха не любит недомолвок, но что делать, если на меня нацелилась целая стая стервятников? Гуру этот, Мэттью, Мартин… Все это как-то взаимосвязано, только что же делать сейчас?! И за что, во имя какой, черт возьми, цели погибли целых два клана?! Тэриэл подняла глаза на меня, и я впервые увидела, что ее зрачки были направлены именно на мое лицо, а не в сторону. Это была очередная насмешка над собой и над всем миром, и она работала безотказно. Дэль Фуэго без всякого выражения «смотрела» на меня, а потом неожиданно растрепала мне волосы, от чего внезапно защипало в носу. Она уходила. Она сделала свой выбор. Она знала, что не вернется. - Зачем мне покупать эту мощь ценой твоей жизни? – горько поинтересовалась я, уже понимая, что возражения бесполезны. - Если человек порядочный, - насмешливо вздохнула девушка, больше не напоминая добрую сестру – вернулась холодная, язвительная и глубоко несчастная Тэрогвелла дэль Фуэго, - это практически неизлечимо… Забудь. Я научила тебя почти всему, что знала сама – теперь твой черед продолжить эту традицию! Ведь мое безумие – это ты, иначе я бы давным-давно сбежала… - Как получилось, что все маги воздуха вымерли? – выдохнула я один из самых важных вопросов, уже понимая, что время уходит. Тэриэл тяжело вздохнула – был ли это момент истины или нет, мне было глубоко плевать. - Великое знание умножает великую скорбь! – постаралась отвертеться дэль Фуэго, но быстро изменила тактику. - Помнишь Книгу Ветра? Я тебе еще про нее рассказывала… В общем, тот листик, что профессор нашел в какой-то книжке – это всего лишь безобидная копия одного момента, который, к счастью, не раскрывает ни одного секрета магии воздуха. Но для чего-то же его украли, протестировали, расшифровали и перекопировали! Я очень долго думала насчет этого и пришла к выводу, что Книга была у бабушки, она использовала ее как дневник и поэтому не знала, что это такое на самом деле. Когда Рафаэль почувствовал опасность, сеньора Мария отослала меня в Англию с этим дневником. Я тоже была без понятия, что за вещь попала мне в руки, но когда почувствовала смерть родственников - вспомнила и Альбасете, и Аликанте и бросилась туда. Естественно, нашла только пустое поместье, а в холле – около каждого портрета – лежали их тела. Причем в строгом порядке: сначала все дэль Вьенто, потом наши слуги, потом Рамиро с Рафаэлем, потом матушка с отцом, а потом и бабушка. За ее заколкой я и нашла записку, что все то, что я найду в «храме Ветра», принадлежит мне, потому что я – последний маг воздуха. Чтя все до единой традиции, - Тэриэл презрительно скривилась, и у меня холодок пробежал по коже, - я похоронила их всех, сохраняя тот же порядок, что и в момент их смерти – вряд ли убийца старался, раскладывая моих родственников по важности и старшинству… В общем, после всего этого я рванула в Англию, к Мелиссе, чтобы уверить ее в своей беспомощности и добиться чего-то большего, чем сам факт убийства сорока двух человек за пару минут. И, конечно, я на это наткнулась. Не сразу, разумеется, - для этого мне потребовалось около трех лет. Книга, которую я охарактеризовала как дневник бабушки, оказалась, если так можно сказать, «с двойным дном»: если открыть ее сзади и начать листать в обратной последовательности, будет двойная кодировка, а потом можно будет читать то, что было написано на самом деле. Оттуда я, собственно, и взяла все свои основные знания – а там, поверь, было, чему поучиться! - Я спрашивала, от чего умерли маги… - осторожно заметила я. - Я помню, - огрызнулась Тэриэл, и мне стало стыдно – я ее прервала на пустом месте… - Перво-наперво я полезла искать, кто мог вообще, хотя бы гипотетически, совершить подобное убийство, тем более так, чтобы Рафаэль это почувствовал, но не смог остановить. Как ты понимаешь, не нашла ничего. Второ-навторо… ой, нет, так, кажется, по-английски не говорят… в общем, несолоно хлебанувши… да что такое! Ваш язык, - пожаловалась девушка, - это кошмар какой-то!! Короче, стала задумываться, с какого рахат-лукума осталась одна и оказалась в Англии. Пришла к выводу, что бабушка все знала. Само собой, пришел вопрос, откуда и как смогла отослать меня. Еще полгода «раскопок» - и вот передо мной документ, свидетельствующий о неожиданной инфекции чумы – разумеется, унесшей жизни почти полусотни жителей Испании, еще трое числятся в розыске. Таким образом я узнала, что я не одна, ведь источник был просто феноменально честен – через несколько недель дальнейшего расследования выяснилось, что в Британии, в районе Лондона, замечена вспышка некоей магии, которая не расценивается как обычная. Разумеется, я не удержалась и отправилась в указанное место, хотя в документе строго-настрого было запрещено там появляться, потому что министерские работники «побывали там и не нашли ничего примечательного». - Мелисса? – хмыкнула я. - Естественно, - подтвердила девушка, создавая из воздуха два шара и начиная их крутить на ладони на манер китайских Баодинг. – Таким образом я наткнулась на О’Льар. Вы в это время снова перебрались на лето в Северное Поместье, а я, подружившись с вашим привратником, стала навещать вашу же библиотеку. Как ни странно, откопала там книги магов воздуха, причем такие, что только диву даешься – написанные с помощью воздушного алфавита, да еще и с параллельным переводом на испанский. Тогда я решила, что все это не случайно – и докопалась до того, что поняла, что документ мне был подброшен специально. - Ты меня заговорила, - буркнула я. – А я, между прочим, бежать собиралась! Так почему умерли маги воздуха?! Тэриэл загадочно улыбнулась. - Чтобы передать свою силу остающимся… - НО ДЛЯ ЧЕГО?! – выдохнула я, чувствуя за дверью чужое присутствие. Тэрогвелла, видимо, тоже это поняла, потому что на мгновение прикрыла глаза, а потом твердым, но чистым голосом ответила: - Мы брали от жизни слишком многое, своей силой, защитой и безумием мы стронули лавину, и лавина эта должна была забрать свои жертвы… 1 Отрывок из стихотворения «Нож», Федерико Гарсиа Лорка (перевод А.Гелескула) *** - Вы куда-то собирались? – своим красивым, но жутко холодным голосом поинтересовался профессор Снейп, одним движением закрывая дверь. - Да, - я решила сыграть ва-банк. – Я хочу сбежать отсюда, чтобы пройти Обряд Принятия, а Тэриэл, - я запнулась, - она хочет пойти со мной и помочь мне… в меру ее сил. Ох и зря я попыталась что-то скрыть от мастера окклюменции! Это Тэрогвелла могла дурачить профессоров, с лицом улыбающейся фарфоровой куклы скрывать свои истинные мысли, но я-то, я!! Не успела даже доучиться владеть воздухом, как подавай мне защиту от вторжения извне! Будь во времена Гарри Поттера в мире сведения о том, что живут в Испании такие вот люди, которые умеют защищаться даже от великолепнейших мастеров, - и вопрос о том, кому учить Золотого Мальчика Гриффиндора, отпал бы сам собой… - Вы не сможете пробиться даже за ворота Хогвартса. Сказано это было так спокойно и даже как-то равнодушно, что мне сразу же стало ясно: профессор прячется за свои старые привычки, стараясь скрыть свой гнев. Он, наверное, обычно бушует похлеще МакГонагалл, а тут какой-то «наследничек» доводит учениц его факультета до полусмерти и запрещает даже слова ему возразить. - Мы? – насмешливо уточнила Тэриэл, и вот тогда-то мне стало по-настоящему страшно. Если дэль Фуэго что-то решила, она убьет каждого, кто посмеет встать на ее пути – и один Зимний Ветер знает, кто подвернется ей под руку – друг или враг… - Пробьемся! - А вы выглядывали в окно? – в том же тоне вопросил профессор. Я рванула к маленькому окошку, откуда был прекрасно виден кусок квиддичного поля, и застыла. Не было никаких высоченных стен, которые нам и вправду было незазорно разбить, не было колючей проволоки, которую можно было бы перелететь, не было страшных существ, охраняющих ворота – не было конкретно ничего!! И все же по коже бежал холодок, который только усиливался от взгляда зельевара. - А что там такого? – почти прошептала я, хотя хотелось криком кричать. - А вы последите какое-то время за луной… - загадочно посоветовал профессор, и я не нашла причин не последовать этому совету – отвернувшись к окну, стала внимательно разглядывать почти половинку луны. Ничего странного не происходило. Неожиданно по ярко выделяющейся «поверхности» пролетело нечто темное, и я со свойственным мне суеверием решила, что это что-то ужасное, но уже через пару секунд поменяла свое мнение – это могла быть ночная птица или магловский самолет. - И все же? - Это бладжеры, сеньорита, - как само собой разумеющееся заявил Снейп. Тэриэл расхохоталась. - Мартин, конечно, знатный шутник, но с чего это он взял, что я не смогу разбить пару заколдованных мячиков для дебильной игры волшебников? - Потому что даже Минерва МакГонагалл, стоя на безопасном расстоянии, не смогла их уничтожить, - уточнил зельевар. – А о вас, да еще и в воздухе, не имея возможности нормально манипулировать собственными потоками магии, думаю, и говорить не приходится… Они еще дальше препирались, выясняя, кто сильнее – профессор трансфигурации или совершеннолетний маг воздуха, но я уже отвернулась. В ушах назойливо звучало «Un brazo de la noche entra por mi ventana»1 - это о чем-то напоминало, но о чем? Если мы не сможем сбежать – а в этом я была почему-то уверена, - то что же делать? Отдаться на милость Мартина? Извиняйте, такие уроды не в моем вкусе… Пытаться бунтовать? А что, меня называют бунтаркой – надо оправдывать свое имя!.. Темень, ветер и тревога, вечная волчья тревога зимней ночи… Что за эхо дошло и откуда? Это ветер в стекло, мое чудо!.. Я глаза увидел, где душа скорбела. Белая вербена. Я глядел на губы, в памяти живые. Маки полевые. Но узнал лишь тени смертного покоя. Черные левкои.2 Мне показалось, что это сказала Тэриэл, но девушка разговаривала со Снейпом о свойствах какого-то яда, а я смотрела на луну – серебристую, равнодушную, скупую. Очень захотелось, чтобы Мартин умер, причем умер так, чтобы даже в аду ему было больно вспоминать о своей смерти, но от моего желания мало что зависело… - В общем, вы объявляете, что заболевание Эл опасное, она не может какое-то время даже вставать - и мы в это время готовим нужный яд, - меня резко вернули на землю. Тэрогвелла. Чччёрт!.. - Согласен, - они улыбаются, причем улыбаются заговорщицки, а я все на свете пропустила… Даже не запомнила названия зелья, которое нам предстоит их стараниями варить… Интересно, сколько на это уйдет времени? И не додумается ли Мартин, что за подарок мы ему готовим? - Тогда с вас основа этого вашего Желтого Яда и настоянный на крови китайского дракона яд МакГрегори, - Тэри кровожадно облизнула губы – в сочетании со слепыми глазами это выглядело угрожающе. - Найдем, - усмехнулся профессор и, легко кивнув мне на прощание, развернулся, но потом, у самой двери, снова оглянулся на Тэриэл и тихо сказал: - Только смотрите, осторожнее! Синтез магического волоса единорога и магловских элементов, да еще и в очень маленьком котле, может привести к замене основных качеств и, соответственно, к непредсказуемым последствиям. Делайте все правильно. Дэль Фуэго кивнула, а я не отрываясь смотрела, как захлопывается дверь, а там, в гостиной, на диване, бился в тревожном сне Эллари. 1 «В окно постучала полночь, и стук ее был беззвучен» (отрывок из «II ноктюрна из окна», Федерико Гарсиа Лорка (перевод А.Гелескула)) 2 «Затон», Федерико Гарсиа Лорка (перевод А.Гелескула) Глава 16 Отравление ложью - Зачем?! - Вместе влипли, вместе и вылипать будем… - Я не буду травить эту сволочь, пусть даже трижды она меня чуть не довела до смерти! Плевать! Я не хочу записываться в убийцы и отравители! - Все маги воздуха – прекрасные знатоки зелий и ядов, это побочное действие безумия… Все мы в один далеко не прекрасный момент хотим покончить жизнь самоубийством – а из подручных средств, растягивая агонию, легко можно сварганить какой-нибудь яд… - Хорошо. Что именно мы будем «варганить»? Тем более два-три дня?.. - Знание – сила. Незнание – рабочая сила. Бесплатная, между прочим. - Чудовище! - Сама знаю. Этот глупейший спор, затеянный только ради очистки совести, еще долго звучал в моей голове. Не потому, что я знала, что мне в остроумии с Тэриэл не тягаться, а потому, что я еще пару часов пыталась найти те оправдания, которые могли бы хоть немного облегчить мне жизнь. Отравить Мартина – что может быть проще? А что может быть гаже?! - Хорошо. Что ты замышляешь, Тэри? – полюбопытствовал Эллари. Бедняга так и не простил себе, что не защитил меня от этой коронованной змеюки… И как ему не надоест грызть себя?! - Злодейство, - вздохнула дэль Фуэго, - разумеется, я замышляю злодейство. Причем немыслимое… - Почему я ни разу не слышал про это зелье? – подозрительно уточнил Аларик, потирая переносицу – ночные кошмары по-прежнему не давали ему очухаться. Что ему такого снилось, я не знала – да и, говоря по чести, не хотела знать - но мучил он себя нещадно. – У отца есть почти все известные в мире… - Вот ты и ответил на свой вопрос, - Тэрогвелла отложила еще один флакончик на край кровати. – «Почти». Ты же никогда не слышал про Lechuza Riña? - Нет, - озадаченно нахмурился Эллари, наверняка пытаясь вспомнить отцовские хранилища, доверху набитые старинными колбами и бутылями. - А Lechuza Puñal? Veneno Lento? Estrella Errante? Вот то-то же… Снейп сник. - Эх, niño, побывал бы ты entre la vida y la muerte1 – понял бы… Мне вот повезло nacer con buena estrella2, только от этого не легче… - Я не понял, что ты сказала, ну да и ладно, - хмыкнул Эллари, обеспокоено оглядываясь – мои попытки найти где-то в своем чемодане стыренный однажды у Граббли-Планк волос единорога проваливались с треском. - ¡Fuego de Dios!4 Песенка была короткая – и душераздирающая. Пела Тэри без гитары, на испанском, поэтому я уловила смысл только последнего предложения, и эти самые «Лунные три ступени» меня уже заставили увериться в своей правоте – Мартина надо было задушить еще в колыбели, чтобы не успел познакомиться с Мэттью Хенстриджем… - Как он действует? – неожиданно спросил Эллари, и я даже вздрогнула, возвращаясь из своих грешных мыслей на грешную землю. - Убивает, - кровожадно ухмыльнулась Тэрогвелла дэль Фуэго, а потом налила себе темного вина в высокий бокал и выпила залпом. Молча. Где и с кем блуждали ее мысли, было непонятно. Два дня после этого мы провели в нашей комнате – нас никто не трогал, только изредка открывалась дверь. Это профессор Снейп отправлял Эллари с новой порцией зелий. Иногда мы менялись – я спала, а Аларик караулил, и наоборот. Однако даже этот довольно длинный срок прошел неожиданно быстро. Яд должен был быть готов с минуты на минуту, и мы решили обговорить все нюансы. - …Ты подойдешь к нему, предложишь бокал с вином, он выпьет, а дальнейшие твои действия должны быть на твоей совести. Если захочешь, сложишь ему ручки на груди, а захочешь – ножки. Думаю, ты успеешь даже ему лицо поцарапать… Тэри замолчала. Я видела чеканный профиль дэль Фуэго, та сидела, запрокинув голову и прикрыв глаза. Уснула? Это было вполне возможно – Тэрогвелла не ложилась двое суток подряд, но мне ужасно не хотелось бодрствовать один на один со страшным, непонятным ядом. Эллари ушел спать, потому что прошлую ночь спала я, а сидеть и слушать, как зелье время от времени булькает?.. нет, увольте! Какое-то время я еще боролась с собой, потом осведомилась притворно беспечным голосом: - Тэри, ты веришь в то, что есть еще один маг воздуха, помимо нас? - Ты что-то сказала? – дэль Фуэго потянулась. – Прости, задремала. - Да я так, - замялась я. Стало стыдно: разбудить человека, который и так почти не спит – свинство, за которое убить мало… К тому же Тэриэл спросонья могла послать в меня Круговую Волну. Или чего похуже. - Страшно убивать? - Еще как… - вздохнула я, подавляя внезапное желание убежать. - Это всегда так, спервоначалу-то… Я, когда первого убила, где-то полмесяца сама не своя ходила… - Первого?! – мне показалось, что я ослышалась. – А сколько их было-то? Тэриэл задумалась. - Ну, человек с дюжину-то я точно отправила к Прародителю-Ветру… Поодиночке, я имею в виду. Двенадцать человек!! Эта семнадцатилетняя девушка убила двенадцать человек!! И это ее уточнение насчет «поодиночке»… - За что ты их так? – выдохнула я, боясь «спугнуть» неожиданную откровенность. - Слишком много о себе мнили, - пояснила дэль Фуэго, снова прикрывая глаза и откидывая голову назад. – Первым точно был какой-то англичанин, который приперся к Мелиссе и стал про меня расспрашивать. Он приходил дважды, и после первого раза в этом вашем «Пророке» стали появляться статьи про необычные способности и тому подобное. Тогда я убила случайно – хотела просто припугнуть его, уронив ему на голову люстру и остановив ее в паре футов, но не смогла удержать в воздухе… Мне было семь лет, и где-то через пару месяцев я почувствовала смерть родственников. - Ты точно чудовище! – вздохнула я, тоже закрывая глаза. Зелье преспокойно булькало, не ведая, что рядом с ним сидит малолетняя убийца. И ведь дернул же черт сеньору Эсперансу учить дочь всяческим гадостям!! - Возможно, - неожиданно согласилась Тэриэл, а потом резко поднялась. – Пора. Теперь надо добавить мое зелье… Сказано это было таким тоном, что я мгновенно рванула к ночному столику – за заветным флаконом. А потом просто с некоей оторопью наблюдала, как Тэрогвелла хладнокровно отвинтила крышечку и добавила пару капель в кипящий котелок. - А хватит двух-то капель, а? – недоверчиво поинтересовалась я, вспоминая уроки профессора Снейпа, когда он говорил, что большинство ядов действует лишь при большой концентрации и при довольно больших количествах, а тут не было ни того, ни другого. Сработает ли великий план? - Не хватит – добью голыми руками, - ухмыльнулась дэль Фуэго и подняла с пола планер. – Пошли. 1 между жизнью и смертью (исп.) 2 родиться под счастливой звездой (исп.) 3 Черт возьми! (исп.) 4 «Схематический ноктюрн», Федерико Гарсиа Лорка (перевод А.Гелескула) *** - С выздоровлением, сеньорита дэль Вьенто, - с усмешкой произнес Мартин, привычно отворачиваясь к окну. На улице валил снег, ему тоже было все равно, умрет ли какой-то там смертный сегодня или нет. Мне, по ходу, уже тоже, потому что от осознания, что я делаю нечто, не получившееся даже у профессора Снейпа, становилось как-то спокойнее. А от того, что означенный профессор только одобрил наш замысел, последние сомнения разлетались вдребезги. - Благодарю, сеньор. Я нарывалась на грубость, но все-таки во мне проснулся извечный инстинкт хищника – помучить жертву перед ее смертью. Жертва еще может даже не подозревать, что она уже обречена, но я, хоть и было мне жутко за это стыдно, наслаждалась своей нежданной негаданной властью. - Как ваш экзамен? – несколько рассеянно поинтересовался Мартин, и мне потребовалось где-то пара секунд, пока я поняла, о чем он – МакГонагалл устраивала пробные работы по сдаче СОВ перед каникулами. - Процветает… - буркнула я. – Я до сих пор не знаю результатов - сами знаете, после вашей выходки мне оставалось только слечь на неопределенный срок… - Вы очень откровенны, сеньорита. Могу я попросить вас налить мне вина? Он знает, он знает, он знает!! - Не можете, - да, именно вот так, держа обычный тон и не показывая разочарования. План проваливается – мы забыли, что этот предатель является еще и хорошим предсказателем. Ну, по крайней мере, получше, чем Трелони… - Нижайше прошу принять сей скромный дар, - возникшая из ниоткуда Тэрогвелла напугала даже меня, думаю, Мартину было не лучше – разве что он стоял к ней спиной и вздрогнул из-за голоса. – Я решила, что вражде надо положить конец, и болезнь моей сестры – отличный повод это провернуть. Она остра на язык, сами видите, мистер Нордкросс, но, похоже, скоро ей станет не до этого. Тэриэл убрала челку. Еще перед уходом. Да, хочет показать Мартину, что она слепа – перед смертью приятно узнать что-то новое… Но «наследник» бокал взял. Отличный бокал, испанский темный хрусталь, сладкое вино «Аликанте» - все, как и договаривались, а я своей растерянностью только что чуть не загубила все на корню!.. Нордкросс рассматривал вино на свету и молчал. Для этого он даже соизволил отклеиться от любимого окна и занять место покойного Дамблдора. Интересно, кто станет следующим директором? Наверняка МакГонагалл – никто больше и не согласится, разве что Министерство опять кого-нибудь пришлет… Хотя им-то это зачем - контролировать сейчас никого не надо, только если нас с Тэри в Азкабан… От этой мысли неожиданно стало смешно – две наследницы вымерших магов воздуха заканчивают свои грешные преступления в обычной магической тюрьме!.. Блеск!! Черт, как же холодно! Еще не хватало, чтобы «директор» подумал, что я дрожу от страха. Хорошо, что Тэри рядом и не бросит, к тому же сама с юга – наверняка тоже мерзнет. Но чего же этот придурок тянет, раздери его Зимний Ветер с его Сеньорой Темноты?! Я не могла отвести взгляда от руки, сжимавшей темный хрусталь, руки, убившей Дамблдора и Дженни, а может, и еще кого… Это было страшно – смотреть, как ничего не подозревающий человек пьет яд. - Пейте, мистер Нордкросс, - безмятежно проворковала Тэриэл – от ее тона у меня бежали мурашки по коже, но в общем создавалось впечатление, что она действительно радеет за окончание боевых действий. – Это хорошее вино. С виноградников моей сестры, отличная лоза, замечательный сорт… Это было бы очень символично для меня, если бы мы даже выпили вместе… Только полный идиот, не знакомый с привычками дэль Фуэго, мог повестись на это, но ведь повелся!! Этот баран хлебнул из бокала, потом с проклятием вскочил с кресла и, хорошенько размахнувшись, разбил бесценную вещь о решетку камина. - Браво, дочь Ветра! – крикнул Мартин, на глазах теряя весь свой холеный блеск – огненные оттенки волос тускнели и постепенно седели, щеки проваливались, руки тряслись… Что же это было за зелье, если оно, по словам Тэриэл, «убивает»?.. – Больше, чем браво! Если это задумал один хорошо знакомый нам профессор, он – гений! А если это твоя выдумка – профессор тебя отравит, потому что на такой ход способен лишь великий безумец и мастер окклюменции! «Наследник» выдохся – он упал обратно в кресло и лишь изредка с ужасом оглядывал свои катастрофически быстро стареющие руки. Я беспомощно обернулась на дэль Фуэго и замерла. Глаза Тэри горели ярче обычного, она хохотала весело и безжалостно – так смеется водопад, затягивая в неизбежность смерти. - Ох, сеньор Нордкросс, ну и насмешили же вы меня, - наконец выдохнула она. – Неужели за столько времени вы так и не нашли ничего про нас с Эл? Я же вам даже статьи в стол подкладывала, а вы оказались настолько глупы… - Я открыла рот и тут же его закрыла – не хватало только показаться Тэриэл в таком состоянии. Она помогала Мартину найти сведения о магах воздуха? Немыслимо… - Профессор этого не задумывал, это была моя затея – но для спасения вам не хватало двух слов из копии последней статьи, которую вы попросту сожгли, хотя я ее искала около двух лет. И слова эти - «нет противоядия». Вы так долго пытались дурачить Эл голову, не выпивая проклятое вино – только я-то видела, что вы аккуратно подсыпаете туда же какой-то дурацкий порошок… Так вы сделали себе еще хуже – потому что Lechuza Riña действует довольно странно… - Ты безумна! – сквозь силу выдавил Мартин, и мне стало противно – скоро должен был начаться процесс разложения, а предатель все еще был в сознании… - Эл, иди перекуси, а я пока разберусь. Прекрасный совет, и какой своевременный! Если не знаешь, что делать и как себя вести – ступай съешь что-нибудь, а перед этим полюбуйся на заживо разлагающегося человека. Это к счастью, надо полагать!.. Дэль Фуэго казалась веселой и слегка выпившей – значит, настроена более чем серьезно. - Не переживай. Это солдат, не беда – такая сегодня экологическая обстановка, - хмыкнула девушка, покровительственно похлопав меня по плечу. – Вали в комнату, поцелуйтесь пока с Эллари, поразмышляйте на тему, какая я падла и убийца, а я потом приду и поговорим еще разок. Мне ничего не оставалось, как только выйти – ведь непослушание было себе дороже. Настроение Тэриэл не давало мне выбора: если не пойду сама – отправит с Астрономической Башни кубарем по лестницам. До самых подземелий. - Итак, - донеслось до меня, пока я съезжала по движущейся лестнице к горгулье на выходе, - вы заявляете, что я безумна. Да, это так – вы абсолютно правы. И поверьте, это еще не то безумие, какое ждет вас… - Он… умер? – тихо спросил Эллари, присаживаясь на мою кровать, когда я ворвалась в комнату. Я всхлипнула и бросилась к нему на шею. Ситуация в который раз повторялась, только теперь ее причины шутница-жизнь переврала по-своему – и очень своеобразно. Как, впрочем, и все, что связано с Тэрогвеллой дэль Фуэго. - Мир его праху. - Мартин был минимум тринадцатым, которого она убила!! – прошептала я, а потом неожиданно почувствовала на своей коже легкие поцелуи – это было так и приятно и немного щекотно, что я даже прервала истерику. Ради такого случая. – Ты чего? Аларик глубоко вдохнул и, глядя прямо мне в глаза, на едином дыхании произнес: - Я говорил тебе, что я тебя люблю? У меня внутри что-то перевернулось – что-то, что должно было переворачиваться с того самого момента, как мы встретились. Должно было – но не переворачивалось. Неожиданно меня одолел смех. - Не говорил, но я это всегда знала. Ты еще когда меня в Хогсмид в первый раз водил, даже Агнесс это поняла! Я уж не говорю про Ангелику! Эллари покаянно вздохнул и снова стал покрывать поцелуями мое лицо, а я постаралась попросту отключиться, чтобы каждое мгновение длилось вечность. Каждое его движение было полно такой нежности, что она не давала ни малейшего шанса похоти или разврату. Этот черноволосый оболтус действительно меня любил, а меня вновь на мгновение одолели мысли о том, что мне четырнадцать, а в таком детском еще, по сути, возрасте серьезное чувство неуместно. Снейп добрался до моих губ, и тут-то я расплавилась окончательно. Несмотря на столь «младые годы», как язвительно выражалась дэль Фуэго, целоваться я умела – что и решила продемонстрировать наглядным примером. - Да здравствуют гормоны, - хмыкнула Тэриэл, входя в комнату и отбрасывая посох на кровать, а сама сразу же направилась к корзине с винами – такая уж у нее была привычка. – Какой хэппи-энд! Голливуд умрет от зависти! Береги честь смолоду, не уберег – все, хана… - Заткнись, будь так любезна, - спокойно попросила я, не отрывая взгляда от сияющих глаз Аларика. Он тоже был недоволен, что нас прервали, но что поделаешь - против Тэри не попрешь… Дэль Фуэго склонилась над корзиной, выбирая бутыль, а потом выпрямилась и, не заботясь судьбой планера, направилась к двери. - Ой, перцы, все путем, пошла я отсюда… - хмыкнула она. Раз Тэрогвелла здесь, значит, все уже кончено – Мартин уже умер, а перед смертью выслушал очередную байку про то, что так будет с каждым, кто посмеет покушаться на жизнь испанской герцогини… - Тэри, мне надо с тобой поговорить, - сделала попытку вернуть убийцу убийцы обратно я. Девушка с нарочитым удивлением оглянулась, потом легко отправила бутылку на кровать и медленно подошла к нам. Я рефлекторно прижалась к Эллари, а Тэриэл встала прямо рядом нами и, облокотившись плечом на столбик, поддерживающий балдахин, грозно наклонилась к моему лицу. - А мне надо в туалет, - неожиданно просто съязвила она, и я смогла наконец перевести дух. - Тэри, ну я же серьезно… - Ну так и я серьезно!! – ухмыльнулась Тэрогвелла дэль Фуэго, герцогиня и хозяйка альбасетского «храма Ветра». - Твою, блин, японско-китайскую бабушку через горку и налево! – вспыхнула я, но тут же остыла – девушка открыла глаза. - Я пока схожу за матерью с отцом, - Эллари предпринял попытку встать и отвлечь нас, но я, буквально пригвожденная к месту невидящим фиолетовым взглядом подруги, не могла сдвинуться ни на волосок. - Запомни, Эл, - немного не к месту произнесла Тэри, - собаке собачья смерть. А теперь валите давайте за Грейнджер со Снейпом, а я пока подожду… Я осталась сидеть, закрыв глаза и пытаясь сосредоточиться, Тэриэл все-таки куда-то ушла, а Эллари бросился звать родителей. В общем-то, это было правильно – чем баламутить весь профессорский сок, проще вызвать двоих самых лояльных… - Быстро в мой кабинет, - прозвенел в моей голове голос профессора Грейнджер, и я тут же подскочила – второго приглашения не требовалось, тем более что в гостиной около камина я увидела Тэри, которая тоже быстрым шагом направлялась к выходу из подземелий. *** До коридорчика, отданного под апартаменты профессора Чар, мы добрались достаточно быстро – лестницы, чувствуя сильнейший взрыв магии, слушались беспрекословно, даже ни разу не поменяли направления. - Что вы наделали? – с порога закричала мама Эллари, но я так и осталась стоять с высоко поднятым подбородком – к разносам за свою жизнь я привыкла, даже прививок не требовалось. Профессор сидела в глубоком кресле у неизбежного камина, у окна стоял профессор Снейп, рядом с книжной полкой пристроился Аларик, при нашем появлении с облегчением вздохнувший – видимо, во время ожидания он выслушивал все тирады матери. - Убили того, кто был достоин скверной смерти, - бросила Тэриэл, самовольно усаживаясь на краешек письменного стола, с которого предварительно сдвинула все бумаги. – И кто своей жизнью противоречил факту жизни всех здесь находящихся. Девушка говорила негромко, и от этого немного хриплого, привычного голоса меня бросало то в жар, то в холод. Судя по виду Эллари, парень ощущал то же самое. Что чувствовал профессор Снейп, сложивший руки на груди и задумчиво глядящий на оконную раму, было неизвестно, но, скорее всего, ему было глубоко плевать, бушует ли его жена или же нет. - Вы понимаете, что за это вам светит Азкабан, герцогиня? – зашла с другого бока «тетя Гермиона». - За что именно? – с каким-то ленивым, оскорбительно вежливым любопытством поинтересовалась Тэрогвелла, расправляя складки зеленой «юбки». Ее мысли тоже витали где-то далеко, но это видно было только мне и, может, еще Эллари, но он не столь много времени проводил в обществе этой гордячки. - Да за все! – с отчаянием воскликнула профессор. – За преднамеренное убийство директора, за использование запретных зелий, за запрещенную волшбу, а еще припомнят ваши прошлые прегрешения! - Вы говорите так, будто зачитываете мне смертный приговор, - насмешливо проговорила дэль Фуэго, и напряжение меня немного отпустило – весь гнев профессора Чар, по-видимому, был направлен на странную девушку, которая за последние два с половиной года стала мне больше, чем сестрой. – Во времена жизни моей прапрабабушки – а маги воздуха жили раньше подольше, чем сейчас – за все перечисленное вами сжигали по остаткам законов святой инквизиции. Во времена молодости моей прабабушки, - Тэриэл выделила отсутствие еще одного «пра», - за такое ждали только гонения со стороны церкви и аристократии, а сейчас меня даже в Азкабан посадить не могут – по закону я еще несовершеннолетняя. - По законодательству Британского Министерства Магии совершеннолетним является тот волшебник, который достиг семнадцати лет, сеньорита, - беспристрастно заметил профессор Снейп, по-прежнему разглядывая раму. У меня стали затекать ноги, пришлось ненадолго «отключиться» от происходящего, чтобы заставить тело слушаться силу воли. - Так в чем заключается действие этого зелья? – неожиданно кротко вопросила «тетя Гермиона». Тэриэл нарочито вздохнула. - Вот так и рушатся секреты великих семейств… - Девушка закрыла глаза и закинула ногу на ногу. – Lechuza Riña отличается выборочным действием – то есть существовал шанс, что он не подействовал бы на Мартина. С другой стороны, - задумчиво протянула Тэрогвелла, а я постаралась «переварить» подобную информацию, - подействовал же он на Мэлоди с Евангелиной… - Те же не умерли от разложения… - раздраженно заметила профессор Грейнджер. - Естественно, - Тэри грациозно и лениво махнула рукой. – Потому что действие Lechuza Riña основывается на способности магов воздуха проникать в мысли собеседника или вообще человека, находящегося в непосредственной близости. Иными словами, этот яд опирается на пресловутое самоубеждение. - Он действует, исходя из мыслей хозяина? - Нет. Он не действует вообще. – В воздухе повисла напряженная тишина. Где-то через полминуты герцогиня дэль Фуэго соизволила пояснить: - Это обычная концентрация воды и эфирного масла. Используется как ароматическая добавка к различным блюдам. «Тетя Гермиона» ошарашено хватала ртом воздух, Эллари во все глаза глядел на подругу, а профессор Снейп спокойно перевел взгляд на темную поверхность окна. Я же просто не могла поверить услышанному, и потому лишь часто моргала. Выглядела, думаю, вся эта немая сцена в духе Гоголя настолько по-идиотски, что Тэриэл не выдержала и расхохоталась. - Не думали ли вы, что я буду тратить бесценные жидкости, доставшиеся мне по наследству от многих поколений моих предшественников, на какого-то там предателя и убийцу? – с усмешкой поинтересовалась она, открывая глаза. К слепому взгляду я уже привыкла, но сейчас он вновь разодрал пространство не хуже ножа, разрезающего ткань - напряжение было почти ощутимым. – Никакого яда не было, просто Мартин отравился собственной ложью – он, проникнув в мысли Эл, почувствовал ее жуткое нежелание убивать каким-то малопонятным смертоносным зельем и поверил в то, что мы принесли отраву. Он оказался настолько недогадливым, что стал подсыпать в тот же бокал противоядие от основных видов ядов – раскрошенный безоаровый камень. Профессор Снейп, просветите общественность на предмет того, что бывает, когда сей магический компонент вступает в химическое взаимодействие с неядовитым веществом… - Оно превращается в собственную противоположность, - бездумно ответил зельевар, не отвлекаясь от созерцания, видимо, собственного отражения. – То есть проявляются его рецессивные свойства, обычно являющиеся качествами основных ядовитых веществ. - Вот-вот, - нагло покивала дэль Фуэго, - вы очень точно выразили мои мысли. Итак, то зелье, что мы варили на протяжении почти двух суток – всего лишь результат смешения двух ядов, а именно – яда МакГрегори и Желтого. Как известно, большинство отравляющих жидкостей содержат так называемые отрицательные факторы, которые при взаимодействии с себе подобными переходят в положительные. Иными словами, мы получили абсолютно безобидную бурду жуткого вида, в которую я, давя на самоубеждение Эллы, добавила несколько капель неядовитого Lechuza Riña. Положительный фактор плюс еще один положительный фактор – это что получается, профессор Грейнджер? - Положительный, - на автомате откликнулась женщина, зачарованно наблюдая за странной девчонкой. - Именно. То есть никакого яда не было. И к этому неотравляющему веществу сей идиот добавил раскрошенный безоаровый камень – что получилось? - Вещество, ускоряющее процессы старения… - протянула профессор, начиная понимать, к чему клонит Тэриэл. Мы с Эллари не понимали ровным счетом ничего, но все равно было очень интересно. Как это – отравление без яда?.. Смерть без особой причины?.. Бред какой-то, право слово… - Бинго, - хмыкнула Тэри. – Вот мы и вышли на финишную прямую. А теперь вернемся к нашему самоубеждению. Как вы поняли, Элла была полностью уверена в том, что я добавляю в «яд» еще одну отраву, а потому не сомневалась, что Lechuza Riña должен действовать как-то ужасно. Мартин через ее мысли навыдумывал всяких страхов – например то, что он умрет от старости, а не от яда, а потом еще и добавил безоар, в полной уверенности, что наша попытка его убить провалится с треском и он сможет наконец-то расквитаться с нами за все сразу. - И тут-то зелье и начало свое действие, - сообразила «тетя Гермиона». - И как вы догадались? – огорчилась Тэриэл. – В общем, он убедил себя, что умрет от старости, а отрава, полученная при его деятельном участии, стала работать, ускоряя процессы старения. Для начала просто поседели волосы и немного впали щеки, но Мартин страшно перепугался и, не осознавая этого, отдал своему мозгу приказ: раз есть яд, будет и смерть. А мозг что? – он слуга воли. Сказали «умереть», он и командует всему телу: «умри»! Тут в игру снова вступает полученная бурда, еще сильнее ускоряя процессы старения, а это накладывается на приказы мозга… короче, начинается процесс разложения, и мне остается только помахать ручкой и прочитать положенную молитву… - И все?! – выдохнул Эллари, а я не смогла даже и этого – просто опиралась на дверной косяк и во все глаза смотрела на расслабленную фигуру Тэрогвеллы дэль Фуэго. Ее безумие спасло нас всех – и правых, и виноватых. А разве можно было додуматься до такого в нормальном состоянии?! - И все! – в тон ему, только не в пример язвительнее ответила Тэри, со скукой на лице запуская в нахохлившегося профессора Снейпа легким порывом ветра. Такой разве что волосы разметает, но зельевар вздрогнул, будто только-только проснулся. - Вы не сказали мне про то, что будете впутывать во все это Эллу, - глухо произнес он, и я обалдела окончательно – монстр времен Гарри Поттера заботится о такой козявке, как я?! Похоже, безумие рода передалось и мне… - Надо было хоть что-то показать ей в жизни, а не только наколдованные мыслью бладжеры в воздухе, профессор, - ухмыльнулась дэль Фуэго, и я в который уже раз за этот вечер чуть не подавилась. – Однако вы тоже давили на самоубеждение Эл, и не вам упрекать меня в подобном. - Я всего лишь не желал вашей смерти, сеньорита, - проворчал Снейп, а мы с Эллари переглянулись. – А Обряд Принятия без подобающих действий привел бы именно к этому. - То есть? – не выдержала я, в глубине души ненавидя этот разговор обо мне в третьем лице. – Вы имеете в виду, что никакой опасности на выходе из Хогвартса не было? Мы могли беспрепятственно сбежать?.. - Да. Кто это сказал? Профессор Снейп? Профессор Грейнджер? Тэри? - Тэриэл, - простонала «тетя Гермиона», - чему ты учишь Эллу?! - Пить, - пожала плечами дэль Фуэго. – И еще - жить. А еще любить жизнь и заклинать воздух. Вам хватит? - Вполне, - с некоей оторопью произнесла профессор Чар и расслаблено откинулась на спинку кресла. – А как тогда можно объяснить отравление мисс Розье и мисс Саванрон? - Еще проще. Одна дура так тщательно мучила свою кожу, чтобы не было проклятых прыщей, что, когда на нее грохнулся торт, вообразила невесть чего. Тут, конечно, и без магии не обошлось, но все же… Мэлоди получила магический удар такой силы, что вся ее кожа в принципе должна была покрыться прыщами – поэтому ничего удивительного, что так и произошло. А Лина напоролась на уже упомянутое самоубеждение, помноженное на такой же заряд магии. - Ты меня запутала, - озадаченно призналась «тетя Гермиона». Мы с Эллари, по-видимому, выглядели не лучше, потому что Тэри хмыкнула. Никогда нельзя было с точностью сказать, на кого в конкретный момент направлен ее «взгляд», скорее всего, она наслаждалась всем представлением. - Жизнь у меня такая… - томно протянула Тэрогвелла и зачем-то провела пальцами по самому простенькому колечку на ее руке. Мне смутно казалось, что на его поверхности что-то написано, но спросить я почему-то не решалась. Тут меня словно током ударило – столь лелеемое ею кольцо было на безымянном пальце правой руки! Значит, по закону она замужняя женщина!! Разговор конкретно подходил к концу – девушка резко поднялась со стола и подошла ко второму окну. Прижалась лбом к по-прежнему темному стеклу и чему-то улыбнулась. От этой улыбки у меня внутри все похолодело – настолько она была злой и какой-то тоскливой, что ли… Неожиданно первый лучик восходящего солнца выцепил на груди дэль Фуэго знак мира, радостно заиграл на черных алмазах, словно только и ждал, когда его «жертва» подойдет к окну – черный аки туча профессор Снейп его, видимо, не привлекал. Тэриэл рассмеялась, но как-то наигранно – скорее всего, она не видела ни лучика, ни стекла, ни собственного отражения… К чему этот спектакль? - Кто теперь директор? – зачем-то спросила я – просто хотелось разбить эту душещипательную тишину. Профессор Снейп снова вздрогнул, словно только что разбуженный человек, и медленно развернулся к нам. - Минерва МакГонагалл. Я нашел в архивах копию завещания Альбуса Дамблдора – там значится именно она, а не «сын», родство которого еще стоит хорошенько проверить. Хоть что-то привычное в этом мире, - пролетело у меня в голове, потому что голос зельевара не менялся многие годы. Все тот же красивый ленивый баритон, от которого становится как-то спокойнее, потому что знаешь, что ждать от его обладателя – точнее, догадываешься. В то время как действия Тэриэл всегда покрыты мраком. Планер она оставила в комнате (Хм… Странно…), но что ей мешает выпрыгнуть в окно и, поддерживаемой ветром, добраться до земли?.. Глава 17 Секрет Мэттью Хенстриджа, или Одинокая Тэри – 2 - Ты кто такая? - Какая разница? - Ну, девушка зимой в поле – это образ скорее поэтический, чем реальный… - И что? Что тебе от меня надо? - Ты злая. А меня зовут Мигель. Тебя как звать? «Девушка в поле при кровавом закате»? Неожиданный смех. - Это было бы неплохо. А зовут меня Тэрогвеллой. Но лучше Тэриэл. Или, - заминка, - Тэро. Да, лучше Тэро. - Странное имя. Красивое. Я про него сочиню песню! Хмыканье, вошедшее в привычку. - Увековечишь мой образ? Ну да – девушка, поле, закат, ветер и все такое… - Тебе не нравится? - Ну уж извини, я не вижу! Парень смеется. У него красивый смех – как у Рафаэля. Тот тоже смеется, когда врезать хочется… - Ты почему такая злая? – сел рядом. И чего прицепился? Здешний, что ли? Но в окрестностях «храма Ветра» обычно никто не селится… Или нет? - Плохо мне, вот и злая. - Выговорись, тебе станет легче… - Ох, психолог выискался! Сегодня день моего рождения, связанный со смертью всех моих родных. К чему эта искренность? Мигель пришел и ушел – а ей еще жить с этими знаниями и этими переживаниями… - Ничего себе… Это о вас говорили про какую-то там болезнь? Грустный кивок, слов не надо - все равно. - А ты как выжила? - Я была в Англии. - Где-где?! - В Англии. Меня отослали еще в детстве. - Кто-то ведь остался, правда? Ты не одна? - Ну, не одна. Еще парочка наших где-то по миру шляется. - Что выбираешь – Хуана Карлоса или решку? - Хуана Карлоса. - О, поди ж ты, Хуан Карлос! Значит, встретишь ты родных! - Ты еще руку попроси позолотить… - А хочешь? - Ты что, цыган, что ли? - А что, не видно? У нас тут табор недалеко – то, что от него осталось… - А что-то случилось? Эти земли исконно моему роду принадлежат – я имею право закончить любые препирательства! Откуда этот порыв? Что было задето в давно онемевшей душе? - Да эти Лаорьо… Опять начали нападать!.. А ты что же, здешняя герцогиня? Мы к вам на поклон идти собрались… - Поздно. Опоздали почти на десять лет. Но осталась я. Обращайся. - Тэро, а ты точно поможешь? Отец меня, конечно, убьет за знакомство, во-первых, с девушкой, во-вторых, с красивой девушкой, а в-третьих, с местной управительницей… - Да ладно тебе, Мигель! Не убьет он тебя – вы на моих землях, я здесь многое могу… - Это ему и не понравится. - Ну, заберу я тебя с собой, будешь при моей «высокой особе»… Не тронет он тебя, в общем. А чего он так на тебя?.. ну, короче, ты понял… - Я от невесты отказался, решил посвятить жизнь природе и табору, а он и обозлился. Говорит, «не хочешь жену – пропадай без хозяйки!»… Я теперь почти что изгой. - Ну вот! – дебильная радость. И к чему она?! – А я слепая. Изгой из цыганского табора – и слепая герцогиня… Блеск!! - Слепая? То-то не удивляюсь… Так позолотишь ручку? - Ножку не позолотить? - Ох и норов у тебя, Тэро… А как живешь-то без зрения? - Да вижу я все. Природный дар и все такое… - Колдунья, что ли? Уважаю… - Ветер Всемилостивый, хоть не испугался, и то ладно. - У меня тетка знахарка, да только лечит чуднó – чуть что не так, сразу предрекает смерть!.. - Ну, это-то как раз не новость – многие так лечат, что лучше камень на шею - и в омут. У меня вот к лéкарству никаких способностей, но видеть могу. И еще много чего могу, только не приносит мне это счастья… - А ты мне нравишься. - Спасибо, утешил. - Я же серьезно! - Всем вам, мужикам, только одно и нужно… - Что? Мне вот струны для гитары нужны, а отец запрещает играть… У тебя нет? - Есть. Только вряд ли ты сможешь на них играть – своенравные они, жуть! - Кто? Струны? Не поверил – ну и славненько… Такого дурить – одно удовольствие, да только не лжет он, действительно слепая красавица в поле запала ему в душу… А как было бы весело над ним поиздеваться, будь она одна, как раньше. Но она не хочет больше одиночества! Его и так было через край… Поцелуй вышел слишком жадным – так и испугать нетрудно, но парень улыбается. Точно - улыбается… - Ох и зверь в тебе живет, Тэро… И смеется он как Рафаэль!.. - Сколько лет-то тебе? Короткая заминка, но лгать не хочется. - Шестнадцать. Мигель, а ты еще придешь? Я тебе струны принесу… У нас все играют… играли. - Посмотрим. Но ты мне нравишься совершенно определенно. Челку убирать не пробовала? Вновь хмыканье. - Пробовала. Шуганёшься от моих глаз… - Давай рискнем. Ленивое движение, новая одежда несколько непривычна, а отсутствие повязки на голове на мгновение настораживает. Но волосы можно просто приподнять – так, чтобы можно было увидеть глаза. Фиолетовые. Слепые. Равнодушные. Молчание. А потом смех. - И все равно красиво. Необычный цвет, взгляд безо всякого выражения… Нет, я точно напишу о тебе стих! Только ты мне струны принеси… Я, может, даже песенку сочиню!.. Встать, медленно развернуться, алое солнце почти скрылось за горизонтом. - Моими путями ходит смерть, не стоит тебе слишком глубоко вдумываться в мою природу. Я приду завтра. Дождись меня… *** - Элла! Привет, красавица! А как выросла-то! - Привет, дядя Эдмонд. Ты даже не представляешь, как я рада тебя увидеть! А что, - я на мгновение замялась, - родители не приедут? - Да какие там родители! - дядя смеется, это хорошо. – Своих ты родителей и в глаза-то не помнишь, не то, что Хенстриджей… Как дела? Я застыла, аки соляной столп. - Откуда вы знаете об этом? – в каком-то шоковом состоянии поинтересовалась Элла Эттина Хенстридж, а Элла дэль Вьенто едко спросила, а кто тогда на самом деле Эдмонд. - А то не знать своих родственников… - хмыкнул дядюшка, и я обалдела окончательно. – Что, в следующем году сдача СОВ? - Не заговаривайте меня! – не выдержала я, резко останавливаясь и заставляя мужчину остановиться рядом. – Вы – мой настоящий родственник? Это ваши книги находятся в библиотеке О’Льар? Это о вас говорила профессор Грейнджер? К вам летала Тэриэл? Эдмонд тяжело вздохнул и мигом растерял половину своей жизнерадостности. Мы успели выйти с вокзала Кингс-Кросс, теперь оставалось либо аппарировать, либо вызвать машину. - Хорошо, давай поговорим. Я твой настоящий родственник, и зовут меня не Эдмонд, а Эмиль, с Мэттью Хенстриджем меня ничего не связывает – как и тебя, впрочем, - меня изгнали за связь с женщиной, не обладающей даже зачатками магии воздуха. Выгнал твой отец, Лионель, а потом неожиданно связался со мной и сообщил престранное задание: вырастить тебя, да еще и так, чтобы никто не знал, что ты прирожденный маг воздуха. Я облюбовал замечательное место, где можно было запросто заниматься магией – ты понимаешь, это было Северное Поместье. На этих территориях когда-то проживали истинные маги воздуха дэль Монтанья – потому Поместье и могло проводить подобное волшебство, оно зародилось на «памяти» здания. - Брр… У меня каша в голове, - призналась я. – Давайте зайдем куда-нибудь в кафешку… Через несколько минут, затарившись мороженым, Эдмонд, оказавшийся Эмилем, продолжил: - Нам невероятно повезло, что тебя отослали еще в детстве – ты хотя бы смогла перенять основы обычного волшебства, а иначе была бы, как Тэро… - А вы и ее знаете? - Естественно, - как само собой разумеющееся, заметил дядюшка. – Мы с ней повстречались, когда она в первый раз прилетела в О’Льар. Пришлось немного подурить сэра Клемента, и поэтому он до сих пор уверен, что девушка, иногда навещающая тамошнюю библиотеку - это Андрия. - Хорошо. Кто такие Андрия и Андерий и почему я обо всем этом узнаю после четвертого курса и убийства Мартина? - Да, ловко вы его, кстати… Андрия – действительно моя дочь, только она напрочь лишена магии воздуха – сказалась материнская кровь. А Андерий – ее избранник, потому и не похож он на нас. Его, кстати, Карлосом зовут. Он тоже испанец. - Вот чума на мою голову! – простонала я. – Кто такие все остальные? Что нас с ними связывает? Неужели только то, что они живут на исконно наших территориях? - Ты так быстро определила, кто «мы» и кто «они», что мне даже страшно становится, - усмехнулся Эмиль, и я поймала себя на мысли, что уже привыкла к положению вещей – называю его настоящим именем и считаю себя причастной к древней магии. – Начну с ближайших, так сказать… Мэттью Хенстридж почему-то руками и ногами вцепился в Северное Поместье и О’Льар, когда в Министерстве началась дележка территорий. Видимо, он что-то про нас знает, а, может, как и Тэро, нашел что-то необычное или почувствовал то и дело возникающие вспышки волшебной энергии, исходящей, кстати, от тебя. - Опять меня виноватой выставляют! – улыбнулась я, начиная приходить в себя. – А кто такая Аманда? - И меня вновь восхищает твоя мобильность в решениях - уже называешь всех по именам! В общем, Аманда – действительно просто жена Мэттью, она тебя еще в детстве, не сказавшись мужу, запродала Мартину. Они, скажем так, состояли в близких отношениях, а потому, когда Эми проговорилась насчет твоих способностей, тот пригрозил выдать их властям, если они не отдадут тебя ему. - И отдали, - ухмыльнулась я. – Да только не по зубам ему оказалась Тэри… Вот, наверное, почему она отказалась уходить, когда Дамблдор приказал… - Именно. Теперь они фактически у разбитого корыта, но надеются вернуть тебя в свое «общество». Собственно, именно поэтому за тобой приехал я, а не они. Итак, поехали дальше. Мериам, думаю, ты уже догадалась, - сквиб. - Сквиб?! – я не поверила своим ушам. Наверное, потому, что никогда не задумывалась, почему крикливая «тетушка» всегда появлялась только через камин и никогда не использовала палочку. - Да. Когда убили Дженни, Мериам так взбесилась, что предложила сразу же выдать тебя Мартину, но тут уже Мэттью встал на дыбы – он по-прежнему желал получить твою силу. - Очаровательно, - усмехнулась я. – А кто такая Дженни? - Тоже моя дочь, только еще от первого брака – с сеньорой Эсперансой. Я подавилась мороженым. Это что ж такое деется-то, люди добрые? Матушка Тэриэл еще и дважды была замужем! Неудивительно, что Эмиль сбежал… - Мы с Эсперой были обвенчаны с детства, но тут из очередной поездки прибыло это ничтожество, мой братец Алонсо. Эсперанса – уж чего вам, женщинам, не живется спокойно?! – влюбилась в милого молодого человека, так трогательно увлеченного коллекционированием монеток… У нас к тому времени уже была дочка – Амелина, которую ты знаешь под именем Дженни, - но ее не остановило даже это. Ей удалось уговорить отца расторгнуть брак, а через пару месяцев Лионель сообщил мне, что меня «засекли» в обществе Вирджинии. Видимо, он что-то чувствовал, потому что уже меньше чем через месяц у него появилась ты, а мне было поручено тебя вырастить. Дальше ты все знаешь. Я ошалело поморгала, а потом потрясла головой. - Знаешь, Эмиль, а мне почему-то кажется, что я это всегда знала. Что-то мне когда-то в глубине души твердило, что я не могла родиться у таких сволочей, как Аманда и Мэттью, но никогда я не могла себе это здраво доказать. Теперь все встало на свои места. Получается, что мы втроем – последние маги воздуха, а Дженни, то есть Амелину, Мартин убил. Значит, было четверо? Эмиль кивнул. - А зачем тогда Мэттью моя сила, если у него под боком есть ты? - Предлагаешь отдать ему меня? – развеселился дядюшка, и мне стало стыдно – о своих словах я не подумала. – Не получится – забрать магию воздуха можно только до Обряда Принятия, что, к сожалению, вполне применимо к тебе. Поэтому советую к Хенстриджам не возвращаться. - А то я к ним рвусь, рыдаю и бью тебя кулаками! – усмехнулась я, откладывая десертную ложечку. – Другое дело, что я не знаю, куда мне податься. В Аликанте? Или к Тэри? В принципе, еще профессор Грейнджер меня к ним звала, но стоит ли так давить на гостеприимство? - Гермиона, кстати, очень похожа на Вирджинию, потому тогда я и повел себя, как последний осел, - нарочито покаянно вздохнул дядюшка, и я рассмеялась. – Но все равно советую съездить в Аликанте – там найдется, чего поделать. - Подожди-ка. Это же получается, что я не герцогиня, так? Ты ведь меня старше! Эмиль неожиданно покачал головой. - Если тебя с позором выгоняют из семьи, прав на управление территориями у тебя уже нет и не будет. - А если бы я не выжила? Род дэль Вьенто пресекся бы? - В общих чертах. Если бы была жива Амелина, герцогиней стала бы она, но Мартин позаботился даже об этом… - Теперь уже о нем позаботятся, - ухмыльнулась я. – Зимний Ветер и Сеньора Темноты. Не так ли, дядюшка Эмиль? *** - И все-таки ты странная, моя сеньора… - Спасибо, просветил! - Нет, ты не обижайся, Тэро, просто, скажем так, любовь на третью встречу – это, гм, настораживает… - Насторожился? Молодец! Все, рад, что я заметила? - Рад. А еще я рад, что ты не потеряла еще и язвительность… - Ах, ну да – девственность теряешь только один раз, а острый язык у меня отнимут только вместе с головой!.. Можешь не волноваться хотя бы по этому поводу. И вообще, меня лично настораживает твой говор – ведь не как цыган разговариваешь, заметил? - Заметил. Только цыган я по виду и душе – и просто испанцем меня даже могила не сделает… - Но моих-то родственников сделала! Так и написали об этом: «Неожиданная вспышка чумы унесла жизни полусотни жителей Испании»… - Только чокнутая без одежды может рассуждать о смерти, тебе так не кажется? Тихий смех, ветерок по обнаженной коже. - И только романтик может на третью встречу возжелать слепую чокнутую… - Ой, да ладно тебе, Тэро! Сама же прекрасно знаешь, что это нам обоим было надо до отупения, до одури… - Ты сейчас говоришь, как моя живущая сестра. Ее, кстати, Эллой зовут. - Ну, твоя сестра еще не в том возрасте, чтобы понравиться мне, хотя в твоем имени тоже «Элла» присутствует. - Да и ты не в ее вкусе! – шутливый взмах рукой. – Ей нравятся романтичные черноволосые юноши, которые готовы ее на руках носить за одну-единственную улыбку… - Эх, мои светлые волосы портят мне всю карьеру!.. Хохот. Веселый. Искренне веселый – душа так и поет. - Дурень! Мигель, а у тебя светлые волосы? - Да. В мать пошел. Она, кстати, из вашей прислуги была, только ушла незадолго до… ну, ты, в общем, поняла. - Поняла, - легкий вздох, но сердцу радостно. – Значит, и в тебе есть капля нашей крови… А ты еще говорил, что мне не ровня!.. Милое молчание, наполненное щебетом птиц и шелестом листьев на ветру. - Тэро, а хочешь, я тебе фламенко станцую? Ты мне подыграешь немного? - В таком виде? – язвительно окинуть парня с ног до головы слепым взглядом, для этого еще надо постараться – глаза, даром что фиолетовые, двигаются с огромным трудом. – Оденься хоть, танцор! Ухмыльнулся. Наверняка и ее разглядывает. Ну и Ветер с ним, смерть всех рассудит… - Я лучше к вам в табор сегодня проберусь. А ты устроишь целый концерт – и музыка, и танец! А уж я-то увижу! - Но мне нужна партнерша! Снова смех. - А то сейчас не хватило… К сожалению, ты сам говорил, твой отец девушек рядом с твоей личностью не терпит. - Точно, - немного сник, но потом снова – на губах дерзкая улыбка, в руках алый цветок. – Я с тобой все на свете забыл! И с тобой очень спокойно… - Нашел, тоже мне, определение! Спокойно ему! Только что кто-то сгорал от страсти, бесстыдно совращая девушку, которая младше его на три года! Озадачился. Он, вроде, не говорил, сколько ему лет… Ох, Зимний Ветер и все его помощнички, вот и вляпалась ты, твоя светлость герцогиня дэль Фуэго! - Откуда узнала, muchacha1? – совладал с любопытством, улыбается. Он-то, небось, не прочь повторить… Озорная улыбка – все равно челка убрана, алые губы видны даже в тревожном полумраке испанской ночи. Да, эти ночи просто созданы для танца и страсти! Как жаль, что ей запрещены одежды другого цвета – иначе она пришла бы в черном и красном! - Да у тебя на лице это написано! - А, ну да, - все-таки поддержал игру, славно… - природный дар и все такое? - Именно. Значит, станцуешь? - Обязательно. Губы вновь встречают губы - нежность кожи и холод пальцев. Рафаэль всегда говорил, что лучше всего – это осознать себя еще в юности, когда есть силы на страсть и любовь. Ей это удалось, а ведь она по-прежнему младше того возраста, когда они погибли… - Возьми это колечко. Я хочу, чтобы ты его всегда носила. В память обо мне. Извини, что оно такое простое, но цыгане не могут себе зачастую позволить даже таких… - Конечно, Мигелито. Жаль, я не могу его увидеть… Я вижу только общий контур. На нем что-нибудь написано? - Нет… Если хочешь, я вырежу на нем наши имена! И чтоб струны звенели вечность!! - А они и будут звенеть. Только я сама сейчас вырежу… Закрой глаза! Хотя нет, лучше не закрывай… Зачем она это делает? Во имя какой, Осенний Ветер раздери, цели?! Но острый сгусток светящегося воздуха вспарывает пространство – для того, чтобы на простеньком медном колечке навсегда оставить свой след, запечатлеть два имени – Тэриэл и Мигель – и еще маленький знак Ветра. В память о том, что именно ее дар и ее проклятие свели их вместе. Навсегда. - Красиво. – Надо же, не испугался! Значит, верит и доверяет! – Это и есть твои природные способности? - Не совсем, но в общих чертах. Я многое могу с воздухом делать… - Да, мать перед смертью рассказывала. Она говорила, что существуют маги воздуха, которые могут заклинать пространство и которые молятся Ветрам. - И не боишься, что связался с колдуньей? - Нет. А потом еще и апельсинную ветку подарю2! - Может, не стоит, Мигелито? Я не хочу, чтобы тебя коснулась та боль, в которой живу я… - А я еще меньше хочу тебя отпускать. Сегодня я буду для тебя танцевать, а потом… - Сейчас ночь, Мигель, а вечером я приду снова. Однако на ночь остаться не смогу – мне надо проведать сестру и ее чокнутую школу… Там проблемы посерьезней, чем как пробраться в цыганский табор… 1 Испанское обращение к девушке 2 По народной испанской традиции жених в канун свадьбы дарит невесте апельсинную ветку из воска *** Палаццо Звезд встретило меня очень дружески – солнце грело, ветерок теребил непослушные волосы, а небо переливалось всеми оттенками моего любимого голубого цвета. Пресловутые мраморные рыси и львы, казалось, оживали на глазах – настолько яркой делала игра света эти картинки! - Гермиона! – с ходу крикнул Эмиль, прикасаясь к воротам и посылая еле уловимую волну воздуха. В принципе, теоретически он мог эти самые ворота снести, но причин для этого не было – все вокруг вопило о мире и спокойствии. Выглянувшая в окошко первого этажа профессор Грейнджер радостно улыбнулась и вновь скрылась за занавеской. Через секунду в соседнем окне появился Эллари, и мне неожиданно захотелось рассмеяться. Эмиль обеспокоено оглянулся на дорогу, а потом растерянно посмотрел на меня. - Раз уж так получилось, Эл, лето поживешь тут – думаю, семейка Снейпов тебя приветит. К тому же Северус все равно сейчас на конференции алхимиков в Праге, ему не до гостей. В общем, если что-то случится – портал у тебя есть… - Только не снимай, пожалуйста, этот амулет – а то попаду куда-нибудь к Хенстриджам!.. – я усмехнулась, а потом помахала появившемуся на лестнице Аларику. - Как у тебя все просто, я прям умиляюсь! – хмыкнул дядюшка и отсалютовал направляющейся к нам «тете Гермионе». – Адью! Мион, Эл все объяснит! И тут же аппарировал. Ему тоже повезло получить обычное магическое образование, не то что Тэри… Я весело улыбнулась и стала терпеливо ждать, пока профессор Чар нажмет на уже знакомую мне золотистую звездочку на воротах, открывающую створки. - Вот уж не ожидали, что ты прибудешь к нам так скоро! – воскликнула «тетя Гермиона», а Эллари, ненамного отставший от матери, попросту сгреб меня в объятия. Рад, видать… Я хмыкнула и, когда парень меня все-таки выпустил, официально пожала руку собственной преподавательнице. - Я прошу прощения за столь неожиданное вторжение, профессор, но случилось так, что выяснились некоторые факты моей родословной, которые смогли повлиять на мой выбор «убежища». Как оказалось, многие из моих «родственников» оказались вовсе и не родственниками, поэтому пришлось выбирать между Аликанте и Палаццо Звезд. Решив, что вы просто так приглашениями не разбрасываетесь, я решила некоторое время погостить у вас!.. Думаю, вы не станете меня выгонять в пока что пустое и затхлое поместье! Профессор Грейнджер улыбнулась. - Я считаю, это наш долг и святая обязанность - предоставить действующей герцогине дэль Вьенто приют и кров! – в тон моему деловому стилю ответила она. – Северус прибудет только через неделю, за это время мы разберемся со всеми проблемами и решим, что же делать дальше. Вы согласны, герцогиня? - Всенепременно, сеньора Гермиона, - я чопорно поклонилась, после чего мы обе раскололись и захохотали. – У вас неплохо получается, профессор! - Благодарю, Эл. Я очень трудилась над произношением столь помпезных фраз… И как раньше английские леди с этим справлялись? - У вас очень неплохо получается, уверяю! - Пошли в дом, я тебя хоть чаем напою… - «тетя Гермиона» взяла меня под локоть и кивком указала Эллари на мой чемодан. – Помоги даме, сынок!.. Кстати, - неожиданно спросила она, останавливаясь на лестнице, - где Тэриэл? Я бы хотела с ней поговорить… - Боюсь, я здесь не помощник, - я снова улыбнулась. – Она может быть где угодно – хоть в Альбасете, хоть у Мелиссы (что, конечно, маловероятно), хоть на луне… - Ну да, с нее станется! – ухмыльнулась профессор и снова стала «буксировать» меня ко входу. – Куда так спешил Эмиль? - А вы знаете, кто это? – удивилась я. «Тетя Гермиона» довольно кивнула. - Да. Пока вы в первый раз с Эллари наслаждались местными красотами, мы с ним хорошенько поговорили. Тогда-то я и узнала про план Дамблдора относительно твоего «стража», но, как известно, все хорошее рано или поздно кончается. И, как правило, плохо… И данная ситуация не была исключением. Кухня, как и в прошлый раз, встретила мирной прохладой и легким полумраком. Профессор Чар собственноручно разлила зеленый чай – черный я просто на дух не переносила, – а через пару минут в дверях показался Эллари. - И что же именно заставило тебя так резко изменить мнение? Ты, вроде, особо не рвалась в Италию… Если не ошибаюсь, - лукаво добавила «тетя Гермиона», - тебе ближе Испания… Я немного рассеянно улыбнулась, водя пальцем по краю чашки. Неожиданно стало жарко. - Не думаю. Это Тэри жить не может без фламенко и игры на гитаре, а мне уже ближе истинно английская чопорность… Я поймала взгляд Аларика и совершенно внезапно отвела глаза. *** - А не боишься забеременеть, моя сеньора? - Нет. Я бесплодна. - Извини. Молчание. - Ничего. И уж твоей тут вины вообще нет, поэтому будь любезен, заткнись на эту тему, пожалуйста!.. Провести пальцами по его груди – если нравится, то чего же не доставить парню удовольствие? Тем более парню любимому… Вот ты и назвала ветер ветром, Тэро дэль Фуэго! Положить голову на грудь Мигелю, он говорит, без челки лучше… - Скоро лето… Ты будешь со мной хотя бы летом всегда? Ухмылка. - Если с тобой, то хоть в бега! В Россию, например. Как тебе идейка? Солнце не догоним, от луны не сбежим… - Там не танцуют фламенко… - покаянный вздох. – Нет, если ты будешь со мной, я хоть на руках тебя по морю донесу, моя герцогиня! Только скажи, придешь ли… - Я обязательно приду, - почему появилась столь твердая уверенность?! – Только обещай мне, что ни в какую Россию мы сбегать по морю не будем! Тихий смех. Как же красиво он смеется! Мигель, Мигелито, ее Мигель… Мать рвет и мечет – и как только разузнала? – а бабушка только счастливо улыбается и говорит, что ей несказанно повезло… - Обещаю. Вновь молчание, наполненное щебетом птиц. Как красив закат! И как хорошо, что она видит хотя бы его… Как это произошло? Рафаэль постарался? Нет, наверное, Рамиро – его штучки… Но что он сделал с ее восприятием красок? - Завтра мы пойдем на переговоры с этими… в общем, не при любимой девушке будь сказано. А после переговоров я приду сюда. На эту же полянку. С апельсинной веткой. Из воска. Неожиданная грусть. - И хочется же тебе водиться с колдуньей, тем более слепой… - Мать тоже магией владела, а твоя слепота только добавляет тебе уникальности! Забудь про нее, к тому же ты видишь. Хоть немного… А любить и не иметь возможности говорить это каждый день – это… это… ну, издевательство, что ли?.. Вздох. - Мать меня убьет за связь с человеком, не имеющим даже задатков магии воздуха… Тем более с цыганом… - Она мертва! – улыбается. - Да, но все серьезнее, Мигелито. Ты не разбираешься во всех тонкостях волшебства, а ей нужно именно это… - Она мертва!! – зачем повторять, если она это и так помнит!.. - Я знаю, - снова тяжкий вздох. Как объяснить ему, что по огромному Поместью ходит чертова прорва духов, которые его растерзают за одно появление в их «царстве»?! – Это трудно объяснить… - Я говорил тебе, что я тебя безумно люблю? - Говорил, - зачем сдерживать улыбку, если она рвется буквально из души? – А я тебе говорила, что люблю тебя сильнее!.. Снова смех. Как тепло в объятиях! Закат такой красивый, а птицы так звонко поют – они тоже любят и хотят любить, их не касается безумие магов воздуха… Убийства, боль, страх, отвращение – все скрывается в темноте, когда она видит, ощущает, касается Мигелито!.. И это – настоящая магия! Матери этого не понять – ей нужна была власть, и она ее получила. Бабушкино прошлое вообще почти сокрыто во тьме, ведь никто точно не мог рассказать, где она провела почти десять лет – ее юность была много интереснее, чем юность большинства дочерей герцогов дэль Фуэго и дэль Вьенто. Конечно, была Хосефина, которая умудрилась четырежды убежать из отчего дома с новыми возлюбленными. Была Кармен, сумевшая перебраться из Испании в Бразилию, но вернувшаяся через какое-то время. Были такие люди, которым безумие не мешало, а помогало – и, в основном, они жили до и во время правления Хуаны Безумной. Тогда еще Кастилия и Арагон управлялись регентами – а кто мог скрываться под масками простых людей, как не маги воздуха?! - Мы убежим отсюда. Или, если захочешь, будем жить в твоем поместье… - шептал ей на ухо Мигель. – Будем свободнее ветра в поле… - Может, мне лучше пойти завтра на переговоры с вами? Скажешь отцу, что вызвал здешнюю герцогиню вам в помощь… - Он считает, что здесь уже никто не живет. Он просто не поверит, что я нашел герцогиню. - Хорошо. Я буду ждать. Столько, сколько нужно. *** - Герцогиня! – какой громкий голос, и прямо над ухом. – Герцогиня, проснитесь! - В чем дело, Антонио? - К вам пришел какой-то молодой человек, сказал, что он вас знает и что информация, которую он хочет вам сообщить, должна дойти только до ваших ушей… Как это похоже на Мигелито! Заявиться почти ночью, потому что невозможно больше ждать… Она бы и сама бросилась за ними на переговоры, но ощущение, что это не нужно, никак не хотело проходить. Тонкий халат, отбросить назад волосы, рвануть на себя дверь и… остановиться, потому что Мигеля в Поместье нет. Страх заполняет всю душу, становится трудно дышать, но надо, ведь еще не известно, почему любимый не пришел. Коридор за коридором, лестница за лестницей… Почему до главного входа так далеко?! - Герцогиня! – незнакомый цыган упал на колени и что-то зашептал по-своему. Цыганский наречий великий Ветер ей не дал изучить, поэтому малопонятная лопотня осталась за пределами восприятия. - Кто ты и что хочешь сказать мне, раз разбудил герцогиню дэль Фуэго среди ночи? – беспокойство все растет… Что же случилось?! Неужели переговоры сорвались?! Война между двумя таборами?! Как же это не вовремя… Ничего, свадьбы это не отменит!.. Цыган резко поднимает голову, слепой взгляд собеседницы явно его пугает. Что ж, закрыть глаза, вздохнуть и повелительно махнуть рукой. - Герцогиня… Я – Тульо, брат Мигеля… Как же много в его голосе страха! Почему Мигелито прислал вместо себя брата? Или была и такая традиция, да у великой повелительницы не хватило времени?.. - Он просил передать вам, что переговоры провалились. И еще… он хотел, чтобы я передал вам это… С колен он не поднимается, значит, придется наклониться и взять из дрожащих рук восковую веточку. Определенно работа Мигеля, только он мог вырезать на одном из листков знак Прародителя-Ветра. - Что случилось? Почему пришел ты, а не… - не называть же его по имени… или братец знает?! – твой брат, Тульо? Парень задрожал. Это чувствовалось. - Сеньорита… Переговоры с Лаорьо сорвались… Вместо них была засада… - Он умер?! – дыхание перехватило, новый вдох никак не хочет появиться на свет, а ярость все наполняет сознание закатной кровью. Рафаэль был прав: закат – это Врата, Врата в ад, Врата в вечные муки, и сегодня эти Врата будут открыты для проклятых Лаорьо. Для всех – для мужчин, для женщин, для детей, для стариков. Для всех!! - Герцогиня… - парень вновь опустил лоб на плиты пола и что-то зашептал на своем языке. Видимо, молился – и правильно делал! Ветер поднялся нешуточный. Даже в Поместье было слышно, как завывает поднятый безумной от горя девушкой ураган. Выйти на улицу, яростно размахнуться, закрыть глаза, представить всю округу – и ударить. Без пощады. Без спасения. Без сожаления. В этот день должны были умереть многие, пусть и невиновные – убитая любовь стоит намного больше, чем пара сотен никчемных жизней!! Резкие движения привычно сменялись легкими круговыми, а деревья в парке болезненно скрипели, негодуя на наглую девчонку, посмевшую нарушить их вековой сон. Было все равно – души больше нет, нет ничего человеческого, просто боль в сердце заполняет все сознание, а табор уже не существует. Подлецы и убийцы не имеют права на существование… - Тэро! Рафаэль… Не вовремя, но ничего. - Они убили Мигеля! – выдохнула черная бездна, которая осталась на месте сгоревшей души. - К этому все шло… Людям свойственно ошибаться, успокойся. - Теперь они мертвы! – боль наверняка плескалась в глазах. - Ты их убила, Тэро? Они невинны. Виновны только вожаки. - Уже все равно. Они мертвы все!! Перед глазами полыхает злой закат, он пришел вовремя, потому что сейчас Тэрогвелла дэль Фуэго кинет все и уйдет туда же. Придет к родственникам, скажет им спасибо, ударит наконец отца, а потом останется навсегда с Мигелем… И струны будут звенеть вечность… - Приведи сюда Эллу, она должна знать, как далеко может завести людей предательство! - Иди в дом, Рафаэль!! Когда в ощущение вошел плеск волн, она не заметила. Просто не было чувств, они умерли вместе с вероломными цыганами. Теперь из-за ее дара никто не умрет, теперь ее не будет, как не будет Мигелито, не будет его песен и его танцев, не будет его поцелуев и слов любви. Безумие требовало выхода, но поблизости не было воды. Вода была в Аликанте, а в Альбасете моря нет… Значит, это не море, это фонтан. Резкий разворот, слёз нет. Их никогда нет, слепые не плачут. Даже когда сердце рвется на части – их нет, потому что слепым не дано выражать свои чувства. Мелисса говорила, невыплаканными слезами можно захлебнуться… Значит, захлебнется. Снова двери, коридоры, лестницы. Знакомая комната, когда-то бывшая гостевой, а теперь заменяющая герцогине спальню. Для живых в этом поместье места нет, здесь обитают духи умерших в один день магов воздуха… Холод простыни, ветер из распахнутого окна. Теперь ничего нет, ведь Мигелито умер. Она жива, жива Элла, жив тот, кто любит светловолосую разгильдяйку. Мигель тоже был светловолосым, а ей не дали даже шанса увидеть его таким, каким он на самом деле был… Испания требовала свои долги, испанская страсть накладывалась на безумие магов воздуха, а Прародитель-Ветер не позволил живой герцогине насладиться радостью любви. - Герцогиня! Жизнь шла дальше, и ее нельзя было отдавать на растерзание боли, потому что Мигель пришел и ушел, а ей еще жить дальше… Жить, убивать и помнить. Помнить алый свет в глазах, когда чья-то магия стерла все прежнее и заставила начать жизнь сначала. Помнить ненависть, когда чувство одиночества разорвало душу на многие кусочки, повелев жить одной, без поддержки предавших родственников. Помнить похороны, когда так и не удалось заплакать над могилой ненавистной, но все равно любимой матери. Помнить удивленные лица убитых людей, которые просто сунули нос не в свое дело. Помнить неожиданное предложение директора, перевернувшее ставшее привычным существование. Помнить наивную девчонку и ее упрямство. Помнить ту боль, что раздирала сердце, когда дух матери отказался помочь в Обряде Принятия. Помнить закатную кровь, первый жаркий поцелуй и обещание принести струны для гитары. Помнить каждое мгновение, проведенное в объятиях любимого, его танцы, его стихи, его страсть и его любовь. Помнить неимоверное предательство и неимоверную ненависть к убийцам. Помнить. Жить. Убивать. - Герцогиня! Но герцогиня Тэрогвелла дэль Фуэго, одна из выживших магов воздуха, дочь Ветра, осталась лежать с закрытыми глазами среди суетившихся слуг. Лежать, прижимая к груди руку с обручальным колечком. Мигелито умер, она тоже умерла, только этого никто не заметил. И не заметит, потому что память об алом цветке в чутких пальцах должна звенеть в вечности. И будет звенеть!.. Глава 18 Слепые не плачут «Я считаю своим долгом уведомить Вас, герцогиня Элла, о том, что Ваш дядя, знакомый Вам под именем Эмиль, сейчас находится у меня. Сей благочестивый сеньор отказывался назвать Ваше местопребывание, но, получив один очень ценный подарок, свое мнение изменил. Итак, я располагаю сведениями о Ваших способностях и, опираясь на них, хочу попросить Вас об одной услуге. Понимаете ли, Ваш дядюшка оказался столь прозорливым, что сообщил Вам некоторые факты, повлиявшие на Ваше восприятие мира и ситуации. Эти факты сильно затрагивают меня, ибо не каждый может похвастаться знакомством с одной из великих герцогинь магов воздуха. Я понимаю, что Вам сейчас трудно понять, о чем я хотел бы с Вами поговорить, поэтому советую Вам прибыть по такому-то адресу не позднее завтрашнего вечера. В противном случае, к сожалению, я буду вынужден закончить дело моего покойного друга, известного Вам Мартина Нордкросса. Думаю, Вам известно, что последние несколько лет он старался найти упоминания о необычных способностях в районе Ваших поместий. Он любезно поделился известной ему информацией со мной, и теперь я собираюсь поддержать его порывы. Боюсь, если Вы откажетесь появиться, мне придется убить Вашего дядю, как свидетеля и как одного из живущих совершеннолетних магов воздуха. Поэтому искренне советую Вам не распространяться об этом письме, ибо все, кто узнают о нем, подвергнутся опасности быть узнанными при встрече»… Если бы здесь была Тэриэл, она бы подбросила монету: Хуан Карлос – Доджер лжет, решка – нет. Другого способа узнать правду не было, если, разумеется, не считать Азкабан. Хотя врут и в Азкабане… Я швырнула недочитанное письмо в камин и без единого слова рванула в комнату, отданную мне на лето. Эмиль у Доджера!! У этого плешивого гуру!! А я прохлаждаюсь в Италии в обществе профессорши и ее сыночка! Фиолетовые очки, черное короткое платье, обычные джинсы, светлые кеды, на руках два плетеных браслетика и Браслет Покровительства, о котором я уже почти забыла, черная кепка… За спиной – Палаццо Звезд, замечательный парк и дом, в который стремится моя душа, но который мне не принадлежит. И я ему не принадлежу. Впереди – неизвестность и самостоятельная жизнь. Без Тэри, без Эллари, без друзей вообще. Жизнь, в которой моим единственным соседом будет только Доджер Доддери… Он отпустит Эмиля, убьет воспоминания о Мартине, а заодно и… ну да, волю к жизни и привязанность к друзьям. Да и меня, скорее всего, тоже убьет. Потом. Когда надоем и когда иссякнет запас моих умений. Перед глазами неожиданно появилась Тэриэл, вертящая в руках фамильный кинжал и язвительно сообщающая, что багаж моих знаний так и остался в камере хранения, от чего защипало в носу. Предательские слезы навернулись-таки на глаза, резко захотелось аппарировать обратно, но анти-магловский барьер уже исчез из виду, осталось только резко дернуть цепочку с дешевым кулончиком, а там уж портал и сам разобрался. Знакомый рывок в животе отрезвил не хуже удара или крика – стало страшно, но только пока меня мотало из стороны в сторону в пространстве. Эмиль не подкачал – портал действовал, просто пробиться в логово злополучного гуру было немногим легче, чем в Хогвартс без приглашения. Неожиданная боль вернула самоощущение, и тут же я почувствовала в своих руках какую-то цепочку. Решила, что она от иссякшего портала, и, как всегда в таких случаях, оказалась неправа - Тэриэл на моем месте все тысячи раз проверила бы, а не рванула бы на выручку туда, о чем ничего толком не знала. - Благодарю, сеньорита дэль Вьенто, - протянул совсем уж неподходящий к окружившей меня темноте высокий голосок, и я вздрогнула. Фраза была самая обычная – даже Тэри иногда говорила со мной в подобном тоне, но голос… он пугал, потому что я знала, что его обладатель каким-то образом поймал Эмиля и заставил его выдать меня. – Благодарю за понимание. Я в Вас не ошибся. А теперь вперед! Последнее слово прозвучало как приказ или команда собаке, и я уж было вздумала возмутиться и прошипеть что-нибудь уничижающее, но не успела. Цепочка в руках стала медленно крутиться, и я даже не сразу поняла, что верчу ее между пальцами я, Элла дэль Вьенто, наследница магов воздуха Испании! Стало еще страшнее, потому что все те распоряжения, которые отдавал мой собственный мозг, обходили сознание стороной – пальцы отказывались прекратить нервное подергивание простых металлических колечек, ноги отказывались остановиться, а уши отказывались пропустить отвратительный голосок. - Правильно, сеньорита. Ваша воля теперь полностью в моих руках. Как же хорошо, что Вы еще несовершеннолетняя даже по меркам магов воздуха, а вот Ваш благословенный дядюшка… Он сопротивлялся сильнее. Было даже интересно смотреть, как он не мог скинуть такую маленькую вещицу, как эту самую магловскую цепочку, и как потом умолял забрать ее… Я краем сознания поняла, что это наглая ложь, потому что Эмиль, даже когда отец его выгонял, никого не просил и не умолял, а только молча собрал самое необходимое и скрылся. Доджер действовал наверняка – он умело давил на психику, заставляя забыть то, что знаешь, но попасть в мысли мага воздуха мало кому удается… Значит, не удастся и этому плешивому грибу!! Страх сменился яростью, а уже она затопила и без того меркнущий огонек спокойствия, танцующий в душе в том месте, где ее коснулась малышка Ампаро. Боли не было – чувства отошли на задний план – была только единственная цель: во что бы то ни стало отбросить из онемевших пальцев проклятую цепочку. Задача, надо сказать, была не из легких, потому что каким-то образом Доджер контролировал любое мое движение – начиная от затруднившегося дыхания и заканчивая отказывающимися служить ногами. - Вперед, сеньорита. – Еще один шаг, уже быстрее. Как у него это получается?! – Нам надо поговорить, а Ваш дядюшка жаждет освободиться и сбежать отсюда. Наглая ложь!! Снова! Эмиль бы не бросил меня, даже если бы ему было чудовищно страшно. Он пообещал отцу, что вырастит меня, и… ну да, вырастил. Осознание того, что дядя, побывав под воздействием проклятого гуру, мог и забыть все, что говорил и знал, пришло слишком поздно. А вдруг он стал таким, каким становятся преступники после Поцелуя Дементора?! - Не пойду!! – на мгновение мне удалось разорвать ту связь, что установилась между моей волей и волей Доддери, но на большее меня не хватило, и успехи мои заглохли на корню. Тэриэл бы этого не допустила… Но Тэрогвелла дэль Фуэго исчезла на следующую неделю после отравления Мартина и больше не появлялась, от нее даже весточки не было. Наверняка разбирается с делами в Альбасете, ведь духи не могут управлять поместьем… Интересно, как поживает мертвый Аликанте? Что бы сказал отец, узнай он, что его единственная оставшаяся в живых дочь не может отбросить к стенке зарвавшееся ничтожество? - Пойдете, сеньорита. Не Вам тягаться со мной. Ваш родственник проявил больше сопротивления: он долго не давал накинуть на него цепочку, но любой выдержке приходит конец. Вперед, миледи. Здесь дверь, осторожнее. Его вежливость бесила все сильнее, но я по-прежнему не могла разглядеть наглеца. Почему-то даже магия воздуха не могла «разбить» темноту вокруг, распространяясь лишь на какую-то сферу, в центре которой оказалась я. Дороги я не видела, даже не знала, светло ли вокруг или темно – глаза были закрыты, и открыть их у меня не получалось. Ослепил меня неожиданный и неизвестно откуда взявшийся яркий свет. Ощущения были теми же, что и во сне, когда я увидела, как убивают Дженни – которая на самом деле тоже была магом воздуха, герцогиней Амелиной дэль Вьенто. Когда самостоятельно открывшиеся глаза немного привыкли к идущему словно бы отовсюду сиянию, я с трудом разглядела огромную комнату. И, в данном случае, оказалась абсолютно права – именно здесь и была убита моя кузина. - Нравится? – произнес все тот же высокий голос из-за спины, и мне удалось развернуться. Медленно, словно бы неохотно тело все-таки подчинилось, и тут же на глаза попался худой человечек в странных одеждах и с посохом в руках. Страшные сны становились явью – Доджер Доддери оказался именно таким, каким я его видела ранее. - Что произошло? – выдавила я, а подлец сочувственно покачал паричком. Полезная вещь, особенно если не успел привести голову в порядок, если ты скрываешься или плешив, как этот, с позволения сказать, гуру. Тэриэл хорошо – у нее от сырости волосы начинают виться на концах, а как быть тем, кому с этим не повезло? - Вы использовали портал, данный Вам Вашим дядюшкой, и перенеслись сюда, потому что уже означенный дядюшка до сих пор находится здесь. Я ответил на Ваш вопрос? Я в ужасе от содеянного кивнула. Эмиль здесь! Он тоже под властью этого проклятого «духовного наставника»! Полубезумный взгляд упал на ухмыляющегося Доджера, стало до одури противно. Конечно, мужчине зачастую легче признаться в шести убийствах, чем в одной плеши, но настолько надушенным и напудренным уродцем еще надо родиться… Как такая жаба могла стать настолько сильной, что поймала на магловскую игрушку двоих сильных магов воздуха?! - Как вы это делаете? – фактически помимо воли спросили мои губы. Доддери кровожадно улыбнулся и, как и все обычные злодеи из фильмов, завел свою извечную шарманку. Мол, я ему в подметки не гожусь, маги воздуха давно истратили свой духовный потенциал, не давая тем самым своим потомкам развиваться, поэтому ему удалось придумать такую вещь, которая собирает энергию человека в каком-то маленьком предмете, подавляя его волю, а уже эту самую волю он, великий гуру всех времен, может использовать по своему усмотрению. Мое и без того мутное сознание отказалось воспринимать столь напыщенную речь, и из всего сказанного я поняла только то, что, чем больше я кручу гадкую вещицу в руках, тем больше я отдаю собственную энергию. Осознание всей картины снова пришло с немалым опозданием. Я с трудом подняла глаза от тускло мерцающей гадости в руках и с еще большим трудом попыталась скинуть ее на пол. Как ни странно, у меня получилось, и я даже почувствовала, что стало много легче дышать. На мгновение. А потом меня скрутила жуткая боль, исходящая не из сердца даже, а откуда-то из того огонька в душе, который не давал мне отчаяться все время. Руки сами потянулись к магловской безделушке, ноги почти подогнулись, но Ампаро в который раз уже меня спасла – перед глазами полыхнуло закатом, и тут же я почувствовала в пальцах холодную тяжесть металлических колечек. - О, какая настойчивость! – противно усмехнулся Доджер, непонятным образом оказываясь рядом со мной и присаживаясь на корточки. – Может, пожелаете сию вещь разорвать? Могу помочь. Только учтите, - слова отдавались легким эхом, но все равно ощущение было такое, будто я слушала проклятого гуру через подушку, - что разрыв хотя бы одного звена этой цепи повлечет за собой разрыв связи между Вашим сознанием и Вашей волей. Советую Вам об этом подумать, сеньорита. А теперь отключитесь от своих переживаний и спите. *** На пороге возникла Садин. Служанка всесильного Доджера сдержанно поклонилась, она была такой же, как всегда – бледной, невозмутимой и деловитой. - Милорд, вот ваша вода. Будут ли еще какие-нибудь приказания? - Спасибо, Садин. Благодарю за заботу. Ничего не нужно. Я незаметно закатила глаза и отвернулась. Цепочка с моей собственной энергией медленно «перетекала» по пальцам, и остановить ее движение не представлялось возможным. Мне оставалось только сидеть и ненавидеть - тяжело, глухо, безнадежно, чуть ли не впервые в своей изодранной Хенстриджами жизни. Гуру медленно пил воду из высокого бокала, и мне это до боли напоминало проклятого Мартина, который вот точно так же мучил меня ожиданием, а потом отравился… Я понимала, что такие жить не должны – хотя бы потому, что те, кто должны жить, мертвы. По милости этой твари! Я все понимала, но понимать – не значит верить в это. Было очень противно, что меня сдерживает магловская безделушка, но сорваться с этой «привязи» я не могла. Просто была не в состоянии. Во мне проснулся обычный человеческий рефлекс, когда начинаешь безудержно бояться боли. Когда меня впервые скрутило от расставания с обычной цепочкой, я о таких вещах не думала – хотелось просто освободиться. А теперь Доджер ежедневно отбирает ее на пару минут, чтобы принять часть моей магической энергии, а я бьюсь на полу, не в силах пережить отсутствие в руках тусклой дряни. Две недели почти непрерывных «пыток» сделали свое дело – от воли постепенно оставались одни ошметки, а сознание я теряла уже гораздо чаще с каждым днем. От Тэриэл или хоть кого-нибудь не было никаких вестей, Доджер даже газет не получал!.. Тишина начинала нервировать, но поделать с этим я ничего не могла. По многим причинам. - Герцогиня, - уже ставший привычным отвратительный высокий голосок вновь бесцеремонно выдернул из полусна. В последнее время выспаться мне не удавалось – Доддери предпочитал получать свою дозу магии с самого утра. Его совершенно не касалось, что от этого мне становится только хуже – хотя, может, он именно этого и добивался. – Что же Вас подвигло послушаться меня? Вы просто не желали остаться в бездействии, когда мог погибнуть Ваш ныне здравствующий, но ничего не помнящий родственник? - Мои родственники, - почти выплюнула я, - давным-давно погибли. Возможно, их убили, а может, это был несчастный случай или, как вы говорите, движение воли в эфирном пространстве. Как бы то ни было, родственников у меня почти нет. У меня вообще никого нет, кроме разве что Тэри и Эмиля. Собственно, ради них я и пошла к вам… - Только для того, чтобы я не трогал их? – вкрадчиво уточнил плешивый подонок, и мне в который уже раз пришлось подавить непечатные выражения. - Думайте, как хотите, - буркнула я и замолчала. Разговоры с этой сволочью напрягали даже сильнее, чем разговоры с покойным Мартином – над тем можно было хотя бы поиздеваться. Доджер юмора не принимал, он вообще был серьезным до маразма, а намерения у него были много более жестокие и корыстные, чем у все того же «наследничка». - Я знаю, о чем ты сейчас подумала! – с почти видимым удовольствием продолжил добивать мое самообладание счастливый владелец надушенного паричка и странного посоха. – Что переубеждать ты меня не будешь. Занятный все-таки зверь человек… Вам так хочется отсюда уйти? Я промолчала, даже не повернувшись в сторону собеседника. Тэриэл удавалось развернуть разговор так, чтобы «оппонент» чувствовал себя не в своей тарелке, а вот я так не умела… Наверное, сказалось влияние Мэттью и Аманды, которые год за годом убивали во мне мобильного мага воздуха и растили послушную куклу с уровнем магии явно ниже среднего. - Знаю, что очень хочется. Только Вы не учли одну деталь, сеньорита, - продолжал Доджер. – Ваше сознание теперь связано с Вашей волей, а Ваша воля связана с моей. Будет так, как захочу я. Кстати, - вкрадчиво добавил он, - если Вам придет в голову повторить трюк, получившийся с Мартином, советую уловить еще одно маленькое дополнение. Доддери медленно встал, поставил бокал на поручень своего кресла, неторопливо подошел ко мне и присел на корточки. Все это было проделано так лениво, что мне снова захотелось высказаться, но свой порыв я зарыла глубоко в грунт. К тому же без поддержки Тэри ехидничать получалось намного хуже. Гуру неспешно поднял руку и взял меня за подбородок, а потом еще медленнее повернул мое лицо в свою сторону. При виде его глаз я снова в душе испугалась, но по мне, как я надеялась, понять это было очень сложно. Только если «духовный наставник» не обладал способностью к окклюменции. - Вы должны запомнить, сеньорита, что теперь моя жизнь связана с Вашей. Умру я – умрете и Вы. Это так, для справки. Думаю, Вы умная девушка и не захотите закончить жизнь в пятнадцать лет… - А так вы меня, конечно, отпустите… - буркнула я, хотя никто меня за язык не тянул – просто вырвалось, как и в большинстве случаев. Тэриэл называла такие случаи необдуманными оскорблениями, ну и пусть. Доджеру будет полезно услышать в свою честь не только дифирамбы со стороны овцы Садин, но и правдивое мнение пленницы. - Если бы не Ваша наглость, я бы еще подумал… - задумчиво протянул Доддери, и меня передернуло от омерзения. Нежеланное движение точно привлекло его внимание, но виду он не показал. – Но Вы сами же подписываете себе приговор. - Поэтично, - хмыкнула я. - Не то слово, - не принял шутки гуру. Он решительно отпустил меня, резко поднялся и прошествовал к своему креслу. Как он может пить только воду, я не понимала, тем более меня здесь кормили более чем достойно – Садин, как могла, старалась угодить своему хозяину, а хозяин приказал исполнять простые приказы своей узницы. – Вы не можете сдерживать порывы и слова, идущие от сердца, и это Вам чаще мешает, чем помогает. Возможно, я Вас все-таки отпущу через какое-то время, только прошу уловить, что Вы об этом ничего помнить не будете и, ко всему прочему, потеряете свою магию воздуха. Потом я начну охоту за остальными оставшимися в живых, и, думаю, с ними будет покончено. Я останусь единственным магом воздуха на всей земле. - Вам так нужны два пустых поместья? - Нет, - почти обиженно протянул Доджер, устраиваясь в кресле. – Ваши дома будут верны только Вам, а мне непокорные здания не нужны. К тому же духи, оживающие в присутствии законных наследников, не дадут мне там жить… Мне нужна сила, сопоставимая с силой Альбуса Дамблдора или Лорда Волдеморта!.. - Боюсь, вы обратились не по адресу, - буркнула я. – Я не могу вызвать даже элементарный сонный дурман, а вы говорите «Альбус Дамблдор»… «Лорд Волдеморт»… - Вы дерзки, герцогиня. - Что поделать, у богатых свои причуды… На то я и герцогиня. - Ваш дядюшка не сказал мне ни единого слова, - задумчиво протянул Доджер, снова берясь за бокал. Он меня дразнил, причем намеренно, вызывая в памяти картины прошлого. – Мне пришлось заглядывать в его память. А Вы не только разговариваете, но и хамите… Я решила гордо промолчать, потому что все равно достойного ответа не придумывалось. На плечи гранитной скалой легла усталость, а пальцы все равно упрямо теребили металлические колечки, которые через несколько часов вновь перекочуют в руки проклятого «наставника», отдавая собранную за сутки энергию постороннему человеку. Почему бы ему просто меня не убить, я не понимала, но самоубийство ради смерти этого подонка в мои планы не входило. Хотя бы ради Тэриэл и Эллари. Нет, не так – ради Эллари и Тэриэл. *** Разбудил меня отчаянный крик за дверью, изданный, по всей видимости, Садин. Девица вообще была овцой похлеще Мэлоди - та хотя бы проклинать умела – а эта даже на помощь позвать не могла. - Пустите меня к хозяину! Я должна доложить о вашем приходе! - Чертям доложишь, а они – Зимнему Ветру. Довольна? - Да пустите же! У меня приказ! - А у меня что? Промокашка?! Отойди, я сказала! Считаю до трех! Три! Всё! Раздался оглушительный треск и звук падения чего-то мягкого, а потом дверь резко распахнулась. - Что ты здесь делаешь, дочь Ветра? Дочь Ветра?! Так назвал Тэриэл Мартин! Я подскочила со своего «ложа», забыв, что оно находится в тени, и посмотрела туда же, куда и Доджер. Ноги у меня подкосились. Тэро дэль Фуэго, испанку высокого происхождения, одного из оставшихся в живых магов воздуха, дочь Ветра я узнала бы и в раю, и в аду, на пороге которого стояла все эти чокнутые дни. - Ты вошла в это здание… - Доддери быстрыми темпами возвращал себе свою самоуверенность. Он по-прежнему был уверен, что двумя взмахами пальцев остановит длинноволосую девушку, и разубеждать его мне все еще не хотелось. – Значит, тебе придется выбирать между потерянной свободой или смертью. - Это все, что вы можете предложить? – поморщилась Тэриэл, и у меня отлегло на душе – в этом долбанном мире хоть что-то всегда оставалось на месте! – Я, пожалуй, ограничусь бокалом вина. - Вы не осознаете всей серьезности момента! Неосторожным применением магии вы можете убить и свою протеже! – зашел с другого бока Доджер. Он боялся, это чувствовалось, только страх этот был где-то в глубине его, и чувствовала его, наверное, только я – потому что была связана с этим предателем. - А мне плевать! – ухмыльнулась Тэри, и тут уже мне стало страшно. Она говорила, абсолютно не шутя. – Сделала глупость – пусть сама и отдувается. Доддери, как мне показалось, хитро улыбнулся и медленно направился к застывшей дэль Фуэго. Девушка даже не стала выставлять руки в защитную позицию, она просто молча наблюдала за каждым движением гуру. «Наблюдала»… да, наверное, именно то слово. Меня захлестнула обида. Я столько дней жила только надеждой, что хоть кто-нибудь найдет меня и спасет, потому что сама выхода не видела. Глупо сдохнуть? А зачем, если все равно никто об этом не узнает? Продолжить бороться? Тоже смысла нет – потом я надоем всесильному Доджеру Доддери и он меня попросту «выбросит», предварительно стерев память. Решение пришло мгновенно, но воплотить его в жизнь мне не дали даже возможности. Тэриэл отбросила со лба челку, в полумраке комнаты ярко сверкнули бешеные фиолетовые глаза. Девушка кровожадно улыбнулась и пошла вперед, и, глядя на обманчиво низкую фигуру с обманчиво красивой внешностью, я поймала себя на мысли, что мне действительно страшно. Дэль Фуэго не щадила никого и никогда и казалась железной, а теперь она решила идти до конца. Доджер просто не дал ей выбора. Что-то полыхнуло в темноте, дверь снесло с петель, и, озаряемый светом палочки, на пороге появился Эллари. Этого хватило, чтобы я решилась окончательно. Оставалось только глубоко вздохнуть и со всей силы дернуть цепочку в разные стороны. Что произошло дальше, я не поняла, потому что сознание, как и часто бывало, помутилось и пошло огромными черными пятнами. Очнулась я довольно быстро. Первое, что я увидела, когда открыла глаза, - это обеспокоенные глаза Эллари, держащего мою голову у себя на коленях. - Она пришла в себя! – почти прошептал он, хотя, может, это мне так казалось – остальные звуки вообще обходили мой слух стороной. Рядом пронеслась какая-то тень, и тут же в поле зрения попала Тэриэл, с упоением трясущая посохом Доджера. - Что это за дрянь, что напала на тебя? – хмыкнула она, отбрасывая непотребную вещицу в сторону, и я впервые заметила, что вместо набалдашника у этой «трости» был комок из уже знакомых мне цепочек. - Доджер Доддери, - у меня даже получилось произнести это четко и относительно громко, потому что вновь представать перед «спасителями» в виде полуживой коровушки не хотелось до одури. – Что произошло? - Ты просто разорвала связь между вами, - пожала плечами Тэри, вновь становясь неприступной язвой. – Сила есть – убей слона… - Он говорил, что это убьет еще и меня… - Знаешь ли… - неожиданно развеселилась дэль Фуэго, и я мгновенно поняла, к чему ее смешливость. - Пресловутое самоубеждение? – улыбка получилась жизнерадостной, хотя лично у меня веселья не было ни на грамм. - Разумеется, - кивнула герцогиня и неожиданно опустилась в кресло, еще недавно бывшее собственностью покойного Доджера. То, что произошло дальше, не поддавалось для меня осмыслению, однако было – Тэриэл дэль Фуэго плакала. Не просто плакала – она обливалась слезами, всхлипывала и зло стирала кулаками мокрые дорожки на щеках… Она никогда не плакала, просто не знала, что умеет лить слезы, лить по делу или напрасно. Она не рыдала над могилами родных и Мигеля, она просто не подозревала, что бабушка ей солгала, делая ее сильной и волевой… Тэро дэль Фуэго пила, ругалась, кричала, шипела, применяла магию, но не плакала, а сейчас прорвало. На ровном месте! Ей не было дела до смерти родственников и любимого, а от известия о чудесном воскресении строптивой девчонки она рассиропилась и потекла малиновым вареньем. Тоже мне, великолепная, могучая, великая Тэро-воительница! Видели бы ее мать с бабушкой или Рафаэль… Герцогиня дэль Фуэго грозно хлюпнула носом и вопросила: - Ну, чего уставились? – голос все-таки дрогнул. – Каральтэ цида! - Как же так, Тэри? – в шоке спросила я, опираясь на плечо Эллари и поднимаясь на ноги. Покровительница одного из «храмов Ветра» зло вытерла щеки и, видимо, не удержавшись, запустила в нас со Снейпом ощутимым порывом воздуха. - Да никак! Когда я не почувствовала связи с тобой, я думала, с ума сойду! Вот и все дела… - Ты плачешь!! – с каким-то смешанным чувством восторга и умиления закричала я, подбегая к подруге и хватая ее за руки. Вновь почувствовав холод пальцев, растеряла половину пыла, но дэль Фуэго не отстранилась. Скорее, это она прижала меня к себе, и тут уже я не выдержала и пустила слезу. Такая сильная и язвительная Тэро умела плакать, как и все нормальные люди, и безумие рода ей не мешало. Может, это была правда? Насчет того, что ее безумие – это я… Теперь уже вряд ли поймешь это, просто лично мне доставляло удовольствие понимать, что хоть что-то в этом чокнутом мире может измениться к лучшему. - Невыплаканными слезами и захлебнуться можно… - неожиданно протянула девушка, и я наконец-то пришла в себя. Голос дэль Фуэго перестал звенеть, он вновь был ироничным и каким-то издевающимся, и в этом была своя затаенная прелесть. Изменения в своей природе Тэрогвелла пропустила мимо себя. – Так сказала Мелисса, и, видимо, она была права. Я немного отстранилась и тут же заметила, что Тэриэл так и не опустила челку на глаза. Это было верным признаком того, что что-то действительно изменилось, а в голове пронеслись слова Ампаро «Того хотел Мигель. Если Тэро спросит – так и ответь…». Все потихоньку стало на свои места. - Кто такой Мигель? – осторожно поинтересовалась я, и Тэри гордо вздернула подбородок. Она была сосредоточена, спокойна и больше не напоминала спятившего демона. Девушка как девушка, только глаза фиолетовые. - Мой возлюбленный. Его убили, - ее голос не дрожал, и я поняла, что своей минутной слабостью Тэрогвелла наконец-то смогла оплакать всех вместе. - Давно? – почему-то для меня это было важно. - За полтора месяца до того, как мы с тобой прибыли в Альбасете. Собственно, потому я тебя туда и привела – того хотел Рафаэль, а он знал, о чем говорит. Ты лучше поняла меня, а я – тебя, и во всем этом нам помог Мигелито… Я промолчала насчет того, что лично мне помогала Ампаро, но все равно стало как-то спокойнее. В душе устаканивалась буря, и теперь мои проблемы не казались мне столь ужасными – их перекрывала окончившаяся любовь, убитая за полтора месяца до того, как мы прибыли в Альбасете… Вместо эпилога - Прикольно, - вынес свой вердикт Алваро. - Но в этой истории не хватает монстров!.. Гостиная озарялась всполохами огня в камине и слабым светом из окна, за которым нещадно хлестал ливень, в уютных креслах устроились два черноволосых близнеца лет десяти, а на полу у камина, задумчиво крутя в руках бокал с красным вином, сидела молодая женщина с довольно длинными светлыми волосами и серо-зелеными глазами. В соседней комнате был слышен звук булькающего зелья, но в самой полутемной гостиной было почти тихо. - Поверь, сынок, нам хватило и Доджера с Мартином! - улыбнулась женщина, возвращаясь из затянувших воспоминаний обратно на землю. - Мам, а эта девочка, Тэрогвелла дэль Фуэго, она еще жива? - подал голос второй близнец, восторженно взирающий на мать. Женщина вздохнула. - Летний Ветер ее знает, Алекс… Но я искренне надеюсь, что герцогиня все-таки жива и здорова. Я не видела ее двенадцать лет!.. - А почему ты не знаешь? - лениво поинтересовался Алваро, создавая из воздуха шарик и начиная его катать по ладоням. - Потому что она исчезла после того случая с Доджером. Наверняка сейчас в альбасетском «храме Ветра», - женщина поучительно взмахнула бокалом, чуть не расплескав вино. Ро по-прежнему забавлялся со светящимся воздухом, Алекс, раскрыв рот, следил за каждым движением матери. - Но ты же говорила, что не видела ее много лет! - снова запутался Сандро. – Откуда ты знаешь, что она жива? - Ты идиот! - фыркнул его братец, а мать вздохнула. – Они же чувствуют друг друга! - Мам, а что стало с той рыжей? Вы помирились? Вы стали друзьями? За дверью послышались шаги, и в комнату вошел высокий черноволосый мужчина, держащий в руках какую-то книгу. - О, Алекс, дорогой, - ухмыльнулся он – разговор явно не был для него тайной, - ты настоящий романтик… - Да… - протянула женщина. – Получить в друзья Мэлоди Розалинду Розье… Да лучше вызвать Тэриэл на дуэль и не мучиться! - Она бы тебе ответила, что не станет с тобой драться всерьез, потому что ты ее устраиваешь и как собутыльница, - засмеялся ее муж и тут же слегка нахмурился. - Не хочу оказаться дурным вестником, но к нам определенно кто-то направляется, - тихо, но многозначительно добавил он, присаживаясь рядом с женой и без стыда и совести допивая остатки вина в ее бокале. - И этот «кто-то» может оказаться как хорошей новостью, так и ужасно плохой. Но ты, Эл, должна немного обрадоваться... Алваро ухмыльнулся, как и его таинственная родственница, и хитро поглядел на брата. - Нам уйти? - вопросил наглец, ожидая кивка отца, после чего намеревался упорно подслушивать, но неожиданно наткнулся на озорную улыбку матери. - Подслушать бы не удалось - если, конечно, к нам направляется та, о ком я подумала - поэтому разрешаю остаться. Все равно с этим человеком вам стоит познакомиться! - А человеком ли? - подколол мужчина, потягиваясь к целой корзине с запыленными бутылками и мастерски открывая одну из них. Его жена только отмахнулась. - Она человек, Эллари, какой бы необычной ни была! Уже отвык от нее, да? - Так вы про Тэрогвеллу?! - Алваро от восторга выронил светящийся шарик из рук, и воздух вновь стал просто воздухом. - Я смогу поговорить с великим магом!! Алекс тоже был счастлив, но, скорее, просто за компанию. Таланты матери он не унаследовал, ограничившись мягким характером и хорошими познаниями в зельях, но фокус с Lechuza Riña его очаровал. Хвала Ветрам, повторить этот подвиг Тэри он не решался... Не было ни резких порывов ветра, ни внезапных вспышек молнии, просто в центральную дверь громко постучали - и явно не рукой. Алваро заговорщицки обернулся к матери, рванул в коридор и тут же наткнулся на плотную стену воздуха, через которую пробежать не получалось. Элла со смехом опустила руку, оперлась на поднявшегося Эллари, встала и медленно направилась вслед за сыном. Ро нетерпеливо топнул ногой: - Мам, ну ты чего так долго? Тэрогвелла ждать не будет! Эл расхохоталась. - Если бы она не ждала, Ро, она бы выбила дверь. Главный холл был слабо освещен лампой под самым стеклянным куполом, однако за темными окнами ничего не было видно - молний не было, и силуэт Тэри, и без того маленький, не появлялся вообще. Около двери нерешительно топтался Рамон, опасаясь открывать без приказа, и Элла самолично распахнула тяжелые створки. С улицы пахнуло свежестью и холодом, и тут же на глаза попалась невысокая женщина с длинными распущенными волосами, снизу завивающимися в колечки, в темном брючном костюме, с зонтиком в руках и очками на носу. Этот образ настолько не вязался с воспоминаниями матери, что Алваро вздохнул. Женщина сразу же слегка развернулась на звук, мелькнули мгновенно закрывшиеся фиолетовые глаза. Дождь по-прежнему лил, безуспешно пытаясь утопить все окрестности поместья магов воздуха Аликанте и сравнять их с бушующим по соседству морем, а слова все не приходили на язык. Слишком многое хотелось сказать и слишком многое хотелось спросить, но ни конца молчанию, ни края не было видно. - Может, вы все-таки впустите меня в дом? – с привычной хрипотцой поинтересовалась незнакомка и легко стряхнула с зонтика накопившиеся капли воды. – Подхватить простуду в солнечной Испании было бы так же глупо, как и заболеть в самом начале на отдыхе в Турции. Элла молча посторонилась, давая странной женщине пройти, и тут же зажала себе рот ладонью – в руке, бывшей у вошедшей заведенной за спину, была немалая корзина с бутылками. Воспоминания накатывали волнами, и от этого неожиданная немота не желала проходить еще сильнее. - Тэри… - прошептала мама, закусив губу, а Ро только зажмурился от предвкушения и счастливо улыбнулся. Где-то за отцом мялся Алекс, но добрый братец не мог затмить желание пообщаться с воздушным волшебником. - Я чувствую здесь истинного мага воздуха… - протянула женщина, легким движением закрывая зонтик, капли с которого мгновенно высохли. Мама растерянно потерла левое запястье, отец хмыкнул. - Истинного? – переспросила Элла дэль Вьенто и покосилась на сына. Алваро засветился еще сильнее. - Это я, тетя Тэрогвелла! – высунулся он, для пущей убедительности заставив воздух сгуститься и быстро провернуться вокруг себя. Женщина неожиданно поморщилась. - Этот ребенок еще затмит меня, - она повернулась к маме, вновь сверкнули неистово фиолетовые глаза - обычные магловские очки делали их почти зрячими. – Ему с первых слов удалось придумать, как называть меня хуже, чем даже просто «Тэрогвелла»! Мама не удержалась и улыбнулась, ее шок, видимо, уже начинал проходить. - Ты прям как снег на голову, Тэро… - протянула она, аккуратно принимая полную корзину с винами. – У нас же собственные виноградники - думаешь, нашего вина не хватит на нашу же компанию? - Думаю, нет, - отрезала женщина, разворачиваясь к отцу. – Эллари, а ты похорошел. Я помню, ты был слегка угловатым подростком… Конечно, во времена моей молодости… - Вот это память! – хихикнул Алваро, толкая брата в бок. Сандро приглушенно засмеялся, чем привлек внимание странной гостьи, быстро становящейся почти хозяйкой. - У вас только один сын получил магию воздуха? – прервав предыдущую мысль, уточнила Тэриэл, и в ее хриплом голосе почувствовалось любопытство. Мама слегка улыбнулась, передавая корзину жавшемуся тут же Рамону. - Да. Из Алваро еще вырастет настоящий мастер, а Сандро затмит даже собственного дедушку по знаниям в Зельях и Ядах! Очень, по крайней мере, на это надеемся… - Тогда одаренного я заберу с собой, - неожиданно твердо заявила женщина, гордо выпрямляясь. Это выглядело бы смехотворно, учитывая ее рост, но почему-то Ро стало зябко. Уезжать куда-либо, даже если тебя при этом будут учить владеть воздухом – к этому мальчик был не совсем готов. – Судя по всему, обычным волшебством он не владеет? Мама несколько ошарашено покачала головой. Это было чистой правдой – у старшего из близнецов не было даже собственной палочки. - Очаровательно, - продолжила Тэрогвелла дэль Фуэго, быстро превращаясь из маминой сестры и лучшей подруги в холодную и неприступную герцогиню. – Мальчику нужен учитель, иначе его сила до Обряда Принятия рассеется. - Но мы хотели, чтобы магия воздуха была не единственным его увлечением, - вступил отец, положив руку на талию матери. – Нельзя ли обойтись без Обряда? Тэриэл высокомерно вздернула подбородок – она все равно не доставала Аларику Снейпу даже до плеча, но при этом выглядела много старше и величественнее. Видимо, отец это тоже понял, потому что решительности в его взгляде больше не ощущалось. Алваро почувствовал, что его судьба висит на волоске, и, решившись, даже подошел к надменной женщине, когда-то бывшей лучшей подругой Эллы Хенстридж. - Мам, пап, ну я же без волшебства не смогу! Алекс хотя бы умеет палочкой махать, а у меня только и остается, что магия воздуха… А в Альбасете я смогу хоть чему-нибудь научиться! - Трогательно, - ухмыльнулась Тэрогвелла и сразу же перестала напоминать ледяную скалу. Мама улыбнулась – видимо, каким-то своим мыслям, потому что смешного во всем сказанном не было. – В общем, думаю, дело решенное. Вы собираетесь отдавать младшего в Хогвартс? Мама с улыбкой пожала плечами и кивнула. - Да, наверное. МакГонагалл не такой плохой директор, Сандро должно там понравиться… Тэриэл медленно повернулась к Ро, мальчик подавил в себе желание отвести глаза, хотя под слепым равнодушным взглядом это было чудовищно большим искушением. - ¿Cuántas personas están aquí1? – быстро и чудовищно красиво спросила она, чуть склонив голову к правому плечу. Странная женщина вообще была очень красива, но ее манера держаться действительно напоминала каждое мгновение, что судьба была к ней крайне неблагосклонна. - Seis2, - без заминки выдал Алваро, и Тэрогвелла довольно кивнула, слегка изогнув узкие губы в усмешке. - Tus padres querían que aprendieras el esnañol3, - произнесла она, поворачиваясь к выглянувшему Алексу. Тот, как и часто это бывало, засмущался. - Nacemos para cumplir con nuestros deberes4, - негромко выдал он и нерешительно улыбнулся. Женщина усмехнулась и повернулась к матери с отцом. Элла дэль Вьенто пыталась подавить довольную улыбку. - Неплохо для первого раза. Они смогут говорить по-испански постоянно? Мне в напряг говорить по-английски… - хрипло произнесла Тэриэл, снова напомнив о прошлом. Мама кивнула, и Алваро снова «расцвел». - ¡Señora Terogvella me lleva consigo!5 – воскликнул он, а Эллари легко наклонился к жене и усмехнулся: - Ojalá regrese pronto…6 Лично я буду скучать… - Vivir es luchar7, - поучительно бросила гостья и самовольно направилась в сторону гостиной. - Нет, ну ты же понимаешь, что без подарка я теперь тебя отсюда не выпущу? – Элла попыталась сделать пробный заход слева, но мгновенно наткнулась на такую же стенку, как и Ро – пару минут назад. - Я буду звать на помощь! – раскошелилась на уточнение Тэриэл. – Поможет? Герцогиня дэль Вьенто пожала плечами и по-детски замотала светлой головой. 1 Сколько здесь людей? (исп.) 2 Шесть (исп.) 3 Твои родители хотели, чтобы ты изучал испанский (исп.) 4 Мы рождены, чтобы исполнить свой долг (исп.) 5 Сеньора Тэрогвелла берет меня с собой! (исп.) 6 Хоть бы он скоро вернулся... (исп.) 7 Жить - значит бороться (исп.) - И как же ты вывернулась? – ухмыльнулась Элла, подбрасывая на ладони обычный детский мячик. Все собравшиеся с любопытством перевели взгляды со спрашивающей на отвечающую. - Продала им Lechuza Riña под видом парфюма, - со смехом отмахнулась Тэриэл, принимая мяч из рук подруги. - Lechuza Riña – это хорошо, - кивнула Эл, - но дорого и непохоже. - Зато эффектно, - ввернул Стефан. – Элла, у меня лично кончилось вино. - В этом доме кончится вино, только когда кончусь я! – засмеялась хозяйка и потоком воздуха распахнула дверь гостиной. – Мануэль! Будь другом, принеси, пожалуйста, еще корзину! Где-то в глубине огромного поместья послышались шаги, а Тэри задумчиво повертела в руках зеленый мячик. - Хорошо, перейдем на личное, - усмехнулась она, Стефан нарочито романтично вздохнул. – Вопрос Эллари. Ну, и Элле, разумеется. Когда же родилась идея создать семью? В смысле, - хитро улыбаясь, уточнила дэль Фуэго, - не родилась, а была зачата? - Правда, - протянул Аларик, рассматривая вино в бокале на свет от камина. – В ночь выпускного у Эл. – У хозяйки в голове пролетело «Хороший подарок», а Снейп продолжил: - Можете не верить, но все было очень романтично и более чем невинно. - Ну да! – недоверчиво прищурилась Тэриэл, взмахнув полупустой бутылкой. – Невинно! Первые пять минут! Ну, может, десять… А потом небось цензура повесилась! - Да ладно тебе… - улыбнулся муж герцогини. – Ладно. Стефан, тебе вопрос. Как у тебя-то на личном фронте? - А чего? – пожал плечами парень. Он по-прежнему выглядел как молоденький студент, на губах которого вечно светится улыбка. – Правда. Никак пока. - Неужели на такого милашку не клюет ни одна девушка? – коварно поинтересовалась Тэро. - Клюет, и часто – просто до серьезных отношений я до сих пор не дорос… И, видимо, никогда не дорасту… В общем, никак нет, - по-военному четко отрапортовал Стефан, после чего неожиданно перекинул мячик фиолетовоглазой дьяволице. – А что вы делаете сегодня вечером? Сказано это было с такими нарочито гламурными нотками в голосе, что все эти взрослые, в общем-то, солидные люди повалились друг на друга от смеха. Тэриэл вздохнула. - С вами неинтересно играть, - пожаловалась она в пустоту. – Почему вы задаете вопросы, на которые просто нельзя ответить «вызов»? Что до твоего вопроса, Стефан, то ты бездарно ошибся адресом – после одного молодого человека мне мужчины не нужны. - А я хотела тебе булавки подарить1, - хмыкнула Эл, отбирая у мужа бокал. – Неужели ты вообще не намерена выходить замуж? Тэрогвелла с нежностью провела рукой по струнам гитары. - Сразу после ужина? – зевнула она. – Нет, не намерена. Что ж, раз у нас сегодня вечер откровенности, а не вечер игры в «Правду или вызов», то я задам вопрос подруге-герцогине. Какая у вашей идиллической семейки все-таки фамилия? Элла переглянулась с мужем. - Ты первая, кого это заинтересовало. Эллари и Алекс по-прежнему Снейпы, а мы с Ро – дэль Вьенто. - Алваро дэль Вьенто… - протянула Тэриэл, задумчиво перебирая струны – как будто пробовала звучание имени на вкус. – Звучит, по-моему, неплохо. Матери должно понравиться. Как-то даже гордо, мне так кажется. - Что за мелодия? – зачарованно вопросила хозяйка, ловя каждое движение пальцев и каждый новый звук. - Мне посвятил ее Мигель. Песни у него так и не получилось… - Жаль. Вышло бы, наверное, красиво… Ну да ладно. Где ты шлялась целых двенадцать лет? Я чувствовала, что ты жива, но где тебя носит – нет. Тэриэл, оторвавшись от гитары, отпила прямо из горлышка. - Нет, я бы и прилетела раньше, но долг мой пред слабыми и беззащитными землями Альбасете велик, и не превысит от долга моего пред истинным другом, каким бы близким он ни был. Говоря короче и по-английски, я разбила планер, а ездить на лошадях и машинах не умею – да и не люблю. – Дэль Фуэго зевнула. – Первые пару лет улаживала дела в поместье – сама знаешь, эти духи появляются, только когда на территорию попадает законный наследник. «Храм Ветра» разваливался, а теперь почти новенький… А последующие годы я исследовала книги, которые мне приносил Эмиль. Кстати, ты знаешь, что Хенстриджей выгнали из О’Льар и Северного? - Да, слышала, - кивнула герцогиня из Аликанте. – Дэль Фуэго, - она перевернулась на спину, положила голову на колени Эллари и теперь смотрела Тэри в глаза, по-прежнему слепые и по-прежнему фиолетовые, - тебе не кажется, что это только начало? Твое появление, заявление о том, что забираешь Ро в Альбасете… - Начало? – Тэриэл оторвалась от гитары и хлебнула прямо из горлышка. – Нет, сеньоры любезные, это полный конец… По крайней мере, моего спокойствия. Эллари отобрал у жены свой бокал и, едва он успел налить вина для себя, как за дальним креслом кто-то оглушительно чихнул. Эл вздрогнула, а потом расхохоталась. - Что, сынок, пыль мешает подслушивать? – выдавила она. Тэриэл хладнокровно опустила руку, только что вызвавшую небольшой вихрь, направивший эту самую неизвестно откуда взявшуюся пыль к спрятавшемуся за мебелью Алваро. Еще раз чихнув, мальчик понуро вышел из-за своего «убежища». - Вы слишком громко разговариваете, - выдал он самую глупую из существующих в его арсенале отговорок. Его мама снова рассмеялась. - Ро, милый, раз уж ты все равно здесь, пойди, пожалуйста, пни Мануэля – он что там, уснул? Однако никого пинать не понадобилось - в дверях показался Мануэль, с достоинством и почтением неся новую корзину, Стефан тут же рванул к слуге – на его подвижности и походке выпитое вино явно почти не сказалось. - Я в который уже раз цепляюсь взглядом за то кольцо у тебя на безымянном пальце, - призналась Элла, кивая на руки Тэриэл, изящно двигающиеся вдоль струн. – Ты что, обручилась? С кем? Когда? - Сначала с безумием, - бездумно ухмыльнулась Тэри, но как-то грустно – мысли ее явно витали где-то очень далеко, - потом – с Мигелем. К сожалению, с последним мне повезло только обручиться, а с первым еще, может, жить и жить в поистине страшном браке… Дэль Вьенто поморщилась – как и двенадцать лет назад. - Фу, филозопия… Не терплю! - Не слушай, - парировала дэль Фуэго. - Погоди-ка, - встрял Эллари. – А сюда-то ты как добралась? Сама же сказала, планер сломался… Тэрогвелла улыбнулась – такую спокойную улыбку на ее лице редко можно было увидеть. - Или ты и без него летать можешь? Левитация, что ли? – уточнил Снейп, отхлебывая из бокала и аккуратно ставя его прямо на пол рядом с собой. Милая улыбка все не сходила с надменного лица – складывалось ощущение, что Тэриэл собирается разговаривать с душевнобольным или умалишенным. С таким выражением «физиомордии», как выражался Алваро, обычно говорят с малыми детьми. - Это не полет, Аларик, - наконец соизволила пояснить женщина, откладывая гитару. Ее лирического настроения хватило ровно на полчаса – что она выкинет в следующий миг, было неизвестно. – Это падение. Может, красивое – а может, и не очень. Без планера маг воздуха жить может – примеры у тебя перед глазами – а вот планер без мага – нет. Поэтому они все и исчезли, когда все остальные погибли… А сюда я добралась с помощью портала, который мне недавно сварганил Эмиль. Разговор явно подходил к концу – продолжать его Тэрогвелла нужным не сочла. Нарочито зевнув, она потянулась и легко поднялась. - Estoy contento de que usted nos haya visitado2, - осторожно произнес притихший Ро. – Вы что, уходите? Тэриэл с непроницаемым лицом наклонилась к сидящему возле матери мальчишке, а потом, выдержав эффектную паузу, засмеялась – хрипло и красиво – как и всегда, впрочем. - Ты от учебы не отмажешься, Алваро дэль Вьенто. И не надейся… 1 По народному испанскому поверью девушка, первой получившая две булавки с платья невесты, сама скоро выйдет замуж и будет счастлива в браке 2 Я рад, что вы у нас побывали (исп.) Конец PS. Алваро стал отличным мастером магии воздуха, он вошел в число самых сильных волшебников мира. Алекс благополучно закончил Хогвартс, поступил, как и хотели его родители, в институт магической алхимии и в конце концов все же нашел способ передачи свойств магии воздуха в жидкие субстанции – с целью в любом случае сохранить этот вымирающий вид магической энергии. Мэлоди вышла замуж за Досайла, после чего они уехали жить в Болгарию. Евангелина окрутила какого-то магната из ОАЭ, а после его смерти сама стала управлять богатыми нефтяными верфями. Флайти так и живет с родителями, у нее организовано магическое комедийное шоу, с которого началась ее кино-карьера. Стефан все-таки нашел себе жену – они живут в Лондоне и каждый день гуляют по его улочкам. Луи сделал предложение Лоа, они до сих пор живут где-то в Австралии. Ричи поженился на Ангелике, Николас – на Амели, их дети закончили Хогвартс и все вместе вошли в состав одной из престижных квиддичных команд. Кларенс и Маки тоже нашли себя в профессиональном квиддиче, через пару лет после начала карьеры их команда все-таки сумела победить сборную Гарри Поттера с отрывом в 10 очков. Эмиль, к сожалению, погиб в автокатастрофе, и многие великобританские аналитики еще долго спорили о причинах трагедии – хотя, скорее всего, это была простая случайность, ведь после Доджера на жизни магов воздуха никто не посягал. Хенстриджей посадили в Азкабан за взятки и мошенничество в Министерстве Магии. Аларик получил несколько престижных премий в области зельеварения, чем заслужил несомненную гордость Северуса Снейпа и Гермионы Грейнджер. Элла выучила семь языков и какое-то время переводила испанскую прозу и сборники стихов. После особо сильного сердечного приступа слегла в больницу, где ее излечил никто иной, как ее же сын Сандро, применивший собственную недавно придуманную систему. А последнее известие о герцогине дэль Фуэго было о том, что она завещает похоронить себя в родном Альбасете с гитарой. Счастливая… Она даже в своем насмешливом безумии всем надавала по рогам, выкинув сломанный планер и полюбив страстные переборы струн… А вообще ничего не проходит бесследно. И струны еще будут звенеть вечность! Ay! El grito deja en el viento Una sombra de cipres. (Dejadme en este campo Llorando.) Todo se ha roto en el mundo. No queda mas que el silencio. (Dejadme en este campo Llorando.) El horizonte sin luz Esta mordido de hoguerras. (Ya os he dicho que me dejeis En este campo Llorando.) Federico García Lorca Ай! Крик оставляет в ветре тень кипариса. (Оставьте в поле меня, среди мрака – плакать.) Все погибло, одно молчанье со мною. (Оставьте в поле меня, среди мрака – плакать.) Тьму горизонта обгладывают костры. (Ведь сказал вам: оставьте, оставьте в поле меня, среди мрака – плакать.) Федерико Гарсиа Лорка (перевод М.Самаева)